Казалось бы, музей – хранилище произведений искусства, своего рода лавка древностей, что-то застывшее, неживое, как приколотые булавками бабочки под стеклом. Чем может удивить современного человека дедушка-архивариус? А вот удивил. И еще как! Чем? – живой идеей.
В 60-тых годах 20 века музеи начали активно заниматься педагогической деятельностью, осуществлять специальные проекты для детей, подростков и взрослых. Одним из таких проектов является «Ночь музеев» — международная акция, основная цель которой показать ресурс, возможности, потенциал современных музеев, привлечь в музеи молодежь.
Впервые «Ночь музеев» была проведена в Берлине в 1997. В 2013 году акция проходила в ночь с 18 на 19 мая.
В Бресте есть необычный, единственный в Беларуси, музей «Спасенные художественные ценности». Этот музей можно назвать музеем конфиската, потому что здесь хранятся произведения искусства и предметы антиквариата, изъятые таможенниками при попытке незаконно вывезти их за границу. Брест – город пограничный, так что недостатка в экспонатах нет: в десяти залах музея размещено более 300 экспонатов. Самая ценная часть коллекции – это русская иконопись XVI – началa XX века.
Спросите: и что? и что здесь живое, которое «здесь и сейчас»? – Пожалуйста: в рамках Ночи музеев посетители могли здесь наблюдать за работой современных мастеров, создающих художественные ценности в данную минуту. Иконописец сусальным золотом левкасил доску, золотошвейки расшивали жемчугом покровец потира, ювелир чеканил золотом. Традиции древних ремесел продолжают жить, передаются из поколения в поколение.
Правда, брестский ювелир, создавший в 1997 году копию серебряного креста святой Ефросинии Полоцкой, повторил работу мастера Лазаря Богши от 1161 года, восстановив профессиональные традиции этого искусства практически «с нуля». Сегодня мастер не имеет учеников, это значит, что следующее произведение такого жанра сможет появиться, возможно, лишь через 836 лет!
В зале искусства Востока в присутствии восхищенных зрителей художница расписала батик, в зале живописи художники демонстрировали работу мастихином.
Общение мастеров со зрителями проходило непринужденно. Естественное оживление внесла шутка художника, предложившего среди пейзажей мастеров 19-20 веков найти пейзаж, созданный им самим.
Как и все картины в зале, его работа была заключена в золоченую рамку, на табличке, как у всех, были указаны годы жизни художника, правда, вместо мнимого года кончины был указан год его рождения. Картину распознали быстро, не думаю, что «методом тыка», хотя интуитивно: трудно предположить, что среди посетителей были люди, владеющие навыками художественного анализа. Но очевидно, что у обычных людей не атрофированы рецепторы, воспринимающие искусство. Когда среди шума литературного салона Зинаиды Волконской, представленного артистами самодеятельного театра, зрители и актеры смешались, явив собой единое целое, а именно, современное гражданское общество, внезапно наступала пронзительная тишина. Люди замерли, услышав голос оперного певца, вдохновенно исполняющего романс на стихи Пушкина:
Ночной зефир
Струит эфир…
Есть люди, творящие искусство, есть люди, воспринимающие его. На лицо живая связь. «Бежит, шумит Гвадалквивир» - искусство живо и будет жить!