Миша Крест

Владислав Ивченко
- Там хорошее помещение. Двести метров на первом этаже, плюс ещё подвалы. Но надо вы****ить нынешних арендаторов. У них там секонд-хенд. Гробят, падлы, отечественную легкую промышленность.
Кабинет чиновника. За столом в кресле молодой человек в белой рубашке с галстуком. Перед столом дядя в джинсах и свитере в большой квадрат. Дядя достает конверт, мягко кладет на стол, подвигает.
- Там, какую-то проверку замутить. Ну, что нарушали противопожарные нормы или сделали незаконную перепланировку. Составить акт, зафиксировать нарушение договора аренды и нафиг с пляжа.
Мужчина заискивающе улыбается, ждёт ответа от хозяина кабинета. Тот сидит невозмутимо, вроде, как и не замечает посетителя. За его спиной в кабинет с портрета по-отечески грозно смотрит президент.
- Михаил Петрович, так как? - осторожно спрашивает мужик.
- Ну ладно, подумаю. - наконец говорит парень.
- Спасибо! Спасибо! Михаил Петрович, вы позвоните в управление, чтобы они договор разрывали, я новый поднесу. И сам тех лошков выселят! Борцов попрошу, я ж федерации помогаю, полсотни самбистов придут, вынесут нахрен за пять минут! Спасибо!
Мужчина кланяется и уходит. Парень смотрит на монитор за столом. В мониторе видно приемную, коридор, лестницу, холл первого этажа. Камеры нужны, чтобы не было нежданных гостей. Парень заглядывает в конверт, достает оттуда доллары, считает. Кивает головой, не скажешь, что слишком доволен. Когда звонит мобильный. Парень смотрит, кто звонит, аж подпрыгивает, впопыхах хватает трубку.
- Да, владыко, слушаю вас! Что? Какую землю? У озера? Раскольникам? Да не может быть? Конечно, не пропустим! Да никогда! Баптистов же сняли! Сейчас я узнаю! Я перезвоню!
Торопливо набирает новый номер. Его ноздри гневно раздуваются.
- Юрик, что за херня! Что за земля раскольникам! Какие согласования? Я тебе те согласование в жопу засуну! Ты что, йобнулся! Это наша земля, а ты её каким-то бандеровцам хочешь отдать! Да плевать! Напиши, что зеленая зона! Или нет, напиши, что уже выделили канонической церкви! Канонической, а не каким-то филаретовцам! Блять, тебя что, учить надо? Задним числом оформи! Знаю, что сделаешь! Юра, ты, блять, не шути со мной! То униатов хотел пропустить, то сектантов, теперь этих раскольников! Ещё раз такая херня будет, я тебе голову сверну! Понял?
Он набирает номер и видит, что в приёмную зашёл какой-то человек. Тут же трезвонит стационарный телефон. Он берёт трубку.
- Через пару минут. - говорит секретарше и мгновенно переключается на мобильный. - Владыко, никакого выделения не будет! Даже на сессию не вынесут! Ответ будет, что мы епархии уже выделили там землю. А вы письмо напишите, только мартом, лучше январем датируйте. Хорошо? Спасибо, владыка! Вашими молитвами! Владыка, я к вам заеду на неделе. Да собираюсь в Святую землю съездить, с отцом Рафаилом, так хочу благословение взять! Спаси вас Господь! Спасибо!
Он откладывает мобильник, креститься и жмёт кнопку. Секретарша запускает посетителя, невысокого крепкого мужчину за сорок.
- Здравствуйте, Михаил Петрович.
- Здравствуйте, Валер. Как дела?
- Да не очень. - кривится человек.
- Что такое? – без особого энтузиазма интересуется хозяин кабинета.
- Да троллейбусы заебали. По восемь на маршруте крутятся, а у меня автобусы пустые! –достаточно нагло жалуется посетитель.
- Так ведь коммунальное же предприятие. – он пожимает плечами.
- Я понимаю, что троллейбусы. Только когда выборы, партии я ж помогаю, а не коммунальное предприятие!
- Валер, я понимаю, но ...
- Михаил Петрович, на мне же кредиты! Автобусы новые, а ездят пустыми. Чем я буду партии помогать? Вот сегодня ветеранов мои автобусы в филармонию свозят. Еле на топливо хватило!
- Я поговорю с директором троллейбусного управления.
- Чтобы два осталось и всё! А я день микрорайона сделаю, праздник для футболистов под патронатом партии, всё как надо! Хороший же маршрут, а те троллейбусы всё пересырают!
- Не волнуйся, сделаем.
- Спасибо, Михаил Петрович. И вы это, если будете в наших краях, так заходите ко мне в ресторан. У нас сейчас повар из Греции, очень хорошо готовит.
- Хорошо, зайду как-нибудь. – кивает хозяин.
Гость уходит, вибрирует мобильный.
- Слушаю. – вальяжно говорит хозяин кабинета и тут же аж подпрыгивает. - Что? Успокойся! Какой обыск? Кто? Прокуратура? Ты им партийный билет показывал? Так покажи, ты ж глава районной парторганизации, а не ***-моё! Покажи! И не паникуй! Не паникуйте, я говорю! Успокойся! Как фамилия следователя? Салогуб? Сейчас я все выясню!
Парень лихорадочно набирает номер.
- Алло, Николай Петрович? Это Михаил Петрович, Оклунковский горсовет. Николай Петрович, какие-то неприятные сюрпризы от органа надзора для наших партийцев. Тут День Победы на носу, а председатель районной партийной организации вместо того, чтобы поздравлять ветеранов, чествовать, так сказать, защитников Родины, какие-то объяснения дает. Следователю Салогуб. Проверка? Николай Петрович, мы же всегда шли на встречу, сотрудничали. И деньги на ремонт здания прокуратуры из бюджета выделили и землю под дом для сотрудников прокуратуры. И под индивидуальную застройку будем выносить на сессию. Как мне депутатскому корпусу объяснять, когда их коллегу вот так, накануне святого для всех нас дня, хватают, будто бандита какого. Так вы позвоните, пожалуйста, этому Салогубу, проясните ситуацию. Потому что ведь уважаемый человек, мой коллега по горсовету, партиец со стажем, в Киеве на хорошем счету, присутствовал недавно на встрече президента с партийным активом, а тут такое. Спасибо, Николай Петрович, за понимание и с праздником.
Парень хочет ещё звонить, когда видит в приемной мужчины. Откладывает телефон, приказывает срочно впустить.
- Привет, Мишаня! - человек, невысокий, спортивного телосложения, уверенно заходит в кабинет. Хозяин встречает его стоя, обнимаются.
- Санёк, давно тебя не видел!
- Может в комнату пойдём? - спрашивает гость.
- Пойдём! – соглашается хозяин.
За стеной, на которой портрет президента уже в свитере и не такого строго, комната отдыха. Рукомойник, холодильник, стол, диван, два кресла. Садятся у стола, гость достает из кармана пиджака пакетик, победоносно потряхивает ним.
- Чистячок! А?
- О, можно! - радуется хозяин. - Сделай крест.
- Легко! - гость высыпает из пакетика белый порошок, достаёт золото пластинку, которой начинает сгребать из порошка крест.
- Ух ты! Что это? - удивляется парень.
- Специально, чтобы дорожки мостить. Золотая! - хвастается гость, несколько умелых движений и крест уже готов. – Ну, давай! – приглашает он.
- Ты что! Это ж католический крест! Православный давай! - возмущается хозяин.
- Это как? - удивляется гость.
- Вот, село! Дай! - Парень берет пластинку, разгребает порошок, затем снова делает крест, уже с косой планкой внизу. - Вот это то, что нужно, по нашему, по-православному. Ну, с богом! Давай!
- Только после хозяина. - говорит гость.
Парень наклоняется и затягивает ноздрёй часть креста. Откидывается на диване, трёт нос. Гость тоже тянет, поменьше.
- Ни хера себе! - парень восхищённо крутит головой.
- Чистяк! – хвастается гость.
Сидят некоторое время молча.
- Помнишь, тех сучек из Одессы? Как мы им сиськи в кокос макали и оттуда затягивались! – вспоминает хозяин.
- Ага, классные были тёлки, сосали, что пылесосы. - кивает гость.
- Да кокос, он чудеса делает!
Ещё молчат.
- Там это. - наконец говорит гость. - Участок под литейным заводом. Надо изменить целевое назначение.
- Там до хрена земли. - мечтательно говорит хозяин.
- Ну, восемь гектаров. Нужно изменить с промышленности на землю под коммерческую застройку. Я нашёл инвесторов.
- Это же миллионы в бюджет. - улыбается парень, наклоняется и тянет другой ноздрей ещё хороший кусок креста.
- Сто пятьдесят тысяч баксов, тебе. Как с куста. И столько же партии.
- Но депутаты ...
- Миш, у тебя большинство. Как скажешь, так эти бараны и проголосуют.
- Ну… Надо подумать. – не решается хозяин.
- Подумай.
Сидят, кайфуют. У хозяина вибрирует телефон. Лениво берёт его, подносит к уху.
- Слушаю. Да. Ушли? Извинились? Хорошо. Я же тебе говорил, чтобы не бздел, все порешаю! А теперь езжай, надо оплатить обед для ветеранов. Как каких? Ты что, с дуба упал! Девятое мая на носу! День Победы! Ветеранов покормить надо, боевые сто грамм налить! Оплати праздник, наше же святая обязанность! Давай.
Парень откладывает телефон. Затягивает остаток. Крутящий головой.
- Так как с землей? – тихо спрашивает гость.
- Двести пятьдесят мне, сто партии и полтос депутатам. Надо по тысяче бросить, чтобы не вякали.
Гость думает.
- Хорошо, Миш, только инвесторы - люди серьёзные, очень серьёзные. Чтобы без сбоев.
- Я тоже серьёзный. У тебя ещё есть? - хозяин кивает на стол.
- Нет. Но у дилера есть.
- Купи мне. На пять тысяч.
- Без проблем.
Опять вибрирует телефон.
- Слушаю. Что? А, сборы, сейчас иду. - хозяин встает. - Ветеранов нужно поздравить. Торжества сегодня. Ко Дню Победы.
- Ты в порядке? - спрашивает гость.
- Да. - кивает хозяин.
Выходят из кабинета вместе. Парня немного качает, но он доходит до черного бронированного «мерса». Водитель открывает ему дверь. Парень падает на заднее сидение.
- Поставь что-то патриотическое. - приказывает водителю. Тот быстро находит диск, на котором первой песня «Вставай страна огромная». Парень качает головой, выбивает ритм по колену, напевает. - Пусть ярость благородная, вскипает, как волна! Идет война народная, священная война!
Где-то на войне переходит на крик, громко барабанит по креслу. Вскоре «мерс» останавливается у здания Областной филармонии Оклункова. Там много народу. Чуточка ветеранов и толпы бюджетники, которых отпустили с работы, чтобы наполнить зал. Парня встречает директор филармонии, ведет к себе в кабинет. Там блины с красной икрой, мясная и сырная нарезка, французский коньяк. Стоят мэр и два заместителя губернатора.
- Ну, за подвиг дедов. - предлагает директор филармонии.
Выпивают по рюмке, потом ещё по одной и ещё, дальше их приглашают в зал, в президиум. Выступают председатель облсовета, заместитель губернатора, мэр. Рассказывают о подвиге дедов, которые кровью омыли нашу сегодняшнюю мирную жизнь. Помнить умерших, уважать живых. Вот его очередь. Он встает, направляется к трибуне, переполненный эмоциями.
- В этот великий день! Накануне праздника Великой Победы! Вспомнить наших отцов и дедов, погибших! Заплатили своей жизнью! Мирное небо над головой! Отпор негодяям! Фашистским прихвостням! Которые теперь! Очерняют! Война закончилась, но война продолжается! За души и сердца нашей молодежи! Подрастающее поколение! Убить нашу память! Подсунуть чужие ценности! Забыть подвиг дедов! Фашизм не пройдет! Не забудем! Великая Победа, омытая кровью наших отцов! Святая Русь! Хотят забрать! Подвиг! Не отдадим! В атаку за предков! Которые отдали жизни! Кровью омыли! Пролили! Для нас! Мирная жизнь! Гибли! Молодые ребята! Спасали мир от фашизма! За нашу и вашу Победу! Не забудем! Жертвы!
Последние слава он просто кричит в зал, а затем начинает рыдать от избытка чувств. Зал замирает, тягостная тишина и громкий плач, вроде как скандал, но затем один из заместителей губернатора, старый аппаратчик с чиновничьей чуйкой начинает аплодировать. И зал взрывается аплодисментами. Ветераны и сами вытирают слезы, потому что видят, что их подвиг не забыт и молодое поколение благодарно им. Парня отводят со сцены. Ещё пара выступлений от ветеранов, а затем концерт коллективов художественной самодеятельности Оклункова «Песни победы».
За кулисами Мишу успокаивают, а он всё плачет и плачет. Растроганный.