В тот вечер мы забирали аппаратуру из клуба «Порт» (царство ему подземное!). пол часа назад закончился концерт швейцарской группы Lacrimosa, парочка альбомов которой я с удовольствием слушал… лет пять назад. Время текло мимо, а мы как всегда чего-то ждали. Я сидел на здоровенном саббуфере и рассеянно о чем-то размышлял, когда из гримерки, опираясь на палочку и хромая, появился Тило Вольф – генеральный секретарь готической группы. Я как-то засуетился от неожиданности и думаю – что ж ему такое сказать?? Английский и немецкий, на которых они поют, я знаю более, чем погано, потому я смущенно вымолвил только «Danke» - как бы имея ввиду «спасибо, концерт понравился!». Тило совсем неготично улыбнулся, что-то ответил (я, естественно, не понял что) и поковылял фотографироваться с какими-то жутковатыми бабами в иссиня-черной цветовой гамме.
Однако, тут наша компания профессиональных грузчиков пришла в движение, и мы принялись таскать тяжелые колонки, усилители и прочие звуковые штуки вниз… сквозь четыре этажа без лифта L.
Часа через два (или три, или четыре, или…) я обнаружил себя уже на мягком диване с кружкой мерзкого растворимого кофе. И значило это, что работа все же закончилась, мы уже привезли всю аппаратуру на склад, и я уже могу вздохнуть с некоторым облегчением – жутко устал. Часы натикали уже час ночи, метро было благополучно закрыто, потому я принялся расспрашивать обладателей автотранспорта, кто в какую сторону держит путь! Сережа, на «убитом» синем фургончике ехал как раз в удобном мне направлении, и я подсел к нему. И мы покатились. Вдоль Обводного канала в сторону центра. Телефон мой начал все чаще разрываться от звонков моих товарищей, в гости к которым я должен был приехать еще часа два назад. Им зачем-то было необходимо мое физическое присутствие на их празднике жизни и апокалипсисе печени! Они, очевидно, поднимали тост, выпивали, оглядывались, находили мое отсутствие. И начинали звонить. Я успокаивал их заверениями, что уже в пути, они успокаивались, поднимали тост… ну, и все заново! J
А вот на том месте КУДА я ехал, стоит заострить внимание! Не в какую-то банальную квартиру, клуб или притон! Нет! Я стремительно приближался к японскому консульству, стоящему в самом центре северной столицы, в двух минутах ходьбы от Эрмитажа! Причем, естественно ехал я туда не просить политического убежища, ибо японцев там не было. Там была и бухала лихая компания моих знакомых и малознакомых личностей, одна из которых (личность) работала там по ночам. Сторожем. Знали бы японцы, что за бдения происходят у них под светом луны, они наверное наняли бы еще одного сторожа, чтобы тот охранял посольство от первого сторожа!
А машина уже свернула на Миллионную улицу и выбросила меня под проливной дождь прямо к нужным дверям. Двери распахнулись, и я влился в теплый сухой холл, наполненный неопределенным количеством в меру трезвых молодых людей и дам.
Ну и понеслось…
Битва с алкоголем шла ожесточенная, многие пали, многие героически держались и не сдавали позиций! В меня тоже стремительно вливалось все, что предлагал щедро накрытый стол! А сегодня он пылал каким-то особенным изобилием боеприпасов – не потому, правда, что у кого-то было много денег или профессиональный праздник! Не было ни воровства, ни спонсорской помощи… А был в нашей досягаемости магазин с лаконичным и говорящим названием «Просрочка». И в этом волшебном магазине можно было купить, например, ящик немецкого пива (естественно, просроченного года эдак на пол!) в десять или даже двадцать раз дешевле, чем стоит в магазине этот же сорт пива в свежем виде! Так что пиво, которое «зажиточные крестьяне» обычно покупают за 150 рублей, здесь приобретается за 10-15 рубликов. Помимо безусловных финансовых преимуществ, поспешу заметить, что просроченное немецкое пиво все равно куда вкусней и благородней «свежего» русского суррогата, на этикетках которого тоже почему-то написано «пиво».
И мы пили. Пили все четыре или пять этажей здания, включая все кабинеты, закутки, лестничные пролеты и даже кладовки! Под лестницей же на первом этаже была главная распивочная. С хаотичным брожением народных масс, парочкой спящих на диване и полу и с лохматым гитаристом, хрипло поющим что-то из собственного творчества, ну и бюстом товарища Ленина во главе стола! Каждый этаж же имел собственные особенности – на втором происходил коллективный просмотр какой-то ахинеи через компьютеры японский дипломатов; выше, на лавочке, очень неэстетично и пьяно целовалась какая-то парочка с торчащими в разные стороны разноцветными волосами у обоих; еще выше на этаж в какой-то момент оказался я. Я, настигнутый моей старой знакомой, дома у которой я когда-то жил, расплачиваясь за свое присутствие в ее жизни и квартире постельной валютой. Трахаться леди эта очень любила, жаль относилась к этому творческому процессу весьма халатно и малодушно. А любое дело следует делать либо хорошо, либо не делать совсем. Тем более, когда речь идет о таком эмоциональном и проникновенном занятии, как ебля!
Мы отыскали кем-то опрометчиво оставленное в коридоре кресло! Диван был бы конечно куда более кстати, но… в этих краях это была бы непозволительная роскошь! А дальше… дальше и так понятно, что у нас началось. Началось и продолжалось в этот раз настолько неожиданно хорошо, что кресло (очевидно испытавшее некультурный шок)… сломалось. Даже не сломалось, а просто стремительно развалилось под нашими движущимися телами. Мы на минуту смутились, но немецкое пиво не дало нам долго думать о посторонних вещах, и мы переместились на одну из отвалившихся от кресла частей, где и достигли кульминации этого обрывка вечера.
Дальше ночь продолжала течь, люди ходить, спать или трахаться, а я вот совсем не припомню, чем занимался дальше. Память перестает выполнять свои профессиональные обязанности, когда в организм вливаются озера и реки различной крепости! Потому у меня, можно сказать, сразу наступило утро – я нашел себя в одиночестве и холоде на лавочке, где вечером кто-то целовался. Дрожа зубами и телом, я промчался вниз по лестнице и поставил греться чайник – единственного спасителя от холодов! Постепенно со всех щелей начали стекаться такие же полу-проснувшиеся замерзшие тела. С минуты на минуту должна была придти дневная дежурная, потому нас скоропостижно стали выпроваживать наружу. Миллионную. И мы дружно, но угрюмо неровно передвигались в сторону метро по сырому ветреному и спящему еще городу, не имея в карманах ни миллионов, ни рублей. Даже на проезд денег хватало далеко не у всех, так что название улицы смотрело на нас с какой-то издевательской ухмылкой. Это было название не просто из другой эпохи - оно явилось перед нами совсем из другой области мира, где мечты просто не сбываются. Сколько ни мечтай…
2012. 26 августа. Электричка в Петергоф с темным пивом – 28 августа. Кухня с кошкой и чаем.