«Как известно, в Петушках нет пунктов А ... Есть одни только пункты Б»
(Венедикт Ерофеев «Москва - Петушки»)
Вместе с чередующейся последовательностью майских советско-православных праздников, город кратковременно оккупировало аномальное тепло, «зашортив» и «отдекольтировав» местную публику, неизбалованную солнечным ультрафиолетом. Одновременно это позволило продвинутой части электората, ограничиваясь нынешними рамками пристойности, частично продемонстрировать художественные изыски мастеров тату-салонов.
Я спустился в метро на станцию «Звездная». День был нерабочий, час ранний, поэтому народу вокруг было немного. На малолюдном перроне мое внимание привлекла одиноко стоящая женщина постбальзаковского возраста, уткнувшаяся в придерживаемый перед лицом широкоформатный планшет. Креативное поветрие цивилизации бывших подопечных аборигенов Миклухо-Маклая не обошло даму стороной – на слегка одрябшем плече, выступавшим из-под короткого рукава цветастой кофточки, подобно пресловутому клейму миледи Винтер из супербестселлера Дюма-отца, красовалось что-то усредненное между трилистником фирмы «Адидас» и французской королевской лилией. Похоже, татуировки стали восприниматься подобием бижутерии, забыв, правда, что тренд моды меняется, а наколотое, как надоевшие бусы, в шкатулку не уберешь.
Поочередно, со скрежетом открылись ворота станционного проема и двери подошедшего поезда. Не отрывая взгляда от экрана, женщина вошла в полупустой вагон и механически-инстинктивно, под действием силы собственной тяжести, плюхнулась на ближайшее сидение. Я примостился с противоположного края. За окном мельтешил однообразный параллельно-кабельный фон тоннеля, и мой взгляд непроизвольно отклонился в сторону планшета, теперь уже лежавшего на плотно сомкнутых бедрах дамы.
В разноцветье экранной картинки мощный африканец настойчиво долбился в объемный молочно-белый зад грудастой блондинки. На протяжении двух межстанционных перегонов парень не сбавлял темпа. После «Электросилы», перед самым подходом к «Фрунзенской», новоявленная белокурая Брунгильда позорно капитулировала перед потенцией представителя освободившегося от колониальных цепей континента, но мгновенно ей на смену заступила поджаро-спортивная брюнетка, принявшая удары одеревеневшего жезла неутомимого мужчины уже спереди. На пересадочной станции «Невский проспект» в салон подсел народ. Я вынужденно придвинулся ближе к зачарованной незнакомке, которая так же отрешенно, наблюдала за отображаемым жидкокристаллическим действом, похоже, «перепахивающем» её, как когда-то "революционновещие" сны Веры Павловны Розальской, юного Вову Ульянова.
Переезд через Неву к станции «Горьковская» не сбил экранного героя с заданного ритма. Да, если бы с таким упорством ребята у себя в Зимбабве удваивали тамошний ВВП, любая Португалия давно бы валялась на задворках огромной кровати, подобно оприходованной темнокожим бойцом полнотелой блондинке.
За все время пути женщина ни разу ни оторвала взгляда от этой перемежающейся галиматьи, хотя, по-возрасту, вроде должна была понимать, что такого в реальной жизни не бывает, если, конечно, чернокожий мачо не обожрался «Виагры», что, из-за не меняющего оттенка лица, констатировать было затруднительно. Впрочем, это как семечки, стоит только начать лузгать. Теперь понятна строгость подхода к данной теме идеологов «развитого социализма», после краха иллюзий «мировой революции» и схода «угара НЭПа», понимавших какой урон построению материально-технической базы коммунизма могли нанести «сиськи-пиписьки», визуально не различаемые на пролетарские или буржуйские, и, поэтому, на корню вырезавшие все виды ниже обозначенной резинкой семейный трусов ватерлинии. При этом, некоторая возможность потери рождаемости легко компенсировалась отсутствием средств контрацепции.
Все-таки удивительна несоразмерность продолжительности в жизни отдельного индивида между сексуальным антуражем – размышлением, просмотром, прочтением и самим физиологическим процессом, который временно-математически выглядит на этом фоне бесконечно малой величиной. Зачем эти эмоции даны людям? Если исключительно для продолжения рода, то слишком витиевато закручено.
Ну, вот и моя остановка: «Осторожно двери закрываются!» Вопрос: продержится ли брюнетка до конечной станции «Парнас» или хотя бы до «Проспекта Просвещения», без товарищеской взаимопомощи со стороны какой-нибудь тайки-китайки, остался безответным...
Выйдя из вагона, я проводил взглядом состав с продолжавшей зомбирование незнакомкой, тронувшийся в сторону станции «Черная речка» - рокового места гибели «Нашего Всего» от перехлеста волн матримониальных страстей.
Дай Бог, что бы судьба подарила уезжающей даме толику подобных радужных ощущений в реалии оставшихся дней жизни. Ведь, в конце концов, Ленинградский ордена Ленина метрополитен имени Ленина - самый глубокий метрополитен в мире!
P.S. В качестве части иллюстрации использована работа Сальвадора Дали (Salvador Dali) «Молодая девственница, предающаяся содомскому греху при помощи рогов собственного целомудрия».
Май 2013-го.