Выйдя из здания аэропорта Яша и компания двинулись к стоянке такси. Питер встретил их теплой безветренной погодой. Температура воздуха была никак не ниже чем в Москве. Снег еще кое где лежал на земле, но, было понятно, что дни его уже сочтены.
- До Пулковской кто подбросит? – обратился Яша к распределителю - мужчине средних лет, скучающему перед вереницей припаркованных такси.
- Сколько вас? – поинтересовался тот лениво.
- Трое. А сколько по деньгам будет, - так же лениво поинтересовался Яша. Он сразу почувствовал разницу темпераментов двух столиц, и ему совсем не хотелось переносить суетливость и спешку Москвы сюда, в северную столицу.
Распределитель искоса глянул на Яшу и опять так же лениво, казалось совсем даже не открывая рот, проронил: - Рубль – это будет по деньгам.
Лева при слове рубль огляделся. Ему показалось, что от попал лет на тридцать назад в прошлое. Вокруг него все двигались чинно и без суеты. Никто не ругался, не кричал, не было никакой беготни и спешки. Люди разговаривали между собой как бы в пол голоса, при этом все время старались улыбаться друг другу.
- Рубль? Интересно, - подумал Лева. – Мы что телепортировались в прошлое?
- Кто за рубль довезет ребят до Пулковской? – обратился распределитель к стоящим кучкой возле курилки таксистам.
- Семен, давай твой очередь, - услышали гости чей то голос.
- Уже уехал, - от таксистов отделился маленький коренастый мужичок и, подойдя к друзьям, уточнил: – До гостиницы, ребят?
- Ага, за рубль, - ухмыльнулся Яша и плюхнулся рядом с водителем, показывая Козелу и Анатолю на места сзади.
- Москвичи? – поинтересовался водитель такси.
- Оттуда, - кивнул Яша. – Я ты как догадался?
- Да вас сразу видно, - засмеялся водитель. – Вы как реактивные постоянно, такое впечатление что вам там всем в задницу ракетницу вставили.
- Что есть, то есть, - совсем не обидевшись на таксиста согласился Хаммер. – Тут уж ничего не поделаешь, Москва накладывает свой отпечаток. Вот что за город такой а? – он повернулся в пол оборота к своим попутчикам. – Блин, все бежим, торопимся куда то. А вот тут смотри, Лёв, люди совсем по-другому живут и тоже все успевают делать. Не, ну почему мы все время жопу в горсть и скачками два-четыре ВД куда то несемся? Я в Питер когда приезжаю, отдыхаю тут от нашей столичной лихорадки. Чувствую себя как на курорте.
Таксист согласно кивнул: - Я в вашей Москве совсем не могу находиться. Как только туда к вам попадаю у меня сердце сразу от этой беготни начинает болеть. Главное и сам так же как все остальные начинаю метаться. Спешить куда то, бегать, толкаться. Вот отчего так происходит? – он вопросительно посмотрел на Хаммера.
- Энергетика такая у города, - уклончиво ответил Яша, и, видя, что они уже подъехали, стал шарить по карманам в поисках денег.
- Есть у кого- то рубль? А то у меня только крупные и баксы?
- Не поверишь, но у меня как раз завалялся, - Левушка сунул в протянутую Яшей ладонь рубль.
- Бля, Лёва, щас тока еще твоих шуток мне не хватало обиделся Яша. – Анатоль, расплатись, я потом верну тебе, что б ты не обеднел. Привыкли все за мой счет жить.
Толя, улыбнувшись замечанию, достал из бумажника тысячу и передал таксисту.
Лев Валерьянович только сейчас понял, что питерские таксисты по старинке продолжали называть все в прежних советских ценах. И рубль у них значил теперешнюю тысячу рублей. Портал моментально закрылся и Козел вновь почувствовал себя в 2013 году.
После того как вся компания расположилась по своим номерам, Яша, лично позвонив каждому, сказал что ждет всех в лобби - баре на кофе. Хаммер особенно любил такие минуты. Все деловые встречи были перенесены на несколько часов и можно было просто за чашечкой кофе с коньяком, насладится спокойствием теплого вечера и приятным разговором с друзьями.
Но как только компаньоны присоединились к нему в баре, он понял, что не все так безмятежно.
- Не-не, Яш, - мне только кофе, ну еще можно воду без газа, - сразу запротестовал Анатолий, ты же знаешь, что я уже пять лет как ни капли спиртного.
- А, ну –да, ну –да, - Яша поднял обе руки вверх.- Извини, Толь, давно тебя с собой не брал, забыл, что ты у нас зашитый. – Так, Лёва, мы с тобой что под кофеёк? Хеннесси или Реми Мартин?
- Да, Яш, не повезло тебе сегодня с попутчиками, - засмеялся, Козел. – Я ведь тоже, полгода как уже, можно сказать, что зашитый. Не пью даже пиво. В общем никакого алкоголя, ну разве что конфетку - вишня с коньяком, могу себе позволить.
- Ну, вишню с коньяком жрешь, значит не зашитый, - успокоился сразу Яша. – Так что? Реми?
Козел отрицательно покачал головой.- Пятьдесят грамм коньяка убивает шесть тысяч клеток головного мозга.
- Ну, вы блин, мужики, даете, - Хаммер откинулся на диван. – Мне что теперь здесь и выпить не с кем? Искать надо идти себе пару?
- Да, ты не переживай так, Яш, - попытался успокоить его Козел. – Представь себе, что мы пьем с тобой Реми. Давай ка лучше введи меня в курс дела, а то скоро клиенты подвалят, а я еще ни ухом, ни рылом, что к чему.
- Ну, хрен с вами. – Яша сделал обиженное лицо и кивком головы пригласив официанта, который уже пять минут терпеливо стоял неподалеку, сделал заказ.
- Так, мне американо, лимон, реми мартин – соточку и лёд, а этим друзьям воду.
- Без газа, - вставил Анатоль.
- Ага, и лучше из-под крана, - буркнул Яша, прикуривая.
Левушка расхохотался. – Да, ладно ты, ну вот, уже и обиделся.
- Не, а че вы в самом деле? Все такие правильные. Я еще понимаю он, - Яша ткнул пальцем в Анатолия, - но ты то? Мы с тобой не виделись, практически, вечность и ты так себя ведешь.
- Как так?
- Он еще спрашивает? – развел руками Яша, глядя на официанта, который терпеливо дожидался когда же будет сделан этот заказ. – Так ладно давайте отпускайте уже мальчика, достали вы меня, буду пить в одиночку сегодня.
- Капучино еще плюс к воде, - как бы извиняясь и ставя точку в затянувшемся инциденте, сказал Анатоль и глянул на Козела.
- Два капучино, - поднял Левушка указательный и средний палец перед собой.
Официант, чуть наклонив голову (заказ принят), быстро отошел к стойке.
Получив свой коньяк и, сделав большой глоток живительной влаги, Яша, не глядя на Козела, медленно, как бы подбирая слова, начал вводить друга в курс дела.
- Тут, Лёва, дело не простое. В общем работали мы с коммерсами больше года. Так, вроде ребята, с головой, но вот у них возникли какие- то проблемы и мы зависли с нашими деньгами… причем с большими деньгами. Дали им восемьдесят миллионов, а они не хотят сейчас нам их возвращать. Там с процентами больше девяносто миллионов сейчас уже накапало, пятый месяц обещают отдать уже, а воз, как говорится, и ныне там.
- А что за проблемы у них? Что они то сами вам говорят?
- Что говорят… Говорят, что цена на товар в Белоруссии поднялась, им мол надо выждать немного, так как по такой цене они себе в минус могут только работать, ну а мы, как сам понимаешь, несем из-за этого убытки. Я уже их полностью обработал, объяснил, что мы больше ждать не можем. Если в течение двух недель возврата не будет, то выносим всю информацию по их долгам налоговикам, их партнерам по бизнесу, банкирам, закрываем им выезд из страны, в общем перекрываем полностью кислород, так что они могут, с успехом, ставить крест на всем своем бизнесе.
- Ну и что они?
- Что они? Продолжают кормить обещаниями. Мол еще неделя, еще десять дней и расплатимся с вами… Словом, надо дожать их, Лёва, почему я тебя и вытянул на эту тёрку.
Лев Валерьянович отпил капучино и внимательно посмотрел на Яшу. – Легко сказать, Яша, дожать. Тут как ты понимаешь уже все козыри тобой использованы. Такие люди не боятся правового поля. Они пока своей интерес не поймают и палец о палец не ударят. Тут уже надо переходить к нетрадиционным методам воздействия. Сто пятьдесят девятой статьёй таких ребят пугать, все равно, что карандаш пальцем точить.
- Только никакой уголовщины, Левушка, быть не должно, ты же знаешь - это не мой метод.
Лёвушка расхохотавшись, похлопал Яшу по плечу. – Брат, разве я похож на уголовника? Или ты имеешь ввиду мое незавидное прошлое?
- Ничего я не имею ввиду, просто предупреждаю, что рамки переступать мы не будем в этот раз. Я с этими методами девяностых еще пять лет назад завязал. Слово себе дал.
- Ну и отлично. Мы не будем их в этот раз закатывать в асфальт, - Лёвушка опять обнял Яшу и чуть сжал его плечи. - Мы просто тонко намекнем им, на толстые обстоятельства, а там уж пусть они сами голову включают.
- Знаю я твои толстые обстоятельства. Смотри не загони их в угол, а то плакали потом все мои денежки, - подвел итог Хаммер, всем своим видом показывая, что тема закрыта.
- Все будет ханки дори, - успокоил его Лёва. – Пей свой Реми и наслаждайся жизнью.
- Ага, ты, я смотрю, спокоен как буддист, а мне даже коньяк не помогает, - обиженно глянув на Льва Валерьяновича, проронил сквозь зубы Яша. – Если б ты знал, как они меня уже достали.
- Ладно, не заводись, раньше времени, до встречи еще два часа. Кстати, почему ты считаешь, что буддисты – есть само спокойствие?
- Ну, как - оживился Яша. – Слышал, наверное, о четырех благородных истинах? Все в этом мире есть страдание. И только тогда мы сможем не страдать, когда научимся страдать, - сказал Будда. Вот краеугольный камень всего буддизма. Кто поймет эту фразу Будды, тот точно достигнет просветления и нирваны уже в этой жизни, - подвел черту Яша и, снова, сделав глубокий глоток из своего бокала, потянулся за очередной сигареткой.
Козел улыбнулся: - Чё ж непонятного в этой фразе? Я в отличие от тебя, Яша, вообще считаю, что буддизм – это религия в никуда, ну или философия, если тебе это больше нравится.
- Это еще почему? – обиженно надул губы Хаммер.
- Ну вот смотри, ты же сам говоришь, что становой хребет учения Будды – четыре благородные истины. Первая- все есть страдание, вторая – причина страдания, третья- искоренение страдания и четвертая- путь к искоренению страдания. Так?
- Так, то оно так, только становой хребет буддизма - это, скорее, Восьмеричный Благородный путь, а четыре благородные истины, я бы сказал, его основа, каркас, если хочешь.
- Ну, тебе виднее, хотя - это уже демагогия, Яша. А по факту то что получается?
- Что получается? – вопросом на вопрос ответил Яша, которому явно не хотелось, не поняв куда клонит Козел, раскрывать свои козыри.
- А, получается, Яша, то, что буддизм нас учит, что все в этом мире есть страдание. И как ты сам говоришь, мы сможем только тогда не страдать, когда научимся страдать. Таким образом, Яша, и Любовь признается буддистами как страдание.
- Ну, так оно и есть. Если любишь, то ты страдаешь, - согласно кивнул Яша. – А ты с этим не согласен?
- Вот, - весело прищурился Лёвушка. - Значит ты выявил, что причина твоего страдания – это Любовь, ну и какой следующий шаг? А следующий шаг – это устранение причины страдания, проще говоря устранение Любви.
- А, что такое Любовь? А любовь, Яша, - это продолжение рода человеческого, это возможность существования всего человечества, всей цивилизации и даже всей Вселенной, если хочешь. Заметь, инстинкт размножения – это основной инстинкт на нашей планете, как среди homo sapiens, так и среди дикой природы. И, даже, инстинкт самосохранения идет после него.
- Да ладно, - Яша с улыбкой забросил нога на ногу и чуть потянув из своего бокала кивнул, стоящему в пяти шагах от них официанту. – Еще соточку.
- Что да ладно? Ты вспомни как мы с тобой к девчатам на пятый этах по балконам лазили! – засмеялся Левушка. – Могли бы убиться нахрен на смерть, а лезли же. И что нас туда толкало как ты думаешь?
- Да, сейчас бы не полез, - тоже ухмыльнулся в ответ Хаммер. – Молодые были, глупые.
- Да не глупые, Яш, не глупые, а просто против Природы не попрешь. У нее все тут просчитано. Я уже не беру божественную составляющую Любви и не говорю здесь, что Бог – он то как раз и есть сама Любовь в Абсолюте. А в так любимом тобой учение не нашлось, между прочим места этой самой Любви в Абсолюте, проще говоря, - Богу.
- Как это не нашлось?
- Ну, вот, приплыли, - Левушка хлопнул себя по коленке. Будда ведь не Бог, Яша, что б ты знал.
- А кто он тогда?
- Да кто угодно: пророк, праведник, учитель, просто человек - основатель учения, который путем тренировок, постоянных размышлений, правильных взглядов, правильной речи, правильных мыслей, медитации и т.д. и т.п. достиг просветления, и нирваны еще при жизни и передал все это развитое и опробированное им философское учение своим ученикам.
- О, первый уже пришел, - кивнул Анатолий на вертящего головой парня, стоящего по среди холла. – Давайте прекращайте свои дебаты, пора делами заниматься.
- Так все, потом поговорим, что -то ты тут не в ту степь совсем поехал, - нахмурился Яша и, подняв над головой руку, помахал бизнесмену.
- Давай потом,- согласился Лёвушка. – Как говорится - не вспоминай Будду всуе, - он подмигнул Хаммеру и сразу сделал каменное лицо.
За первым, практически сразу, подтянулись еще два коммерсанта. Яша, поздоровавшись, представил всем Льва Валерьяновича.
- Так господа, я вам уже говорил, что в случае невозврата денег до 13 числа этого месяца, с вами начинает работать наша служба безопасности, я так сказать теперь устраняюсь. Уговоры можно сказать закончились. Вот знакомьтесь – Начальник службы безопасности Лев Валерьянович Ко… Впрочем фамилия вам его совсем ни к чему, - Яша искоса бросил взгляд на Козела.
- В общем, я откланиваюсь, разбирайтесь теперь сами. Извините, но я сделал все что мог, - Яша развел руки и так с разведенными руками и отплыл в сторону, как подстреленный и очень огорченный этим событием лебедь.
Анатоль, разложив перед собой массу каких то договоров, накладных, писем, с обещаниями погасить долг до такого то числа, писем с просьбой переноса даты оплаты на такое то число и еще всякой разной дребедени, начал свою, как он полагал, пытку при свечах. Козел же решил пока не встревать и просто понаблюдать за поведением гостей.
Коммерсантов было трое: генеральный директор, финансовый и, как определил его для себя Лёвушка, хозяин всего этого мероприятия – их босс или денежный мешок. Хотя, как заверял его Яша, все они были закадычными друзьями, дела вели на равных и ответственность всегда дели между собой поровну.
- Ну, на словах то этой самой ответственности можно даже и больше на себя взять, с тем чтобы так сказать своего друга прикрыть, но это только на словах, пока не коснулось дела, - подумал Левушка и сразу для себя определил разный подход к происходящему у троицы.
Финансовый директор посмеивался Анатолию в глаза, со всем соглашался и выдавал обещания с легкостью дешевой проститутки, генеральный был несколько зажат, но поведение и вежливая хамовитость финансового руководителя придавали ему уверенности, и он постепенно так же начинал относиться несколько издевательски ко всему, что говорил Анатолий. Он то ссылался на вдруг возникшие форс-мажорные обстоятельства, то, вдруг, начинал делать замечание Анатолию, что, мол не плохо было бы вам самим заниматься мониторингом рынка молочной продукции бульбашей, тогда бы и глупых вопросов было меньше, а в конце разговора уже договорился до того, что у него белорусы просто стали виной всех их несчастий. Вот мол с них и спрашивайте. Хозяин же денежного мешка, да впрочем и всего бизнеса, был предельно лаконичен и совсем не многословен. Он сразу понял весь расклад и не обращал никакого внимания на ту азбуку, которую им пытался донести Анатолий, а только ждал, когда уже вступит в разговор Козел.
Время от времени он пытливо поглядывал в его сторону, пытаясь нащупать его взгляд, но Левушка умышленно до поры до времени старался не встречаться с ним глазами, делая вид, что что –то там записывает и весьма далек от всего происходящего за столом.
Анатолий наговорившись вдоволь уже сам начинал ждать, когда же в разговор вступит Козел, но Левушка не спешил.
Он уже понял, что при всей этой, казалось бы существующей между коммерсантами, дружбе и взаимовыручке, бить в данном конкретном случае надо было в одно место. И этим местом Левушка выбрал для себя генерального директора.
- Накатывать на всех сразу нет никакого резона, - подвел итог своим умозаключениям он. С финансового директора – это будет все равно, что с гуся вода. На него где сядешь, там и слезешь. Он тут ни за что не отвечает. Ему как бы все пофиг. Главный, конечно, рискует деньгами и за них он может и удавиться, но это все играет против нас. То есть он то как никто другой заинтересован оттягивать по максимуму возврат денег. Чем дольше затянется процедура, тем больше он наварит. На него стрелки переводить тоже бессмысленно.
А вот Генеральный директор в этой цепи есть как раз то самое слабое звено. Во-первых, под всеми договорами стоит его подпись, во – вторых, он похоже и по характеру самых податливый. Ну да, ему то как раз и есть что терять, и он это кажется понимает. Просто этот пофигист на него действует разлагающе, а хозяин по всему нашептывает постоянно, мол не ссы я тебя в любом случае прикрою, и вообще бабки то мои значит с меня и спрос, ты мол ни при делах, ты просто нанятый мной высоко оплачиваемый менеджер. Вот не оказался бы только он у него овечкой на заклание…
- Ну что пора доводить до всех картину Репина, - решил Левушка и поднял левую руку привлекая к себе внимание.
Разговор за столом сразу смолк. Все казалось только этого и ждали последние десять минут разговора.
- Друзья, - начал Левушка, - я бы даже сказал коллеги. О чем мы тут говорим?
Он посмотрел пристально на всех по очереди.
- О долгах, - первым не выдержал вопроса финансист.
- Немножко уточню, не о долгах, а о вашей задолженности в размере девяносто одного миллиона пятьсот шестидесяти трех тысяч рублей, к счастью…
Левушка еще не закончил как с уст главного вырвался непроизвольный вопрос: - Почему так много?
Козел про себя чертыхнулся: - Эх Толя, Толя полчаса разговоры разговариваешь, а главного так и не сказал.
- Проценты капают, уважаемый Тимур Николаевич, проценты, - откинувшись на спинку дивана рассмеялся Левушка. – Вы во время не вернули, на проценты легли просроченные проценты, что ж тут удивительного.
- Нам надо самим перепроверить через свою бухгалтерию эту сумму, мы так не можем, просто взять и отдать непонятно как возникшую сумму.
- Ну, сумма то, понятно, как возникла, - Левушка закурил. Ему уже было понятно, что босс сделает все, чтобы как можно дольше не возвращать деньги, так как это были его деньги. Берешь, как известно, чужие, а отдавать приходится всегда свои. Финансовый директор играет ему на руку, понимая, что за все в ответе генеральный, так как его подпись стоит под всеми документами. Ну и кроме всего прочего, оба они были из бывшей курганской группировки, ворвавшейся в Питер в середине девяностых годов. А вот их генеральный директор - был хоть и, как заверял Яша, не просто их компаньоном, но и довольно близким другом (там какое то кумовство и прочее, Лева особенно не вдавался в подробности таких дел), но тем не менее не друг детства. И в кризисной ситуации, эти ребята скорее всего от него откажутся.
- Сумма-то понятно откуда возникла,- еще раз повторил Левушка, - но по поводу перепроверить набежавшие проценты не проблема. На то вы и держите свою бухгалтерию. Тогда на сегодня дальнейшие переговоры считаю бессмысленными. Езжайте перепроверяйте, и письмо обязательно прихватите, что погасите долг до конца месяца.
- А какую сумму писать? – выпучил глаза финансист, мы ж еще не согласовали. Как то у вас все быстро получается.
- Вот какую насчитает ваша бухгалтерия ту и пишите, а расхождение мы потом в ходе дополнительных переговоров подрехтуем.
- Да, Дима,- обратился он к финансовому директору, - вот когда вы только пришли и ты уверенно сказал, что мол не переживайте, ребята, до конца месяца погасим долг, я глянув на тебя, честно скажу, поверил. Но потом, когда на этот же вопрос Василий Николаевич стал отвечать, у меня опять пропала всякая уверенность.
- Это почему так? – напряженно заулыбался генеральный. – Потому что он в очках, а я нет?
- Нет. Вася не потому, конечно не по тому, - Левушка закурил искоса смотря на всю компанию по очереди. Генеральный явно напрягся. Финансовый был как всегда расслаблен и от него явно потягивало некоторым пофигизмом. Денежный мешок, казалось, уже готовил планы очередной отмазки, и ему было просто по барабану все что происходит за столом. Поэтому Левушка решил вначале вернуть его на место и уже потом расставить все точки над и.
Явно что разговоры о передаче дел в судебные органы для компании были как слону дробина. Суд только сделает сумму задолженности константой, что, к слову, на руку должникам, но никак не заставит их немедленно вернуть долг. Это все Лев Валерьянович прекрасно понимал.
- Тимур Николаевич, я в курсе, что вы с вашим финансовым директором друзья детства, а вот извините за нескромный вопрос, Василий Николаевич, вам кем приходится? В смысле почему он вдруг стал у вас генеральным директором?
- Почему вдруг? Вася мой хороший и старый кореш, - вернулся за стол босс. Мы знаем друг друга уже без малого пятнадцать лет. И за это время никогда друг друга не подводили. Я такими людьми всегда дорожил и дорожить буду, - он глянул на генерального и хлопнув его по плечу для убедительности добавил, - да он мне, практически, как брат.
- А, ну вот это очень хорошо, - Левушка вновь обернулся к генеральному. – Так вот, Василий Николаевич, конечно, не потому что он в очках, а у тебя простая рязанская рожа (Лев вспомнив, что Яша говорил ему - Вася родом из Рязани, но еще до школы родители перебрались в Ленинград, решил вставить эту информацию, посчитав, что это будет очень даже уместно здесь), просто ответственность на вас лежит разная.
- Сейчас уже вся компания, внимательно слушала Левушку, пытаясь понять куда он клонит. Казалось все они прочувствовали нутром, что сейчас должно прозвучать что то важное, и никто не хотел это что то пропустить мимо себя.
- Под всеми документами, Вася, - Левушка умышленно перешел на панибратский жаргон, - твоя подпись. Деньги, как ты понимаешь, не маленькие и ты в отличие от него, - он беспардонно ткнул пальцем в сторону финансиста, - должен соображать, что вся ответственность на тебе.
- Понятно, что сейчас не девяностые годы и никого в асфальт даже за миллиарды уже не закатывают… - тут Левушка опять сделал паузу и окинул взглядом всю троицу. Главное было не перегнуть палку и не скатится на открытые угрозы, тогда дело швах. Ребята могут уйти в обиду, что на них незаконно наехали, и вообще прекратить всякое конструктивное сотрудничество.
- Но ведь возвращать или отвечать за невозврат денег все равно надо? И если возврата не будет, но не на вас, - Левушка опять бесцеремонно ткнул пальцем по очереди вначале на босса, потом на финансиста, а на Васю, может упасть кирпич на голову. Ведь от случайного кирпича никто не застрахован? Правда?
- Это что, угроза? – напрягся курганский босс.
-Да что вы, Тимур Николаевич, какая же это угроза, - рассмеялся Левушка. - Это, можно сказать, философия жизни. Я же говорю никто не застрахован. Вот и я могу сейчас выйти из гостиницы и на меня этот самый кирпич и упадет.
- Кирпич просто так ни на кого не падает, - напряженно глядя прямо Левушке в глаза и пытаясь понять его мысли, медленно произнес Тимур.
- Вот, я тоже придерживаюсь такой философии, что любая случайность – есть непредвиденная закономерность? То есть, тут вы со мной согласны, я так понял? – Козел так же проницательно посмотрел на Тимура и казалось в этот момент они поняли друг друга.
- Все-таки не соврал, - удовлетворенно подумал Лев, - Вася для него не подставная пешка, а, действительно, кореш, - сделал заключение по этому перекрестному взгляду Козел. – Не будет он его отдавать на заклание. - И это очень хорошо, - повеселел в душе Левушка и решил закрепить успех.
– Ребята, поймите меня правильно, - он опять упал на спинку дивана и закинул руки за голову, тем самым показывая, что бой им уже выигран. - Я не Поджигатель. Скорее меня можно назвать Пожарником. И, поверьте, если я сюда к вам приехал, значит пожар разгорелся не на шутку. Моя задача объяснить вам, что всякая затяжка с возвратом долга - не приемлема.
Я здесь не для того, чтобы испортить с вами всякие отношения, запугать вас и заставить по ночам не спать, а как раз наоборот, доказать всем там на верху, - Левушка многозначительно поднял палец высоко над головой и сделал «театральную паузу», что ситуация под контролем. Вы свое слово держите и несмотря на форс мажорные обстоятельства не собираетесь нас кинуть, а как раз наоборот, стараетесь решить проблему. Вернуть все деньги с набежавшими процентами, и продолжать наше сотрудничество на таких же взаимовыгодных условиях, как это было все, без малого, два года.
- Ну так, - закачали головами сразу все трое.
– Ты, спроси у любого с кем я работал, - перейдя на ты и тем самым как бы показывая, что барьер недоверия между ними пройден, тихо, но очень твердо и убедительно начал Тимур, - тебе каждый скажет, что Тимур еще никого ни разу не кинул и друзей не сдает, - он опять похлопал Василия по плечу. – Так что мы сейчас сами у себя там перепроверим процент и завтра в это же время привезем вам письменное подтверждение на нашем фирменном бланке, что до конца месяца все погасим. А если там немного по бухгалтерии не сойдется, то, нормальные ребята ведь, потом все решим мирно. Я правильно говорю? – он исподлобья глянул на Левушку.
- Вот, черт, - подумал Левушка, - насколько же сильна эта магия денег. Ведь знает же, что мы лишнего цента не поднимем на проценте. Нет все равно надо пересчитать, да еще сейчас наверняка даст команду, чтоб пересчитали в меньшую сторону и ляма так два - три временно придержит. Потом то все равно донесет. Но главное, чтобы сразу все не отдавать. Ну да, бог с ним, главное, не доводить тут до греха. Все таки паровозик то, похоже, тронулся.
- Добро, - улыбнулся Козел, тогда не смею больше вас обременять своим присутствием, если у вас с Анатолем еще какие то вопросы не решенные остались, то вы оставайтесь, а я с вашего позволения откланяюсь. Приятно было познакомиться, - протягивая всем поочередно руку, раскланялся Козел.
- Да мы тоже пожалуй пойдем, - поднялся босс.
- Тут вот мне еще распишись, -обращаясь к Василию, засуетился Анатоль, видя что вся компания тоже собирается отчалить.
- Ни че я больше подписывать не буду, - отмахнулся от назойливого Анатоля Вася. - Чтоб меня потом посадили. Пока с долгом не разберемся больше ни одной моей подписи не увидите, - не понятно, то ли обращаясь к Анатолию, то ли к своим друзьям, огрызнулся он и, больше не говоря ни слова и не подав даже Толе руку на прощание, медленно выбрался из-за стола и направился к выходу.
- Чё это он? – недоуменно глянул Анатоль на Рустама.
- Не обращай внимания, дочка у него болеет, не в духе просто второй день уже. Ну, все давай, до завтра. Да какие еще подписи, - не выдержал под конец и он. – Завтра письмо привезем до конца месяца с долгом разберемся вот тебе и все подписи. Расплодили, блин, бумаг с подписями, не проехать.
- Давай пока, - он грубо сжал руку Анатоля и побежал догонять Василия.
- Ну, что ? Как поговорили? – поинтересовался Яша, когда Левушка подсел к нему в суши-баре.
- Время покажет, плесни -ка мне чуть.
- Да ты ж завязал? – сделал удивленное лицо Яша.
- Плесни, плесни, готов уничтожить шесть тысяч нейронов во имя спасения сердечной мышцы.
- Чё, достали братки? - Яша понимающе плеснул в пустой бокал б’ольшую половину своего вискаря. - Ну, результат то хоть будет?
- Будет, - качнул головой Козел. - Победа за нами, - он залпом осушил бокал. Живительная влага, сразу же растёкшись теплой струйкой по левушкиным внутренностям, поспешила вверх за обещанной жертвой.
- Все есть страдание, - вспомнил Мозг незаконченный из - за прихода коммерсантов разговор.- Главное и причину страдания уже понимают, а путь к искоренению страдания, никак правильный не могут нащупать, - грустно подумал он, глядя как сотнями гибнут его маленькие и такие беззащитные нейрончики.
#http://www.proza.ru/2017/04/30/124