ФИРУЗ МУСТАФА
ТРАЕКТОРИЯ РАЗВИТИЯ ПРОЗЫ
Куда направляется стрелка компаса прозы?
Порой, используя «литературные открытия» как «пробный камень», рвутся достичь новых «результатов».
Постановка знака равенства между наукой и литературой (искусством) зачастую является «главной темой» беспредметных разговоров.
А ставить знак неравенства между наукой и литературой (искусством) то же самое, что и ставить знак равенства между ними.
Расстояние между научным и литературным мышлением равно расстоянию, которое сближает их.
В познании мира можно пользоваться только двумя методами: научным и литературным. Главную роль в первом случае играют конкретные критерии, а во втором – художественное воображение. Научные изыскания, особенно глубокие научные исследования, направляются на изучение конкретной отрасли. В каждой сфере науки есть свои параметры, парадигмы и инструменты изучения. Здесь (в большинстве случаев в «точных» науках) многое, то есть достигнутые результаты, как правило, воспринимаются без каких-либо споров, или же, иными словами, как дважды два – четыре. Однако в художественном творчестве говорить о конкретности несколько сложно. Очевидно, это потому, что знания, уровень, масштабы, а также представленные произведения и открытия людей, занятых служением науке, их значимость (область применения и эффективность) более ясны и, как правило, одобряются специалистами без пререканий. А в определении важности достижений, занимающихся художественным творчеством вместе со специалистами, обычно (или нередко) участвует также аудитория читателей-зрителей. В отдельных случаях оценка массы считается решающей и в результате произведение, признанное слабым кем-то из критиков, получает читательское благословение.
Разум во многом опирается на научное мышление, а чувство – на художественное. Если меня спросят, я на стороне какого метода с точки зрения познания действительности, ответил бы не долго думая: я в этом вопросе предпочитаю гармонию.
Научный метод противоречит художественному творчеству? По моему мнению, из литературных жанров драматургия более близка науке. Во всяком случае, малограмотный (или же необразованный, мало читающий) человек не может заниматься драматургией. В истории литературы известны имена сотни поэтов, которые создали интересные образцы поэзии, но не имели ни грамотности, ни образования. Безусловно, я этими словами не коим образом не желаю утверждать, что все поэты были неграмотными, или они не нуждались в образовании. Напротив, ростки стихотворений высокого уровня должны зарождаться в знании. А в чем заключается «научность» драматургии? «Научность» ее ведет свое происхождение с самой сути этого жанра. Если изобразить несколько «научно-философской» формулой, то можно сказать так: когда другие литературные жанры отдают предпочтение индуктивному методу и изучают нечто единственное, частное, то драматургия ставит выше дедуктивное, общее изучение. Каждое мастерски созданное драматическое произведение есть определенный модель человека и жизни. Драматург на отведенной для него плоскости (сцене) в течение конкретного времени (примерно двух часов) предлагает зрителям свою «модель». Так как тема нашей беседы имеет некоторое различие, я ставлю точку на разговоре о драматургии.
Какое место занимает проза в существующей «гармонии» и что можно сказать об этом?.. Проза – тяжеловесное «оружие» литературы. В целом, что касается сущности, мерок, уровня той или иной национальной литературы, проза создает более объективную картину.
Не найдет место в пластах великих культур литература, не имеющая большую прозу. Литература словно безбрежный океан: там маленькие лодки могут остаться незамеченными.
Какой прозе я отдаю предпочтение? Сейчас очень сложно дать однозначный ответ на этот вопрос. Но я (по мере возможности), ссылаясь на существующие до сегодняшних дней литературные материалы и анализы этих самых материалов, стараюсь сгруппировать прозу по вертикали и по горизонтали вообще. Также я предполагаю, что, как бы я не пытался быть объективным в своих взглядах, могу допустить определенный субъективизм. По крайней мере, стремясь обобщить, могу сказать, что существуют три группы прозы.
От прозы, относящейся к первой группе, пахнет архивом. Там все устаревшее и в плохом смысле слова знакомый, тяжелый запах создает неприятную ауру. Ибо оно самое что ни на есть архивное достояние, архивная литература.
Произведения, принадлежащие ко второй группе, также созвучны с понятием «архив»; вошедшие в этот ряд писатели зачастую строят свои «идеи-дома» на той плоскости, которая у всех на виду. С самого начала известно, что все идет «по плану». Подобных писателей, на мой взгляд, можно отнести к ряду прозаиков - «архитекторов». К примеру, А. Дюма.
Основа творчества прозаиков, которых отнесем к третьей группе - тоже схожа с термином «архив»; писатели этой части, как правило, стараются добраться до нижних пластов, и во время таких «раскопок» обнаруживают ценные «находки». Таких писателей можно называть «археологами». Например, Достоевский Ф.М.
….Наблюдения и факты показывают, что в различные периоды времени в разных регионах литература развивалась по-разному. Возникает вопрос: есть ли у этого фактора объективная причина? Мой ответ таков: в основе такого рода развития лежит не одна причина, их более, чем достаточно. Для этого, в первую очередь, следует рассмотреть ареал и арену распространения большой литературы (теперь речь пойдет о литературе).
К слову, напомню, что история создания прозы, особенно жанра романа, связана с не совсем далеким прошлым. Правда, находятся те, кто известные поэмы Гомера, Низами также относят к жанру романа. Я не отрицаю, во многих гениально написанных поэтических образцах эпохального характера можно найти элементы жанра романа. Но в данном случае речь идет об объемных прозаических произведениях, т.е. романах.
Историки (исследователи) литературы долгое время искали конкретный ответ на вопрос «Когда и где появился первый роман?». Несмотря на то, что ответы были разные, большинство исследователей пришли к «консенсусу» (следующим результатам): первый образец романа был создан в Японии в XI веке; «Повесть о Гендзу», автором этого произведения был Муразаки Сукуби. В последующую эпоху арабский писатель Ибн Туфаил (XII век) создал роман аллегорического характера «Автодидактическая философия». Считающиеся шедеврами мировой прозы, жанра романа «Дон Кихот» (автор – испанский писатель Сервантес) был создан в XVII в., «Робинзон Крузо» (автор – английский писатель Д.Дефо) - в XVIII веке.
Но по всей вероятности, самое великое литературное событие связано с Францией девятнадцатого века.
Здесь мы имеем в виду в основном классические образцы, созданные в жанре романа.
Чтобы представить себе картину, достаточно вспомнить имена крупных литературных деятелей, которые жили и творили в тот период, а точнее, в первую половину девятнадцатого столетия: Гюго, Бальзак, Мериме, Золя, Мопассан, Сенанкур, Ренар, Жорж Санд, Дюма, братья Гонкур и др.
Начиная со второй половины девятнадцатого века эстафету великой прозы приняли россияне. Такие российские мастера слова того периода, как Толстой, Достоевский, Тургенев, Герцен, Салтыков-Щедрин, Гончаров, Чехов оставили свой неизгладимый след в великой литературе – великой прозе.
В первой половине двадцатого века процветание большой литературы в основном связано с англоязычными писателями, большинство которых составляют, жившие в Англии и Америке: Драйзер, Джек Лондон, Хемингуэй, Фолкнер, Шоу, Уайльд, Голсуорси, Форстер, Моэм и другие. Было бы желательно вспомнить, что многие прозаики, творившие на английском языке в то время – в первой половине двадцатого века, не были по происхождению англичанами.
Подходим ко второй половине двадцатого века. В это время эстафету уже перехватили «испаноязычные». В частности, выходит на передний план проза Латинской Америки. Будет уместно вспомнить некоторые имена: Маркес, Борхес, Кортасар, Коэльо и др. Этот список можно дополнить также и новыми именами.
Я сам не пишу ни на одном из указанных выше языков и хотя бы поэтому стремлюсь быть максимально объективным. Однако я ни в коем случае не намерен заявлять, что развитие литературы обусловлено той или иной закономерностью; отнюдь, это же не стрелки часов, движущиеся с точной последовательностью от одного полюса к другому. Но я пришел к некоторым выводам. Например, первый из них: развитие литературы совершенно не основывается, как часто утверждают некоторые, на одном факторе – сильно развитой экономике. Здесь решающую роль играют социально-политические факторы.
Второй: как это ни странно ни звучит, хочу сказать, что во множестве случаев прославленные произведения искусства созданы в условиях сильной диктатуры, политической цензуры. Считаю, напоминание о том периоде, в котором жили мастера искусств, перечисленные мною выше, достаточным доказательством сказанного. Пользуясь случаем, скажу, что я вовсе не сторонник цензуры и диктатуры. Просто хочу подчеркнуть, что зачастую тоска по свободе слова наиболее ощущаема в условиях подобных режимов. Разумеется, речь не о личных материальных проблемах и лишениях, с которыми сталкивались люди искусства. За исключением некоторых, многие из них прожили довольно достойную и содержательную жизнь.
Третье мое заключение: большая литература рождается в странах, обладающих большой моральной энергией, где огромен диапазон духовности, а также, где ключевым фактором является язык. Думается мне, что в мелких странах не может быть большой литературы. Могут и возразить, мол, ну почему, были же выдающиеся личности и в маленьких странах. Да, конечно. Но, давайте с вами посмотрим, на каких языках их творчество? Возьмем нескольких лауреатов Нобелевской премии. Например, Семюэль Беккет, ирландец по происхождению, писал на английском и французском языках, а творчество нигерийца Воли Шоинка, Кутзее из ЮАР, Тринидадского писателя Уолкотт – на английском. К месту вспомнить, что чукотского писателя Юрия Рытхэу, киргизского писателя Чингиза Айтматова мир узнал посредством русского языка. Таких примеров множество. Я пришел к выводу, что великие мысли можно изложить при помощи богатого языка.
…Важное место в семье богатых языков мира занимают тюркские языки.
К сожалению, некоторые наши критики иногда принижают значение нашей литературы и языка. По их мнению, заслуживающих внимание примеров литературы у нас очень мало, или же их практически не существует. Придерживающиеся такого рода мнения, сравнивая отечественных писателей, как правило, с русскими литераторами, чуть ли не во всех моментах по всем параметрам останавливают свой выбор на вторых. Я ни в коем случае не отрицаю исключительное влияние выдающихся деятелей русской литературы на мировую литературу. Как уже сказано выше, во второй половине XIX века атмосферу прозы определяли русские писатели, в ХХ веке эта миссия была «передана» англоязычным народам и на следующем этапе русская литература начала развиваться как одна из ветвей советской литературы. Самым эпохальным писателем того периода, судя по всему, был Шолохов. А для того, чтобы не признавать начала эры Айтматова после смерти Шолохова, нужно, по меньшей мере, распрощаться с совестью литератора.
Что касается русской и азербайджанской литературы, хотя «всякое сравнение неуместно», можно позволить одно обоюдное сопоставление. Вспомним, что начиная с середины ХХ века, в русской литературе показываются новые яркие личности. Такие как Ю. Казаков, Ю. Трифонов, В. Астафьев, В. Шукшин, В. Распутин, В. Белов, А. Битов и другие. Это был тот период, когда такие литераторы как Шолохов, Фадеев, Симонов, Федин, Леонов уже сказали свое главное и великое слово, и которых в последнее время одни критики со всей серьезностью, а другие с иронией называют «классиками советской литературы».
Справедливости ради необходимо признать, что именно то время можно отнести к ренессансу в литературно-художественной жизни некоторых народов советского союза. Как и другие собратья, жившие в то время в тех или иных регионах – тогда как разные уголки огромной страны, азербайджанские писатели, вступившие в литературу в 50-годах, вышедшие на передний план в 60-е годы – во времена политической «оттепели», нередко более активно и смело начали демонстрировать конкретную литературную позицию. Произведения И. Гусейнова, С. Ахмедова, И. Меликзаде, А. Айлисли, Анара, Эльчина и многих других по значимости, в определенном смысле могут считаться примером для русских писателей, являющихся их сверстниками.
Сегодня стало чуть ли не «традицией» критиковать наших литературных деятелей советского периода, в том числе и «шестидесятников». На самом деле подобное рвение бессмысленное и смешное. Самое малое хотя бы потому, что человека невозможно вырвать из того исторического периода, в котором он жил; существование человека и литературы «вне времени» возможно осуществить только в театре абсурда.
….Похоже, что в соответствии с указанной выше «периодической системой», «литературная стрелка» времени снова направляется на Восток. Обратите внимание: франкоязычная, русскоязычная, англоязычная, испаноязычная литература. До сегодняшних дней историю литературы (особенно, прозы) определяли корифеи литературы именно этих народов.
А сегодня литература тюркоязычных народов уже вступила в свою новую стадию развития. Достижения литературного возрождения явит свои результаты всей своей мощью и масштабами не в каком-то N-ом или же Х-ом веке, а в самые ближайшие годы. Нет необходимости приводить бесконечные примеры и цитаты, чтобы обосновать наше мнение. Я этими словами ни в коем разе не стремлюсь казаться прорицателем. Просто его величество факт – достойные произведения литературы перед нашим взором. Сейчас можно перечислить N-ое число талантливых прозаиков, владеющих тонким пером на литературной арене тюркского мира. И в литературе (и в искусстве), как и в самой жизни, эстафета переходит из рук в руки. В чем же секрет?
Порой не возникает необходимости для поиска действительности, она проявит сама себя.
…На свете есть два вида действительности: научная и литературная. Сближающее и отдаляющее расстояние между ними равнозначное.
Перевод Шахло Касумовой