Как ни обидно сознавать, но факт останется фактом: все началось банально. С развода. Не то, чтобы я стенала и заламывала руки, сотрясаясь в истерике, но… было погано. Металлический привкус предательства и безграничная жалость к себе любимой. Мама, покачивая головой, но из последних сил сдерживая фразы «контрольного выстрела» типа: «Я говорила… я предупреждала и так далее», забрала моих сыновей и отчалила на море, предоставив своей великовозрастной дочурке возможность самой пережить свалившуюся как ком на голову, любовь мужа (уже бывшего) к миленькой молоденькой секретарше. А я ничего не замечала. Окрыленная успехом, полностью погрузилась в свой маленький бизнес. За что и была названа бесчувственной карьеристкой со всеми вытекающими последствиями. Не добдела, не доблюла. А у мужа карьерный рост. Плевать, что это я сочиняла ему резюме, чтобы правильно и красиво. Я составляла всю документацию, сидя ночами. В частном и общем: вырастила мужика – отпусти. Отпустила. Как сказал мой старший сын:
-Забей, мать. Ты у нас молодая, красивая, и что немаловажно, очень обеспеченная дама.
По своему, он прав. Ни он, ни его младший брат ничего не потеряли. Отец и раньше не особо баловал их вниманием и заботой. И не объяснишь ему, что мне выть охота. От обиды, от разочарования в первую очередь в себе. Не сумела, не смогла дать чего-то важного. Видимо, мы что-то потеряли за почти двадцать лет семейной жизни. И слабость показывать нельзя. Не привыкли мои парни к материнским слезам. Истерик женских никогда не видели. Мама - это стена, за которой тепло и спокойно. Мама – это друг, который выслушает, поможет и вытрет сопли. Друг, у которого не бывает проблем и все под контролем. Даже когда рушится привычный мир. В конце концов он не их бросил. Он меня оставил. Впрочем, не забыв сделать попытку оттяпать часть наследства, на нас неожиданно свалившегося. Нет, дело вовсе не в американской бабушке, неожиданно нашедшейся (хотя бабушка действительно была). Когда нибудь я расскажу эту банальную историю (так же с криминальным уклоном), но в другой раз.
Делить мы ничего не стали, потому как из общего совместно нажитого у нас кроме детей в количестве двух парней, кота, собаки и аквариума, не оказалось. Квартира моей матери в счет не шла, а нашу, купленную в далекие «до свадебные» годы на мои деньги и по настоянию свекрови (к счастью, тоже бывшей. Или они бывшими не бывают?» оформленную на нас двоих, я давно выкупила. Машину он благополучно разбил. Так, что к любимой женщине он отправился с чемоданом и зубной щеткой. Еще есть дача. Маленькая развалюшка на шести сотках, но расположенная в живописном месте: на берегу мелкой, но быстрой речушки в заповедной зоне. Настолько заповедной, что берега ее, надо заметить, довольно крутые, усеяны бутылками, одноразовой посудой и прочими атрибутами активного отдыха граждан.
Устав биться головой о стены квартиры и понимая, что мой мозг отказывается выдавать креативные рабочие мысли, забросив наброски и прихватив пса (оставив кота и ключи от квартиры соседке) я отправилась на дачу. Работы там полно. Газон можно подстричь. Если газонокосилкой слишком просто, можно взять маникюрные ножницы. Домик в порядок привести. Или новый отстроить. С моим нынешним настроем возможно все. И коня на скаку и избу…
Первый день моего рабочего рвения ознаменовался полной и безоговорочной победой флоры и фауны над городской одинокой женщиной. Газонокосилка была электрической. Интересно, есть ли у приборов рай и попадают ли туда вещи, не выдержавшие общения с блондинками? Я так и не поняла, что сделала не правильно, но завтра придется купить новый триммер, попроще. С фауной еще хуже: обосновавшийся на куче травы уж обратил меня в паническое бегство и вызвал интерес у Бучика. Он носился вокруг этого ожившего шланга и лаял, пока ужу не надоело, и он с достоинством покинул нашу территорию.
Второй день был куда результативнее: бравый садовник с обнаженным торсом быстро привел газон в порядок. Бригада строителей быстренько прикинули, сколько и чего необходимо для капитального ремонта моей развалюхи и строительства небольшой веранды, убрались за материалами и обещали приступить к работе с завтрашнего утра. Уж, видимо страдая мигренью, больше не появлялся. Но занимаясь работой (поедая спелую черешню прямо с дерева) я невольно поглядывала на то место где была злосчастная куча, убранная садовником. Ужа видно не было. Зато было отлично слышно отдыхающую на противоположном берегу, кампанию. Хотя день явно не совсем удачный для отдыха: небо то и дело заволакивало тучами. Солнце тонуло в них и снова выбиралось на небосвод. В повседневных делах и заботах пролетел день. Ветер к вечеру стал сильнее, на небе не осталось и просвета. Темные, почти черные тучи грозили пролиться не просто летним дождем, но вселенским потопом. И выполнили свои угрозы. К девяти вечера начал накрапывать небольшой дождик, который стремительно перерос в ливень со шквальным ветром. Я уютно устроилась с чашкой ароматного кофе перед экраном компьютера, как Буч насторожился и пошел к двери. Несколько минут он сидел тихо, но вскоре принялся тихонько скулить. А потом все громче и громче, все настойчивее требуя выпустить его наружу.
-Буч, замолчи. Место! – Прикрикнула я на пса. Он притих всего на пару минут, и с новой настойчивостью принялся рваться под ливень. – Достал! Мне потом тебя вытирать придется. – Недовольно поплелась я к двери. – Иди.
Пес мигом скрылся в непроглядной темени. Я немного подождала и позвала.
-Бусь, ты где? – Собака не отзывалась. Паника все увереннее змеей вползала в душу. Куда с огороженного участка мог деться пес бойцовской породы? Причем, не издав ни звука? Хотя, завой он сейчас в полную силу своих возможностей, я не услышу. Шум дождевых струй бьющих с силой о земную твердь, заглушают все звуки. А вокруг ни одной жилой дачи. И воруют здесь часто. Запоздалые мысли о собственной безопасности вспугнутой стаей роились в моей голове. Что делать? Юркнуть в дом и запереться? На окнах решетки, дверь железная. Вскрыть ее удалось лишь однажды. Видимо работал специалист: даже замки не повредили. Аккуратно вскрыли, обчистили и ушли, тактично прикрыв за собой дверь. Запереться… а как же пес? Я накинула куртку, схватила фонарь и вышла под дождь. Не сделав и двух шагов поняла, что куртку можно было и не надевать: не пробыв под дождем и двух минут я промокла до нижнего белья.
-Буч! Сволочь, найду, откручу твою лобастую башку! Ко мне! – Он появился через минуту. Прыгал вокруг, глухо лая и подскуливая. Я схватила его за ошейник и решительно потянула к дому. – Хватит! Нагулялись! Домой! – Легче сказать, чем сделать. Крупный пес упирался, отказываясь повиноваться. Потом он просто вывернулся из ошейника и пропал в темноте у калитки, ведущей к речке. У меня сердце остановилось: неужели я забыла запереть замок? Я выходила с намерением окунуться и даже привела задуманное в исполнение, но удовольствие было испорчено все той же кампанией на берегу напротив. Холеные мужчины, красивые молодые женщины, шикарные иномарки. И что они забыли в нашем захолустье? Мелькнула мысль, что и у моего… бывшего (как же больно даже в мыслях его называть бывшим) такая же вот длинноногая шикарная…
А теперь в эту калитку мог войти кто угодно…
-Буч! Ко мне! – Захлебываюсь в струях дождя и истерике. – Иди сюда! Быстрее! – Скорее чувствую, чем вижу мокрый упругий бок у ноги и холодный нос тычется мне в руку, будто успокаивая. Но сам пес не намерен успокаиваться. Он нервно скулит и снова бежит к калитке. На подгибающихся ногах иду следом. Слава Богу, дверь заперта. Вздыхаю с облегчением, но рано: в одном месте забор не плотно стоит на земле, вот там мой пес и неистово пытается выбраться за забор. Он упорно роет подкоп, не обращая внимания ни на дождь, ни на мои уговоры и ругань. Вот уже он с трудом, но протиснулся в лаз и воет где-то совсем неподалеку. Открывая калитку трясущимися от страха и холода руками, я ругалась как последняя торговка, припомнив все матерные слова и выражения.
-Буч! – Я едва не плачу от страха, одиночества и обиды. Дрожащими руками вожу фонарем по сторонам. От слабого, прыгающего маленького круга света, становится еще страшнее. Фонарь выхватывает из темени что-то белое и красные огни глаз. Я вскрикиваю и фонарь выпадает из моих рук.
-Бля. – Вырывается невольно, когда я понимаю, что это глаза моего Бучарда светятся в свете фонаря красными огнями. Фонарик, тем временем скатился до середины спуска к воде и замер уткнувшись в тело, лежащее у ног собаки. – Ой, бля! – Вскрикиваю я снова, оскальзываясь на спуске и соскальзывая все ниже пока не оказываюсь там же где и фонарик, упираясь руками в безжизненное тело. Взвизгнув, пытаюсь отодвинуться, но мы оба (и я и тело) лишь скользим по крутому мокрому берегу прямо в реку. Забавную же мы представляли картину (наверное): я истерично визжа пытаюсь снова и снова подняться на ноги, рядом со мною, почти в воде тело какого-то мужика пытается перевернуться со спины на живот (чуть не утопился, бедняга), а вокруг нас бегает и лает здоровенная псина.
-Заткнись. – Просит на время ожившее тело и рука хватает меня за щиколотку. Помогает. Я пораженно затыкаюсь и задаю наверное самый идиотский вопрос из всех существующих на земле:
-Ты живое? – На ледяную руку, все еще сжимающую мою ногу, я просто не обращаю внимания.
-Сдохну в ближайшее время, если ты мне не поможешь.
-Как? – Глупо уточняю я, сидя в грязи рядом с парнем истекающем кровью. Видимо, я твердо решила получить гран при за тупость.
-Мозги включи, курица. Скорую можешь вызвать? – Он прижимает к боку какую-то тряпку, но в свете молнии я вижу, что она темная от крови, не смотря на дождь.
-Мобильный не работает. На той стороне твой джип стоит?
-Мой. – На его лице гримаса то ли боли, то ли его корчит от моих умственных способностей. – Решила прокатиться?
-Почему нет? – Пожимаю я плечами. Очень хочется оставить все, как есть и бежать. Бежать в свою реальность где тепло, где любят, где нет этого ужаса. Да только парадокс в том, что бежать мне некуда. – Давай, поднимайся. – Я изо всех сил стараюсь его поднять. Я, конечно не Дюймовочка и сил у меня достаточно, но и он явно не Мальчик с Пальчик. Шея, вон, как у бугая. – Давай, помоги же мне! О том, как мне втащить его по скользкому откосу наверх я стараюсь не думать. Выбора у меня нет. Не брошу же я его в самом деле здесь на берегу на собственном пляже. Мама учила меня поддерживать чистоту и не мусорить на природе.
Не буду описывать, сколько раз мы упали, когда переходили ставшую вдруг бурной, речку, как под неумолкаемый лай Бучарда поднимались к машине и усаживались в нее. И сколько раз у меня замирало сердце, когда он терял сознание от боли и потери крови у меня на руках. Скажу только, что до больницы мы таки добрались (никому не признаюсь, что за руль села впервые и прав у меня нет). Думаю, у Вас хорошее воображение и Вы представите картину как двое грязных, мокрых людей в сопровождении такого же пса вваливаются в блистающий чистотой холл травмпункта, оставляя позади изумленные взгляды и лужи грязи. Парня увезли на каталке в отделение, а меня еще долго пытал полицейский, хотя, что я могла ему рассказать? Только то, что рассказываю сейчас Вам и ничего больше. Но совесть у него, видимо, проснулась, он напоил меня горячим чаем и отдал свое казенное одеяло. Домой мы с Бучиком попали уже под утро, совершенно измученные. Еще несколько дней меня то и дело вызывали в полицию на допросы, и вскоре отпустили под подписку о не выезде. Мне кажется, за неимением других подозреваемых, полиция думает, что это я пырнула ножом гражданина Нечаева А. И. Из ревности. Им же не объяснить, что если бы я и пырнула кого из ревности ножом, так это совершенно другого гражданина…
Нечаев А. И. выписался из больницы через месяц после описываемых событий и появился на моем пороге с шикарным букетом цветов. Что из этого выйдет? Наверное, еще одна банальная история с уклоном в ту или иную сторону. Потом расскажу.
;