…Готовясь к ночевке в одном из выездов на охоту в горы, мы обнаружили, что забыли взять спальные мешки. А на этот раз температурка была не очень. А без них - как проведешь в палатке ночь в тепле и неге… Задубеем же до потери пульса.. За это мы, конечно, от души поиздевались над ноль первым – «пожарником» Санчо. Ведь это он, супергетерадин низшего класса, как всегда, торопил нас с выездом. Чтобы, говорит, «не приехать в ущелье затемно». Не грела даже мысль, что ноль первый из нас самый большой мерзляк… Вот теперь всю ночь и пусть сам колотуна даёт... В смысле: "Дрожи сильней - быстрее согреешься..."...
Но на наше счастье в машине нашелся чехол с трубами… Их откуда-то приволок наш совершенно неизвестный широкой общественности лекарь Василич – ноль третий. Мы так и не поняли, зачем они ему нужны. Хотя честно – даже и не вникали. Чехол давно валялся в машине, я даже хотел его выбросить в гараже. Руки не дошли. Так сейчас наш доктор достал эти трубы, соединил их в трехметровую сосиску, и один конец приспособил к входу палатки. А в метре от другого прямо над лежащей на земле трубой развел костер. Для сугреву мы расселись вокруг вожделенного источника тепла. Ну и перекусили, чем Бог послал. Вернее – чего там нам наложили наши благоверные.
Потравили, как всегда, байки, поржали после анекдота: «Грузинский ресторан. К парочке подходит официант. – Дама: «Мне шашлык по-карски и бокал Цинандали». – Ее ухажер: «А мне чего-нибудь остренького». – Официант: «Кинжал в ж* хочэшь?». Потом полезли в палатку.
- О, да тут Ташкент, - воскликнул ноль первый. – Ну, ты, Василич, молоток. Голова-а… Надо тебя выдвинуть на Нобелевскую премию за спасение наших чресел. А то бы они у нас к утру явно отмёрзли…
Ноль третий скромно потупил очки. Он у нас без них воспринимает окружающий мир только на звук и ощупь. Мне, говорит, главное, чтобы у нее голос был нежно-мелодичный, и сама была мягкая и тёплая…
- Это не я, - сказал он. – Это всё Обручев…
Мы расстелили на пол в палатке все более-менее мягкое и разлеглись. Потом потребовали у Василича объяснений, почему он хочет отдать свою Нобелевскую премию какому-то Обручеву. Ноль третий, начитанный он наш, всё в красках и живописал.
Оказывается, жил такой академик Владимир Афанасьевич Обручев — геолог, географ и исследователь Сибири и Центральной Азии. Он опубликовал свыше 1000 научных работ, учебников и научно-популярных книг. И самую большую известность ему принесли романы «Плутония»; «Земля Санникова»; «Золотоискатели в пустыне»; «В дебрях Центральной Азии (записки кладоискателя)». Он говорил: «Хороший фантастический роман должен внушить читателю убеждение, что все описываемые события могут иметь место, что в нём нет ничего сверхъестественного, чудесного».
В романе «Плутония» Обручев воссоздал картины геологического прошлого нашей планеты. Замысел романа он объяснял желанием поправить «геологические ошибки» в романе Ж.Верна «Путешествие к центру Земли». Самый же известный роман Обручева – это «Земля Санникова». Идеей его появления явилась гипотеза о загадочной земле, о которой сообщали многие русские полярные путешественники. При написании романа он придерживался принципа – «научно-фантастический роман должен быть правдоподобен».
Его сын, Сергей Владимирович Обручев — тоже, как и отец, был автором ряда книг, в том числе: «В неизведанные края», «По горам и тундрам Чукотки», «В сердце Азии» и др. Удостоен Государственной премии СССР, награжден орденом Ленина и др. Но главное - что им в 1949 г. был выпущен знаменитый «Справочник путешественника и краеведа». Как писал младший Обручев, «мои сорокалетние полевые работы во всех климатических зонах Советского Союза, позволили мне лично познакомиться с разнообразными условиями…». То есть он на своей шкуре всё испытал, и подчеркнул: «Я многим обязан советам моих спутников по путешествиям: русских, бурят, казахов, коми (зырян), намылан (коряков), одулов (юкагиров), татар, тафалар, тувинцев, узбеков, чукчей, эвенов (ламутов), эвенков (тунгусов), якутов…».
Другими словами он собрал в «Справочнике…» опыт многих народов, сталкивающихся с преодолением трудностей в экстремальных ситуациях… Причем, Обручев написал 9 из 17 глав: «Подготовка экспедиции», «Пища и ее приготовление», «Охота и рыбная ловля» и др. В них он описал способы спасения от холода, разжигания костров, определения и употребления в пищу диких растений, нахождения воды в засушливых районах. А также, рассказал о способах охоты и рыбной ловли, о ядовитых змеях, пауках и о спасении от комаров, мошки и т.п. При этом он не советовал: «Возьмите полиэтилен, достаньте фонарик, приготовьте раствор из двуокиси триполифосфата цезия с добавлением закиси трихомонады…». Нет, он предлагал использовать то, что под рукой - тряпки, заостренные палки, плоские камни…
Вот про этот способ обогрева палатки Василич тоже из его «Справочника…» узнал. Единственное условие – это чтобы часть трубы, над которой разжигается костер, была немного ниже. Тогда холодный воздух, нагреваясь в трубе от жара костра, будет стремиться вверх. В смысле – в палатку…
- Слушай, - сказал я ноль первому. – Какой он у нас с тобой умный… Наизусть шпарит главы и названия окисей, закисей и перекисей…
- Да, нет, это я первые пришедшие на ум заумные словечки употребил… Трихомонада – это вообще из медицины… С которой я вообще желаю никому из нас не соприкоснуться… В смысле - не подцепить...
- Вот, блин, - возмутился Санчо. – А я-то уши развесил… Кстати, за костром нужно кому-то время от времени смотреть. И подбрасывать в него, чтобы не потух. Как-то я уже привык к теплу…
- А вот ноль второй пусть и посмотрит, - нагло заявил ноль третий. – У него самый теплый свитер… И куртка вон на меху…
…Я хотел его зарезать за такие слова, но крыть было нечем... Пришлось вылезать из тепла и идти делать нашему костру реанимацию, чтобы он безвременно не скончался. Наложил в него палок потолще, поискал и нашел в окружении лагеря сухих веток. Ещё притащил к костру два больших ствола. Благо, сушняка в этом году в горах много. Потом сел на одно бревно, посмотрел на огонь. Правильно говорят: "Человеку больше всего нравится смотреть на текущую воду, пламя огня и как работают другие...". Вот ёлки - я тут, можно сказать, тружусь в поте лица, а никто на меня даже не смотрит...
...И тут же подумал: а чего это я не догадался отдать свою куртку кому-нибудь из этих... Которые там в тепле уже наверняка дрыхнут..?
Продолжение: http://www.proza.ru/2013/05/28/1305