В ГОРОДЕ ПЯТИ ГОР, или «С ЛЕГКИМ ПАРОМ!»
Мы прятались от палящего летнего солнца в тенистом саду, раскинувшемся у подножья одной из пяти гор пятигорного города. Некогда, в восемнадцатом веке на возвышенности этой находился сторожевой дозорный пост, отчего и гора назвалась Пост, а теперь под большой ветвистой виноградной лозой на стуле с высокой спинкой восседает в позе императрицы баба Сюся, Сусанна Давыдовна из рода Гукасовых. Да-да, тех самых, о родственных связях с которыми после семнадцатого года лучше было помалкивать. Несмотря на преклонный возраст, вызывающий уважение даже только цифровым своим изложением, Сусанна совершенно молода ясным умом, мгновенной реакцией и тонким юмором. Говорит она медленно, с расстановкой, с небольшой армянской хитрецой и телавским растягиванием слов, констатируя армяно-телавское происхождение. Двигается она тоже медленно, что, собственно, является следствием её чрезмерной тучности, но преподносится исключительно, как проявление величавости характера. Слышит она неважно, часто прибегает к помощи слухового аппарата, ввиду советского производства которого и постоянно садящихся батареек, не только не помогающего ей лучше слышать, но и заставляющего нас нещадно орать. Этим, в общем, и ограничиваются возрастные проявления. Всё остальное в её физическом состоянии может служить для нас, подобострастно её окружающих, только недосягаемым примером. У ног помещицы (а именно таковой, не без повода, воспринимается она на своих бывших «виноградных плантациях», от которых, впрочем, к нашим временам остались жалкие воспоминания) крутимся мы, её верноподданные – шестидесяти с лишним летняя дочь Нина, я, по поколениям и некоторой родственной связью приходящийся ей правнуком, и мой друг Армен.
День по-южному жаркий, и мы пользуемся любой возможностью, чтобы сбегать в душ. Сейчас очередь Армена, а я, коленопреклоненно, у ног хозяйки.
Через какое-то время мой друг, весьма освежённый и тем довольный, тоже присоединяется к нам. Он выходит в сад, вытирая небольшим полотенцем мокрые волосы.
- Хорошо, - с некоторой завистью говорит Сусанна, кивая в его сторону.
- Что? - переспрашивает Армен. Из-за полотенца он не расслышал «завистливой» реплики. – Имеете ввиду – с лёгким паром?
- Что? – в свою очередь переспрашивает Сусанна Давыдовна.
- Я говорю, Вы имеете ввиду – с лёгким паром? – пытается уточнить он, добавляя мощи в голос.
- Что? – медленно протягивает хозяйка. – Я не слышу, что он бормочет!
Прохладные капли воды после освежающего душа бодрят и душу (неплохой каламбур, нужно записать!). И друг мой с широкой улыбкой принимает шутку о «бормотании». Он уже решил было, что тема исчерпана, но Сусанна не сдаётся:
- Нина, - говорит она, обращаясь к дочери. – О чём он? Хочет компоту?
- Нет, мама, - ближе к уху кричит Нина. – Он сказал, что ты пожелала ему с лёгким паром.
- Какой «паром»? Он что, хочет чай?
О чае не думалось. Упомянутый всуе компот более приятно ложится на слух, но Нина, увы, отводит эту тему:
- Да нет, мама, - он сказал, что ты сказала ему – с лёгким паром.
- Я ничего не понимаю. Послушай, - обращается она ко мне. – Что им нужно от нас?
- Он принял душ, - делаю попытку я, показывая на друга. - Потом вышел, а Вы сказали ему – с лёгким паром.
Сусанна проследила за моим жестом. Не знаю, услышала ли она про душ, но внешний вид предмета разговора уже не соответствует описанию: капельки воды давно испарились, а температура воздуха и голосовые упражнения докончили, начатое Сусанной расследование.
- Не морочьте мне голову. Лучше сходи в дом, - сказала она мне. – Там у моей кровати, на тумбочке лежит аппарат. Принеси его, будь добр.
Я, в общем-то, и так не считаю себя злым человеком. Но сейчас, проходя в душный дом мимо своего друга, особого расположения к нему не испытываю.
Аппарат благополучно найден на тумбочке у кровати, торжественно вынесен во двор, неспешными движениями Сусанна его разматывает, распутывает проводки, тщательно ввинчивает наушник в ухо, снова расправляет провод, идущий к самой коробочке и, щёлкнув включателем, выставляет руку с прибором вперёд.
- Что ты сказал?
Армен по молодости лет и юношеской отвлечённости уже позабыл о прежнем разговоре. Поэтому вопрос Сусанны застаёт его врасплох. Он сосредотачивается, напрягает память и пытается восстановить события пятиминутной давности.
- А, - вспоминает он. – Я искупался и, когда вышел в сад, подумал, что Вы пожелали мне – с лёгким паром.
- Чёрт бы тебя побрал, дрянь такая! - Сусанна бьёт коробочкой о колено. – Ну что ты будешь делать! Эти батарейки опять сели! Послушай, - обратилась она ко мне. – Будь добр, сходи, пожалуйста, в комнату ещё раз. Там, во втором ящике комода, с правой стороны в дальнем углу, в картонке из-под конфет лежат батарейки. Принеси их. Нина, эти дураки до сих пор не научились делать батарейки. А собираются построить коммунизм! У них ничего не выйдет, - подытожила она.
К этому времени «победоносному» шествию Великой Октябрьской Социалистической Революции в отдельно взятой стране уже несколько десятилетий. Мысль о несбыточности сказочных идей давно не нова, но, чтобы вот так вот, через некачественные батарейки…
Батарейки нашлись не сразу. Это естественно, потому что в доме было два комода, и я, понятное дело, начал не с того, потом перепутал ящики и «прошерстил» их все, прежде, чем добрался до нужного, затем очень методично искал в нужном ящике, но с левой стороны, вместо указанной правой. По пути я вонзил в руку все иголки, из находящейся в ящике подушечки для иголок, укололся ножницами, чуть было, не порезался бритвой, опрокинул стакан с водой с туалетного столика, рассыпал пуговицы из огромного жбана из-под дореволюционного печенья, ударился головой о край стола, да ещё и порвал шорты, доставая из-за комода соскользнувшую туда салфетку.
Думая о своём приятеле уже без особой симпатии, я вышел во двор, благополучно уронил батарейки, не без труда нашёл их в высокой траве, снова уронил, и снова нашёл. Донёс до Сусанны Давыдовны, величаво возвышающейся в середине сада на стуле с высокой спинкой, взял у неё коробочку, открыл, выронил уже все четыре батарейки (тут нужно отдать должное Армену – он пришёл ко мне на помощь в их поисках), мы нашли батарейки, долго крутили их в руках, определяя, которые из них старые, поставили сначала, конечно же, не те, поменяли их на другие и включили аппарат.
И вот теперь, по прошествии получаса от начала всей этой истории, когда она уже близилась к счастливому завершению – по реакции Сусанны мы поняли, что аппарат работает и все звуки слышны в достаточной степени хорошо – и хозяйка установила колёсико громкости на требуемый уровень, вот тут-то мы и поняли, что краеугольная фраза, с которой всё начиналось, потеряла былую актуальность. Мы оба красные от бестолковой работы и мокрые от пота, далёкие от всяческой возможности изобразить на лицах блаженство от некогда принятых водных процедур, и слова, которые нам предстоит произнести вслух, лишены подобающего смысла. Но, для чистоты эксперимента, дело нужно довести до конца! И Армен, уже без всякого благодушия и соответствия действительности, произносит сакраментальное:
- Вы сказали мне – с лёгким паром?
Сусанна смотрит на нас с сожалением, внимательно, убеждаясь, что мы вполне искренны, и не шутим, и не издеваемся, а… Ну просто мы такие, не вполне суразные, что ли. В её взгляде лёгкая жалость ко всему поколению в нашем лице.
Потому что с такими неадекватными молодыми людьми, как мы, и вправду, не только коммунизм не построить, но и социализм не сохранить.
Ну действительно, при чём здесь это «с лёгким паром»?! Уже смеркается, в траве стрекочут цикады, в глубине сада квакают лягушки, что с новыми батарейками прослушивается вполне отчётливо. Первые звёзды сверкают на небе, сквозь ветки деревьев пробивается месяц, а с ним и вечерняя прохлада, теснящая дневной зной, спускается со всех пяти гор этого пятигорного города.
Вместо ответа Сусанна Давыдовна просто предложила нам пройти в дом, выпить чай и ложиться спать.
…
В одном, да и не только в этом, она оказалась совершенно права – через десяток лет первое в мире социалистическое государство перестало существовать.
**************