http://proza.ru/2012/12/22/897
Последняя капля оторвалась от отверстия и упала на язык. Он выбросил фляжку. Больше она была ему не нужна. Если найдёт воду - он погрузится в неё весь - до макушки. И будет пить, пить, пить...
Но таких перспектив у него не было. По крайней мере в ближайшие часы... Или дни. Недели?... Никогда.
***
Джип отказал самым неожиданным образом. Был заправлен бензином под завязку. Ещё было четыре резервных канистры. Три фляги с водой, еды на месяц, лекарства, перевязочные материалы, лопаты... Он подумал обо всём.
Почти.
Мотор заглох и он не смог его починить. Решил ждать. Кто-нибудь да проедет мимо и подберёт его. На четвёртый день начал сомневаться. Если он был на верном пути, то уже должен был появиться хоть кто-нибудь.
Развернул карту и вынул компас. Что-то было не так. Ночью внимательно всмотрелся в небо. Плохое предчувствие и горький вкус во рту усилились. Возможно, он отклонился от основной трассы. Отклонился? Хм... Просто сбился с дороги, если честно признаться. Почти триста километров, если не больше, двигался в ошибочном направлении.
И что сейчас? Он решил найти дорогу. Надел рюкзак, наполненный консервами, хлебом и бытулками воды. Он надеялся, что этого ему хватит. Положил в боковой карман запасную обувь. Сунул нож за пояс. Повесил ружьё на плечо и натянул кепку на глаза. Он был готов.
И пошёл.
На пятый день своей безумной одиссеи доел последний кусок пищи. Запас воды устрашающе уменьшался.
На седьмой день бросил ружьё, рюкзак и старую обувь. С ножом пока не расставался. У колен болталась лишь наполовину пустая бутылка.
Но он ни к чему не пришёл. Направление было то, но центральной дороги не было. Она испарилась. Будто нарочно отдалялась всё дальше. Чем больше он к ней стремился, тем недостижимее она становилась.
На девятый день у него закончилась вода.
Он не отказывался от своего намерения. Да и что ему оставалось? Вернуться? Абсурд. Решил продолжать двигаться вперёд. Без сил. Без еды. Без воды.
Но с верным направлением перед глазами.
***
На двенадцатый день он рухнул, истощённый. Не имел никакого понятия, сколько прошёл. Где находится в данный момент. Насколько ему хватит сил... нет - воли!
Губы его тряслись - горячие и окровавленные. В ушах шумело. Перед глазами мелькали огненные круги. Кожа потрескалась. Локти и колени опухли. Руки - отекли. Всё его тело посинело и вздулось, как у мертвеца.
Он не прекращал ползти.
Ночью ему полегчало. Может быть от живительного холода, который спустился сверху. Накрыл одноцветный рельеф дюн и разлился по знойному песку.
На тринадцатый день...
Он не мог шевельнуться. Мышцы отказались ему подчиняться. Ни ног, ни пальцев, ни головы... Ничего. Он не чувствовал ничего.
Почти.
Когда появились звёзды, он уже молился, чтобы всё закончилось. Хотел, чтобы кошмар завершился навсегда. По возможности сразу. Болезненно, но быстро. Мгновенно...
***
Что-то коснулось его босой ноги. Скользнуло выше. Добралось до груди и там остановилось. С трудом открыл веки и - если бы у него оставался глоток воздуха для вздоха, он вздохнул бы с облегчением. Потому что его молитвы были услышаны.
На его груди лежала змея. Из тех - пустынных, жёлтых. Самых ядовитых. Она была не слишком большой. Но не укус - только её приближение убило бы и слона. Так он слышал. Однако никогда не встречал представителей её вида. Так близко... Он не стал искать нож для защиты. Это было ему не нужно. К тому же он помнил, что потерял его, пока полз по склону.
Змея свилась в кольцо. Поднялась вверх сантиметров на двадцать от своей длины. Её зубы были точно напротив его глаз. Она рассматривала его с интересом. Зачем ей вообще себя утруждать? Было достаточно клюнуть его разок...
Неожиданно она сползла с него. Приблизилась к кепке, которая валялась рядом с его головой. Наклонилась над ней и плюнула внутрь. Потом ещё раз. И ещё... Толчками. Конвульсии проходили через всё её тело. От кончика хвоста до раздвоенной стрелы.
Он не моргал.
Видел, как из её рта потекла слизь. Такая, серо-жёлтая. Но ему не верилось в происходящее. Наверняка это был сон. Галлюцинация. Мираж... Или он уже спустился в ад?
Змея вцепилась в край кепки и подтащила её к нему. Подбросила её своим хвостом и вылила содержимое на его лицо.
Он зажмурил глаза и стиснул рот. Не дышал.
ГОСПОДИ, ЗА ЧТО? ЗА ЧТО ТЫ МЕНЯ ТАК МУЧАЕШЬ? ЧТО ВСЁ ЭТО ЗНАЧИТ? НУЖНО ЛИ ТЕРПЕТЬ ЭТО И ДАЛЬШЕ? ГДЕ КОНЕЦ ЭТОЙ ПРОПАЩЕЙ ЖИЗНИ? ГДЕ ЖЕ ПОКОЙ? Я ХОЧУ СМЕРТИ? ЖЕЛАЮ УМЕРЕТЬ!... ПОЧЕМУ ТЫ ПРОСТО НЕ УКУСИШЬ МЕНЯ, ДОРОГАЯ?...
У жидкости не было запаха. Он осторожно высунул язык и облизал нижнюю губу. Вздохнул глубоко. Пульс его участился. Мозг ускорил обороты.
Похоже на воду. Нет... нет, нет! Это не может быть вода... Каким образом... Откуда...
Попробовал её снова. Она имела вкус нечистот. Тёплая, как моча. Будто бы находилась долгое время в утробе какого-нибудь... пресмыкающегося... Но это была... Была!
ВОДА!
Ясно! Страдание, называемое физическим бытием, продолжится... До каких пор?
НЕУЖЕЛИ Я НАСТОЛЬКО ГРЕШЕН, ГОСПОДИ, ЧТО И АД НЕ ВПУСКАЕТ МЕНЯ... И ДАЖЕ... ПОСЫЛАЕТ МНЕ СПАСИТЕЛЬНИЦУ...
Змея куда-то скрылась. Ненадолго. Он потерял представление о часах и минутах, но она вернулась и повторила процедуру. Наверное, она ползала заправиться в какое-то загадочное место. Она поила его таким странным образом всю ночь. Днём он смог переместиться в тень. Забрался под скошенный край большой дюны. Ждал ночи и собирался с силами. Думал...
И понял, что размер, форма и образ не имеют значения. Урок был важным. Осознал также, что в школе земной жизни позволено всё. И возможно. Абсолютно всё. И уже знал, что невозможность не существует... Что нет такого слова. Ни в одном известном языке на всей голубой планете, называемой Земля.
Он думал...
И если верблюд может сохранять воду в своём горбу месяцами.
И кенгуру носит своего малыша в сумке на животе.
И один из неисчислимых видов пауков переваривает свою пищу в течение десяти лет.
И после родов, самка осьминога остаётся, чтобы быть съеденной своим потомством...
... Почему тогда не может жёлтая, пустынная змея - в своих зубах вместо яда носить жизнь?!...
... А ИИСУС ВОСКРЕС ИЗ МЁРТВЫХ...
***
Когда стемнело, всё началось заново. Змея носила в своём теле воду и сцеживала её в кепку, которая имела пробковую подкладку. Он поднимал её и выпивал до капли.
При первых солнечных лучах следующего дня снова отправился в путь. Он не чувствовал себя достаточно хорошо, но нужно было идти. Интуиция подсказывала ему, что осталось немного. Совсем немножко, чтобы достичь цели.
С наступлением ночи появилась и его спутница. Нашла его. Или следовала за ним как щенок? Несмотря на то, что он не видел её рядом... Важнее было другое - она давала ему воду. Она не покидала его и в течение нескольких следующих ночей.
На восемнадцатый день на горизонте появились контуры каравана. Это не был мираж, галлюцинация или сон.
Бедуины. Они позаботились о его сухом, почти мумифицированном теле и ещё более высохшей душе. Подняли его на спину какого-то верблюда. Он оглянулся назад, чтобы проститься с пустынной змеёй.
Именно тогда конь одного из смуглых мужчин отпрянул в сторону, испугавшись. Тот сердито выкрикнул что-то на непонятном языке. Потом резко наклонился. Взмахнул своей изогнутой, острой саблей и молниеносным, точным ударом отрубил голову маленькой, жёлтой спасительнице.
Перевод с болгарского:
Дмитрий Волжанин