– Осторожно, осторожно поднимайте её, – торопливо сказала хирург. Две медсестры и санитарка взялись за края простыни и аккуратно переложили спящую пожилую
женщину с каталки на больничную койку. – Ну вот и хорошо, – с облегчением сказала врач. Она подошла к больной и заботливо прикрыла её одеялом. – Следите за ней, при-
мерно через час она должна прийти в себя. Сразу сообщите мне об этом.
Она вышла из палаты и направилась в кабинет, чтобы отдохнуть после только что проведённой тяжёлой операции, которая длилась ровно четыре часа. Кабинет встретил тишиной и полутьмой, всё располагало к отдыху, но какое-то внутреннее беспокойство не давало расслабиться. Она легла. Но как только закрыла глаза, перед ней появилось лицо только что прооперированной пожилой женщины – тёти Зины. Вдруг у неё участилось дыхание, сердце сжалось от непонятного чувства.
– Господи, что это со мной, – прошептала она и попыталась сосредоточиться на чем-то другом, но тщетно... Лицо пожилой женщины стояло перед глазами. «Наверное, и моя мама сейчас такая», – подумала она. Слёзы медленно покатились из глаз, и она опять
почувствовала своё одиночество. Сколько она пыталась забыть о прошлом, но так и не получилось. Память вопреки её воле цепко держала рассказ мачехи, которая была
бесплодной, о том, как она забрала её у старой и больной женщины. Мачеха говорила, что женщина так ничего и не рассказала о её настоящей матери, только сказала,
что у той на правом плече была большая чёрная родинка с ямочкой посредине. Точно такая же, как у неё.
– Мама, как же мне тебя найти, – в который раз с отчаянием подумала она.
Мысли сменяли друг друга, и она не заметила, как уснула.
Скрип двери заставил её открыть глаза.
– Ирина Владимировна, больная из шестой палаты пришла в себя, – сообщила медсестра.
– Иду, Лиза, – сказала она и резко встала с дивана.
Ирина посмотрела на часы и удивилась – спала ровно два часа, и никто её не разбудил. Она быстро умылась и пошла проверять больную.
Женщина спала. Ирина села рядом и взяла её руку в свои ладони. От какого-то
непонятного чувства она вздрогнула, и сильнее забилось сердце. Женщина резко открыла глаза и посмотрела на неё.
– Здравствуйте, Зинаида Александровна. Ну вот и проснулись! – улыбнулась ей Ирина.
– Здравствуйте, – еле слышно прошептала та в ответ и изо всех сил попыталась тоже ответить улыбкой.
– Как Вы себя чувствуете?
– Благодаря Вам лучше.
– Боли не очень мучают?
– Почти нет.
– Выздоравливайте скорее. Если что будет нужно, не стесняйтесь, говорите. Мы уже знаем, что у вас никого нет. Чем сможем – поможем.
– А откуда Вы знаете, что я одинокая?
– Об этом сказала ваша соседка, когда «скорая» забирала Вас в больницу. Операция, которую я вам сделала, дорогостоящая. Все расходы я взяла на себя, времени на раздумье не было – ваша жизнь была в опасности.
– Дочка, милая, спасибо тебе огромное. Да, правильно, я одинока и у меня никого нет, но живу в достатке и способна оплатить все ваши расходы.
– Нет, ничего платить не надо – уже решено. Будем считать, что я это сделала для своей матери.
Сказав это, Ирина почувствовала какую-то непонятную приятную волну внутри себя, которая буквально накрыла ее. Она встала и положила ладонь на лоб пожилой женщине, чтобы проверить, нет ли у неё температуры, и вдруг ещё более сильная волна как будто ударила ее в сердце.Она посмотрела в глаза женщине, которые смотрели на
неё с благодарностью, любовью и… тоской.
– Отдыхайте. Я к вам завтра зайду, – сказала Ирина и направилась к двери. Но вдруг она поняла, что совсем не хочет покидать пациентку и уходить из палаты.
– Дочка, я не знаю почему, но я так хочу обнять тебя, – женщина подняла худые, костлявые руки и потянулась к Ирине, как маленький ребёнок. Ирина Владимировна подалась навстречу и обняла её худые, дрожащие от слабости плечи. Сердце у неё вдруг сжалось, и закружилась голова, перед глазами потемнело. «Наверное, от усталости», – подумала она и быстро взяла себя в руки. Она почувствовала нежность к этой почти незнакомой женщине. Её душа наполнялась любовью. Даже когда та лежала на операционном столе, Ирина чувствовала симпатию к ней.
– Спасибо, спасибо родная, – говорила пожилая женщина. – Дай Бог вам и вашей матери крепкого здоровья, счастья, а мне покоя, прощения и покаяния.
– Почему вы так говорите, – освободившись из её объятий, спросила Ирина. – Вам ещё жить да жить.
– Дочка, единственная боль, которая терзает меня всю мою жизнь, и единственный грех, сотворенный мной, непростительный грех...
– Прошу вас, сейчас не время думать о прошлом. Вам нельзя волноваться. Думайте о хорошем. У каждого в жизни есть свой грех, – старалась успокоить её Ирина.
– Но не такой…, – шептала Зинаида Александровна, закрывая ладонями лицо. Вдруг она зарыдала, вздрагивая всем своим измождённым телом.
– Что Вы делаете с собой, сейчас же прекратите, – рассердилась Ирина и почувствовала, что сама вот-вот зарыдает. – Прошу вас, успокойтесь, а то мне придется
назначить вам укол, чтобы вы опять уснули.
Сделав над собой усилие, женщина успокоилась, убрала с лица ладони и сказала:
– Всё, не буду! Обещаю держать себя в руках, только и вы обещайте, что меня не бросите. С вами мне не страшно и я не одинока.
– Обещаю! – сказала Ирина и, сама не ожидая того, наклонилась и поцеловала женщину в лоб.
Зинаида Александровна вздрогнула и внимательно посмотрела ей в глаза. Ирина рас-
терялась и вдруг почувствовала её безмерную любовь к себе.
– У вас, наверное, самая счастливая мать на свете, ведь у неё такая ласковая и красивая дочка.
– Если бы я знала, где моя мама, я бы её сделала самой счастливой матерью на этом свете.
– А что с ней? – с неподдельным интересом спросила женщина.
– Я не знаю, меня воспитала неродная мать. Моя отказалась от меня сразу после моего рождения.
– Как это? – у пожилой женщины из груди вырвался не то стон, не то крик. Она сделала попытку встать.
– Да что с вами? – Ирина удивлённо взглянула на женщину. – Успокойтесь и отдыхайте. Когда вам будет легче, мы с вами обо всём поговорим.
– Я хочу поговорить сейчас, а вдруг я завтра умру?
– Ну что вы такое говорите? – сказав это, Ирина почувствовала резкую боль в сердце.
– Отдыхайте, я обещаю завтра прийти к вам, и мы поговорим обо всем, а сейчас успокойтесь и постарайтесь поспать.
Ирина дошла до двери палаты.
– Дочка! – окликнул её взволнованный голос пациентки.
– Что? – обернулась Ирина.
– Я вам благодарна и я вас очень люблю.
– И я вас полюбила с первого мгновения. До завтра, – сказала она и вышла из палаты.
Рабочий день закончился. Ирина Владимировна оделась и вышла из больницы. На улице шел дождь. Она открыла зонт и медленно направилась к своему дому – стоящей рядом с больницей пятиэтажке.
«Что это со мной, – подумала она. – Такое ощущение, что
ноги не хотят идти домой, а сердце рвется обратно – к тете Зине. Странно».
Она зашла домой, разделась. Поставила чайник на плиту и пошла в душ. После этого выпила чашку чая и легла спать. Разные мысли приходили ей в голову, но в основном все равно возвращали её в больницу, к тете Зине. Вдруг её как током ударило: «Нужно в больницу! К ней! Срочно!» Ирина растерялась. «А ну, успокойся», – сказала она сама
себе. Долго лежала и не почувствовала, как уснула. Во сне она видела, как тетя Зина держит новорожденного ребенка и целует его. Потом она протянула ребенка ей и сказала: «Береги его, он все, что у меня есть».
Ирина взяла ребенка на руки и удивленно спросила её:
«А почему Вы отдаете его мне?».
«Мне пора, я ухожу. Знай, я люблю тебя. И только тебе доверяю судьбу моей малышки», – сказав это, тетя Зина исчезла.
Ирина начала её искать, но той не было. Тогда она крикнула: «Тетя Зина, тетя Зина» – и проснулась от собственного крика.
Руки и ноги были холодные, она дрожала всем телом. Сердце билось так, что она еле успевала глотать воздух. Непонятная тревога охватила её душу, слезы сдавили горло.
«Господи! Ну что же это со мной», – она никак не могла понять, что с ней происходит. Она встала и подошла к окну, было ещё темно. Она посмотрела на небо и почувствовала какую-то тупую боль в сердце. Ахнула и положила руку на грудь, ей показалось, что от сердца оторвалась какая-то важная струна. Ирина взглянула на часы. Было ровно пять утра.«Мне немедленно нужно в больницу», – подумала она и начала лихорадочно одеваться. Выскочила на улицу. Обычно до больницы она шла не спеша, наслаждаясь утренним свежим воздухом. Сейчас же воздух казался ей тяжелым, а ноги будто налились свинцом. Она прошла в кабинет, быстро переоделась и вышла. Сама не поняла, как оказалась возле двери шестой палаты. Осторожно открыла дверь и от неожиданности окаменела.
Койка была пуста, постель собрана. Страшная догадка охватила её. Ужас пронзил всё её тело.
– Лиза! – крикнула она на весь коридор.
– Иду, Ирина Владимировна! – ответила с другого конца коридора медсестра.
– Где тетя Зина?
– Ирина Владимировна, она вам оставила письмо.
– Какое письмо?
Медсестра протянула ей конверт.
– Где она сама?
– В пятом часу утра она скончалась от сердечной недостаточности. Десять минут назад мы увезли её в морг .
Земля ушла из-под ног Ирины, ей показалось, что она потеряла рассудок. Реальной была только дикая боль в груди.
– Ирина Владимировна, что с Вами? Вам плохо? – испуганно спрашивала Лиза, держа её за плечи.
– Сейчас, сейчас, – она не узнала собственный голос, глухой, он как будто бы доносился из трубы.
Лиза довела её до дивана, помогла лечь.
– Лиза, милая, оставь меня одну, – попросила Ирина медсестру.
Лиза вышла. Ирина зажала ладонями рот, чтобы не было слышно её рыданий. Сердце разрывалось от тоски, ей казалось, что всё потеряло смысл.
– Господи, да что это со мной происходит? Что со мной будет, если я буду так переживать из-за каждого пациента. Надо успокоиться. Вдруг она вспомнила о конверте. Резко встала, взяла его со стола и открыла.
«Ирина Владимировна, Ира! Милая, у меня плохое предчувствие. Мне кажется, что я не доживу до утра, поэтому пишу. Я тебя полюбила с первого взгляда, а
когда обняла, мне показалось, что я нашла свою дочку, которую бросила после её рождения. Я хочу, чтобы ты знала всю правду. И прошу тебя, после моей смерти помолись Богу о прощении моих грехов. В шестнадцать лет я влюбилась в парня. Родители мои были алкоголиками, и до меня им не было никакого дела. Я стала встречаться с ним. Вскоре мы поняли, что не можем друг без друга и решили жить вместе. Но, перед тем как мне уйти к нему, отец в пьяном скандале убил мать и от страха повесился сам. После похорон со мной что-то случилось, я начала пить. Через месяц я узнала, что жду ребенка. Мой любимый пытался вытащить меня из этого болота, но ни его слезы, ни его просьбы никак не действовали на меня. А когда он узнал, что я жду от него ребенка, он на коленях просил, чтобы я бросила всё и уехала с ним. Но мне было всё равно, я ничего не хотела. Ни одно слово не доходило до моего разума, ни одна его слезинка не смягчила мое сердце. Я ничего не могла поделать с собой, только вино помогало притупить ужасную боль в моей душе. Наверное, я потеряла человеческий
облик. Всю свою боль я вымещала на нём. Через три месяца он исчез. Мне сказали, что уехал. Вскоре я узнала, что он женился. Я очнулась, но было уже поздно, я его потеряла.
Я сделала все, чтобы вернуть его, но он разлюбил меня. Я стала еще сильнее выпивать. И даже не помню, как однажды оказалась в роддоме. После рождения дочки, ничего не соображая, я убежала из больницы, оставив её там. Девочку из больницы забрала
моя пожилая бабушка, тогда она уже была больна раком. Несколько месяцев я просто бродяжничала, слезы моей бабушки не растрогали мою душу. Я ни разу не вспомнила о своей дочери, даже не хотела слышать о ней. Однажды в поисках очередной бутылки я кружила по городу, и при переходе через улицу меня сбила машина. Меня увезли в больницу. Месяц я пролежала в гипсе. Однажды в больницу навестить меня
пришла бабушка. Тогда впервые за все время я спросила у нее о дочери.
Бабушка ответила, что так как ей осталось жить немного, не могла оставить ребенка у себя и отдала девочку одной бесплодной женщине. С ней ребенку будет намного лучше.
Я впервые осознала, что сделала, плакала и просила бабушку вернуть моего ребенка. Но она мне ответила, что не знает той женщины, не знает, где она живет.
Когда я выписалась из больницы, бабушке стало еще хуже. Однажды ночью она позвала меня к себе и сказала: «Прости меня, прости, что не смогла сохранить твое дитя.
Это было выше моих сил. Если ты когда-нибудь захочешь отыскать её, знай, что у неё на правом плече большая черная родинка с ямочкой посредине, такая же, как у тебя.
Женщина сказала, что назовет её Ириной. Больше я ничего не знаю о ней. Прости меня, если можешь. А перед малышкой мы обе грешны».Последние слова застряли в горле, только были слышны хрипы. Через несколько минут моей бабушки не стало.
Я так и не вышла замуж, до последних дней пыталась найти свою дочь. Я пыталась забыть кошмар моей жизни, много работала, окончила институт, хорошо зарабатывала. Всё выше и выше поднималась по карьерной лестнице. Жила в достатке. У меня было всё, но я была одинока, на душе было черно. Ирочка, в конверте лежат два ключа - один от моей квартиры, а второй – от сейфа. Я все оставляю тебе.
Только об одном прошу: не суди меня, и если когда ни будь найдешь свою мать, постарайся понять и простить её. Я счастлива тем, что хотя бы в последние
мгновения своей жизни обняла чью-то дочку, от которой также отказались, и она стала для меня родной. Вспоминай обо мне хорошо. Прощай, родная».
Ирина сидела растерянная. Голов а казалась тяжёлой и как будто чужой. Проносились обрывки каких-то мыслей, но не могла понять их суть. Неожиданно она вскочила и помчалась в морг .
Не заметила, как очутилась возле массивных дверей. Если раньше она с трудом открывала тяжёлую дверь, которая будто только и ждала, чтобы ударить её, то сегодня не заметила, как распахнула её и с порога крикнула: «Где тетя Зина?» Павел Иванович, медэксперт, от удивления открыл рот: «Что с Вами, Ирина Владимировна?»
– Я спрашиваю, где тетя Зина?
– Да вот она, только привезли.
Ирина подбежала к ней, отогнула край простыни, взглянула на её правое плечо и диким голосом крикнула
«Мама!!!» Забившись в рыданиях, упала на труп.
Павел Иванович, не понимая, что происходит, подбежал к ней и попытался оттащить от покойницы. Ирина отбивалась от него и кричала: «Пустите, пустите меня к ней! Это моя мама!» Через несколько секунд она упала без сознания.
Прошло три месяца... Ирина Владимировна с букетом роз подошла к могиле своей матери, долго смотрела на фотографию на памятнике, затем произнесла: «Мама, благодарю за то, что ты дала мне жизнь. Благодарю тебя за мою внешность, за мой ум. Благодарю за все, что я сегодня имею. Покойся с миром и знай, что я люблю тебя. И грех, который ты сотворила против меня, мал перед тем добром, которое ты дала мне в этой жизни». Она поцеловала памятник матери и медленно пошла домой.
На памятнике было написано: «Рано потерянная и поздно найденная».
© Copyright: Ерануи Матосян, 2012
Свидетельство о публикации №112092806761