Сергей Моисеевич, профессор, в прошлом - преподаватель биофака, а ныне - учитель биологии в московской гимназии, как всегда, ехал в школу на велосипеде. Люди смеялись над ним, но он не обращал внимания, так как голова его была целиком и полностью забита любовью всей его жизни: эмбриологией. Он с упоением представлял себе бластулы, гаструлы и прочих дам, с которыми у него были хотя бы какие-то серьезные отношения. Но, к сожалению, этот чудесный предмет вел не Сергей Моисеевич, а Андрей Николаевич, черт бы его побрал.
Подул ветер, и его длинная борода стала развеваться; прохожие не могли больше сдерживать свои эмоции и громко хохотали или же доставали фотоаппараты. Но Сергею Моисеевичу было все равно, что о нем думают незнакомые люди: ведь существовало такое место, где его боялись все - школа.
Сергей Моисеевич зашел в класс, дети сразу же перестали смеяться и разговаривать.
- Я начну с разбора ваших контрольных работ, - начал он, выделяя без надобности некоторые слова интонацией и особым, необычайно громким, произношением, - написали вы ее не очень хорошо, это мягко сказано. Ну вот КАК, скажите мне, как можно было забыть, что протеинкиназа-А фосфорилирует киназу фосфорилазы, а киназа фосфорилазы - фосфорилазу? И КАК, ну как можно было забыть про фосфоролиз гликогена? Над кем смеетесь? Над собой смеетесь! Козлов, отсядьте от Морозова так же быстро, как медиатор отщепляется от синаптической щели! А теперь Собачкина ответит мне, что происходит в профазе митоза!
- Хромосомы собираются и делятся...
- О Боже! Хромосомы собираются и делятся?! Света, вы вообще учебник читали? Не похоже на то! Открывайте и читайте мне вслух немедленно!
- Профаза - первая фаза митоза. В профазе хромосомы деконденсируются...
Сергей Моисеевич чувствовал эйфорию, как и всякий раз, когда кто-то читал вслух его учебник. Этот учебник, несмотря на грубейшие речевые и иногда даже орфографические ошибки (на экзамене по русскому языку он с трудом выпросил "четверку"), был гордостью Сергея Моисеевича, как и его статьи. После выхода на пенсию он чрезмерно увлекся Интернетом, до такой степени, что проводил в Сети большую часть своего свободного и не очень времени. Там хвалили его статьи, и это придавало самооценке Сергея Моисеевича космические масштабы. Он не считал себя Богом или Наполеоном, но это только пока.