Марта пришла в себя. Она сразу же поняла, где находится: белые стены, характерный запах, вокруг какие-то аппараты: больница. Интересно, сколько времени она уже здесь находится? Вот этого Марта определить не могла. Но она как-то сразу вспомнила всё, что произошло в ресторане. Её избили, в Андрея стреляли, у неё случился выкидыш. Она вспомнила, как её несли на носилках, и она сквозь пелену тумана на глазах видела безжизненно лежащее на земле тело Андрея, прикрытое простынёй. У него была такая странная поза, что Марта сразу поняла: он мёртв. Слёзы потекли по лицу. Ещё не узнав всей правды о судьбе Андрея, она знала наверняка, что его больше нет, как нет и их ребёнка. Последняя ниточка, которая могла бы сохранить хотя бы память о любимом, оборвалась. Марта лежала на спине и беззвучно рыдала, не чувствуя ни боли в низу живота, ни иглы в вене от капельницы, ни того, что рядом сидит её любимая ближайшая подруга Ксюха и терпеливо дожидается момента, когда же, наконец, можно будет с ней поговорить. Оксана Ковалёва была в приятельских отношениях с главным врачом. И он позволил ей, с одобрения Игоря Петровича, находиться у постели Марты. По роду своей журналистской деятельности Оксане приходилось встречаться и поддерживать отношения с очень многими людьми. Некоторые из её близких знакомых имели довольно солидное положение в местном высшем обществе, и поэтому двери многих домов, никогда не открывавшиеся для чужаков, для неё были всегда не просто открыты, а гостеприимно распахнуты. Вот и на этот раз Ксюха Ковалёва, воспользовавшись своими особыми отношениями с медициной, оказалась в роли сиделки в реанимации областной больницы. Она сидела здесь уже несколько дней, покидая больницу лишь на короткое, необходимое, чтобы привести себя в порядок, время. На всё это время, пока Марта лежала в больнице, пятилетняя дочка Оксаны, Варя, была переселена на жительство к Поляковым под бдительный надзор Веры Сергеевны, которой хлопоты о егозе Вареньке были только на пользу. В заботах о девочке она отвлекалась от своего горя.
Марта не приходила в себя несколько дней. Сознание её было путаным. Марта бредила. Иногда она открывала глаза, и, казалось, что взгляд её осмыслен. Но через мгновение раздавался её жалобный стон, и она снова погружалась в свой беспокойный кошмарный сон. Оксана терпеливо ждала.
Наконец, Марта открыла глаза. Взгляд её прошёлся по палате и остановился на какой-то, только ей видимой, точке на противоположной стене. Оксана ждала, когда можно будет начать разговор. Но Марта молчала. В её бездонных зелёных глазах было такое глубокое горе, что Оксана не решалась обратиться к ней первой. Но вот Марта повернула голову. Узнала Оксану и зашевелила губами, пытаясь что-то сказать. Оксана вздрогнула, услышав изменившийся, мёртвый голос подруги.
- Оксана, скажи мне правду: Андрея больше нет? – прерывающимся шёпотом обречённо спросила Марта. Эта была первая фраза, произнесённая ей после долгого молчания. Казалось: каждое слово даётся ей с трудом.
Оксана не могла ответить, она молча кивнула и отвела глаза. Девушка была не в силах смотреть на исхудавшее за несколько дней лицо подруги и в её, ещё недавно такие сияющие от предвкушения близкого счастья, а теперь потухшие, словно неживые, глаза.
- Я догадалась. Хотя, мне кажется, ну, предчувствие такое, что он сейчас войдёт, живой и невредимый.
Оксана всхлипнула. Голос Марты, какой-то металлический, бесчувственный, отзывался болью в её сердце. Душа Оксаны просто разрывалась от сочувствия и желания разделить горе Марты и от невозможности помочь ей облегчить это горе. Ей и Андрея жалко было невероятно. Она ведь тоже знала его почти с детства, и скажи ей в то время, что у него нелады с законом, она бы просто рассмеялась в лицо посмевшему сказать такую гнусную ложь. И про кого? Про душку и обаяшку Артиста, по которому добрая половина всех
знакомых девиц сходила с ума. Но он выбрал Марту, и все поняли раз и навсегда: шансов
нет. Он оказался редким в наше полигамное время однолюбом. Бывает же такое!
Оказывается, бывает. Но и эта сказка оказалась недолгой и, как водится, с печальным концом. Как помочь Марте это пережить?
- Ксюша, - Оксана даже вздрогнула. Неожиданно раздавшийся голос Марты был чужим, каким-то глухим. – Его … Андрея уже похоронили?
- Да, не стали долго ждать, да и Игнат торопил…
- Он сильно изменился… после смерти? – безжизненным голосом продолжала свой допрос Марта
- Не знаю… Хоронили в закрытом гробу…
- Я поняла… А его охранник? Как его, Колодяжный?
- А того увезли куда-то, кажется, на родину, долечиваться. Раны у него тяжёлые, но не смертельные. Хотя, тоже голову, говорят, задело основательно. Но, я думаю, что для такого быка этот орган не особо важен.
- Не язви. Он же пытался закрыть Андрея. Хороший парень. Надо помочь ему деньгами.
- Не беспокойся, Игнат уже всем помог.
- Ты и это знаешь? – усмехнулась Марта. И вдруг вспомнила: - Ах, да! Я же видела этого парня в загородном доме Игната. Он из его личной охраны, и тут же вспохватилась, - ой, прости, я перебила тебя. Ты же сама всё уже знаешь…
- А то! Мы папарацци, всюду пролезем! – уже веселей парировала Ксюша. – А кстати,
знаешь, какая-то с этим охранником раненым петрушка вышла…
- Какая ещё петрушка? – удивилась Марта. А Оксана про себя отметила, что в голосе подруги появились эмоции. А это, явно, хороший знак!
- Самая обыкновенная петрушка. Охранник исчез из больницы тайно, под покровом ночи. Кто его увёз и куда – неизвестно. А ведь там была охрана. Бережной в бешенстве!
- Ему-то чего беситься? – поморщившись, поинтересовалась Марта. А про себя подумала: что-то больно уж часто в последнее время она пересекается с Бережным.
- Ему именно - и беситься! – злорадно сказала Оксана. – Именно он отвечает за расследование этого преступления.
- Да? Ну, и как движется расследование? Убийцу уже нашли? Что это за девицы тогда на меня напали? – засыпала вопросами Оксану Марта.
- Подвижек немного…- начала Оксана, но не успела довести фразу до конца. В палату вошёл какой-то человек очень конкретной наружности, явно не имеющий к медицине ни малейшего отношения, разве, как жертва бандитской разборки.
- Позвольте, юноша, - возмутилась Оксана. – Здесь не шашлычная! Кто вам позволил сюда вламываться?
«Юноша» молчал, как каменное изваяние, но уходить не спешил. Дверь открылась вторично, и на пороге реанимационной палаты возник Игнат. Оксана замерла на полуслове. Лицо Марты стало каменным. В голове её мгновенно пронеслось, что именно этот человек, если не прямая, то уж точно, косвенная причина всех бед Андрея и крушения её собственных планов и надежд. Во взгляде Марты загорелась ненависть. Игнат понимал её чувства. Он с болью смотрел на Марту. Не в силах больше выносить эту неловкую паузу, Марта начала говорить первой.
- Ах, как это трогательно! Какие люди нас, сирых и убогих, посетили! Вот только не надо меня жалеть! – с вызовом и явной издёвкой в голосе отчеканила она. Ненависть к этому человеку душила её, не давала говорить спокойно. Ещё бы! Если бы не его тёмные дела, в которые он втравил Андрея, её любимый мужчина был бы сейчас с ней, и они вдвоём ожидали бы появления на свет их такого желанного малыша. Она продолжала, распаляясь всё больше и больше:– Тем более что ни я, ни мой погибший ребёнок, к вам отношения не имеют. Не стоит лицемерить! Да, в том, что произошло со мной и Андреем – ваша прямая вина! Не втрави вы его в свои дела, он был бы жив!
Голос её прерывался, губы дрожали. Каждое слово давалось с трудом. Наконец, она не выдержала и зарыдала в голос. Игнат не перебивал её, давая выпустить пар. Оксана, хоть и была ближайшей подругой Марты, но она была и опытной журналисткой. Под внешне спокойной оболочкой поведения этого авторитетного и слывущего довольно жёстким
человеком мужчины, она разглядела неподдельную боль и сострадание. Своим
журналистским чутьём она понимала, что кроется в визите Игната какая-то тайна, что-то очень важное, но состояние Марты таково, что он не станет в этот момент говорить с ней о чём-то важном. Марта сейчас просто ни физически, ни морально не готова воспринимать какую-либо важную информацию. Кажется, Игнат всё понимал правильно.
Каким-то совершенно будничным и даже монотонным голосом он произнёс дежурные слова сочувствия, подержал Марту за руку. Во время этого диалога в палату вошли два « мальчика» Игната и внесли чудовищных размеров букет и огромную корзину с фруктами. Ни Марта, ни Игнат, казалось, не замечали их. Марта выплеснула весь свой гнев и, обессилев, опять погрузилась в состояние полусна. Игнат немного посидел молча, что-то обдумывая, а потом неожиданно обратился к Оксане.
- Я навёл справки, я знаю, кто вы, - без предисловий начал он. – Когда ваша подруга
будет в состоянии воспринимать информацию, напомните ей о моём визите и передайте эту визитную карточку. Это мои координаты в Москве. Пусть сразу же, как сможет, обратится ко мне. Мне есть, что ей сказать. Да, и скажите ещё, что она всегда, сколько бы времени ни прошло, может рассчитывать на мою помощь. Я на вас надеюсь…
Игнат галантно поклонился. Взял Оксану за руку и припал к ней губами. Через секунду он опять впился своим стальным взглядом в её глаза.
- Повторяю: я надеюсь на вас, Оксана. Запомните: это очень важное поручение. – Слово «очень» прозвучало, как пароль.
Он решительно выпрямился и столь же решительно и быстро покинул палату.
Через минуту после его ухода в дверь осторожно заглянул смущённый охранник.
- У вас всё в порядке? – заискивающим голосом поинтересовался он.
- В порядке, в порядке, - машинально ответила Оксана. Журналистская натура работала чётко: она уже выстраивала в уме различные предположения о цели этого странного и короткого визита. Разумеется, не одно сострадание к Марте и «светская учтивость» заставили Игната нанести этот визит в больничную палату. Но что? Оксана могла только строить догадки. Но ничего конкретного она придумать не могла.
***
В кабинете прокурора шло рабочее совещание. Были вызваны все, кто имел хоть малейшее отношение к нашумевшему делу об убийстве Артиста. Были отработаны все возможные версии. Версии выдвигались одна за другой, отрабатывались, и тут же отметались. Наконец, у Бережного сформировалась вполне приемлемая версия. Она позволяла закрыть дело об убийстве, но Поляков прекрасно понимал, что эта версия явно кем-то подтасована. Единственно, что не вызывало сомнения, так это то, что убить собирались, действительно, Вишневского. Но слишком уж просто всё выходило. И главное – не было мотива. Вернее, версий , мотивов, предположений было множество: дабы и прошлое, и настоящее Артиста давали благодатную почву для всякого рода гипотез. Но, наконец-то, нашёлся правдоподобный мотив. Девицы, зачинщицы скандала, посидев в камере и немного поостыв и подрастеряв свою смелость и решительность, которые в большей мере определялись чрезмерным количеством принятого на каждую грудь спиртного, стали разговорчивее. Естественно: кому хочется быть привлечённым по соучастию в убийстве! И через несколько дней сестра Прибыткова «вспомнила», что у её брата была съёмная квартира, где он, якобы, жил с любимой девушкой, то есть с Мартой Поляковой. Правда, призналась девица, что Марту она там никогда не видела и слышала о бурном романе с ней только со слов своего брата. На квартире был произведён обыск, в ходе которого было найдено то самое ружьё, из которого застрелили Артиста и ранили его охранника. Нужные результаты дал и обход соседей. Одна разговорчивая и не в меру осведомлённая старушка, живущая в соседней квартире, поведала, что к Артёму часто приезжала скорая помощь. Навели справки. Скорая оказалась банальной «психиатри-чкой». Артём страдал, оказывается, какой-то формой шизофрении. Болезнь у него развилась после тяжёлого ранения в одной из горячих точек. Был найден его лечащий врач, который подтвердил, что у Артёма была навязчивая идея, связанная с какой-то женщиной, которую он боготворил. Но врач заверил, что социальной опасности его пациент не представлял, да и наркотической зависимости он у Прибыткова не наблюдал. Видимо, произошло что-то такое в его трудно предсказуемом сознании, что повлекло за собой столь трагические последствия. Скорее всего, этим толчком стало появление рядом с предметом его страсти другого мужчины. Следов пребывания Марты в квартире Прибыткова, естественно, не обнаружили. Зато вся квартира была увешана её фотографиями, причём там были фото разных лет, даже школьные. Впрочем, при желании, достать чью-либо фотографию в наше время – особого труда не составляет. Поэтому данному факту не было придано особого значения. Был сделан вывод, что психически больной Прибытков застрелил предполагаемого соперника, а затем сам, не выдержав груза содеянного, покончил жизнь самоубийством, введя себе смертельную дозу наркотика. Таким образом, была поставлена точка в этом деле.
Доклад Бережного по этому громкому делу был выстроен точно, полно аргументиро-ван. Короче, дело прекращалось в связи со смертью подозреваемого.
Выслушав доклад, Поляков одобрил его. Ему тоже не хотелось поднимать шумиху, так
как в деле была замешана Марта. Ну, а об Артисте он вообще не собирался безутешно
скорбеть. Хотя, как сам себе с трудом мог признаться прокурор, парня ему было всё-таки жалко. С результатами расследования в тот же день он ознакомил Игната. Игнат внимательно выслушал очень убедительную речь Полякова и после затянувшейся паузы
спросил:
- Послушай, Игорь Петрович, а сам-то ты веришь во всю эту ахинею с психом? Объясни мне, где банальный шизофреник нашёл оружие? Как он так быстро подготовил место для выстрела? Что-то не сходится.
- Он служил в какой-то горячей точке, оружие – его боевой трофей. Так что всё банально, хотя и трагически. Оставь это дело. Там копать нечего. Это случайное убийство. Судьба…
Игорь Петрович убеждал Игната, но сам отнюдь не был уверен в том, что Бережной нашёл истину. Эту истину – он, как опытный прокурор, чувствовал это – кто-то ему очень умело подкинул. Но кто и зачем, видимо, так и останется тайной. Преступление раскрыто практически по горячим следам. Виновный найден. Правосудие свершилось. Погибший Артист был далеко не праведником. Сверху на следствие никто не давил. Вроде бы всё сходится. Но сомнения остались.
Сомнения прокурора чувствовал и Игнат. Но разубеждать Полякова он не стал. А для себя твёрдо решил, что он сам, во что бы то ни стало, докопается до истины. Игнат поблагодарил прокурора за участие в судьбе его большого друга и поставил в известность, что завтра же навсегда покидает город. О Марте не было сказано ни слова.
***
Марту выписали через несколько дней. Выйдя из здания областной больницы, Марта позвонила Оксане.
-Ксюша, ты можешь сейчас подъехать к больнице? Меня выписали.
Не задавая вопросов, Оксана тут же, отпросившись у главного, бросилась к своей старенькой иномарке. Через несколько минут она уже стояла у центральных ворот и смотрела на приближавшуюся к ней Марту.
- Ты что не предупредила, что тебя сегодня выписывают? – упрекнула она подругу, открывая ей дверь.
- Привет, Ксюха. Не должны были выписывать, я выпросилась.
- Куда тебя везти?
- На кладбище. Ты же знаешь, где похоронили Андрея?
- Ну, кто бы сомневался в нашем сегодняшнем маршруте? – пробормотала как бы про себя Ксюха. – Может, домой заедем, хотя бы переоденешься. Холодно, не май месяц…
- Мне не холодно, и мы недолго там будем.
- Ты уверена, что выдержишь? – внешняя холодность и невозмутимость Марты не могли
ввести в заблуждение давнюю подругу. Она-то знала, каким самообладанием и волей обладала внешне хрупкая и беззащитная Марта. Оксана была в курсе многих уголовных дел, которые Марта вела как адвокат, знала, какую волю и настойчивость ей подчас приходилось проявлять и как она умеет скрывать свои эмоции. Но тут такое дело…
- Ну, как знаешь, - наконец, сказала Оксана. Спорить с Мартой бесполезно. В этом она тоже давным – давно убедилась: если Марта что-то решила, то на пути у неё лучше не стоять. Можешь помочь – помоги, но мешать даже не пытайся.
Машина рванула с места. Скорость любили обе подруги.
Через полчаса они подъехали к центральному входу городского кладбища, находив-шегося в нескольких километрах за городом. Хотя всю дорогу Оксана щебетала
обо всём и ни о чём, пытаясь отвлечь подругу от грустных мыслей, она заметила, что
Марта ведёт себя как-то странно. Она была рассеянна, постоянно оглядывалась назад.
Приписав странности в поведении подруги её не совсем полному выздоровлению, Оксана
постаралась успокоиться. Выйдя из машины, Марта огляделась по сторонам. Но потом решительно поспешила за идущей вперёд Оксаной. Оксана уверенно двинулась к центральной части кладбища, где, как это водится во многих городах нашей необъятной Родины, лежали лучшие сыны и дочери Отечества. Среди почётных граждан была втиснута и могила Андрея. Она находилась на самом верху холма за часовней. На свежем
холме, усыпанном розами и орхидеями, которые обожал эстет Вишневский, стоял
массивный дубовый крест, посредине которого красовался огромный портрет новопреставленного, на котором Андрей был совершенно не похож на себя. Лицо на портрете смотрело на море, которое начиналось прямо за кладбищем. Слева от могилы Андрея находилась могила какой-то заслуженной учительницы, справа – милиционера, погибшего при исполнении воинского долга. Рядом покоился знаменитый спортсмен, впоследствии участник какой-то криминальной группировки, а впереди были могилы участников революционного подполья времён гражданской войны.
- Да, - задумчиво протянула Марта, - Игнат подсуетился. Какая, однако, разношёрстная
публика здесь покоится.
- Кто-то по заслугам, а кто-то по деньгам, - философски заметила Ксюха.
- Смотри-ка, Оксана, - вдруг насторожилась Марта.
- Что такое ты заметила? – недовольно поморщилась Оксана. – На тебя не угодишь.
Радовалась бы, что твой любимый человек похоронен с почестями. Прости. Его криминальное прошлое, между прочим, скоро забудется, а место почётное останется. Не стыдно будет прийти на могилку, цветы положить. Конечно, лучше было бы, если бы он остался жить. Мне ведь тоже, Марта, очень жаль Андрюху. Хороший он был парень, отпусти ему Бог все земные прегрешения…
- Да, я не об этом, - отмахнулась Марта. – Посмотри на надписи на кресте. Что-то
странно. Не мог Игнат допустить столько ошибок. Во-первых, Андрей не Вешневский, а Вишневский; во-вторых, он не Вадимович, а Владимирович. Да и дата рождения указана неверно.
- Марта, у тебя паранойя. Просто в спешке, да в горе Игнат не заметил таких мелочей, - старалась успокоить Марту Оксана. – Да его быки все поголовно с тремя классами церковно-приходской школы. Какой-нибудь его малыш тупоголовый сведения подавал. Написал, как умел. Вот и всё. Не бери в голову. Говорю тебе – это мелочи.
- Это не мелочи. Я тоже в горе, а сразу же заметила нестыковки, - возразила подруге Марта. – А, кстати, что ты думаешь о расследовании и о приписанном мне поклоннике?
- А что? Очень романтично? Ой, прости! – осеклась Оксана, заметив, как изменилось выражение лица Марты. – Глупость сморозила. Я хотела сказать, что это вполне правдоподобно. Мало ли психов? Да у каждой второй женщины, наверняка, есть какой-нибудь тайный воздыхатель. Вспомни классику. Скромный телеграфист Желтков был влюблён в княгиню Шеину, и, если бы, он не умер, она бы и не заметила его
существования…
- Ну, если ты внимательно читала «Гранатовый браслет», то заметила бы, что Желтков
себя обозначил ещё задолго до смерти. А у моего, так называемого, «любовника» не было
никаких следов, по крайней мере, в моей жизни.
- Ну, он же, этот, бывший вояка, в «горячей» точке служил, - продолжала настаивать на
верности официальной версии Оксана.
- Да, но он – снайпер, а не профессиональный разведчик. А я всё-таки, пусть и недолго, но стажировалась в качестве следователя прокуратуры. Я бы его заметила, раз он за мной следил и был осведомлён о моих передвижениях по городу, о планах на тот злополучный вечер. Если только он не имел разветвлённой агентурной сети, - пошутила Марта и продолжила уже серьёзно: - Вот скажи мне, подруга моя. Ты всё-таки, человек внимательный, журналист, как-никак! Ты заметила сегодня что-нибудь необычное?
- Заметила, что ты всю дорогу дёргалась, как марионетка на ниточках, - недовольно
пробурчала Оксана.
- А слежку за нами ты заметила?- спросила Марта, и, упредив протестующий жест
подруги, сделала ей знак, чтоб говорила тише. Марта и сама старалась говорить как
можно тише. – И не говори мне про паранойю. Осторожно посмотри налево. Видишь двоих ребяток. Вон, около подпольщиков затаились. Делают вид, что цветы возлагают. Тоже мне, тимуровцы! Они всю дорогу за нами ехали, и сюда пришли за нами. И стоят тут битый час. Только не говори, что их прельстил очаровательный вид на море, открываю-щийся с кладбищенского холма, или наша неземная красота, и они просто мечтают с нами познакомиться.
- Ну, а что ты так сразу нас ниже плинтуса опускаешь. Может, есть ещё порох-то? –
Оксана старалась придать голосу шутливое выражение, но Марта почувствовала в голосе подруги сомнение, которое она сама же и стремилась в ней вызвать.
- Ну, что ж, - Марта решила пойти ва-банк, - попробуем застать их врасплох. И скомандовала подруге, тихо, но решительно: - Марш за мной. И, что бы я ни делала, поддерживай меня. Держи телефон наготове.
Оксана кивнула и поспешила за Мартой, которая решительно направилась к ничего не подозревающим о её намерениях «ребяткам».
Ребята задумчиво смотрели на море и о чём-то неторопливо беседовали. Видимо, тема увлекла их настолько, что они на несколько минут упустили из виду девушек, за которыми ещё недавно неотступно следовали. Марта приблизилась к ним почти вплотную и довольно развязно поинтересовалась:
- Молодые люди, а скажите честно, вы сами-то знаете, за кем следите?
«Молодые люди» сразу же смолкли и с ожиданием смотрели на Марту.
- Так, эффект неожиданности поверг юных сыщиков в ступор, - задумчиво размышляла вслух Марта. Она ещё раз окинула взглядом с головы до ног молодых людей, иронично хмыкнула и, подытожив свои размышления, уверенно произнесла: - Никак стажёры?
Молодые люди кивнули.
- Ну, тогда всё совсем просто, - Марта засмеялась, молодые люди, неловко переминаясь с ноги на ногу, улыбнулись ей в ответ вымученными, немного виноватыми улыбками. Марта достала своё удостоверение и показала им. Молодые люди недоумённо переглянулись и опять молча кивнули.
- Так, понятно. Значит, вам не объяснили, кто я. А теперь, господа стажёры, я делаю вам предложение, от которого вы не сможете отказаться. Но сначала небольшая теоретичес-
кая лекция для стажёров – двоечников. Вам, видимо, неизвестно, что адвокат – лицо процессуально независимое. Для слежки за мной нужны такие серьёзные основания, что не дай Бог. Вы совершили непростительную ошибку. И если вы не хотите, чтобы о ней было в очень строгой форме сообщено в ваше учебное заведение, вы сейчас же мне скажете, кто вам приказал за мной следить. Мои условия понятны?
Парни молчали и испуганно глядели куда-то поверх голов девушек. Марта не успела оглянуться, как за её спиной раздался знакомый голос:
- Марта, не кипятись. Всё делается для твоей безопасности. Это не слежка, а охрана.
Это был Сергей Бережной.
- Здравствуй, Сергей, - Марта была взбешена, но сделала вид, что совершенно не удивлена, встретив Бережного в таком неожиданном месте, она старалась говорить спокойно и беспристрастно. - До меня дошли слухи, что следствие закончено, виновные наказаны. Мне, вроде бы, ничто не угрожает?
- Марта, поверь: всё делается для твоей безопасности…- пытался оправдаться Сергей.
Она не дала ему договорить.
- Знаешь, дорогой, я не очень люблю вмешивать отца в свои личные дела, но теперь мне придётся обратиться к нему, и не как к отцу, а как к прокурору. Ты не имеешь права вмешиваться в мою частную жизнь. Если ты меня в чём-то подозреваешь, то вызывай в прокуратуру официально. А сейчас, извини, мы вынуждены вас оставить. Приятно было поболтать, - съязвила она напоследок. – Оксана, поехали домой.
И только оказавшись в машине, она дала волю своим эмоциям. Возмущения Марты в адрес Бережного, своего отца, который, наверняка, благословил Сергея на этот «подвиг», и всего белого света были очень выразительны. Оксане не удалось вставить в этот горячий монолог ни одного слова. Наконец Марта утихла, и в машине наступила тишина.
- Да, Полякова… - удивлённо проговорила Оксана. – Я даже не догадывалась, насколько ты глубоко знаешь русский народный язык. Слышали бы тебя в суде… Какая речь!
- Не язви…
- Сама такая, - со смехом парировала Оксана.
- Знаю, прости. Достали меня все. Отвези меня домой, пожалуйста.
- Везу.
Весь остальной путь Марта промолчала, Оксана даже и не пыталась её разговорить.