Ара! Нэ надо, даа!

Юрий Ткачев
           Баку, это город моей курсантской молодости. Пять лет я учился в «системе» как мы называли свое высшее военно-морское училище. Эти годы вместили в себя столько нового и интересного, что всего не пересказать.
          Прежде всего, скажу, что туда я попал из маленького степного кубанского городка. Огромный город с его восточным колоритом и национальными особенностями, башнями и минаретами, захватил меня своими цепкими щупальцами сразу и надолго.  Как сейчас перед глазами стоит Крепость, Нагорный парк, фуникулер, огромный памятник Кирову над городом, метро с неистребимым нефтяным запахом. Вспоминаю все непременные атрибуты восточного города - чайханы со стаканчиками "армуд", расширяющиеся кверху, уличные чаны с брынзой, дымок с запахом бараньего шашлыка из бакинских двориков,  перемежающийся с запахом кинзы и других пряных трав. 
            В увольнениях мы пили вина "Кимширим", "Акстафу", шемахинский кагор с кучами медалей на этикетках, а потом выходили гулять по набережной бухты Ильича (так она тогда называлась).
           Нам было по восемнадцать лет, отчаянно хотелось познакомиться с девушками, но стеснялись их, а вот после пары стаканчиков вина это делать было проще. Тем более красивая военно-морская форма украшала наши заурядные личности.
            Вот так гуляли однажды вдоль моря втроем: Саня Тёмкин, Володя Владимиров и я. Перед этим я получил гонорар из флотильской газеты «Каспиец» за какую-то серенькую заметку на патриотическую тему и угощал своих сокурсников. Немного мне заплатили, рублей шесть по старому советскому курсу, но на вино и даже на кутабы, местную разновидность чебуреков, нам хватило. У Сани Тёмкина была секретная карта со схемой города Баку, куда он вносил значками потайные, злачные местечки, куда не заходили военные патрули, вот в одном из них мы и посидели.
           По набережной прогуливаются девушки, но все под охраной родителей, либо с мужьями. Баку – город целомудренный, девушки порядочные и до свадьбы берегут свою честь.
         - Ребята! - вдруг говорит Саня Тёмкин. - Смотрите!
           Мы увидели трёх юных красавиц, миловидных брюнеток, близняшек,  медленно идущих нам навстречу. Сестрички, были одни без сопровождающих лиц.  Девушки с интересом на нас посматривали,  смеялись и что-то говорили друг - дружке.
          Черты лица славянские, но черноволосые и симпатичные, как Гюльчатай. Видимо папа или мама у них были русскими.
          - Володя, ты подходишь первым, - сказали мы худенькому и пьяненькому однокурснику, - знакомишься с ними, потом по твоему сигналу подгребаем мы.
           -  А почему, я? – заволновался Володя. – Меня отошьют, увидите, как пить дать, отошьют!
          Саня Тёмкин критически оглядел Вову, сдул с него невидимую пушинку и поправил бляху на ремне.
           - Потому, что ты у нас самый красивый и обаятельный, - грубо польстил он Вовику , - не бойся, мы пока текст подготовим, о чём говорить.
             Володя расправил грудь и четким, почти строевым шагом приблизился к девчонкам. Он, что-то сказал им, они весело рассмеялись. Вова незаметно сделал нам жест рукой из-за спины. Мы подошли, и дальше пошли вшестером. Саня Тёмкин показал девушкам свою знаменитую карту и предложил выбрать местечко для уединения. Я тоже пытался поддержать друзей умными словами. Сёстры переглядывались и загадочно молчали.
            Прошли мы так с ними метров тридцать от силы.
             Вдруг откуда-то сзади к нам подошла группа щетинистых, восточных парней и преградила путь.
            - Ара, нэ нада! Да…а…а! – сказал один из них.
            Кто не знает, объясню. «Ара», это вовсе не попугай. Обычно так азербайджанцы обращаются к незнакомым.  Слово не обидное, вроде русского «Эй».
             - Почему это не надо? – спросил у азербайджанца Вова Владимиров.
            - Нэ надо, ара! – снова с угрозой в голосе повторил тот.
            Его кореша обступили нас и угрюмо молчали.
             Мы оценили обстановку. Их было пятеро, нас всего трое. Овечки уже ушли далеко вперёд.  Скорее всего,  эти чабаны, братья или женихи, пасли сестёр на природе, и от таких волков, как мы, оберегали.
             - Ну нэ надо, так нэ надо! – сказал им Володя, и сделал отряхивающий жест ладонями, - пошли ребята, здесь полный облом.
             Этот жест мы долго вспоминали. А Вовина фраза «Ну, нэ надо, так нэ надо» прижилась в нашей «системе»  и стала расхожей курсантской прибауткой.

 Фото из baku.kataloq.net Девичья Башня г.Баку