В лесном хозяйстве постоянно существует необходимость рубок ухода в лесных насаждениях. Однажды осенью мы выполняли один из видов рубок ухода в тридцати километрах от лесничества. И лесники попросили меня сводить их на дикую плантацию маральего корня. В начале я не соглашался. Отнекивался.. выдвигал массу причин - вы нажрётесь корней и кого-нибудь ещё изнасилуете а меня будут судить как соучастника или провокатора. В ответ услышал, что они самые галантные и лояльные к дамам кавалеры. Что они моё имя никому и никогда не назовут даже под пытками. Я поставил им условие: выполнить работу что по плану на два дня а следующий день будет у нас свободный и я могу выполнить их просьбу. Тем более мы работали на ближайшем участке от плантации, правда о плантации маральего корня - левзеи сафлоровидной я знал только по таксационному описанию - т.е. по документам.
Несколько слов об этом корне. Это быстро тонизирующее растение. Маралы (благородные олени) едят его во время гона – осенних свадеб. Самцы создают на этот период свои гаремы из жён своих и чужих наложниц и других праздно шатающихся по тайге самок. И ведут себя так как часто ведут на свадьбе люди орут- называется трубят или вабят. Дерутся - называется брачными турнирами. И заканчивается всё оргиями что на человеческом языке называют – гон. Признаться мне и самому было интересно сверить документы лесоустройства и реальность. Потому я согласился. Но как любой коллектив бывает из людей далеко не однородных, так и мой. Недавно я принял себе помощника. Человека очень бестолкового. С прежнего места его выгнали за попытку шантажа. Техникум закончил он заочно. Тайгу знал тоже заочно. Но я был уверен что «натаскаю» его. И у меня будет нормальный помощник. Мои лесники что – то не взлюбили его и устраивали постоянно всяческие провокации. На пример – когда мы вели эти рубки ухода я говорю лесникам:
«Обратите внимание – какое хорошее насаждение. На языке специалиста это называется – первый бонитет. А бонитет – это показатель продуктивности леса. Такие участки леса у нас редко встречаются». Все переглядываются и дружно; «Да, да, да. А берёзы особенно. Таких стройных и прямых нигде нет. Давайте наготовим из них черенков для стоговых вил». Такие черенки нужны длиной как минимум четыре метра. А до дому тридцать километров. Ехать надо на электричке. Вижу затевается провокация. Это ж кто решится тащить длинные жерди на себе до ж.д. станции. Потом надо в людском потоке с жердями сесть в электричку, довезти до своей станции, опять в потоке людей выйти из электрички и тащить домой. Это уже «выше крыши».А с другой стороны- как учить здравому рассудку? Только через абсурд. Говорю лесникам: «Делайте что хотите». Все дружно бегут готовить черенки для вил длиной метра по четыре-пять.
Мой помощник поддаётся на провокацию и тоже лихорадочно начинает рубить жерди. Рабочий день закончен. Завтра идём за маральим корнем. Я всем кричу что я пошел на станцию. Там встретимся. А работали мы между двумя станциями. Если идти навстречу электричке – это два километра . Если по ходу электрички то два с половиной километра. Я пошел навстречу электричке. Лесники видя это разбежались по кустам и окольными путями вышли на ж.д. полотно. И тоже двинулись навстречу электричке. Мой же помощник в азарте рубки ни чего не заметил. Нарубил огромную охапку шестов, взвалил их на себя, выскочил на ж.д. полотно, а мы все уже давно ушли, и рванул на станцию по ходу электрички. Когда электричка прибыла на первую станцию мы спокойно сели и поехали. Но подъезжая к станции, куда ушел мой помощник, все засуетились и пересели на противоположную сторону от перрона и сделали вид, что смотрят в окна на пейзаж. Что тут началось – можно увидеть только в кошмарном сне. Часть людей выходят, а их встречают острые концы жердей. Они не могут выйти . Кто входит – не может войти – двери перегорожены этими жердями.
Мало того – с ними в тамбуре не развернуться, а их надо внести в вагон. Люди спотыкаются о жерди, падают, жерди рассыпались по тамбуру и салону электрички. Вопли, проклятия, мат. Машинист не может закрыть дверь. Ну как, скажите, учить человека? А лесники упорно рассматривают пейзаж за окном. Я убрал несколько жердей чтобы машинист смог закрыть дверь и электричка наконец тронулась. Помощник начал заносить жерди и класть их в проход вдоль вагона. Я думал он бросит эти жерди, но мои провокаторы не успокоились. Сначала сделали вид что очень удивились появлению моего помощника с жердями, а потом предложили ему сходить к машинисту электрички и попросить его чтобы он остановил состав напротив его дома для выгрузки жердей. И он пошел . Я когда увидел этот диалог – думал что машинист убьёт моего помощника. А ведь это было только начало. Наша станция – самая крупная на маршруте и народу там будет очень много. Я предложил оставить жерди в вагоне и идти домой налегке. Таких жердей можно нарубить в пятидесяти метрах от дома – кругом тайга. Он отказался.
В это время лесники незаметно разошлись по другим вагонам. Вскоре мы подъехали к своей станции… Море народу… Одно только слово подойдет к этой ситуации – КОШМАР. Нарочно не придумаешь. Но назавтра у нас поход за маральим корнем. Собрались утром все на станции. Хотя можно и было отдохнуть. Железная дорога проходила по границе территории нашего лесничества. Доехали до своей лесосеки. Я развернул карту – выбрал оптимальный маршрут и мы пошли. Идти надо было по одному из водораздельных хребтов самого высокогорья Кузнецкого алатау. Но чтобы выйти на этот хребет надо было подняться по его склону. Склон очень крутой. Цепляясь руками за ветки кустов и траву начали тяжёлый подъем. В одном месте выход скальных пород был особенно тяжёл для подъёма . Обходя препятствие я говорю лесникам:
«Обратите внимание – какой своеобразный выход скальных пород. От времени горные породы разрушаются и приобрели форму брусков. В Японии есть даже шахты где добывают такой камень для точки инструмента. В России есть тоже подобное. Например в романе «Бруски» Парфенова тоже из дикого плитняка готовили бруски для точки инструмента.»
Лучше бы я этого не говорил. Лесники переглянулись и все дружно; «Да, да, да. Таких брусков ни в одном магазине не купишь, а только в Японии.» И давай набивать рюкзаки этими камнями. Мой помощник видя это «заглотил наживку» до желудка. И тоже начал выбирать себе подходящие камни. Лесники только этого и ждали. Каждый бросился помогать. Нагрузили полный рюкзак, с большим участием помогли одеть на плечи и мы двинулись в гору. До хребта было ещё около трех километров. Естественно мой помощник оказался в хвосте нашего отряда. Зато все его легко обогнали. Особенно радовался мой толстый лесник. Который не выдерживал нашего темпа и нам приходилось его постоянно ждать. А чтобы его стимулировать к большему темпу я каждый раз ,когда мы его дожидались, поднимал группу и мы шли не давая ему времени на отдых. Теперь эта доля досталась моему помощнику. Урок они хорошо усвоили и постоянно меня торопили. Но это было только начало провокации. Отряд наш растянулся. Я ушёл далеко вперёд , прокладывая маршрут. Общее направление все знали, время от времени мы обменивались голосами. Выйдя на водораздел я дождался отставших, кроме своего помощника. Стали ждать его. Когда он был уже относительно близко, я оставил толстого лесника с наказом: дождаться помощника и идти по хребту следом за нами. Водораздельный хребёт на редкость узкий – только пешему под силу пройти, да и то налегке. И мы двинулись дальше. Когда мы ушли этот провокатор лёг на водораздельный хребет, перевесился на противоположную сторону от подъёма, сложил ладони ко рту рупором и стал торопить моего помощника.
Ощущение такое: кричат из ущелья. Помощник перемахнул через хребет и попёр вниз в ущелье. А лесник отошёл немного по ходу маршрута и лёг отдыхать. Минут через сорок начал звать моего помощника. А тот был уже на дне ущелья. Когда он вылез на водораздел то едва стоял на ногах. Пришлось отдыхать. Мы за это время вышли на альпийский луг где была плантация маральего корня. Начали копать. Накопали, набили рюкзаки и тут подошли наши отставшие. Показали им где и как копать. Когда помощник вывалил камни из рюкзака спросил; «А где ваши бруски ?» Каждый начал искать причину почему он их оставил: «Спрятали, чтобы в другой раз забрать». Кто начал жаловаться на годы, кто на здоровье, на ноги, на усталость и т.д. Посоветовали ему взять с собой самые «ценные» бруски, а остальные спрятать. Даже и здесь не обошлись без подвоха . Опять его загрузили до предела и мы начали спускаться уже другим маршрутом. Придя в час ночи на ближайшую ж.д. станцию были вымотаны до предела а на помощника жалко было смотреть. А ведь ещё ехать домой и там от станции до дома не ждёт такси.