Они познакомись как-то глупо и несерьезно, яблочно-цветочной весной, когда уже хочется чего-то эдакого, но впавший в зимнюю спячку организм пока не готов активничать и соблазняться. И после этого их всегда было двое - Женя в квадрате. Она звала его Жекой, а он ее - Евгешкой. Она смеялась над ним, забавно морща нос.
- Да это несерьезно.. ну понимаешь - он мне нужен ненадолго, как будто взаймы... просто очень хочется в кино, а Илюша занят, Колька женился, а Вадик и вовсе в армии. Тебе тоже надо с кем-нибудь встретиться, что ты сидишь дома? - говорила она подруге Надьке.
Ей было всего 17, она носила короткие летящие юбки, пила сладкую шипучую газировку и была уверена, что счастье ждет ее за поворотом. Не за этим, так за следующим.
- Он такой тютя, мягкий, податливый - разве такой мне нужен муж? Нет, конечно! Но вечером прогуляться сойдет, да и Сережка увидит и будет ревновать! А ты все по библиотекам сидишь, да? - насмешливо щебетала она в трубку подружке Надьке, втайне надеясь, что Надя сама же и расскажет Сережке, что "вот у Женьки новый хахаль, в кино ее водит." ( Свернуть )
Жека работал, учился, собирался в аспирантуру, рисовал с товарищами какие-то чертежки по ночам, запершись в своей комнате. Но исправно водил свою Евгешку в кино, на танцы и "прогуляться", покупал ей мороженное и сладкую шипучую газировку. Он всем представлял ее, как "это Женя, моя невеста" и смущенно краснел, если где-то в толпе ему улыбалась незнакомая девушка. Она безбожно флиртовала со всеми подряд и небрежно кидала "Это Жека, он собирается в аспирантуру, представляешь?", если им доводилось встретить кого-то из ее знакомых.
Следующей весной они поженились, удивив ее родителей и подруг.
- Да это несерьезно, просто я попала в такое положение... ну, ты понимаешь..- широко улыбаясь, объясняла она всем и каждому, прикрывая округлившийся животик свадебным букетом. На банкете она пила шампанское и танцевала со свидетелем, а Жека сидел за столом и вполголоса разговаривал с той самой Надькой, которая так и не рассказала неведомому Сережке про нового хахаля сегодняйшей невесты.
Следующей весной она уже гуляла с почти годовалым карапузом по парку, кружила его и весело смеялась, когда он забавно морщил нос и дрыгал ногами. Жека корпел над заданиями, рисовал с товарищами какие-то чертежки по ночам, а в выходные водил своию маленькую семью в кафе-мороженное, где его Евгешка требовала себе самую большую порцию мороженного и хохотала над сыном, который пытался засунуть в рот сразу целое яблоко.
- Да это несерьезно, просто ребенку нужен отец, понимаешь? Не буду же я растить его одна. -вполголоса говорила она в трубку подруге Надьке, ногой прикрывая дверь в комнату, чтобы не разбудить сына. - Представляешь, я вчера встретила Сережку, она сказал, что я похожа на... - и ее голос снижался настолько, что слов становилось практически не разобрать, но по тону было понятно, что для Сережки она была похожа на что-то очень аппетитное. - А что он? Он занят своей аспирантурой, он же в упор ничего не видит! Надь, ты замуж то вышла? Нет? Ну, тебе надо в свет выходить, а ты все в своих библиотеках торчишь..
Очередной Новый год подкрался незаметно. Сын шуршал обертками от елочных игрушек, дочка удивленно разглядывала пузатого деда Мороза, по квартире носилась ошалевшая от предпраздничной суеты собака Динка. Жека и его Евгешка сидели на кухне за столом и тихонько переговаривались.
- Да это несерьезно, не может этого быть! Надька, такая тихая, да и она же страшненькая совсем! Да ни в жизнь я не поверю, ты что-то путаешь! Ну не могла она с ним никак познакомится, она же даже английского не знает! Ну скажи, что ты шутишь, ну какой миллиардер, откуда?? Она же ни с кем вообще не встречалась, сидела в своих библиотеках, все принца ждала! - зло и едко плевалась Евгешка, запихивая в духовку гуся. - Нет, ну не может быть, не может такого быть! Какая Австралия, какой ученый, какое поместье, какие слуги?
Жека читал газету и одним ухом слушал жену, не понимая, чего она так злится. А жена - его милая хохотушка жена, сейчас с таким нажимом строгала овощи на салат, вымещая на них всю свою обиду и злость, что казалась почти ожившим кухонным комбайном. Он листал газету и думал о том, что надо обязательно сходить вернуть Надьке 15 000 рублей, которые она давала взаймы на свадьбу, а то нехорошо это- с долгами в Новый год..