Вопросы на засыпку
Валерий Осипов в своей книге «Единый язык человечества» утверждает мысль о том, что слово память, обозначающее чудесное свойство человека сохранять, воспроизводить, воскрешать прежние образы, состоит из двух значимых частей. «Па» – это инструмент для считывания, как бы мы сегодня высказались, для сканирования информации, накопленной в мозгу. «Мять» - это сами сведения, которые предстоит считать, матрица, на которой эти сведения содержатся. Корень мять восходит к глаголу метить, среди его родственников слова меч, меченый, мечтать, намечать, приметить, памятка, наметка, заметка, метка. Память - это не сам факт, явление, предмет, а только воспоминание о нем, подобие чего-то. Па – это подобие. В книге приведены примеры: пасынок – подобие сына, падчерица – подобие дочери.
Достаточно открыть словарьВладимира Ивановича Даля, чтобы убедиться в верности такого наблюдения:
паголенки - не сами голени, а то, что накладывается на них (жаль, что совсем забыто это слово, а ведь оно было очень точным и зрелищным);
палуба - не само дерево, а сделанное нечто из тесаного дерева (луба); по тому же принципу можно рассмотреть и все другие слова:
пагуба – возможность кого-то погубить;
пажить – выгон для скота по сжатому полю,
пакисель – полуфабрикат для приготовления киселя из овсянки,
паклин – маленький клин, дополнение к большим клиньям,
пакость – в наговорах и заговорах возможная скверна, мерзость, гадость,
парось – мельчайший дождь, ситник,
парусло – высохшее русло реки, старица,
пасмурный – еще не темный, но и уже не светлый, некое промежуточное состояние,
патока – полужидкость, мед нетопленый, чистый, стекающий из сотов, а при варке варенья – верхний пенистый сахаристый слой,
паужин – легкий ранний ужин,
паучень – ученик, отданный на выучку и другие.
В словаре Даля таких слов много, но они вышли из оборота как явно устаревшие, хотя, согласитесь, многие слова очень выразительны.
Вооружившись этими сведениями, рассмотрим слово "палестина". Я написал его с маленькой буквы, поскольку в диалектах русского языка это слово широко используется и сегодня.
Па – подобие; лест – лес. То есть не сам лес, а его подобие, то есть редколесье, островки леса на границах со степью, лесостепь. Где на территории распространения русского языка много подобия леса? Это нынешняя Белоруссия, где огромная территория названа Полесьем.
Палестина русских летописей – это Полесье. А в словаре Даля отмечено, что палестиной во Владимирской губернии называлась равнина.
Напомню, что Владимир был когда-то очень значительным городом, столицей, в его названии эта роль отражена: владей миром. Не он ли был второй столицей, Вторым Римом после Цареграда? Еще и сегодня часто можно встретить поговорку: «Как там в ваших палестинах?»
А если возникнет вопрос о сочетании в слове Палестина букв ст, то следует вспомнить о старом русском слове лествичник, то есть монах, живущий в лесу, в частности, святой Православной церкви Иоанн Лествичник.
Государство на берегах Средиземного моря названо Палестиной в те времена, когда уже завершался церковный раскол и три новых религиозных центра не захотели уступить друг другу, и Иерусалим, Назарет и все «святые места» отнесли на полупустынные берега Средиземного моря, отняв по сути эти территории у арабских кочевников.
Есть старые карты, где о Палестине, Иудее и Израиле на их нынешнем месте речи не велись. А потом всех заставили изучать и помнить искаженную историю. Сегодня об искаженных фактах прошлой истории говорится в тысячи раз чаще, чем о подлинных. И все привыкли к этому. Ложь стала основным принципом жизни.
Кстати, у Михаила Лермонтова есть очень известное стихотворение "Ветка Палестины". Поэту подарили особым способом сплетенную ветвь пальмы. Подарили в вербное воскресение. Официально этот праздник называется "Вход Господень в Иерусалим" и празднуется ровно за неделю до пасхи, но в народе его называют вербным воскресеньем, поскольку весной чаще всего к этому времени распускаются почки вербы. К тому же во всех евангелиях сообщается о том, как проходило шествие Иисуса в Иерусалим.
Скажи мне, ветка Палестины:
Где ты росла, где ты цвела?
Каких холмов, какой долины
Ты украшением была?
У вод ли чистых Иордана
Востока луч тебя ласкал,
Ночной ли ветр в горах Ливана
Тебя сердито колыхал?
Молитву ль тихую читали
Иль пели песни старины,
Когда листы твои сплетали
Солима бедные сыны?
И пальма та жива ль поныне?
Все так же ль манит в летний зной
Она прохожего в пустыне
Широколиственной главой?
Или в разлуке безотрадной
Она увяла, как и ты,
И дольний прах ложится жадно
На пожелтевшие листы?..
Поведай: набожной рукою
Кто в этот край тебя занес?
Грустил он часто над тобою?
Хранишь ты след горючих слез?
Иль божьей рати лучший воин,
Он был, с безоблачным челом,
Как ты, всегда небес достоин
Перед людьми и божеством?..
Заботой тайною хранима
Перед иконой золотой
Стоишь ты, ветвь Ерусалима,
Святыни верный часовой!
Прозрачный сумрак, луч лампады,
Кивот и крест, символ святой…
Все полно мира и отрады
Вокруг тебя и над тобой.
При входе Господнем в Иерусалим множество людей приветствовало Иисуса, одни постилали свои одежды перед ним, «другие резали ветви с дерев и постилали по дороге» (Евангелие от Матфея, гл.21 ст.8). Но тут мы видим, что только в одном из евангелий уточняется, какие ветви.
Евангелие от Иоанна сообщает о пальмовых ветвях, по-немецки Palmzweige, по-сербски гране од финика. Вот это-то уточнение и выдает фальсификаторов. Это уточнение необходимо стало, когда все святые места перенесли на пустынные берега на востоке Средиземноморья. Надо было убедить, что люди встречали Иисуса не просто ветвями с деревьев, а пальмовыми ветвями.
Но представьте, как выглядят эти пальмы. Это высокие стройные деревья с длинными стволами, покрытыми остатками листьев, защищающими дерево от солнца и сухого ветра, и хохолком листьев на самом верху. Срезать такие листья попутно – дело безнадежное, а принести с собой – значит готовиться к такой встрече заранее. А все евангелия убеждают нас, что встреча эта была неожиданной.
Факт с пальмовыми ветвями убеждает в одном: встреча Иисуса Христа была совсем не там, где сегодня находится Иерусалим, не было в том Иерусалиме пальм. Видимо, не случайно художники средневековья рисовали распятия на фоне широкой реки или морского пролива. И нигде ни одной пальмы. Эти художники еще помнили, где был распят Иисус. Смена места действия произошла позднее.
А если Иерусалим не там находился, то и Палестина, о которой сообщается во многих текстах библии, скорее всего не была никак связана с восточным Средиземноморьем.