СЕРГЕЙ УПОРОВ 2 - http://proza.ru/avtor/penckowsergei - ПЯТОЕ МЕСТО В ТЕМАТИЧЕСКОМ КОНКУРСЕ «РАБОТА У НАС ТАКАЯ - СЛУЖБА ДНИ И НОЧИ» МЕЖДУНАРОДНОГО ФОНДА ВЕЛИКИЙ СТРАННИК МОЛОДЫМ
« И на груди его могучей одна медаль висела кучей,
Одна – но в несколько рядов. И все за выслугу годов».
Из милицейского фольклора.
В большом зале театра Драмы было шумно, душно, полутемно и народу уже было столько, что свободные места виднелись только кое-где.
- Опоздали! – со слезами в голосе вздохнула Светлана. Азат, протолкнулся наконец-то следом за ней в узкие двери, где постоянно сталкивался с людьми в праздничной милицейской форме, и вынужденный пропускать всех встречных, опасаясь в такой толчее за целостность кинокамеры.
- У-у! – протянул он, заглядывая ей через плечо.
- Вы проходите, пожалуйста, - подошла к ним откуда-то сбоку пожилая миловидная женщина в ярком, видимо новом, голубом платье. - Торжественная часть только что закончилась. Сейчас будет концерт.
Азат со Светланой переглянулись, и в чёрных глазах парня сверкнул лукавый огонёк.
- В буфет! – шепнул он напарнице, и тут же ответил женщине: «Спасибо, мы чуть позже зайдём».
- Ты что! – возмущённо кричала на Азата Светлана в просторном фойе, куда он почти силой её увлёк за собой. – Ты понимаешь, что с нами сделает «главный», если мы не дадим ему это интервью через два часа!
- А что нам там ловить… - начал было Азат, но его перебил громкий голос из стоящих рядом динамиков.
« Праздничный концерт, посвящённый Дню милиции, начинается. Просим всех занять свои места!»
- Во! – мотнул на динамики головой Азат. - Идём, говорю в буфет. Доверься, как всегда, моему чутью. Не в первый же раз, Свет! Прорвёмся!
Просторный буфет на первом этаже был почти пуст. Лишь возле стойки, где возвышалась дама в белом халате, шумно разговаривали несколько парней в милицейской парадной форме. Да за одним из столиков, спиной к ним, одиноко сидел ещё один мужчина перед кружкой пива.
- Давай! – мотнул головой Азат на одинокого посетителя, и стал расчехлять камеру.
Светлана подошла аккуратно, и повернулась к мужчине лицом. Тот поднял голову, и она сразу увидела, что на его груди блестят три или четыре медали. Настроение сразу улучшилось.
- Здравствуйте! – уже непринуждённо улыбнулась Светлана, и присела рядом, на пустой стул.
- Ага! – кивнул мужчина, и вопросительно скривил изрезанное морщинами, обветренное почти до коричневого цвета лицо.
- Мы из местной телекомпании. Меня зовут Светлана! Нам хотелось бы взять у вас интервью, по случаю праздника. Не могли бы вы нам рассказать что-то, из богатого опыта своей работы. Ну, какой-нибудь случай, который вам особенно памятен, или за который вы получили одну из своих наград.
- Эти? – удивлённо улыбнулся мужчина, и небрежно ткнул пальцем в медали на груди. Он вдруг по-молодому, заразительно, засмеялся, и быстро вытер пивную пену с седых усов.
- Это не награды дочка! – сквозь смех продолжил он. – Это медали за выслугу лет.
- Это как? Светлана была обескуражена.
- Да, просто. Прослужил десять лет – одна медаль, пятнадцать – вторая. И так далее…
- Ну, всё же …- забормотала Светлана, не зная, что ещё сказать.
- Вот! – мужчина повёл головой в сторону шумной компании. – Видишь возле стойки ребята молодые? Они обмывают Орден Мужества. Равиль Гизамутдинов, сержант из вневедомственной охраны, только что на торжественном заседании получил. Вот это награда! И за дело…
- Сержант, - задумчиво повторила Светлана, и посмотрела на погоны собеседника. В званиях она разбиралась плохо, но множество мелких звёздочек на погонах мужчины говорили ей о том, что перед нею офицер милиции.
- Вы же не сержант!
- Это точно,- кивнул собеседник, и склонился над кружкой пива.
Светлана растерянно подняла глаза на Азата, который уже был в полной готовности. Тот ободряюще кивнул, и сказал громко: «Так о нём, наши репортаж ещё два месяца назад снимали!».
- Да, было! – согласился седоусый.
- А вы расскажите нам какой–нибудь примечательный, или очень запомнившийся вам случай. Пусть не геройский! Просто интересный или чем-то необычный! – воспряла духом Светлана, под ободряющим взглядом Азата. – Начните хотя бы с имени своего, и звания.
- Да не было ничего необычного. – проворчал мужчина, но ещё раз глянув мельком на Светлану, вдруг выпрямил спину.
- Ладно! Только скажи своему оператору, чтобы в лицо не светил.
Он отодвинул недопитую кружку с пивом подальше, на угол стола.
- Зовут меня Макаров Григорий Иванович. Всю жизнь отработал в городке участковым инспектором милиции. По званию – капитан, как видите.
Много чего было, но последнее время, и даже сегодня, во время награждения ребят, вспоминался мне один и тот же случай. Вроде и пустяковина! А вспоминается почему, даже и не знаю.
- Было мне тогда лет 28, а может и чуть меньше. Молодой совсем, худенький и стройный был. Спортом понятное дело занимался. Но не в этом суть. Как-то, значит, в день милиции поставили меня на дежурство. В праздник работать никогда нет охоты, но служба есть служба. Оделся я, значит, по форме с раннего утра, да рубашку белую загодя погладить забыл. Завозился, в общем, и чувствую, что опаздываю. Неприятность! В праздник и такое!
Вышел из дома и решил в районный отдел пешком, напрямую через дворы. Быстрее чем до трамвая доберёшься, да ещё и ждать его.
Короче, иду пешком, тороплюсь, ив районе 43 школы, тут не далеко, знаете?
Светлана и Азат закивали.
- Ну, вот! Встречаются мне навстречу двое пареньков. Лет может по двадцать, а то и младше. Оба тащат по два больших баула, какие «челноки» часто использовали тогда, для перевозки товаров из Москвы. Двор пустой, парни торопятся, говорят оживлённо, а меня увидели и примолкли. И, почудилось мне, что даже шаг замедлили. Показалось мне подозрительным поведение пареньков. Час не урочный - раз, идут не в город, а на окраину- два, в сторону кооперативных гаражей.
Я подошёл, руку к форменной ушанке поднёс, как положено, представился, и прошу показать, чего несут. Вежливо попросил, а они так вежливо ответили. В гараж, мол, идём. У бабушки на квартире, мол, ремонт вчера делали, а сегодня ненужное барахло в гараж сносим. Я, уже было совсем, расслабился. Но смотрю, сумки-то они поставили, но открывать не собираются. Я опять прошу открыть. Тогда один стал мне всё заново рассказывать, а другой - озираться по сторонам. Вот тут я неладное и почувствовал.
Обычно пистолет всегда при мне, но тогда перед дежурством я его сдал. Однако, на всякий случай, кладу руку на пустую кобуру, что на поясе висит.
Ну, тут тот, что оглядывался и не выдержал – побежал. Быстро побежал! А второй чуть замешкался, но тоже, резво так, сиганул в ближайший переулок.
А надо сказать, что снег в тот год уже лежал глубокий. По колено сугробы были вдоль дорог. А я в шинели форменной, полы почти до пят. В те времена о бушлатах мы и не слыхали ещё. Вся зимняя форма это шинель, сапоги, брюки галифе, каких сейчас тоже не увидишь.
Рассказывая, Макаров всё время улыбался в седые усы. Но неожиданно его блуждающий взгляд упал на кинокамеру. Тогда он, чуть скосил глаза на пригнувшегося за кинокамерой Азата, сделал серьезное лицо и распрямил плечи.
- Ну в общем, пришлось мне побегать за этим вторым. Бегал он шустро, петлял, ну а мне полы шинели всё мешали разогнаться среди сугробов. Помню, взмок за десять минут так, как ни на одном спортзанятии. Солёным потом умылся трижды. Однако загнал я его в подъезд дома. Нырнул он туда, а у меня уже и сил нет. Стою на входе в тёмный проём, шатаюсь от усталости. Думаю: вот зайду в этот полумрак, а он мне чем-нибудь тяжёлым да по голове. Но делать нечего, постоял, отдышался и бросился вперёд. Можно сказать нырнул. Знал, если поджидает меня в темноте, то только неожиданность спасёт.
Я уже по лестнице несколько шагов проскочил, слышу тяжёлое дыхание внизу. Понял: под лестницей прячется. Я туда, а он мне в лицо ножом тычет. Нож длинный, как у поваров бывает. Настоящий тесак.
«Уйди мент по-хорошему! Не разойдемся миром!»
Вот тут я как-то успокоился. Может, то, что не ушёл он от меня. Ну, в смысле беготня кончилась. А может, то, что всё же в доме мы, в жилом помещении, не в поле. Люди вокруг живут. А раз живут, то и помогут обязательно. Не все, не всегда, но найдутся. Это я уже по опыту знал.
Привалился я к стене, и опять руку на кобуру ложу. Говорю ему спокойно: «Если пистолет достану, то стрелять буду обязательно. Так, что ты не доводи до греха». Смотрю, он замолчал - стоит, дышит тяжело.
А тут, так удачно с улицы доносится шум подъезжающей машины, и скрип тормозов. Потом в проёме подъезда появляется голова мужчины в кроличьей шапке.
Он в темноту-то смотрит, но со свету нас не видит, а говорит громко. «Эй, мент! Ты его тащи сюда, если поймал. Я сумки уже в машину положил. Там вещи ворованные. Подлюги! У меня у самого три недели назад половину вещей из квартиры вытащили».
- Вот так всё и кончилось! – неожиданно вздохнул участковый.
- Подождите! – запротестовала Светлана, - Как это кончилось? Вы его поймали? Доставили в милицию?
- Ну, конечно, - сморщил в ухмылке обветренное лицо Макаров, - Тот тип как голос этого мужика услышал, сразу нож швырнул в угол и на корточки сел. Думал дурак, я его бить буду. А я на него наручники одел, сели в машину к тому мужику. Дай ему Бог здоровья! Ну, и довёз он нас до самых дверей в райотдел. Я его ещё попросил: «Зайди! Свидетелем будешь?». А он на меня с обидой.
Я, говорит, тебе и так помог. Освободи ты меня от всех ваших мытарств. Отпустил я его, только попросил баулы в дежурку занести. А там, не успел я войти со своим задержанным, уже сообщение поступает, что обокрали квартиру, да не простую, а из-под сигнализации. Опытные ребята работали.
Макаров опять вздохнул, и повернулся вполоборота к Азату.
- Всё! Выключай шарманку! А то у меня уже спина затекла.
Азат вышел из-за камеры и сел за стол, рядом.
- Пивка надо выпить. Продают ещё, как думаете?
- До конца будет торговать, - уверено махнул головой Макаров.
- Как же так? - раздался вдруг голос Светланы. Она торопливо полистала записную книжку и опять подняла удивлённые глаза.
- Почему же вас не наградили за этот случай, Григорий Иванович?
- Эх, дочка! – пододвигая к себе недопитую кружку пива, вздохнул грустно Макаров. – С тем «гавриком» потом ребята с уголовного розыска работали, пока второго, ну подельника его, не вычислили. Да, ещё следователь с ними, сколько бумаги исписал, чтобы дело до суда довести. Разве всех наградишь за свою работу? Столько и наград-то не сделано ещё…