1. Приключения в Иерусалиме

 

     Мы с моим мужем Виктором  давно мечтали попасть в Иерусалим.

     И вот - свершилось!  Мы сидим в самолёте  Москва -  Тель-Авив, читаем Евангелие и радуемся, что скоро увидим всё своими глазами.

     Самолёт вылетел на час позже. В Тель-Авиве, по замыслу нашего туристического агенства, мы должны были примкнуть к паломнической группе из Киева. Перед поездкой выяснилось, что в Иерусалиме мест в отелях нет: на Пасху приезжает много паломников, и проживание будет в Вифлееме, на Палестинской территории.
 Но израильским сотрудникам аэропорта нужно говорить, что жить будем в Иерусалиме.  Израильско-палестинский конфликт, понимаете ли.


     После трёх с половиной часов перелёта, во время которого внизу, как на карте, возникали  Крым с Медведь-горой, потом Турция, Чёрное море, остров Кипр в Средиземном море, и, наконец, - Земля Обетованная!
    
 При прохождении паспортного контроля нас спросили, где мы будем жить, и  мы сказали, что в Иерусалиме. Видимо, эта маленькая ложь  и повлияла на ход дальнейших событий.

    В аэропорте Бен- Гурион  нам позвонила экскурсовод и сказала, что мы опоздали, и нас не стали ждать, – «семеро одного не ждут»,  группа уехала в Иерусалим на экскурсию. А нас встретит водитель Лев и привезёт к группе.

     Жена водителя  стояла в зале прилёта с бумагой, на которой крупными буквами были написаны наши имена. Она  отвела нас в микроавтобус, в котором сидел Лев.

     Было очень  жарко,  светило яркое солнце. Вокруг аэропорта - пальмы и разные южные растения.

 По пути Лев  рассказывал, как 23 года назад они с  женой переехали в Израиль.

    Через час мы оказались рядом со стеной Старого города Иерусалима.
Хотелось тут же броситься на осмотр достопримечательностей,  но у нас был тяжёлый  чемодан, и ещё сумка. Предложили водителю оставить нас здесь, у Яффских ворот, но он ответил, что бросить нас нельзя, надо передать «из рук в руки».
     После переговоров с экскурсоводом, водитель Лев сказал нам садиться в микроавтобус,  и он нас отвезёт к нашему экскурсионному автобусу. Здесь, недалеко. Мы повиновались.

     Поехали по  Иерусалиму, осматривая город через окно.
 
     Водитель Лев рассказал, что сегодня, в пятницу вечером,  начинается шаббат – еврейская суббота. Вот почему люди вокруг так  торопятся – с появлением первой звезды все должны оказаться дома и прекратить всякие действия. Я спрашиваю у него, что же можно делать в шаббат? Он ответил, что можно молиться, ходить в гости. А еду готовить? Нет, еду готовить нельзя, можно только разогреть то, что приготовлено заранее. Евреи всё покупают и готовят перед  шаббатом, чтобы потом пребывать в покое. Ведь Бог трудился шесть дней, а седьмой отдыхал,  и избранному своему народу  заповедал – соблюдать субботу.

     Так, за разговорами, мы выехали за город, миновали КПП,  и оказались в безлюдном месте. На наши вопросы Лев ответил, что сейчас привезёт нас к  экскурсионному автобусу, и водитель этого автобуса, араб, доставит нас к нашей группе. Араб не соблюдает шаббат, ему можно и поработать.
   
    В поисках экскурсионного  автобуса  Лев заблудился,  припарковал микроавтобус недалеко от какого-то нищего поселения, где жалкие лачужки из щитов и картонных ящиков были построены среди каменистой пустыни,  и начал на непонятном языке  говорить по телефону.
   Тем временем, его жена рассказала, что это поселения бедуинов. Среди этих лачуг, и правда, появились бедуины.  Приглядевшись, мы заметили среди камней движущихся овец, цветом похожих на  камни. До нас доносился запах овечьей отары.

     Наконец, водитель закончил разговор, посетовав, что арабы не очень сообразительные.

Мы поехали дальше, и  Лев объяснил, что сейчас на «Форде» подъедут два араба и нас заберут. Мы заволновались. И  правда, на развилке к нам подъехал легковой автомобиль с двумя брюнетами. Лев выскочил из своего микроавтобуса,   быстро перебросил наш чемодан в багажник арабам, махнул нам рукой,  стартанул, и пропал. Видимо, он тоже спешил до шаббата оказаться дома.

      Арабы не знали ни слова по-русски, что-то сказали нам по-английски, но наш английский отличался от их английского, и разговор не получился.

     Они привезли нас на небольшую площадку, где  стояли два экскурсионных автобуса. Вокруг была местность, похожая на свалку. Город остался далеко. Нас провели в автобус, и сказали сидеть там.  Сами арабы пошли в хижины, прилепившиеся к этой площадке.

    Мы с Витей словно очнулись, осознавая нелепость положения, в которое попали.

    Мы стремились в Иерусалим, проделали долгий путь из Москвы, хотели оказаться в старом  городе, в месте, священном для каждого христианина. Да ещё и в Страстную пятницу - день, когда Иисус Христос был распят.  И вот от  Яффских ворот нас увезли далеко за город. А там, возле тех лачуг, под грязными, оборванными тентами, сидят арабы со своими друзьями, сторожат нас.  Мы находимся в зоне израильско-палестинского конфликта, и сколько мы будем здесь сидеть – неизвестно.

За окном автобуса была жара, но в автобусе работал кондиционер.

     Витя стал звонить по всем известным  номерам телефонов –  гида, турагенства, встречающей стороны, и снова гида. Он возмущался, требовал нас вернуть в Иерусалим, но никто этого делать не спешил.
 
     Тут в автобус вошёл водитель-араб, выключил  кондиционер (зачем тратить топливо?), и пригласил нас пойти в те лачуги, возле которых они сидели. Мы расслышали слово «дринк» и поняли, что он предлагает нам испить напитки. Мы отказались. Я стала просить его отвезти нас в Иерусалим, но он ответил, что поедет туда, когда ему позвонит гид. Я перешла на русский язык, и араб ретировался.

      Он ушёл под навес, а мы остались сидеть в автобусе, который всё больше нагревался на солнце. Я была на пороге отчаяния, а Витя продолжал звонить. Не знаю, сколько он «наговорил» денег со своего МТС-совского  телефона. Мне казалось, что он скоро уже будет говорить  с комитетом ООН по правам человека. Как вдруг водителю позвонили, он быстро  вернулся в автобус, завёл мотор, вырулил из «отстойника» и повёз нас в сторону Иерусалима.

   

     Через полчаса мы снова оказались возле старинных стен, вышли из автобуса и стали ждать нашего гида с группой.

  Судя по всему, шаббат уже начался. Солнце спускалось к линии горизонта.  В сторону Яффских ворот потянулись иудеи. Некоторые были в высоких широкополых шляпах, в чёрных костюмах;  короткие брюки   не доходили и до щиколотки, обнажая  белые носки.
     Время от времени  проходили  мужчины, нёсшие  на головах странные головные уборы виде широких меховых колёс.  У многих от висков спускались длинные локоны, я вспомнила, что они  называются "пейсы".
   У большинства мужчин были более скромные головные уборы – маленькие шапочки, держащиеся только на макушке. А у некоторых на головах были просто маленькие «блинчики», и я рассмотрела, что они крепятся к голове крошечными заколками или невидимками.

     Некоторые евреи шли большими семьями. Женщины одеты в тёмные одежды, длинные юбки. Они  везут  коляски с малышами, за ними спешат детишки мал мала меньше. Иногда коляску везёт кто-то из детей. Мальчики – уменьшенные копии отцов, девочки – как мамы: тоже в длинных чёрных юбочках, чёрных чулочках; на головах – платки и шали.
     Все спешат в старый город, идут с достоинством, не разговаривая,  наверное – в синагогу. Избранный Богом народ. Всем хочется быть избранными.

     Мы сидели на тёплых жёлтых камнях, и вдруг захотели свободы. Благо, что основная сумма за проживание и экскурсионное обслуживание ещё не была уплачена.

   Позвонили дочери в Москву, – и она быстро забронировала нам отель по умеренной цене недалеко от старого города.  Гид и группа всё ещё не появлялись. Мы забрали чемодан, объяснили водителю на плохом  английском, что уходим и не поедем с ними. 


    Устроившись в отель,  пошли гулять. Людей и транспорта на улицах было мало - шаббат всё-таки.  Магазины закрыты, за исключением  небольших продуктовых лавочек.

     Вот гуляет паренёк с автоматом наперевес, держа за руку хрупкую девушку в короткой юбочке. Свидание у него.

     Часто встречаются русские паломники. Идут большими группами в сопровождении гидов.

     И мы ощутили, как хорошо иметь свободу и независимость!