Гаспар и бровью не повел. Когда столкновение казалось неминуемым, и мои мысли спутались в поисках хоть какой-нибудь молитвы, он снова дернул рычаг тормоза и ушел со скольжением влево, на улицу Поль Жерве, игнорируя возмущенные сигналы клаксонов, доносившихся нам вслед.
Мой вестибулярный аппарат еще раз выдержал навалившуюся перегрузку. Чего не скажешь об аппарате нервном, ведь мы мчались на непозволительной скорости по улице с велодвижением, где было ограничение до 30 км/ч.
К нашему счастью, на пути не оказалось велосипедистов, иначе беды бы не избежать.
При повороте направо на Корвизар, я даже умудрилась оглянуться назад, увы, за изгибом улицы преследователей видно не было, если они, конечно, рискнули нарушить правила, так же, как мой любитель экстрима в левом кресле.
Едва оказавшись на прямом участке, Гаспар снова «притопил». Вспомнились слова шефа: «У Перека есть опыт». Что он имел ввиду до меня дошло предельно быстро.
Поворот направо на Эдмон Гондине. Прямая.
И вот мы снова буквально «вылетели» на бульвар Огюст Бланки, распугав добропорядочных водителей.
При очередном закладывании крутого виража, что-то возмутилось у меня в желудке, не то ледяной ком не находил себе места от переизбытка адреналина, не то я просто плохо позавтракала.
Хотя, скорее всего, причиной всему была сумасшедшая круговерть, мелькавшего за окнами пейзажа и мечущиеся перед глазами щетки стеклоочистителей.
Все остальное – уже следствие.
Все-таки я держалась, не знаю как, но держалась, не давая возможности инстинктам взять верх над моей волей.
Я высматривала автомобиль агентов ДСТ сзади, а оказалось, они не двигались с места, оставшись возле редакции. Только стояли уже без зонтов, и один из них что-то болтал в рацию.
«За что страдала?» - Подумала я.
Гаспар ударил по тормозам, ремень больно врезался в мое, почти безвольное тело. Возмущение едва не выплеснулось на этого «фокусника-волшебника» со всей своей необузданной ненавистью.
Он опустил стекло и самым невинным видом, обратился к, дважды обалдевшим за последние секунды (а прошли именно секунды) агентам.
- Парни, не подскажите, как проехать на площадь Вогезов?
От такой не прикрытой нахальности, наравне с типами из ДСТ, испытать крайнюю степень удивления выпало и мне.
Я дернула своего смехотворца в очках за рукав. В нашей ситуации не стоило дразнить собак.
Прежде чем Гаспар даванул на газ, до меня через закрывающееся стекло, успело донестись: «Щенок!», - ринувшегося было к нам одного из агентов.
Дружелюбием это обращение явно не отличалось, а уж тем более, судя по выражению лица сотрудника ДСТ, его порыв отнюдь не был связан с желанием показать нам дорогу на площадь Вогезов.
- Обязательно было над ними глумиться? – возмутилась я. – Теперь они следуют за нами, как приклеенные!
- Пускай, - спокойствие Гаспара меня убивало.
После очередного головокружительного виража, я не выдержала:
- Если это такой способ произвести на меня впечатление, то не надо! Впечатлена!
«До дрожи в коленках, до образной картины собственных похорон и до рыдающих близких на моей могиле», - это уже промелькнуло яркими животрепещущимися картинками в мыслях и я вовсе не преувеличиваю.
- Где ты живешь? – Гаспар был неумолим и все также невозмутим, как будто он сидел за компьютерным столом, а не за рулем своего четырехколесного «скакуна».
Чего не скажешь о его пассажирке, намертво сроднившейся с креслом и подлокотником на дверце.
Назвать свой адрес во время резких перестановок между двигавшимися в попутном направлении автомобилями, оказалось не простой задачей, тем более, когда твои зубы отбивают чечетку, то ли от страха, то ли от жесткости подвески.
Удивительно, как к нам до сих пор не привязалась дорожная полиция. Агенты ДСТ явно отставали, их тяжелый автомобиль оказался не столь юрок, как наш, и они все-таки в отличие от нас старались хоть как-то соблюдать правила дорожного движения. Им и в голову не приходило объезжать заторы по тротуару, приводя в панический ужас разбегавшихся в стороны недоумевающих прохожих.
В общем, Жерар Пирес* отдыхает. Парижские полицейские, судя по всему, тоже. Даже оскорбленных «Волан-де-Мортов», уже не было видно позади нас. Интересно, они еще надеялись на положительный исход погони?
Думаю не в случае с Гаспаром, который вовсе не был похож на Даниэля Моралиса**, но творил на парижских улицах трюки ему подстать.
«Гаспар Аморалес», так будет правильней его назвать, а никакой не Гарри Поттер. Мне хотелось его стукнуть, только страх разжать пальцы благоразумно удерживал от этого поступка.
Он, не сбавлял скорости, вплоть до минуты, пока мы не притормозили у тротуара на улице Люлли.
- Я дышу радостью, нет большей сладости - жиить!- пропела я охрипшим голосом, находясь в полном ступоре, глядя вперед себя, и не веря, что «заезд» закончился.
Гаспар не отпуская руль, медленно повернул голову в мою сторону.
- Ты чего? – удивленно спросил он.
- Не обращай внимания, когда я нервничаю, всегда пою. Ты знаешь, за последние минуты перед моими глазами промелькнула вся моя жизнь, а конечной мыслью была дилемма, какое платье надеть на собственные похороны. Теперь все хорошо. Никогда не предполагала, что я могу так радоваться даже этой промозглой погоде за окнами. Остается исполнить лишь последнее желание – срочно припудрить носик и если ты поможешь мне выйти из машины, моя благодарность уж точно воплотится в чашечку кофе для тебя, несмотря на заповедь Годара.
Кончики моих пальцев были белы и холодны, как у покойницы. Я едва разжала их, отпустив ставшую почти родной ручку подлокотника. В ногах чувствовалась фантомная легкость, земную твердь они не воспринимали и жили своей жизнью, готовые нести меня по воле ветра, а не по моей собственной.
Если бы не Гаспар, предложивший мне руку, сердца в те минуты я тогда от него точно бы не приняла, не знаю, как умудрилась бы проложить маршрут до собственного подъезда.
По совету Годара, лестницу я проигнорировала, воспользовавшись лифтом. Пока он поднимал нас на нужный этаж, потихоньку приходила в себя, ощутив, наконец, земное тяготение. В коленках все еще присутствовала предательская дрожь, но мозг уверенно брал контроль над моими конечностями.
Во всяком случае, ключи в замочную скважину, мне удалось вставить с первой попытки. Я даже обрадовалась этому незначительному факту, и была уже не столь сердита на моего спутника.
Однако для себя решила однозначно, дальше с ним не поеду ни при каких обстоятельствах.
Ему скажу об этом позже, а пока, сославшись на то, что нужно привести себя в порядок, я прихватила с собой вещи, чтобы переодеться. Гаспару же, предложила располагаться, и запастись терпением в ожидании обещанного кофе.
Завидев в моих руках одежду и услышав о «терпении», он скептически улыбнулся, мол, знаем мы вас девушек, как начнут прихорашиваться, так скоро не жди.
Вот нахал!
- Не волнуйся, смерть от жажды тебе не грозит, - заверила я. – А пока послушай музыку, чтобы еще и от тоски не умереть.
Прежде чем скрыться за дверью в ванной я включила мультимедийный центр, оставляя Гаспара наедине с роковой увертюрой «Лебединого озера» группы Dark Moor.
Пусть его барабанные перепонки «наслаждаются» грохочущими звуками этой композиции на всю катушку.
Это была, по-моему, глубокому убеждению, маленькая, но справедливая месть, за ту «чудесную» и самую скоротечную в моей жизни экскурсию по улицам Парижа.
Последние аккорды не успели закончиться, а я уже сменила джинсы на темно синюю юбку, а кофточку на белую блузку, не стала надевать только жакет. Подбитый глаз пришлось снова маскировать тональным кремом.
Посмотрела на себя в зеркало, и так и так покрутилась. Вроде, девушка представительная и приятная во всех отношениях, вот только этот «фонарик» под глазом…
Всю представительность сводит на нет, и ничем его не замажешь.
«Так, что носить тебе Максина, темные очки еще неделе две». - Разве могло мое отражение обойтись без доли ехидства?
«Спасибо тебе на добром слове», - поблагодарила я его в том же тоне, поспешив к оставленному наедине с «обработанным» Чайковским, гостю.
По-видимому, он не ожидал столь скорого моего появления, непроизвольно вздрогнув, едва я зашла в комнату.
- Не успел состариться?
Он вопросительно уставился на меня. Похоже, слух к нему еще не вернулся. Ну, да, ладно, значит месть удалась.
- Сейчас будем пить кофе, - я на всякий случай продублировала свои слова жестом.
Он согласно кивнул головой, значит понял.
- Только музыки больше не надо, - почти жалобно донеслось мне вдогонку. Я усмехнулась про себя.
И уже на кухне, которая располагалась за импровизированной ажурной перегородкой, громко спросила:
- Тебе не понравилась музыка?
- Мне не понравилась громкость.
«Вот, чудак, - подумала я, - мог бы сделать тише». Однако, судя по всему, слух у моего гостя довольно быстро пришел в норму.
Правильно, ведь месть была маленькой, а значит и последствия не продолжительные.
- У тебя уютное гнездышко, и вид из окна великолепный.
- Ты находишь? Я вернулась с двумя чашками ароматного кофе и пакетом сливок на подносе.
- Признаться, я почему-то всегда представлял, что ты живешь где-нибудь за городом в большем, красивом и неприступном доме.
Он еще и провидец. Раньше так и было, я жила в родовом замке моего отчима недалеко от Парижа.
- Да, тесновато здесь немного, но мне нравится.
Вдаваться в подробности собственной биографии совсем не хотелось.
- Вкусный кофе, - Гаспар одарил меня благодарной улыбкой. – Ты вкусно готовишь.
«Льстец!», - мой внутренний голос был неумолим. И если бы он был доступен моему гостю, полагаю, его мнение о моих кулинарных способностях несколько изменилось.
«Кофе – это единственное, что она умеет готовить вкусно, и то, потому что соблюдает пропорцию кофейных зерен и воды, строго следуя инструкции. Все остальное…», - как же несносно бывает мое правдивое до безобразия, подсознание!
«Да. Бывает, что я и омлет умудряюсь испортить, но зачем мне об этом каждый раз напоминать?»
«Лучше горькая правда, чем сладкая ложь».
Как, оказывается, трудно спорить с собой. Гаспару же я ответила, что лучше поблагодарить мою кофемашину.
- Она и зерна сама выбирает? – Подтрунил он надо мной.
- Какой ты все-таки, - я притворилась, что обиделась на его замечание.
- Какой? – на полном серьезе отреагировал он.
- Смешной, - нашлась я. – Только к твоему деду мы поедем на такси.
Гаспар призадумался, видимо пытаясь безуспешно найти какую-то логическую связь между моими высказываниями.
- Хорошо, - согласился он. – Мой автомобиль уже срисован ДСТэшниками, так, что его лучше оставить здесь. А еще тебе придется оставить свой мобильник дома, иначе они могут определить наше местонахождение.
- А твой?
- Свой я тоже оставлю, если ты не возражаешь, конечно.
Признаюсь, такое предложение мне не понравилось, ведь я ждала звонка от Робера, но отрицать здравый смысл в той ситуации было просто недопустимо и легкомысленно.
- Получается, что агенты будут думать, что мы оба находимся у меня? – Провела я логическую цепочку между автомобилем и телефонами. Дальнейший вывод, какой могли сделать типы из ДСТ, озвучить я не решилась.
Щеки Гаспара тронул легкий румянец, и он поспешил отвести взгляд. Видимо, мое умозаключение уж очень явно отразилось на моем лице.
«Так вот ты какой, цветочек аленький - фокусник компьютерный!»
*Жерар Пирес - режиссер фильма «Такси» (прим. автора).
**Даниэль Моралис – главный герой фильма «Такси», таксист (прим. автора).