Язычники-патриоты и другие конкуренты православия

Денис Пилипишин
По стечению обстоятельств довелось мне стать свидетелем одного любопытного спора между современным язычником и православным. Я, в основном, слушал, поскольку аргументы обеих сторон мне не близки, а вносить в спор некий третий полюс вряд ли было целесообразно. Однако некоторые мысли показались интересными, поэтому, вернувшись домой, я решил записать  беседу, пока не забыл. Т.к. разрешения на публикацию у участников спора я не спрашивал, фамилии их называть не буду. По именам же их различать нельзя, ибо обоих почему-то звали Александрами, поэтому в дальнейшем тексте я так и буду их называть – «язычник» и «православный». Тем более, что дело не в персоналиях, а в идеях.

Отмечу, что на этот раз агрессивной стороной был не православный, а язычник. Он позиционировал себя как настоящий сын России, подлинный патриот своей родины. Если коротко, суть его позиции сводится к следующему.

«За что выступают русские патриоты?» – спрашивал язычник и сам же себе отвечал: «За особый путь развития России, за следование вековым национальным традициям, обычаям и устоям, за возрождение культуры предков! А что такое православие? Разве это религия наших предков? Разве она корнями уходит в генезис русского народа? Разве русская земля породила эту религию? Нет и еще раз нет! По историческим меркам христианство появилось на Руси совсем недавно – что такое тысяча лет в масштабах истории? Это как один день! Более того, религия эта не избиралась народом, она была грубо насаждена сверху! Примерно как Ельцинско-Гайдаровские реформы, только крови было больше! Но и этим дело не кончается! Христианство основано на иудействе. Ветхий Завет, составляющий большую часть Библии – это слегка перелицованная Тора, священная книга иудеев. Там, кстати, написано, что именно израилев народ – то есть евреи – является избранным народом! А вовсе не русские! Про русских там вообще ничего нет! Вот я и не понимаю, говорил он, как это настоящий патриот может быть православным? В то время, как существуют десятки исконно русских языческих богов – например, Сварожич, Перун, Купала хотя бы! Вот они действительно наши!»

Кроме этого, язычник допустил еще ряд пассажей антисемитского характера, которые я из переложения его рассказа исключил по соображениям политкорректности.

Суммировал же свои тезисы язычник примерно следующим образом: патриот, который ратует за православие, на самом деле является «западником», поскольку он считает правильным для развития России заимствовать чужие, зарубежные концепции, в то время как истинный патриот – всегда славянофил, он выступает за развитие исконной национальной культуры, без заимствований с запада! Христианство же, с его точки зрения, западная религия, а значит, истинный патриот обязан быть язычником и никак не может быть православным!

Защищать свою позицию православному было сложно, но не потому, что слабее сама позиция – я думаю, что в ее защиту поболее аргументов найдется, а скорее потому, что именно этому конкретному человеку не хватало образования и кругозора, он больше привык пользоваться готовыми догмами, которые язычник легко опрокидывал. В какой-то момент мне показалось, что за отсутствием должных интеллектуальных аргументов, православный хотел было защитить свою веру кулаками, но делать он этого не стал, и слава Богу. Язычник, хотя курит, и выпить, как я понял, «не дурак», был сложен вполне атлетически. В отличие от него, православный из физических кондиций мог похвастаться разве что огромным брюхом, которое в его возрасте иметь, вообще говоря, стыдно, так что затей он драку – стопудово получил бы «в пятак» и этим дело бы закончилось. Мне показалось, что он ушел с нашей встречи с чувством угрозы православной вере.

Однако оправданно ли его беспокойство? Такую уж угрозу представляют язычники? Да, конечно, представленная позиция вполне внятная и в чем-то интересная. Но с другой – и это мое оценочное суждение – выглядит она утопически. Жизнь – штука нелинейная, в известном смысле – векторная, и в ней движение назад невозможно. Невозможно вернуться к старым формам, в том числе и к язычеству, даже если современность не устраивает вовсе. Попытки такого рода напомнили мне старый советский мультик, в котором цыплёнок, вылупившись из яйца, счел, что окружающий мир недостаточно хорош, и обратно забрался в скорлупу.

Кроме этого, ущербным представляется сам аргумент, что нельзя заимствовать с запада а нужно развивать только свое. Думается, подходы такого рода порождаются неким невротическим симбиозом мании величия и комплекса неполноценности. Разумный человек поставил бы вопрос в ином ключе: не откуда это заимствовано, а насколько это нам полезно. Тем более, что примеров удачных заимствований с запада – сколько угодно. Изобразительное искусство, например – полноценная художественная живопись пришла в Россию с большим запозданием, все наши великие художники учились у западных (их отправляли в так называемые «пенсионерские» поездки), но разве от этого наша живопись стала хуже? На мой взгляд, в жанре пейзажа российские художники превзошли своих учителей. И т.п. Даже среди правителей России, если рассматривать царские фамилии, было весьма много иностранцев. Так что проблема заимствований  надумана.

Впрочем, критиковать позицию православных я могу еще серьезнее, но не буду здесь этого делать, тем более, что кое-какие вопросы я уже задал в этом цикле и представление об уровне дискуссий с религиозными людьми составил.

Лично я не верю, что язычество может победить православие. Оппонент язычника огорчился зря, с этой стороны реальной угрозы нет. Однако это не означает, что угрозы вообще нет. Более реальными мне представляются две. Одна из них надвигается со стороны разума, другая – со стороны веры.

Если смотреть со стороны разума, ситуация следующая. Вот хорошие слова одного из выдающихся (а я бы сказал – и великих) русских ученых В.В. Налимова: «Растет – и уже давно – неверие. Почему? Ответ здесь простой – примитивное представление о Боге, сложившееся у истоков нашей культуры, не отвечает больше современному менталитету… Ясно, что мифы прошлого должны остаться в прошлом, иначе мы потеряем Бога» (Налимов В.В. Разбрасываю мысли. В пути и на перепутье. – М.: Прогресс-Традиция, 2000, страница 215)

И еще: «Наука обсуждает проблемы, опираясь на новейшие разработки, Церковь, в частности православная, - на подходы двухтысячелетней давности. Разве зря накапливается опыт, в том числе и смысловой, от¬крывающий новые ракурсы, углубляющий или даже проясняющий пони¬мание? Это проблема языка, на котором следует говорить с современным человеком (там же, стр. 245)».

При таком раскладе, условно говоря, «на рынке религиозных идей» неизбежно появится нечто новое, снимающее указанные противоречия. Ведь спрос на духовность есть, пусть и не очень большой. Интуитивно тяготея к высшим смыслам, люди ищут адекватную доктрину.

На мой взгляд, в этом плане серьезным конкурентом может выступить современное течение New Age,  многими распознаваемое как новая религия. В настоящее время оно развивается по принципу куста, а не дерева. Т.е. если в христианстве изначально был единый базис-ствол – руководство и учение Иисуса. А уходя он назначил своего преемника – апостола Петра, когда ушел тот – назначили следующего, так до современного римского Папы и идет наследование. И далеко не сразу, а лишь потом от этого ствола начали ветвится родственные направления – православие, протестантизм и т.п.

В New Age ситуация иная. Там отсутствует единый ствол-учение, нет единого пророка. Зато существует большое количество авторов (вестников, пророков и т.п. – Н.Д. Уолш, Р. Бах, Р. Стоун, Э. Хикс, Э. Профет и другие, а также их российские последователи), каждый из которых выдвигает свое учение. Отличаясь друг от друга, эти учения, в то же время, близки друг другу и вместе составляют гармоничное целое. Именно поэтому я и употребил метафору куста – казалось бы, куча тонких веток, однако все вместе они образуют вполне внятный куст.

Среди идей базисных посылов New Age – концепция Бога-Любви, который любит равно всех, подобно тому, как солнце светит всем, и который никого не наказывает; идеи нерасторжимого единства с Богом и единства с миром; идеи личной ответственности за свою жизнь; идеи непрерывного духовного развития; способности творить свой мир по своему выбору, в ряде случаев – отрицанием сатаны, ада и наказания со стороны Господа. Есть у них и свои заскоки – многие нью-эйджеры запрещают пить и курить, что, по-моему, к делу отношения не имеет и в целом неправильно. Иисуса ньюэйджеры, как правило, признают, но не наделяют статусом Бога, рассматривая его как одного из очень продвинутых людей, живой пример Божественного просветления.

Подробнее об идеях New Age можно посмотреть здесь: http://proza.ru/2013/05/16/1184.

На мой взгляд, книги нью-эджеров есть современная версия ответа на вечные вопросы. И этим снимаются противоречия, упомянутые выше. Возьмите того же Нила Доналда Уолша – его цикл книг «Беседы с Богом». Исключительно прозрачная, сильная и убедительная аргументация! Если, конечно, не обращать внимание на излишнюю амбициозность автора (сам он считает, что принес миру «Новое Евангелие») и ряд пассажей, характерных для так называемой «демшизы». Впрочем, последнее можно объяснить разлагающими последствиями общения автора с американскими либеральными кругами.

В целом же, New Age в большей степени апеллирует к разуму, даже когда призывает переживать свои посылы душой, а не обдумывать их. А потому это серьезный конкурент, по меньшей мере, среди той части «паствы», которая старается осознанно видеть мир и свое место в нем.



Однако вряд ли осознанных людей большинство. Ведь весьма много тех, кто предпочитает не выстраивать собственное, системное мировоззрение, а пользоваться готовыми догмами, учениями и принципами. Назовем их людьми веры.

Угроза со стороны веры – иная. New Age со своими разумными доводами на этом поле не конкурент. На этом поле есть куда более сильный и состоявшийся конкурент – это ислам. Я уверен в том, что неуклонный рост числа последователей этой религии, в том числе в Западных странах и в России, объясняется не только ростом миграции мусульман, но и переходом в ислам местного населения.

В отличие от New Age, который я более-менее знаю, с исламом я знаком поверхностно, хотя Коран внимательно прочитал. Тем не менее, не возьмусь высказывать собственные суждения, а сошлюсь на экспертов. Среди оценок причин успешного продвижения ислама мне понравилось идея, что для этой религии характерна искренность, точность и однозначность. Она дает внятные ориентиры, и главное – учит примером, ибо расхождение между словами и делами куда меньше, чем в христианстве, а готовность к самопожертвованию у его лидеров не в пример больше. Собственно, глядя на наших иерархов я вообще не могу их представить на «жертвенном пути».

Перечисленные качества приобретают особую силу в ситуации, когда власти начинают искусственно раздувать культ веры – типа, быть верующим – это очень круто! Соответственно, когда благодатная почва для веры сформирована, как правило, находятся люди, которые скажут: «Да, все правильно! Но только настоящие верующие – это мы! Посмотрите на нас! Ведь мы действительно верующие! А теперь посмотрите на вас! Чувствуете разницу?!» И люди действительно увидят разницу. Именно такой подход, по свидетельству экспертов, ускорил победу ислама в некоторых неисламских странах третьего мира (названия не помню, к сожалению).

Вот такие примерно соображения возникли по итогам описанного выше спора. Я, правда, не являюсь экспертом в религиозных вопросах и изучаю их скорее для общего кругозора, как философ, а не религиовед. Поэтому на научность приведенных рассуждений ни в коем случае не претендую.

Зато маркетингом занимался достаточно и знаю следующее. В коммерческих компаниях кризисные явления, вызванные неадекватным менеджментом, переоценкой собственной роли и сил, самоуверенностью, неуважению к конкурентам, поверхностным анализом рынка и т.п. обычно накапливаются долго. Но когда набирается критическая масса, кризис развивается стремительно. Я лично видел несколько фирм, которые имели, казалось бы, весьма прочные рыночные позиции, но после оказались вытесненными с рынка, причем очень неожиданно для их руководителей.

То же самое, и даже еще хуже, бывало с фирмами, сделавшими ставку на административный ресурс. Допустим, какую-то компанию поддерживает государство, умышленно создавая ей райские условия для сбыта и ставя серьезные препятствия другим. Фирма получает сверхприбыли и радуется. Но административный вектор переменчив – и вот приходят другие люди, которые эту фирму уже не поддерживают – у них свои есть. Фирма оказывается на свободном, конкурентном рынке, на котором работать-то она не умеет, не выработаны у нее такие навыки. Вот и банкротство.

Полагаю, сходные закономерности справедливы не только для коммерческой сферы, но и для религиозной. Так что есть о чем подумать…