ГЛ.2
13 апреля 1945 года. Секретный аэродром в пригороде Берлина. Зигфрид фон Гауфен тщательно проверял готовность самолета к полету. Летательный аппарат – уникальная и единственная на данный момент разработка КБ Юнкерса – был последним словом науки и техники в области грузопассажирского самолетостроения. Он был предназначен для сверхдальних полетов с максимальной загрузкой борта на высоте, позволяющей ему оставаться вне досягаемости радаров и зениток противника. Фон Гауфен принимал участие в его создании как инженер по аэродинамики и летчик-испытатель. Лучший летчик тяжелой гражданской авиации, Зигфрид не был избалован славой. Вся слава в воюющей Германии доставалась военным пилотам, летающим на истребителях и штурмовиках. В свое время летная-медицинская комиссия посчитала, что двухметровый рост Зигфрида станет помехой в управлении малогабаритными военными самолетами. С авиацией он , однако, не расстался и нашел свою нишу в авиации гражданской. Талантливый инженер, летчик-испытатель, рекордсмен по сверхдальним перелетам на самолетах тяжелой авиации фон Гауфен по праву считался лучшим пилотом грузопассажирских авиаперевозок. А, личная забота Адольфа Гитлера о перспективах будущего страны после окончательной победы над врагами Германии, позволила ему принимать участие в проектах Третьего Рейха не связанных на прямую с действиями на фронтах.
Первая встреча с фюрером произошла в рейхстаге на приеме, посвященном ассам Люфтваффе. Фон Гауфен присутствовал там со своим экипажем, совершившим межконтинентальный перелет из Германии в Южную Америку, как представитель гражданской авиации и авиапромышленности. Отдав должные почести военным летчикам, Гитлер в конце своей речи кратко заметил, что важно развивать все виды авиации, так как территории новой Германии будут столь огромны, что быстрое и эффективное перемещение людей и грузов станут возможны только при помощи самолетов повышенной грузоподъемности, способных преодолевать огромные расстояния без дозоправки.
Экипаж Зигфрида был последним в списке награждаемых, и несколько утомленный церемонией фюрер неожиданно уткнулся взглядом в грудь белокурого гиганта с лицом и фигурой полностью соответствующими эпическому образу истинного ария. Обернувшись к сопровождающим его лицам, Гитлер произнес: Вот, друзья мои – так должны были выглядеть прародители нордической расы! Это память чистой крови возрождающейся через века!
Зигфрид преданно смотрел сверху вниз на фюрера, когда тот собственноручно прикалывал к его форме медаль рейха и с интересом думал о том, что сказал бы Гитлер, знай он о хитросплетениях родословной фон Гауфенов.
Гауфены принадлежали к древнему роду не титулованного немецкого дворянства. Упоминание этой фамилии встречается практически во всех исторических свидетельствах связанных с деятельностью многочисленных германских князей, маркграфов и баронов у которых служили фон Гауфены. Возможно, Гитлеру, живо интересующемуся генеалогией исторического дворянства Германии, и была знакома эта фамилия, которая если судить по старинным текстам представлялась как образец верного служения своим повелителям. Да, Гауфены были верными вассалами, но согласно семейным традициям, испытывая финансовые трудности на службе у прижимистых немецких князей, оставляли за собой право подрабатывать на стороне. Что они с успехом и делали, как наемники на службе у всевозможных государей и частных лиц. География их странствий была впечатляющей от Европы и России до Индии и Арабских стран. За деньги Гауфены воевали и на суше и на море вдали от родины, но в свое родовое поместье возвращались всегда, отягощенные добытыми трофеями, и полученными в сражениях ранами и опытом. Дома вновь поступали на службу к своим скуповатым властителям, участвуя в их бесконечных заговорах и интригах. Это продолжалось до тех пор, пока капиталы, добытые потом и кровью в чужих землях, ни иссякали, и тогда Гауфены вновь пускались в полную опасностей и приключений жизнь наемников.
Случалось, что из странствий мужчины привозили жен иностранок. И не всегда новоиспеченные фрау фон Гауфен принадлежали к европейской расе. Например из первого крестового похода Генрих фон Гауфен привез жену Ребекку фон Гауфен, которая по всей видимости была( страшно подумать!)крещеной еврейкой. Также в роду Гауфенов, с целью укрепления материального положения, практиковались браки с богатыми представительницами других сословий. А среди купечества и банкиров вопрос девственной чистоты арийской крови оставался открытым. Узнай об этом фюрер – он был бы весьма разочарован. Но исторические документы сухо свидетельствовавшие (или лжесвидетельствовавшие) о немецких дворянах из рода Гауфенов, являлись для нацистов неоспоримым подтверждением принадлежности к высшей расе. Тем более в определенных случаях поборники чистоты крови нации предпочитали не углубляться в родословные, иначе и у самих идеологов фашизма можно было отыскать темные пятна в происхождении.
После той встречи в рейхстаге Зигфрид стал чувствовать скрытое внимание и благожелательность к своей персоне, исходившую с самого верха государственной пирамиды Третьего Рейха. Прежде всего, это выразилось в его привлечении к секретным исследованиям общества Аненербе. Гауфен принимал участие как летчик в экспедициях этой таинственной организации, посетив Южную Америку, Ближний Восток, Скандинавию и Тибет. В 1939 году он участвовал в эвакуации из Тибета в Германию некоей загадочной личности, которого сопровождающие эсэсовцы называли Белым Ламой. О нем говорили, как о немце полжизни, проведшим в скрытых от глаз посторонних монастырях горного Тибета за изучением сакральных знаний древности. Зигфриду врезалось в память лицо этого человека. Типичная разновидность европейской внешности(рыжеватые волосы, прямой нос, округлый затылок, рост и др.) казалось, от длительного проживания среди азиатов,она спроецировала на себе их черты и этого человека, одетого в национальные одежды, вполне можно было принять за одного из тибетцев. Еще запомнились глаза – они были зеленые. Присутствие на борту самолета Белого Ламы вызывало неосознанную тревогу и фон Гауфен даже вздрогнул, когда “ тибетец” почувствовав, что его рассматривают, неожиданно произнес обращаясь к нему на подзабытом немецком: Не волнуйся Великан, перелет будет удачным. В Берлине мы расстанемся, но потом обязательно встретимся вновь. Линиям наших жизней суждено пересечься.
Потом, Зигфрид долгое время вспоминал эти слова с предчувствием отсроченной опасности. Но, работа на Аненербе, где рациональный ум подвергался постоянному штурму иррациональных обстоятельств, заставила его забыть об этом. Чего стоило, например подключение фон Гауфена к проекту по разработке дискообразных военных самолетов. Не выдержав прожектерства и спекуляций связанных с проектом Зигфрид добился личного доклада у фюрера, где доказал, что при современном развитии науки и техники в мире, не существует технологий позволяющих создать двигатель способный заставить летать такой аппарат.
Адольф Гитлер, курировавший разработку, свернул ее деятельность. Фон Гауфен был прикомандирован к конструкторскому бюро, занимающемуся проектированием большегрузных самолетов-гигантов предназначенных для перевозки военной техники и воинских подразделений на сверхдальние расстояния. Эти работы были закрыты в 1944 году, когда положение на фронтах стало критическим для Германии. От проекта осталась лишь сильно уменьшенный вариант самолета, который, предчувствуя неминуемое поражение, гитлеровские бонзы использовали для эвакуации награбленных ценностей и секретных архивов.
Зигфрид фон Гауфен дотошно и методично провел предполетный осмотр. Ни груз, ни конечная точка перелета ему были неизвестны, поэтому проверить нужно было каждую мелочь. Самолет и экипаж были готовы к выполнению любого задания. Тем неменее тревога не покидала его. Он чувствовал – сегодня будет особенный рейс. ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ... http://www.proza.ru/2013/05/30/1412