Вопреки забвению.
Часть первая.
1
Я бегу. Тяжело дышать, я бы даже сказал очень трудно. Мысли путаются в голове, да и ноги с трудом я переставляю. Взгляд мой устремлен в одну точку, только что это именно – я понять не могу. Да, близорукость никогда мне не помогала. Очки еще как назло забыл, где то.
Что это за узкий коридор, застеленный облаком тумана. Руки в стороны развожу, и не могу нащупать ничего особенного, только лишь их холодит это облако, когда я ими дотрагиваюсь до него. Впереди словно тоннель, прорубленный в нем, и я должен идти по нему, так как все что за моей спиной, мгновенно поглощается облаком. И если я ступлю назад, то сиюминутно могу быть заморожен или отравлен, ведь я не могу знать, какие тайны несет в себе этот зловещий туман. Но, по крайней мере, находясь в этом коридоре, я не ощущаю каких-либо неприятных запахов.
Сознание тоже словно затуманено. Я не могу вспомнить кто я: свое имя, возраст, расовую принадлежность. Как-то все перемешалось в моей голове, и я не могу порой даже сформировать правильно свои мысли, забываю слова. Странно, правда? Когда хочется сказать что-то, а подобрать слова для своей мысли не получается. Это все немного напоминает детство, когда показываешь пальцем на какой-то предмет, не зная, как он называется, и ждешь реакции родителей на твои указания, а они в ответ говорят истинное название интересующего тебя предмета или явления. Только сейчас я не ребенок, и мне явно уже не пятнадцать лет, да и не вижу я рядом родителей или друзей, которые могли бы подсказать мне, как правильно выразить свои мысли. Да, совершенно один в этом коридоре страха.
Бежать я настолько устал, что не могу больше передвигать ноги, и решил присесть. Туман остановился вместе со мной. Он не продвигается вперед, а просто замер – словно моя тень, которая останавливается в тот момент, когда останавливаюсь я. Кстати, я и тень то свою не вижу, да и свет вокруг меня какой-то тусклый. Но, не смотря на яркость освещения, тень должна быть, я ведь не призрак, и должен отбрасывать на поверхность земли, или что там у меня под ногами, ее обязательно. Странно. Но не буду пока что задумываться об этом, первоначальная моя задача сейчас – это понять где я нахожусь и как отсюда выбраться.
Я медленно посмотрел назад, но увидел лишь этот преследующий меня туман, и ничего больше. У меня вертелись на языке некоторые вопросы, которые я хотел задать ему, и если бы я знал точно, что он сможет ответить на них, я непременно это бы сделал. Но туман – не живой, и разговаривать уж точно не умеет, поэтому я просто подумал про себя: «Ну, ты и придурок, что вздумал разговаривать с облаком тумана!». И в придачу еще посмеялся сам над собой, вытирая слезы с глаз, появившиеся от смеха.
Сидеть на непонятной поверхности было не очень удобно, но зато тепло. По-крайней мере своей пятой точкой я не ощущал того холода, который можно было ощутить сидя например на бетоне или на железе. По ощущениям, эта поверхность была похожа на ковер, только какого-то невидимого цвета: и сидеть было мягко, и руками водить приятно. Невольно в моей голове начали возникать какие-то воспоминания: я маленький мальчик, светловолосый, мне наверно годика три или четыре от роду, и я сижу в комнате, залитой светом на полу, который устлан ковровым покрытием. Вокруг меня разбросаны многочисленные игрушки: машинки, плюшевые зайчики и медвежата, различные мозаики. И я, играя со всем этим миром счастья, руками прикасаюсь к полу – ковру. Ощущения точно такие же. От этого даже мурашки по коже пробежали.
Забавно, правда!? Когда в мыслях пустота, и ты находишься, будто в абстракции, и при этом не понимаешь, что с тобой происходит. Балаган мыслей и круговорот обломков чувств, ведь ты полностью не можешь понять, какие эмоции испытываешь: толи это страх, толи самозащита от внешнего Мира. Но я могу точно сказать, что со мной происходят какие-то очень необычные вещи, и порой, в обыденной жизни, хочется просто сбежать от всех именно в такое пространство, которое не имело бы видимых границ, а ограничивалось лишь рамками собственного сознания.
В принципе, находясь в этом неизведанном для меня, пока что, Мире, я начинал понимать его суть, ну или правильнее будет сказать смысл его существования: это место, где можно уединиться и остаться наедине со своими мыслями. И пребывая там, невольно начинаешь задумываться каких размеров этот воображаемый Мир, имеет ли границы, в какой части вселенной находится, вообще реалистичен или нет. Можно даже попытаться расширить грани сознания и представить его обитателей, климат, законы и порядки. Забавно было бы видеть, к примеру, как животные разговаривают с людьми, или как духи умерших существ могут обитать в нем и общаться со своими близкими «живыми». Ну, в общем, выдумать можно все что угодно.
Но на данный момент я видел только длинный, тускло освещенный коридор, в котором не было стен, а ограничивался он по бокам и сверху лишь туманными заслонами, которые словно отстраняли от себя своим холодом.
По настланному ковру, на котором я сидел, мне уже надоело водить руками, и вспоминать годы моего детства. Порой мне было даже страшно возвращаться в эти воспоминания, ведь я не хотел жить заново, и меня полностью устраивала нынешняя жизнь. Ну а если бы я попробовал прожить снова эти годы своего детства и своей юности, то совершенно точно знаю, события могли бы развиваться по другому, и могли бы привести к иному исходу.
Сижу я, и вставать даже не хочется. Желание спать не отпускает меня из своих цепких лап, как будто они держат меня и выпускают небольшими дозами специальный газ, который расслабляет и клонит в сон. Вдруг, краем глаза я замечаю чей-то силуэт, который стоит вдали по тоннелю, и я понимаю, что этот кто-то смотрит прямиком на меня. Я не знаю, что все это значит и поднимаюсь на ноги, но они словно набиты сеном, и подкашиваются. При этом я пытаюсь сделать несколько попыток сделать шаг, и в окончательном результате иду навстречу к нему. А он будто бы испугался, и мгновенно развернувшись, пошагал от меня прочь. Я пытаюсь ему закричать вслед, а рот-то мой не открывается: такое ощущение складывается, что он просто либо зашит, либо его зацепили прищепками, и двигать губами больно.
Это ощущение беспомощности меня пугает еще сильнее, при этом самое мизерное, что я мог бы сделать в этой ситуации – закричать, у меня не получается. Да, конечно кричать в пустоту это глупо, да и вряд ли кто-то придет мне на помощь, но попытаться же все-таки стоит? Или нет?
Ну вот, я потерял его из вида. Он шел намного быстрее меня, и успел скрыться в глубине этого тоннеля, который захватил меня в свою ловушку. Да и в тот момент, когда этот человек, ну или не знаю, кто это мог быть, ускользнул от меня, я смог разжать зубы и разомкнуть губы. При этом мой вдох-выдох были такими глубокими, что я чуть не потерял сознание.
«Да что, черт возьми, происходит?» - подумал я, и, остановившись на месте, схватился руками за лицо. Мне становилось страшно, ведь секундой назад я не мог даже и слова сказать, а сейчас все стало с точностью да наоборот: мне хотелось кричать, и в голове, словно сверчки жужжали. Поэтому, оглохнув от их стрекота, я заткнул руками уши и, приземлившись на колени, громко закричал.
-Ааааааааааааааааааааа……
Я упал в обморок.
2
Сколько я был в обморочном состоянии, не помню. Но когда я очнулся, то находился все в том же тусклом тоннеле. При этом дискомфорта я не ощутил, ведь отчасти он уже стал привычным для меня, ну или частью моей жизни. В конце концов, даже один день, проведенный в нем – это часть моей жизни, пусть и один день, но это так. Я ведь жил и испытывал какие-то эмоции, пусть конечно эти эмоции не принесли мне счастья или морального удовлетворения, но они принадлежали мне. Отчасти я мог даже гордиться тем, что это событие было в моей жизни, потому что не у каждого случается подобное, и их существование в Мире просто бытовуха. И они не знают ничего кроме как выполнить элементарные действия, повторяющиеся в их жизни ежедневно: проснуться рано утром, умыться, позавтракать, отправиться на работу, провести весь день в делах, вернуться вечером домой, покушать, принять душ и лечь спать. Разве это жизнь?
Пусть я и не до конца понимал всей ситуации, в которую я попал, но это начинало мне нравиться. Невольно в моей голове всплыли воспоминания о неизвестном силуэте человека, который я видел в конце тоннеля, еще до обморока, и решил все-таки последовать вперед. И вновь, как только я начинал идти, туман сзади меня сгущался, и я уже не видел ничего сквозь него. Мне даже было не страшно, ведь он не причинил мне вреда, когда я находился в состоянии отключенного сознания, а поэтому и не причинит мне вреда сейчас.
Ну вот, пройдя, по меньшей мере, пару километров, ну мне так показалось, я увидел перед собой какую-то дверь. За ней, в щели между косяком и самой дверью виднелся свет, яркий свет. Внутри меня мгновенно возникло желание открыть ее, но при этом я не знал, что меня там ожидает. Но я подошел к ней уже настолько близко, что туман совершенно не оставил мне никакого выхода, ведь возвращаться было некуда, а расстояние метр на метр было очень мало для меня. Паника меня не накрыла, даже и намека на нее не было, но я не переставал думать об этом ярком свете, который ну уж точно был за дверью. Торопить я не стал, и все же решил сосредоточиться на том, что имел: а именно на расстоянии, которое меня окружало – буквально метр на метр пространства. Я присел на ковровое покрытие, руками оперся на него со стороны спины, и задрал подбородок вверх. Серый туман, находившийся над моей головой медленно, словно множественными потоками, хаотично гулял по траекториям, и завораживал меня. Я как под гипнозом наблюдал за ними, и заметил что они словно знак бесконечности, вращаются под разным углом.
В каких-то углах туманности можно было увидеть более светлые пятна, и наоборот – более темные. Скорее всего, это зависело от интенсивности скопления частиц, из которых он состоял. Я, конечно, не могу точно ответить на вопрос, из чего состоит этот туман, но то, что он был холодным – это являлось неоспоримым доказательством. Всматриваясь в это непонятное облако, я представил небо в грозовой день, когда тучи пролетают мимо тебя, и рисуют на небе неизведанные узоры. В своем большинстве, это были просто клубы частиц, которые хаотично сталкивались друг с другом, образуя при этом массивные скопления, стреляющие на землю сотнями молний. Порой были видны на нем дивные животные и монстры, описанные в легендах Древней Греции: единороги, тролли.
Как заколдованный, я начал мысленно рисовать на туманном потолке картины. И хоть эти воображаемые листы были не белоснежными, а имели серые тона, рисунки все равно получались красочными. Я пытался сначала нарисовать свое отражение, как в зеркале, но у меня ничего не получалось. Ну да, я никогда не отличался художественным мастерством. Для меня даже нарисовать квадрат-то – было уже испытанием. Натюрморты я рисовал не с первого раза, и то, если прибегать к помощи друзей или черчения. Про пейзажи и портреты я вообще предпочитаю молчать. Да, конечно образы всплывали в моей голове, но этого было мало. Мне даже казалось, что я пальцами руки начинаю рисовать свои узоры. Со стороны наверно это выглядело забавно, когда парень бессознательно поднимает руки вверх и пытается вычерчивать что-то. При этом, если у него не получается, он усиленно начинает стараться двигать руками, судорожно напрягая пальцы. Движения повторяются часто, что воздух, словно накаляется и становится горячим. Единственное наверно, что не происходит – что за этим никто не наблюдает, и воздух совершенно не горячий, поэтому обжечься невозможно.
После безрезультатных попыток я очнулся лежа на ковролине, свернувшись калачиком. Глаза были так широко открыты, что даже страшно стало. Возникало ощущение, что я проснулся с распорками между веками, которые не позволяют их прикрыть или закрыть. Даже слизистая оболочка начала высыхать, и желание моргнуть росло с каждой секундой. При этом, я со скоростью света вскочил на ноги, и у меня закружилась голова от резких движений. Я попытался руками опереться на что-либо, но смог нащупать только дверь, находившуюся прямо передо мной, и случайным образом толкнул ее вперед…. Она открылась, и я не ошибался, думая, что за ней находится ярко освещенное помещение. Вспышка света ослепила меня в миг, ведь я долгое время находился в тоннеле, довольно таки тусклом и темном.
3
Боль в глазах. Жжение и желание тереть их бесконечно, до слез было сильнее меня. Я хотел лишь, чтобы они смочили зрачки, которые сузились до точки. В этот момент на меня словно из прожектеров со всех сторон лился яркий свет, и я будто видел, как мои уши просвечиваются насквозь. Правда, я не совсем понимал, как можно самому увидеть просвет своего же уха, но именно такое впечатление у меня складывалось.
Я руками натер глаза докрасна, и наконец-то выдавил из них пару капель слез, которые попав на зрачки, привели их в рабочее состояние, и я прищурившись, как бы скрываясь от ярких лучей, смог рассмотреть обстановку вокруг себя. Я находился в небольшом помещении, которое было полностью белым: стены, дверь, потолок и пол. Эти грани моего небольшого Мира, которым в данный момент являлась эта комната, словно сами излучали свет, и напоминали мне лампочку с матовым покрытием, на которую смотреть можно часами, и глаза не слепнут от этого. Но устают. Так вот, мои устали уже. Осматривая комнату все внимательнее, я не видел второй двери, которая бы была выходом из комнаты, а та, в которую я вошел, открывалась вовнутрь, и ручки у нее не было. Конечно, можно было попытаться ногтями подцепить ее снизу или сбоку, но так как я имел привычку всегда обстригать ногти на руках практически под корень, мои попытки могли оказаться тщетными. При этом в потолке я увидел небольшое отверстие, которое напоминало мне лузу в бильярдном столе, но в тот момент я не понимал для чего оно нужно. Пролезть в нее я точно не смог бы, да и чтобы достать до потолка, понадобилась бы как минимум лестница.
Я все тщательнее разглядывал стены, и обнаружил, что каждая из них имеет выдавленный рисунок. Он был не броским, и заметить его было трудно, ведь свет, исходящий от стен ослеплял. На одной из них я сумел разглядеть черепаху с очень длинным языком, которая расположившись в середине круга, обхватывала его им. При этом, это был не просто круг, насколько я правильно понял, он состоял из отложенных ею же яиц, то есть из ее будущего поколения. Поэтому я так понял, что она собралась сожрать всех своих еще не вылупившихся детей, так как одно из яиц уже было у нее во рту, и она пыталась его проглотить. Конечно, у меня возникали мысли о том, что возможно какое-то плотоядное бродило вокруг и охотилось на ее потомство, и поэтому она решила защитить их, спрятав внутри себя. И единственным способом, как она считала – проглотить свои отложенные яйца. В какой-то мере это была страшная картина, и тот художник, который придумал данную ситуацию просто живодер, и не испытывает никакой жалости к бедным невылупившимся черепашкам. Мне стало, настолько жаль ее, ведь от безвыходности она была вынуждена погубить всех своих детишек. Но с другой стороны, когда я начинал рассуждать, она могла просто быть живодеркой, и специально пожирать собственное потомство. В общем, я не знал правильной трактовки этой картины.
На второй стене, где была дверь, через которую я попал в эту странную комнату, была нарисована типа вселенная, с множеством планет, которые могли бы вращаться по своим орбитам, если бы из этого можно было сделать анимацию. Планеты, кометы, астероиды и метеориты – все это было видно очень отчетливо, а посреди этого изображения располагалась белая дверь, как бы олицетворяющая выход из этого Мира в некий другой, безымянный Мир насыщенный белыми красками. Смысла я тоже понять особо не мог, но объемность изображения меня просто поражала, и создавала внутри меня приятное возбуждение. Смотря на эту стену со стороны было отчетливо видно, что туман пытается просочиться в дверной косяк, и словно вытолкнуть саму дверь, чтобы пустить свои холодные цепкие щупальца в белоснежный рай, и эта дымка контуром очерчивала прямоугольный косяк. Создавался даже некий более четкий смысл этого художества: будто из Мира темного и холодного, мы в любом случае должны попасть в прекрасное далеко, которое будет нам непонятно и непостижимо нами, пока не произойдет что-то такое, отчего мы сможем разгадать великий знак вечности и времени.
Думать об этом можно было часами, поэтому я просто повернулся к третьей стене, которая была напротив стены с черепахой. На ней был рисунок, который я изначально не мог понять. Какие-то округлые линии, которые напоминали спираль, ведущую к центру, смотреть на этот узор было немного тяжело, так как мутнело в глазах, и сконцентрироваться не получалось. А еще я заметил такую тенденцию: чем ближе я своим взглядом приближался к центру этой спирали, тем труднее было уследить за линией, которая была ведущей. Создавалось ощущение, будто они раздваиваются, расплываются или вообще становятся параллельными одинаковыми полосками. Попробовав несколько раз дойти от края спирали до центра, я убедился в том что у меня ничего не получается и бросил это занятие.
На четвертой стене была наверно самая страшная картина, которую я мог увидеть: человек без головы стоял около стола, в одной руке у него был нож, а второй он придерживал собственное сердце, которое лежало на этом столе. Вы спросите, каким образом я понял, что это его сердце, а очень просто. Из его груди тянулись различной длины жилы и ткани, соединяющие тело с этим самым сердцем. Жуткая картина, не правда ли?! Но это еще не все. Голова этого человека была отделена от тела очень аккуратно, и спокойно стояла рядом с сердцем. Глаза у нее были широко открыты, можно было даже сказать что если еще чуть-чуть их приоткрыть, то глазные яблоки покатились бы по столу как гигантские горошины. Зрачки были прямо направлены на руки этого безголового героя картины, и в них можно было утонуть, так как создавалось впечатление, что они безумные как океан. Я побоялся всматриваться в них, и окинул взглядом всю картину, осознав всю катастрофу произведения.
Жуть и страх меня просто уничтожали. Я пытался не смотреть на эту ужасную стену, и повернулся к ней спиной. Мне было не по себе от того, что кто-то додумался до такой леденящей душу картины. И возникали мысли, что этот художник либо пытался произвести впечатление на зрителей своего творчества, либо был не в себе и болел душевными заболеваниями.
Посмотрев по сторонам, я ощутил головокружение, ведь столько эмоций проснулись во мне, что я забыл совершенно обо всем, и мне хотелось просто очутиться в более спокойном месте, которое бы не провоцировало меня на мысли, которые в данный момент были мне не нужны. Я закрыл глаза и попытался настолько сильно сомкнуть веки, что даже больно стало от этого. На мгновение я даже подумал, что когда открою глаза, то вокруг меня не будет этого кошмара, и я просто на всего проснусь где-нибудь в своей кровати или хотя бы просто в любом другом месте, нежели здесь. Но к моему глубокому сожалению, я по-прежнему находился в белоснежной комнате. Только я уже был не человеком. Я стал круглым, как шар. Вот сюрприз то.
4
Мое осознание своей округлости длилось буквально пару минут, и за это время комната успела наполниться подобными мне предметами. Они все чему-то радовались, у них не было четко выраженного лица, так как круглые мячики, или шары – не могу точно определить их наименование, были однотонными. На их поверхности я лишь видел широкие рты, которые выражали определенные эмоции: радость, недовольство, смех и боль. Те из них, которые владели ориентацией в пространстве, без трудностей приземлялись правильно, не защемляя в процессе свои губы – поэтому они радовались. Другие же, которых посетила неудача в этот момент, кривились от боли, от неудобства, и по их выражению губ было видно, что они недовольны. При этом, абсолютно все прыгали от пола до потолка, толкая друг друга и порой отскакивая не только вверх, но и в стороны. Порой, это напоминало кучу запущенных одновременно в стену попрыгунчиков, которые отскакивая от своей цели, возвращались обратно, и продолжали свой путь уже совершенно в другом направлении.
В миг, я заметил, что на меня летит один из шаров, и ощутил невообразимый подъем вверх. Насколько я правильно понимал, глаза были у меня одного, и я видел, как этот шар прицепился ко мне своими губами и поднял меня к потолку. И когда мы оказались у цели, то он словно выплюнул меня сторону, и я также как и все остальные начал скакать на этом «празднике жизни». Мне было весело, и я с первого раза сумел приземлиться не на глаза и не на губы. Ощущения были необычными. Когда я только приземлился на пол впервые, то у меня резко зазвенело в голове, на тот момент конечно у меня не было головы, но это сравнимо наверно с жуткой головной болью, которая сопровождается звоном в ушах. Я уверен, что каждый человек, хотя бы раз в жизни, да испытал подобное. После этого, я услышал жуткий свист, словно ветер задувает в трубку телефона, когда разговариваешь с кем-то, кто идет навстречу ему. И когда я уже оказался на уровне середины комнаты по высоте, то у меня просто образовалась некая «пробка» в ушах, и их просто напросто заложило; ну так обычно закладывает уши, когда самолет взлетает или идет на посадку. Ну а потом снова со свистом летишь вниз, треск внутри при приземлении, и потом, когда уже совершенно не замечаешь этих звуков. Ну, или точнее будет сказать, привыкаешь к ним, и они становятся совершенно незаметными, начинаешь слышать иные звуки, которые можно услышать в толпе людей. Смех, шум и гам – три владыки этого шокирующего места. Каждый из мячей издает свой собственный возглас, будь то клич, смех, плач – и создается впечатление, что ты находишься среди детей.
Безумные минуты летели в компании приобретение друзей, и радость не просто переполняла меня, но давала возможность впервые в жизни отдалиться от проблем и начать жить. Да, жизнь в этой непонятной реальности и странные превращения были чем-то неизведанным, но зато манили и тянули своей необычностью. Мир мне казался не таким уж и серым, как во время моего пребывания в нормальной реальности. Я практически забыл о проблемах и думал лишь о веселье и хорошем настроении. Мне было комфортно и радостно. Внезапно, даже не заметил в какой миг, но мы оказались на какой-то затуманенной поляне. Комната с ужасающими рисунками на стенах унеслась из моей памяти в миг. Игра же настолько сильно мне понравилась, что я даже забыл о времени. Как вдруг моё внимание привлекла фигура какого-то человека.
Этот человек был в темных одеждах, но на его ногах была надета обувь красного цвета. Что это было именно, я не сумел разглядеть: толи ботинки, толи туфли, толи кроссовки. Руки были засунуты в карманы брюк, а черная рубашка сливалась с черным галстуком. В принципе, вкус в одежде у этого человека имелся, и я даже подумал, что он находится в трауре по кому-то. Пиджак, по размеру надетый на нем, плотно прилегал к телу. Темные волосы были под цвет одежды, если не чернее. Хотя в принципе разве может быть чернее черного? Да, этот вопрос всегда меня интересовал. И тут я убедился, что все возможно. При этом чуть ли не белоснежное лицо, с каменным выражением как у статуи сверлило меня своими угольно-черными глазами. Мне становилось не по себе от его взгляда, и я захотел подойти поближе, но в тот же миг вспомнил, что не в человеческом обличии.
При всем моем интересе к этому человеку, я продолжал веселиться с окружающими меня шарами, и невольно поглядывал в сторону незнакомца, который постоянно стоял в одной и той же позе, наблюдая за нашим безрассудством. А может быть, я ошибаюсь, и это совершенно не человек? Может быть, это просто раскрашенная статуя, которая вводит меня в заблуждение? Я не мог поверить в то, что живой организм может такое долгое время стоять без движения и смотреть в одну точку. Он него исходила непонятная энергия, которая, то влекла меня к себе, то пугала своей темнотой. Мне одновременно хотелось подойти к нему и узнать кто он, для чего здесь и почему смотрит на нас. Но при этом становилось страшно, и создавалось впечатление невыносимого ужаса, от которого хотелось бежать прочь, как можно дальше. Но пока я находился на расстоянии от него, никаких действий предпринимать я не собирался.
Веселье продолжалось, и все было хорошо, пока я случайно не закрыл глаза, и передо мной не появилась картина их белоснежной комнаты. Я увидел четвертую стену, только уже в цвете. И героем той картины был именно этот человек, наблюдающий за нами издалека.
Он стоял в своей черной одежде перед большим столом. Его голова все так же аккуратно стояла рядом с разделочной доской, на которой лежало его собственное сердце. Кровь стекала на землю по его одежде из глубокой раны, откуда было вырвано это самое сердце. Со стола струя крови тоже стекала медленно на землю. Создавалось впечатление, что этот человек стоит среди огромной лужи крови, и его обувь пропитана ею, поэтому и имеет красный цвет. Глаза, всепоглощающие глаза, устремленные на сердце, в которое впивается огромный мощный нож, блестели огоньками наслаждения. А улыбка выражала безумие, которое заканчивалось садистским смехом.
Открыв глаза, я дрожал. Дрожал от ужаса, который привиделся мне секундой ранее.
5
Зрение снова начало меня подводить и я ни чего не мог разглядеть. Расплывчатая реальность, размытые грани – залог близорукости. Ничего не можешь увидеть, и шатаешься из стороны в сторону, желая наткнуться на что-либо более устойчивое. Да еще и слезы на глазах образовались как раз некстати. Мне нужно бежать, куда подальше от этого человека, а я разглядеть ничего не могу. Что же делать. Неужели мне никто не поможет. Просить помощи у шаров бесполезно, они себя-то даже увидеть не могут. Поэтому я решил переждать свой синдром слепоты.
Вскоре, я снова начал видеть окружающую меня обстановку более четко, и первым делом стал искать этого наблюдателя взглядом. Мной овладела паника, когда я не смог его обнаружить. Я нервно бегал глазами по поляне, и искал то место, где он недвижимо стоял. Но его не было: ни места, ни его самого. Мои глаза, наверное, были полны страха, которым плевалось мое сердце.
Неожиданно для меня, я почувствовал скопление шаров вокруг меня, которые стремились все к центру, которым был я. Они давили на меня с невообразимой силой, словно пытались задушить. Боль во всем моем круглом теле чуть ли не парализовала меня, потому что я не мог даже пошевелиться. Зрение невольно мутнело, и мозг отказывался мыслить. В глазах все плыло, и казалось, что голова идет кругом. Но все вопросы: «почему они накинулись на меня?» и «зачем они это делают?», исчезли в миг, когда я услышал громкий смех того незнакомца. И я вспомнил.
Точно такой же смех он издавал, когда в моих видениях безумно смеялся над уничтожением самого себя. Смех злобно-радостный. Даже вспоминать подобное страшно.
Я попытался кричать, но у меня ничего не получилось. И прямо перед собой я увидел этого незнакомца. Он, устремив свой взгляд на меня, указательным пальцем своей руки провел медленно по своим губам, как бы давая понять, что это он причастен к тому, что я не могу закричать.
И, правда, складывалось впечатление, что он просто склеил мои губы каким-то безвкусным клеем, плотно скрепляющим их. Но я отчаянно все сильнее пытался дуть в них, надеясь на то, что между ними образуется хоть какая-то маленькая дырочка и мои призывы о помощи будут услышаны. Одновременно с этим, я молил Бога о пощаде. Но он не приходил. Ну почему он не приходил? Осознание того, что меня никто не выручит, было не приятным.
"А может быть он просто не знает о том, что мне нужна помощь?!" - подумал я. В конце концов, мы люди, в большинстве своем неблагодарные существа. Мы обращаемся к Богу лишь тогда, когда нам что-то нужно от него, когда у нас в жизни возникают какие-либо проблемы. Когда нам плохо на душе, мы в надежде на лучшее стремимся к Нему. А в обычные дни, если задуматься, мало кто действительно просыпается с мыслями, благодарящими за то, что Он дал нам жизнь, за крышу над головой и за пищу. Именно поэтому я и оставил дальнейшие попытки обращения к Нему за помощью. Я чувствовал себя низшей тварью, которая страдает за такое неблагодарное отношение к своему Создателю.
Продолжительное время дуя в свои губы, я смог все-таки образовать небольшую щелку в клею. Правда, скорее всего это было похоже на разрыв материи, потому что он сопровождался небольшим взрывом, после которого я ощутил много жидкости. Она фонтаном хлынула из моего рта, и я начал уменьшаться в размере. Как по волшебству, я превратился в крошечного человечка. Да, я наконец-то снова обрел свой изначальный облик.
Все шары исчезли в миг, и этого незнакомца я не видел. Я сидел среди затуманенной поляны, среди красных листьев каких-то приятных на ощупь растений. Это ощущение мягкости напоминало мне свою спальную кровать, и меня невольно начало клонить в сон. И я заснул.
6
Сон во сне. Очень интересно. Даже в какой-то мере забавно. В тот момент мне ничего не снилось, просто серый фон. Ни единого звука я не услышал и ни единой картины не увидел. Мне это настолько не понравилось, даже возникали мысли о моей приближающейся смерти, ведь обычно, если ничего не происходит – значит, ты не живой. А этого мне хотелось меньше всего. Я в своей жизни, которая проходила в настоящей реальности, любил наслаждаться пением птиц, запахом цветов. Ощущать прикосновение солнечных лучей к моей коже. Свет, который дает нам надежду на лучшее будущее, чистое голубое небо – образующее в наших сердцах прекрасные эмоции, связанные со свободными поступками и действиями, которые не будут ограничиваться никакими законами и предрассудками. Великолепный смех людей, который говорит нам о радостных минутах и моментах жизни, которая всегда удивляет своими сюрпризами. Детские голоса, помогающие нам верить в лучшие времена и счастливые новые поколения.
Времена года тоже дарят людям определенные эмоции, которые можно связать с чувствами. Весна, всегда дает нам новые открытия, новые влюбленности, новые зависимости, от которых порой трудно избавиться. И я сейчас не говорю о зависимости к алкоголю или наркотическим веществам, я говорю о зависимости к сердцам людей. Мы всегда открываемся для тех, кто нам симпатичен или близок по духу. Порой мы ошибаемся, но часто бывает так, что эти зависимости обладают взаимным интересом.
Летом мы наслаждаемся теплом, эмоциями, связанными с красотой, наслаждениями и удовлетворением своих потребностей. Да, можно сказать точно, что все мы хотим получить те или иные эмоции, просто причины и следствия им предшествующие могут отличаться. Каждый в своем роде выбирает те действия, от которых эффект сильнее, и от которых он может получить большее удовлетворение. Это может быть потребность в еде, в музыке, в курении, в алкоголе, в сексе, в чтении и во многом другом. Продолжать этот список можно до бесконечности, ведь люди разные и каждый найдет что-то свое, что ему по душе.
Осенью происходит некая подготовка ко сну, который начинается зимой. Осенью люди менее подвижны, часто им лень выходить на улицу, и хочется посидеть дома перед телевизором или компьютером. Возможно это конечно связано с погодой, так как грязь и слякоть не вызывают уже таких положительных эмоций, которые мы получаем летом или весной. Правда листопад иногда бывает и завораживает своими завитками. Листья, как маленькие воздушные корабли отрываются от своих веток-пристаней и спускаются на незримых парусах вниз, совершая незабываемое путешествие, которое дарит им ветер. Иногда путешествие продолжается и на земле, когда тот или иной листок приземляется на водную гладь, и тогда он превращается в непотопляемый корабль, который несется по водным потокам, до дальних берегов.
Зимой, свет отражается от белоснежных сугробов снега и ослепляет своим блеском. Мороз пощипывает румяные щечки и прикусывает руки, не укрытые перчатками, как бы приговаривая: «Не стоит меня недооценивать!». Замечательный поворот событий вынуждает людей забыть обо всех прегрешениях осени с ее недостатками и выйти из защитных стен своих домов. И снова повсюду можно услышать звонкий смех и веселье, которое как воздух, заполоняет улицы городов и сёл, и от этого никуда не деться. В этом порой видится умиление и вдохновение. Многие великие художники рисовали свои картины, черпая идеи из простых обыденных сцен жизни, их окружающих. Снежинки, медленно падающие с небес, как частицы ангельских крыльев приземляются на землю и дарят людям положительные эмоции. И это невозможно не оценить. Их жертвенность и невинность, которую они отдали небесам, чтобы искупить наши грехи.
Сон во сне. Очень интересно. Даже в какой-то мере забавно. В тот момент мне ничего не снилось, просто серый фон.
7
Сколько я проспал, я не знаю. Но когда я открыл глаза, у меня страшно болела голова. Красное небо над головой не казалось таким уж и ужасным. Да и растительность вокруг меня, которая послужила мне периной, стала уже привычной. Я попытался встать на ноги, и это получилось у меня с трудом. Видимо время, проведенное в шарообразном состоянии, дало о себе знать, и мои ноги забыли о своей функции – ходить.
Я побрел по красной поляне в неизвестном направлении. Мир вокруг меня казался мне однообразным. Красное небо практически всегда было чистым, лишь изредка тучи набегали с разных сторон, но никакого дождя я не ощущал. Ветра тоже не было. Полное затишье. Под моими ногами растения с красными листьями, словно живые, расступались в разные стороны, чтобы я не дай Бог, не наступил на них. Поэтому волноваться за то, что я раздавлю пару тройку обитателей неизвестного мне Мира, было не зачем.
Я шел медленно, бросая взгляд по сторонам, и искал что-нибудь выделяющееся из этой живой красной поляны. Справа и слева не было ничего, и до горизонта простиралась лишь уже привычная картина. Позади – то же самое.
Прямо передо мной, в десяти метрах стоял черный пречерный дом. В нем не было окон, и лишь одна дверь. По его высоте, можно было сказать, что в нем этажа, наверное, три. Стены были выложены из черных брусьев какого-то дерева, которые плавно переходили из одного в другое. Крыша была покрыта угольно-черной черепицей, которая под тусклым красным светом переливалась багровыми оттенками.
По периметру дом был небольшой, наверно даже квадратной формы с гранями двадцать метров на двадцать метров. Я обошел вокруг него за короткое время. Ничего особо выделяющегося я не заметил, поэтому вернувшись к его лицевой стороне, медленно подошел к двери. Прикасаться к блестящей черной ручке мне хотелось меньше всего, но чтобы войти в дом, нужно было повернуть её. Я совершенно не знал, что меня ожидает за этой черной дверью, но находиться в одиночестве, среди красной растительности, которая навсегда оставила след в моей памяти, и сходить с ума от бесконечных блужданий, более я был не в силах. И прикоснувшись к округлой ручке, я повернул её.
Открыв дверь, я ничего не увидел за ней. Такая же кромешная темнота, в которую и заходить-то не хотелось. Я пытался всмотреться в нее, вдруг смогу что-то увидеть, но все попытки оказались безуспешными. Я даже не видел пола, вот настолько все было черным.
Стоя на пороге, и придерживаясь за дверной проем, я взвешивал все за и против, решая свои дальнейшие действия. Конечно, мне хотелось узнать, что меня ждет впереди, если я сделаю шаг вперед и ступлю во владения темноты. При этом, мне не хотелось умереть в одно мгновение, не узнав смысла моего путешествия в тот дивный Мир, названия которого я не знал. Я обернулся назад, посмотрел на красную поляну, и толи мне почудилось, толи так было на самом деле: я словно увидел, что эти красные растения на земле, подняли свои лепестки вверх, и устремили все свое внимание на меня, ожидая моего решения. Они внимательно и терпеливо ждали, когда я сделаю шаг, только вот самым главным вопросом оставалось, куда именно я сделаю этот шаг: обратно к ним, или вперед в неизведанную темноту.
Осмотрев себя еще раз, я увидел на своей одежде мельчайшие частички бордового или красного цвета, различить я не мог. Насколько я правильно понял – это была пыльца от растений, которые устремили на меня свои лепестки. При этом, я заметил, что из моего кармана на ветровки выглядывает пара красных лепестков. Тут же я подумал, что нужно его высадить обратно к его сородичам, и потянулся рукой за ним, как вдруг оно мгновенно спряталось и сжалось в комочек. Видимо это растение, так же как и я, хотело увидеть другой Мир, который скрывается за этой черной дверью. И вместе с ним, моим новым приобретенным другом, я сделал шаг в неизведанную темноту.
Я очутился словно в новой реальности. Невесомость меня поразила. Получилось так, что я ступил в пропасть, но не упал с грохотом на ее дно, а поплыл по воздуху. Я как космонавт не ощущал силы тяготения, и мне было не к чему притягиваться. Я разводил руками в стороны, дабы продвинуться вперед, либо ретиво отстранялся назад, чтобы не столкнуться с колоннами, уходящими глубоко вниз от самого потолка. Находясь снаружи дома, и думая, что в нем два или три этажа, я сильно ошибался. Внутри дома не было этих этажей: помещения уходили глубоко под землю. Начав спускаться ниже, я услышал, что входная дверь в дом закрылась. Но как она могла закрыться, если снаружи дома не было ветра? Видимо ее закрыли нарочно. В этот миг я вспомнил ужасные глаза того незнакомца, который хотел погубить меня, и в моей памяти всплыла картина из белоснежной комнаты, и его громкий злобный смех. Снова страх начал меня разъедать изнутри, однако, случайно наткнувшись рукой на выглядывающий лепесток загадочного растения из моего кармана, я улыбнулся, ведь со мной был тот, кто нуждался в защите больше чем я.
Я посмотрел на это беззащитное растение, которое любопытно высунуло один лепесток из своего укрытия, и будто изучало неизведанный ему Мир. Мы спускались все ниже и ниже, погружаясь в более темную бездну. Но нам было не страшно, так как мы были вдвоем.
Мы летели, словно по тоннелю, ведущему глубоко вниз, и на стенах этого тоннеля было множество окон, занавешенных черными шторами. Но чем ниже мы спускались, тем менее занавешенными были они изнутри. Кое-где я даже успел разглядеть некие силуэты людей, правда от людей у них были лишь руки, туловище и ноги. А вместо головы, у них были большие квадратные ящики. Я не мог понять кто это, ведь людьми назвать их было сложно. Вскоре я увидел землю, и на ней явно было не темно. Повсюду были расставлены фонари, излучающие привычный для людей свет.
Слегка ступив на землю, я ощутил насколько она плотная, и после этого приземлился уже окончательно. Повсюду была аккуратно выложена брусчатка трех цветов, причем каждый цвет располагался отдельно от других. Брусчатка была синего, розового и зеленого цвета. Но была брусчатка и серая, ее было больше. Если так три дороги находились как-то в стороне, то серая дорога закрывала все остальное пространство.
На этой земле уже имелось некое притяжение, потому что, подпрыгнув пару раз, я снова возвращался в исходное положение и приземлялся на обе ноги. Оно, конечно, отличалось от того, что было в моем реальном Мире, но все-таки было. В момент, когда я попытался ощутить гравитацию, и немного потренировался прыжкам, я заметил, что из окон начали выглядывать эти необычные существа, с телом и конечностями человека, но не головами – с мониторами от компьютера.
Я оглядывался по сторонам, пытаясь понять, куда я все-таки попал. Что это за такой интересный окружающий Мир? И чего мне ожидать от путешествия сюда. Но судить об их настрое по отношению ко мне было рано, поэтому я просто отвернулся от них и пошел вперед по серой брусчатке.
Я шел по неширокой аллее, по обочинам которой наверно через каждые десять метров стояли лавочки и фонари. Но по мере моего продвижения вперед по ней, фонари светили все слабее и слабее, что вскоре я ощутил полностью солнечный свет. Количество аллей все увеличивалось, и я увидел незабываемое зрелище: со всех сторон меня окружал великолепный парк.
Трава здесь была сине-зеленого цвета. Ее лепестки были не различной формы, а просто прямыми, утончающимися к верху; она напоминала мне обычную газонную траву. Деревья были не настолько высокими как в нашем реальном Мире, но зато стволы у них были очень тугими и плотными. Ветвей на них было гораздо меньше, но по крепости они превосходили наши в несколько раз. А вот листва на них меня необычайно поразила. Я не увидел ни единого лепестка, ли единой почки, из которой могли бы они образоваться. На ветвях здешних деревьев росли воздушные шары. И они были тоже четырех цветов: синие, розовые, зеленые и серые. И если смотреть издали на них, то это было совсем обычные воздушные шары, которые можно в нашем Мире купить в любом магазине канцелярских товаров. Но если приблизиться к ним и всмотреться внутрь, то можно разглядеть маленьких человечков. Да, внутри этих шаров, которые росли на деревьях, развивались зародыши людей. Они были совершенно идентичны людям, и на шее у них была самая настоящая человеческая голова, а не монитор от компьютера. Но почему шары были разных цветов? Задавшись этим вопросом, я начал строить предположения о возможной классовой принадлежности тех или иных детишек. Либо о делении их по половому признаку, но в этом случае, почему четыре цвета, ведь на Земле их всего лишь два: мужской пол и женский пол. После некоторых размышлений я опомнился, и вспомнил, что нахожусь не на Земле, а в Мире, названия которому не знал.
«Вот что значит жить по стереотипам» - подумал я. В нашем Мире люди все привыкли делить на определенные парадигмы. Решать за других людей, что можно делать, а что нельзя; что правильно, а что – нет. Вот и я в тот момент наверно пытался разделить их Мир на две части, если брать в расчет мои предположения о разделении их по половому признаку. Глупец. Но в какой-то мере, я был очень рад, что находился не на Земле, и что мне выпала такая возможность увидеть что-то новое, побывать в Мире, о котором еще никто не знал, из живущих на Земле людей. Вероятно, многие люди захотели бы поработить этот Мир и начали бы все крушить и ломать, дабы он тоже стал принадлежать землянам. Чтобы и здесь начали действовать законы людей, до боли знакомые мне. Но я не такой, мне хотелось узнать этот Мир, понять по какому принципу функционирует, и кто его населяет.
Я присел на лавочку, которая стояла около серой аллеи, и прислушивался ко всем звукам, которыми обладал этот парк. К сожалению, привычного птичьего пения я не услышал, но зато вокруг меня, со всех сторон раздавался шелест бумаги. Откуда он раздается, я сначала не мог понять, но оглядевшись по сторонам, мне стало ясно, что птиц в этом Мире заменяют книги. Они порхали как заколдованные повсюду, и отличить их можно было лишь по обложкам, на которых были выведены названия произведений.
Невообразимая картина, которую в реальности и представить то сложно, но любуясь всей невозможностью обстановки, я начинал верить в Мир окружающий меня, все сильнее. Любопытство подталкивало меня узнать больше и почувствовать соприкосновение с этим Миром. И первое, что мне пришло в голову – протянуть руку и дотронуться до книги, которая летела прямо ко мне. И, прикоснувшись к ней, я замер от наслаждения. Я был ослеплен и немного сбит с толка.
Когда я краем пальца дотронулся до обложки книги, она сама легла на мою ладонь и открылась практически посередине. В моих глазах блеснула вспышка, и я словно понесся навстречу свету. Я летел неизвестно куда, и перед глазами начали мелькать картины из этой книги. Я видел рождение героев, их отрочество, зрелость и смерть. Все пролетело мимо меня за считанные секунды, и я видел все настолько ярко, словно наблюдал за всем сюжетом со стороны и находился всегда рядом с героями. Это даже не было похоже на кино, это было намного реалистичнее. Я словно прожил свою жизнь рядом с героями и был посвящен в самые мельчайшие подробности их личной жизни. Забыть такое я вряд ли смог бы.
Когда история закончилась, то вспышка света вернула меня обратно, и книга аккуратно закрылась, оторвалась от моей ладони и полетела прочь. Впечатление от этих ощущений были непередаваемыми, и я хотел получить данные эмоции снова и снова.
За первый день, я, таким образом, наверное, прочитал множество книг, и каждая по-своему была мне интересна. Не только классические произведения я смог найти среди бесчисленных книг-птиц, поэтому мои путешествия из эпохи в эпоху были похожи на машину времени.
Дни летели перед моими глазами, и я не способен был их сосчитать. В какой-то мере я стал зависим от этого парка. В нем мне не хотелось ни пить, ни есть, ни спать; единственное чего мне хотелось – танцевать, веселиться и «путешествовать». Ну, Вы поняли в каком смысле путешествовать – по книгам. Я словно одержимый высматривал среди летающих книг новые обложки, в страницы которых можно было окунуться и прочувствовать произведение изнутри, постараться ощутить эмоции автора и возможно погрузиться в рассуждения от увиденных картин.
Порой, в перерывах между своими путешествиями я посещал залы для танцев, которые обнаружил совершенно случайно. Гуляя по парку после очередной книги, я думал о ее сюжете; о безответной любви главной героини и, о её трагической кончине. Перемещение своих ног я контролировал в тот момент с трудом, поэтому, когда вернулся обратно в сознание, то увидел перед собой небольшую беседку. Танцевальная площадка располагалась рядом, и музыка лилась откуда-то с небес. Мне казалось, что это был Божий дар, ведь красоту этих нот невозможно было передать ни словами, и песнями. Орган , который рождал эти мелодии, настолько сильно задевал мое сердце, что я думать ни о чем не мог - лишь наслаждаться Божественными звуками.
В общем, открытый мною иной Мир казался мне безупречным, до тех пор, пока я не обнаружил место, обладающее отрицательной энергетикой. Наткнулся я на него не случайно; я лишь хотел больше узнать о своем местонахождении. Гулял я как обычно по серой брусчатке, и не заступал за ее границы, дабы не повредить травяной ковер, устланный повсюду. Растение с красными листочками, которое освоилось в моем кармане, уже немного подросло и уже не выглядело так беззащитно, как при первой нашей встрече. Я часто доставал его из кармана, давая ему питаться солнечными лучами, если конечно они были настоящие, и беседовал, не давая себе умереть со скуки. Практически все решения мы принимали вместе: если оно соглашалось, то одобрительно шевелило своими листочками вверх-вниз; если нет – то в стороны. Мне было приятно осознавать тот факт, что со мной рядом есть некое существо, которое нуждается во мне, и в котором нуждаюсь я. Ощущение важности и необходимости для человека – это во многом результирующий фактор, при принятии каких-либо решений. И я – не исключение.
Мы шли по серой брусчатке и любовались природой, которая окружала нас. Поля лаванды испускали такой запах, который мне напоминал детство. Когда я был маленький, то очень сильно любил ходить с родителями на пикники. Мы выезжали за город, располагались на цветущей поляне и весь день наслаждались природой, дыша чистейшим воздухом, который не был пропитан выхлопными газами и ядовитыми выбросами, которые «дарил» городу огромный химический завод. Но за годы проживания в городе, я привык к тяжелому воздуху, к вечной пыли и кислотным дождям, которые поливая дороги, оставляли белую пену и маслянистые разводы. В прочем, город в котором я жил, можно было именовать по разному, главное чтобы название содержало в себе слово «токсичный».
Внезапно для меня, брусчатка закончилась, и разворачивалась полукругом, после чего вела обратно в необычный парк. Я же стоял, смотрел вперед и осознавал, что передо мной начинается другой Мир, путь в который запрещен. Колючая проволока была натянута по всему периметру, и нельзя было найти наверно ни одной лазейки, ни одной пробоины в этой «стене». И за ней, меня встречала картина, похожая на кладбище. Но что это на самом деле, я не знал.
Ни каких могил и памятников за стеной не было – на ней располагались обломанные стволы деревьев, которые были не выше метра. Они врастали в землю своими мощными корнями. Из стволов, в месте облома верхушки, которой не было нигде видно, сочилась бордовая жидкость, похожая на кровь. Она медленно стекала по стволам, впитываясь в землю. Полые стволы деревьев напоминали жерла вулканов, которые медленно выпускают из себя лаву. При этом она не бьет струей, а сочит как из надорванной вены. Складывалось ощущение, что вся земля пропитана этой ядовитой кровью, которая как яд, травит жизнь вокруг себя. Земля выглядела очень скудной и потрескавшейся от засухи. Погибшие деревья имели серый сухой цвет, и напоминали окаменелые останки когда-то цветущих гигантов.
Смотреть на эту медленно умирающую природу было страшно и тоскливо. На миг, я представил, что весь окружающий нас мир когда-то может превратиться в подобные памятники природы, которые будут напоминать о былом величии.
Выходило так, что сильные Мира сего были каким-то образом отправлены в пучину серости и обречены на вечные муки. Кровь, которая вытекала из стволов деревьев олицетворяла их жизнь, которая совершенно не была им в радость. Момент их смерти не был записан в книгу мертвых, поэтому они словно проклятые, обитали на этой потрескавшейся земле.
В моей голове было столько мыслей, что мне хотелось поделиться ими с кем-то, но никого рядом со мной не было. Никого, кроме моего маленького друга из наземного Мира этой фантастической реальности, который уютно спал в кармане моей куртки. Я медленно сунул руку в карман и достал это крохотное растение с красными лепестками. Озарившись светом, оно словно встрепенулось и ожило. Я уже несколько дней не разговаривал с ним, и могу сказать смело, оно было в хорошем настроении. Это можно было понять по лепесткам, смотрящим строго вверх. Сначала, оно пошевелило одним лепестком, как бы осматривая окружающую нас обстановку, после чего второй лепесток тоже ожил, и направил свое внимание на останки древних великанов. Было заметно, что растение хотело ощутить своим крохотным стебельком землю, и тянулось лепестками вперед: к колючей проволоке. Я не хотел его туда отпускать, ведь предчувствие меня не обманывало практически никогда, и именно в тот момент оно давало мне четкие предостережения. Оно словно говорило мне: "Не опускай его!". Или: "Не позволяй живому прикоснуться к этой мертвой тишине".
Да, я чувствовал, что желание моего друга оказаться рядом со своими погибшими сородичами, не закончится умиротворением или чем-то хорошим. Перед моими глазами начали всплывать картины и прошлого, когда я терял близких мне людей. Я знал, что это было неспроста. Помню, как в одиннадцать лет потерял первую подружку, которой являлась моя одноклассница, когда не подумавши променял ее на компанию пацанов во дворе. Как в пятнадцать лет потерял лучшего друга, сыграв на своем эгоизме и не позволив ему попасть в школьную команду по футболу. Помню, как по своей слабости упустил шанс участвовать в областном модельном конкурсе, и поддавшись сну, проспал весь день, вместо того, чтобы находиться на репетиции.
От этих воспоминаний, я крепко сжал это беззащитное растение у себя в ладонях и прошептал:
-Я тебя не отпущу туда. Там смерть.
На что, оно лишь пошевелило своими красными листьями и сиюминутно исчезло из моих рук. Я ничего не понял, и даже немного удивился его исчезновению. Как вдруг раздался громкий хлопок, и на весь подземный Мир разразилась громкая сирена. Мною овладел жуткий страх.
Как по волшебству, я увидел перед собой большое дерево, с красными листьями, которое находилось за границами дозволенной территории. Между нами находилась та самая колючая проволока. По листочкам, которые дерево протягивало ко мне, я понял что беззащитный росток стал прекрасным взрослым растением. Я уже хотел было порадоваться за своего друга, но произошло то, чего я боялся больше всего. Его ствол начало крутить и ломать какой-то незримой силой. Треск древесины будто звал на помощь и в моей голове звенели стоны и крики. Небо потускнело мгновенно.
Я не мог смотреть на жестокое убийство самого светлого существа, которое я знал когда-либо. Невыносимая боль сковывала мое сердце, и закрывая глаза я видел этот маленький стебелек с двумя красными лепестками.
В конечном итоге, прямо передо мной появился еще один сломанный у основания стол дерева.
Жестокая картина, когда к огромнейшему пространству мертвой тишины присоединяется некогда живая душа, мечтающая о светлой и прекрасной судьбе. И все это обрывается в один миг. Я обернулся и увидел что позади меня уже было не пусто. Жители этого Мира сбежались на вспышку энергии и сосредоточились вокруг меня. Я не видел их лиц, так как компьютерные мониторы показывали лишь какие-то информационные команды, в которых было слишком много точек.
В этот момент мне стало страшно. И я снова погрузился в сон.
8
Сон во сне. Очень интересно. Даже в какой-то мере забавно.
В этот раз я не понимал своего сна. Мне казалось, будто я стою посреди этого подземного Мира, который долгое время дарил мне положительные эмоции. Я видел скопление людей на улицах города, видел необычных существ, с человеческими телами и головами в виде компьютерных мониторов. Я наблюдал за ними внимательно, и в один прекрасный момент осознал, что они меня не замечают. Я для них не существую, и они меня не видят. Вот сюрприз-то. Я, словно призрак, неосязаем и не виден. Меня невозможно почувствовать, так как я не испускаю никаких запахов. Я – просто неведомая материя, которая зависла в пространстве и наблюдает за этим загадочным Миром.
Но, что-то в этом Мире было не так, как в момент моего пребывания в нем. И, внимательно присмотревшись, я увидел цветущие вокруг растения с красными лепестками, точно такие же, как росли на поверхности. Только они почему-то находились под отдельными куполами. На больших деревьях, так же росли воздушные шары с зародышами внутри. И невообразимая красота и идиллия данной атмосферы была прекрасна. День не сменялся ночью, и все вокруг веселились и радовались постоянно. Голоса у обитателей этого Мира были электронными, словно пропущенными через спецэффекты.
Любовные парочки сидели на лужайках и «угощали» друг друга различными файлами, будь это музыка, картинка или какая-нибудь программа. Они просто присоединяли карту памяти к монитору собеседника, и тот получал данную информацию. Эмоции от этого они получали разные. И тут, я впервые увидел, как они выражали свои чувства. Если в нашем Мире, самое элементарное выражение своей симпатии к человеку, который нравится – это поцелуй, то в этом необыкновенном Мире поцелуем считалась определенная последовательность действий. На мониторе в момент поцелуя появлялась картинка губ, к которым их обладатель подносил два пальца своей руки, не важно правой или левой, держал пару секунд, и медленно прикасался этими пальцами к монитору своего собеседника, точно в место расположения виртуальных губ. Если у персонажа, которого так робко поцеловали на мониторе тоже появляются губы, то значит поцелуй случился, если нет – то значит что-то произошло не так, и отвечающая сторона не захотела одобрить данного рода выражение симпатии. Данная последовательность действий показалась мне настолько романтичной, что я сразу вспомнил свой родной Мир. Впечатления естественно были не сравнимые. В их Мире, это выглядело возвышенно, и выражало более высокие чувства, нежели на Земле.
Повсюду стояли автоматы с различными товарами, которые можно было взять в любой момент, при этом ничем за это не рассчитываться, в отличие от человеческого Мира. Во всех автоматах были изображены на экране товары, которые можно было получить, просто вставив свою карту памяти в устройство. Ну к примеру, если какой-нибудь житель этого города захотел запомнить картинку, которую увидел в том или ином каталоге изображений, он просто помечал ее на дисплее автомата, вставлял свою карту памяти и нажимал на значок сохранения. Таким образом, вставив ее обратно в свой монитор, он мог наслаждаться данной картинкой в любой момент. При этом, он мог даже поставить ее у себя на мониторе как заставку, и демонстрировать всем окружающим своим мысли и делиться эмоциями, которые у него вызвало то или иное изображение. С музыкой происходило то же самое, только во время прослушивания данной аудио композиции она играла лишь внутри монитора, что можно было сравнить наверное с наушниками, которыми часто привыкли пользоваться люди, а название песни демонстрировалось на мониторе слушателя.
Насколько я правильно понял из всего увиденного, жители этого Мира отстранились от земных потребностей, которые люди не могут отменить, в связи с тем, что без них жизнь невозможно представить. Например, деньги – инструмент управления всеми ресурсами на земле, не важно какими; в этом безупречном Мире, они были отменены, и доведены до истребления. Никто и понятия не имел уже многие века о существовании этой субстанции. Деньги – это считалось пережитком прошлого, и были сопоставимы с самыми ужасными временами, которые только могли существовать в истории этой эпохи.
В моей голове автоматически начали возникать мысли, которые я не мог отбросить: мне начинало видеться сходство с людьми, только более беззаботных и не зависящих от множества факторов. Складывалось впечатление, что я попал в далекое будущее, где люди развились до такой стадии эволюции, что работать было совершенно было не нужно, так как всю работу выполняли роботы. Что человеческий мозг стал не справляться с функциями, возлагаемыми на него, которые постоянно увеличивались, и что именно поэтому вместо привычных для меня человеческих голов, на их шее держались мониторы, со встроенными микросхемами. Конечно, это для меня было дико и непривычно, но мне нравился этот Мир.
Я прогуливался по разноцветной брусчатке, мимо обитателей этого города, и видел их мирное сосуществование с растениями, имевшими красные лепестки. Аромат, который испускали растения не распространялся повсюду, как в верхнем Мире, а накапливался под куполами, накрывавшими их, и держался строго внутри.
Сон во сне. Очень интересно. Даже в какой-то мере забавно.
9
Открыв глаза, я сидел на стуле, посреди белоснежного помещения. Мои глаза не давали мне шанса заснуть, и не закрывались ни на секунду. Мне казалось, что если я еще хоть минуту буду смотреть на этот яркий белый свет, исходящий от стен, и не моргну ни разу, то мои зрачки потеряют свою чувствительность, и я ослепну.
Я рукой попытался прикрыть глаза, но у меня ничего не вышло. Не было сил. Да чего так говорить, я взгляд то в сторону отвести не мог или хотя бы прикрыть веки, что уж говорить о таком сложном процессе, как поднятие руки. Мозгом я понимал, что тело меня не слушается, но успокоиться от этого не получалось. Мной, не то чтобы паника овладела, просто, как то трудно было понять мое состояние и что именно происходит с моим телом.
Я постарался хотя бы понять, где нахожусь, и начал окидывать взглядом окружающую меня обстановку, хоть и с трудом. Белые стены, белая дверь без ручки, белый потолок, белый пол, белая одежда на мне. Складывалось впечатление, что я в больнице, причем нахожусь в какой-то изолированной палате. Так же я заметил, что на мне нет обуви, и я босыми ногами прикасаюсь к полу. Но я его е чувствовал. Руками я не чувствовал так же своих колен, на которых лежали мои ладони. Спинку стула тоже не ощущал. «Да что со мной происходит?» - подумал я, и то с трудом. Было даже в какой-то мере больно думать, будто когда я начинал думать, мой мозг начинал шевелиться, и от этого он ударялся о черепную коробку, которая своей твердой стенкой останавливала его.
Белая дверь без ручки неплотно прилегала к полу, и под ней виднелась темная дымка. Складывалось впечатление, что она бы проникла в комнату, но ее что-то сдерживало. Она казалась мне зловещей и опасной. Возможно, это был ядовитый газ или дым от огня. В любом случае, он мог принести мне лишь скорейшую погибель. И как только я осознал свои страхи, то эта дымка превратилась в страшную змею. Этого я ожидал меньше всего. Мне стало страшно, ведь она проникла в комнату и приближалась ко мне.
Она, была не столько страшна внешне, как внутри: ее глаза излучали такую ненависть и злобу, они словно жаждали моих мучений. Мне эти глаза напомнили незнакомца, который наблюдал за моими страданиями, когда шары пытались меня уничтожить. Я узнал в них его взгляд. Даже эта змеиная ухмылка отравляла мне душу, и хотелось бежать прочь. Но я не мог. Мои ноги не слушались меня, и я не мог даже на полметра отстраниться от надвигающейся угрозы.
А она все приближалась. Глупая ситуация, в которой я ничего не мог изменить. А мне всегда говорили, что из любой ситуации есть выход. Неужели меня обманули? Пытаться противиться судьбе или смиренно ждать своей участи – самое сложное решение в жизни. Это как два пути в разные стороны, и два исхода.
Закрыть глаза и ждать смертельного укуса этой устрашающей змеи – самое простое, что я могу выбрать. Но вдруг я ошибаюсь, и этот укус, эта боль от него принесет мне некое прозрение и некий опыт в жизни. Что если я не умру, как ожидаю, а просто пойму смысл жизни в этом Мире, который меня окружает. Что если эта змея – олицетворение кнута, который вместе с болью приносит определенные мысли и после него будет мне пряник, как полагается. В этом случае следует смело открыть глаза и ждать приближения неминуемой участи, чтобы стать чуточку мудрее и счастливее.
Но есть и другая сторона вопроса. Что будет, если первая концепция не верная и эта змея принесет мне мучения и смерть, и никакого опыта я не получу и никаких поощрений не будет? В этом случае я просто исчезну из нашего Мира, превращусь в воспоминание или что еще хуже, останусь в пропасти забытых душ. Мне даже подумать страшно о том, что в случае моей смерти люди забудут обо мне, что моим родственникам и друзьям просто в один прекрасный момент сотрут память, и я останусь навсегда один. Неужели эта трясина забвения может меня поглотить? Нет, я этого не хочу!
Время тянулось невыносимо долго, и я смотрел на приближающуюся ко мне змею, надеясь на спасение. У меня складывалось ощущение, что жизнь не просто замедлилась вокруг меня: она просто остановилась, давая мне возможность поискать выход из сложившейся ситуации. Чем я и попытался воспользоваться.
Думаю об этих двух концепциях, я искал ответы в своих воспоминаниях, которые почему-то были настолько слабы, что вспомнить даже свое отражение я мог с трудом. Мой взгляд в одну точку был лишен эмоций, и я пытался разбудить в себе самые элементарные воспоминания, такие как любовь и ненависть.
Не знаю, почему я выбрал именно их, наверно потому что они были мне настолько знакомы, что вспомнить их было проще всего. Я вспомнил свою первую истинную любовь, когда испытывал чувства не сравнимые со страстью или вожделением. Мне просто хотелось находиться рядом, разделять победы и горести, смотреть в эти безумные глаза, наслаждаться улыбкой. Но мое счастье закончилось в один миг, когда я вспомнил об ее измене мне с другим человеком. С моим лучшим другом.
Измена и предательство настолько глубоко пронзают, что боль ощущается даже тогда, когда рана затянулась снаружи. Из моих глаз покапали слезы. Неожиданно для меня, я ощутил, как соленая капля скатывается по моей щеке. Из моего второго глаза покатилась следующая слеза, которая коснулась моих губ, и я почувствовал ее вкус. Проглотив эти мизерные капли своей соленой души, я словно ожил и мгновенно откинулся назад, упав вместе со стулом. Мне казалось, что я спасся от укуса этого чудовища, которое замерло недалеко от меня. Но я ошибался. Перемены во времени сбили меня с толку настолько, что я просто не успел заметить данный факт, и, укусив меня, змея застыла как статуя.
Моя нога покрылась сеткой вен и капилляров, которые почернели вокруг следов от зубов. Мне было дико видеть быстро гниющую рану, которая была похожа на нефтяное пятно в море или океане. Боясь быстрого распространения инфекции, я осмотрел себя с головы до ног, скинул белую рубашку и увидел множественные следы от шприцов на своих руках. По-видимому, мне вкалывали какие-то лекарства, чтобы я не мог двигаться и думать, а эта змея была неким противоядием, которое вернуло меня к жизни. Или все-таки мне движения вернули воспоминания и мои слёзы? Что именно произошло, я не мог понять, но я стоял в белой комнате, забившись в угол, с оголенным торсом и задранными до колен штанинами. На моей ноге была большая рана, которая болела все сильнее, и вид у нее был жуткий. Передвигаться я мог, но с трудом, и все-таки направился к двери. Я толкнул ее от себя и очутился в новой комнате, которая напугала меня не меньше чем предыдущая.
10
Много меня и не меня. Много лиц, моих и не моих. Много глаз, очень разных глаз. Я оказался в зеркальной комнате. Из скольких граней она состояла, понять было сложно, но можно было точно сказать, что внутри было не четыре стены.
Очутившись в середине комнаты, я наслаждался своими отражениями, ведь они были не похожи друг на друга. В одном зеркале я мог выглядеть толстяком, в другом непропорционально большая голова могла держаться на моей тонкой шее, которая была словно продолжением очень худого тела. В очередной иллюзии моего воображения я видел только свои глаза, которые были очень большими по сравнению с головой. При этом губ и носа я совершенно не замечал, ведь все внимание было обращено именно на глаза. Порой мне даже начинали мерещиться такие вещи, которых совершенно даже и быть не могло. Например, я видел выросшие из моей головы рога, или что вместо моего лица было просто пустое отражение. В каких-то зеркалах я имел очень злое выражение лица, и мои глаза были способны извергать злость как вулкан. И мне становилось не по себе.
Рассматривая себя в этом незакономерном воображении, я порой мог удивиться, сказав какое-то слово или издав неожиданно для самого себя звук, и не узнать его отражение в зеркалах. Наблюдая за реакцией своих отражений, они могли поглотить звук вообще, либо словно повысить тональность отразить мой голос в более высоком диапазоне. Некоторые зеркала испускали глухие отклики, которые были еле слышны и понятны, и отчасти напоминали различные звуки отражающегося эха в глубокой пещере.
Страха я не ощущал, при этом мне было совершенно некомфортно. Я понимал, что меня окружает множество существ, живущих в реальности, которая скрывалась за обратной стороной зеркал. Тот мир был более разнообразен, ведь он смог уместить столько разных обличий меня, о которых я даже и подозревать не мог. И хотя эти отражения моей сущности противоречили в большинстве случаев моему представлению о нормах, внутри себя, в своем внутреннем Мире я оставался прежним.
Не смотря на то, комфортно было мне или нет, я захотел как можно скорее покинуть это место. Жутко было в нем и серо. Я не видел никакого урока в том, что находился среди этих кривых зеркал. Мне хотелось закрыть глаза и очутиться где-нибудь в отдаленном месте, где не будет уродливых отражений моего тела и моей души. Я понимал, что моя душа не настолько чиста и безгрешна, чтобы отражаться всегда белой и пушистой во всех зеркалах, и поэтому мне становилось жутко и отчасти стыдно перед самим собой, за мысли и поступки, которые зачастую руководили мной. Мне хотелось скрыться от своих безумных глаз, которые множеством пар проникали внутрь меня и заставляли мои страхи выйти наружу. Было жутко и страшно. Я не хотел превратиться в человека, который будет иметь физически недостатки или какие-либо дефекты. Мне хотелось всегда оставаться таким, каким я был до попадания в этом Мир снов. Я хотел забыть все ужасы и потрясения, с которыми мне пришлось столкнуться в своих видениях и фантазиях. Отчасти, я понимал, что это творится в моем сознании, и что это все следствия моих вероятно каких-то нервных потрясений и моральных переживаний, но поделать с этим я ничего не мог. Мне хотелось завершить это путешествие до самого конца, и не пропустить ни единой детали, как бы досмотреть этот эпизод, таким образом, шагнув в новую реальность. Эта же новая реальность могла стать для меня чем-то поучительным и судьбоносным, ведь при помощи впечатлений, я смог пережить ряд событий и испытать эмоции, которых никогда не испытал бы, находясь среди людей и живя в их Мире.
Закрыв глаза, мне хотелось перенестись из этого ночного кошмара и очутиться в любом другом месте, лишь бы не видеть больше отражение своих безумных глаз. Очень уж они меня пугали. И мое желание осуществилось – я оказался среди длинного темного коридора, ведущего куда-то вперед.
Что там впереди я не знал, поэтому решил это проверить, так как обратного пути, скорее всего не было.
11
Я шел по темному коридору и старался увидеть вокруг хотя бы какие-то признаки жизни. Сначала я подумал, что снова очутился в черном доме, но ничего не давало мне предпосылок для подтверждения моих мыслей.
Мой внешний вид очень меня удивил, ведь я не носил обычно классических костюмов, а тут так вышло, что я был одет именно так. Начищенные туфли на деревянной колодке звонко отправляли цокот каблуков в разные стороны. Слыша отражение стука от стен, ко мне постепенно приходило понимание пустоты. Я находился в этом помещении совершенно один.
Туманные воспоминания вырастали передо мной из клубов дыма, которые показывали картины из прошлого. Справа - мое детство, когда я гулял по улицам своего города с родителями. Как они держали меня за руки и улыбались, наслаждаясь прекрасными минутами в своей жизни. Заботу мамы обо мне, и строгий взгляд отца, когда я начинал делать что-то не так. Слева бабушкин домик в деревне, запашистые луга, которые одурманивали своим ароматом и я чувствовал себя словно пьяным. Купание в этой мягкой траве, которая дарила невообразимые впечатления и оставила воспоминания о самом, наверное, счастливом времени в моей жизни. Я видел себя еще совсем ребенком, наверно мне тогда было лет семь, или шесть. Помню, как я упал посреди одной из таких лужаек и разводил руками в стороны, как бы представляя, что я лечу в невообразимый Мир: туда, где я еще не был. А закрывая глаза, мне представлялись такие красивые пейзажи, которых я никогда и не видел даже. Например, я видел ночную даль. В небе луна отражала свет, и висела рядом с остроконечной горой, которая была похожа на высоченный утес. Этот утес был покрыт высохшими деревьями, на которых не было никакой растительности. Словно все было вымершим на нем. Облака, седые облака выплывали из-за утеса и как кочевники набегали на луну, пытаясь скрыть ее от моего взора. Но она сопротивлялась. Она начинала ярче отражать солнечный свет и словно растапливала их. Она стремилась смотреть на меня, а я не отводил от нее глаз, восхищаясь ее силой и упорством. Мне нравилось наблюдать за этой властительницей ночи, и я постепенно влюблялся в нее.
Безумие, правда? Как можно влюбиться в неодушевленный объект? Но я верил в то, что когда-нибудь, Луна будет иметь душу и так же любить кого-то, как полюбил ее я.
Вдруг, неожиданно передо мной выросло высокое дерево. Необычное дерево. Мертвое дерево. На нем не было ни листьев, ни почек. На нем не было ничего, лишь только голые ветки, высохшие ветки. Я медленно подошел к нему и прикоснулся к его стволу своей рукой. Кора была очень твердая и сухая. Я еще никогда в жизни не видел настолько сухого дерева. Мне даже на мгновение показалось, что из него выкачали всю душу. Забрали и не спросили разрешения. Словно устроили безжалостный эксперимент, результатом которого должно послужить умерщвление его сущности.
Я присел рядом с ним и оперся спиной на его могучий ствол. Мысли путались. Мне было совершенно неважно на остальной Мир, и в моей голове сразу всплыли воспоминания из черного дома, когда мой друг пересек границы дозволенного и превратился в умирающего гиганта. Мне стало больно вспоминать об этом, и я просто снова закрыл глаза.
Видения несли меня в далекий Мир, куда-то настолько далеко, что я потерялся во времени и в пространстве. Перед моими глазами проносились картины-воспоминания, которые происходили со мной на протяжении этого страшного сна. Я снова увидел, как шары давили меня. Как гнилой взгляд незнакомца разрушал меня изнутри, сжигая мою душу. Картины так быстро менялись перед моими глазами, что я не успел оглянуться, как уже стоял посреди поляны с красными растениями. Но я не видел черного дома, как это было на самом деле, а передо мной всплыла более страшная картина.
Я стал свидетелем появления того самого незнакомца, который пытался уничтожить меня. Я увидел небольшую комнату, в которой находились несколько человек. Посреди комнаты, на большом стуле сидел тот самый незнакомец. Глаза у него были открыты, но смотрели в одну точку, словно он был без сознания. Напротив него стоял какой-то человек, который пытался ввести его в транс. По-видимому, это был гипнотизер. Мне стало не по себе, ведь подобные сеансы запрещены в медицинской практике. И это преследуется по закону с давних времен. Он что-то медленно и нудно говорил своему подопытному, и поэтому тот сидел как статуя на своем стуле, ни разу не пошевелившись.
Мгновение спустя, я словно влетел в мозг этого незнакомца и очутился в его сознании. Я видел со стороны все, о чем думал этот человек. Он шел по прямой линии, и никуда не сворачивал. Когда он дошел до места назначения, перед ним появились две стены, которые соединялись под углом в 45 градусов и были совершенно противоположными по окраске.
На одной из них была белоснежная дверь, и вокруг нее располагалась модель вселенной, которая своими темными окрасами манила к себе. Вглядываться в нее было бессмысленно, ведь ответ был один – чтобы узнать что внутри – нужно лишь зайти и спросить. А надпись над дверью привлекала еще больше: «Забвение».
На второй стене не было ничего кроме двери. Сама она была серых тонов, и дверь выглядела очень как-то скудно, по сравнению с ее оппоненткой. И надпись не очень-то привлекала: «Жизнь». Незнакомец знал куда идти, и вошел в белоснежную дверь.
Я сиюминутно последовал за ним, и увидел фантазию с первой стены той белоснежной комнаты, в которую попал после туманного тоннеля. Черепаха медленно выкладывала свои отложенные яйца вокруг себя, и начинала поедать их. И лишь теперь я понял смысл этой картины. На каждом из яиц была надпись, так же как и на панцире черепахи. Черепаха символизировала разум человека, который все больше впитывал в себя пошлости и растленности. Поэтому я не особо удивился, когда прочитал слова, написанные на яйцах: похоть, зависть, ложь, лицемерие, корысть, лень, разврат, двуличие, эгоизм, алчность, высокомерие и многие другие отрицательные качества личности.
В этот момент я начал понимать, куда я попал. Этот неизведанный Мир, это некий страшный сон – это все в моей голове, внутри меня. Мир, который перегружен страхами жизни, где все проблемы можно решить мгновенно. Мир, где стоит только захотеть, и все будет так, как ты захочешь сам. И далеко ходить не нужно. Наша фантазия, наш идеальный друг. В нем Мы сами можем создавать себе друзей, летать, читать, мечтать, общаться, любить и радоваться. Стоит только захотеть. Все зависит только он нашего настроения. Если ты в хорошем расположении духа, то и картины всплывают позитивные, от которых на глазах появляются слезы радости. В обратном случае – мы упиваемся собственным горем.
Снова все вокруг меня потемнело, и я оказался посреди открытого пространства, где напротив меня стоял это незнакомец. И последняя картина из белой комнаты ожила передо мной в цвете.
Незнакомец стоял в своей черной одежде перед большим столом. Его голова все так же аккуратно стояла рядом с разделочной доской, на которой лежало его собственное сердце. Кровь стекала на землю по его одежде из глубокой раны, откуда было вырвано это самое сердце. Со стола струя крови тоже стекала медленно. Создавалось впечатление, что он стоит среди огромной лужи крови, и его обувь пропитана ею, поэтому и имеет красный цвет. Глаза, всепоглощающие глаза, устремленные на сердце, в которое впивается огромный мощный нож, блестели огоньками наслаждения. А улыбка выражала безумие, которое заканчивалось садистским смехом.
В этом смехе было столько боли. И он не пытался ее скрыть, он наслаждался тем, что может ее испытывать. Скорее всего, в жизни он был славным малым, но попав в этот Мир иллюзий, он осознал сущность своего бытия и возвращаться обратно в Мир людей не захотел. Он сошел с ума от той свободы, которую подарил ему этот Мир, ведь в Мире людей все очень ограничено, и даже чихнуть спокойно нельзя. А здесь можно делать все, что тебе хочется, и никто никогда тебя ни за что не осудит.
Проследив за этой недолгой историей, я вернулся к дереву, и открыл глаза. Мое сердцебиение участилось, и взгляд был устремлен куда-то вдаль. Я на автомате встал на ноги и повернулся лицом к нему. В нем, откуда не возьмись, появилось зеркало, которое было его частью и находилось внутри ствола. Я заглянул в него и ничего не увидел. Сначала я подумал, что оно запылилось, и протер его рукой, но ничего не изменилось – своего отражения я так и не увидел. Я еще раз осмотрел себя с головы до ног, убедившись, что я обозрим. И еще раз поглядел в зеркало.
Результат оказался прежним.
Эпилог
Я долгое время стоял и смотрел в это зеркало, находившееся напротив меня, безуспешно пытаясь разглядеть свое отражение. Я забыл обо всем. И все потеряло смысл для меня, и лишь осталась одна мечта – увидеть себя в этом зеркале, хотя бы в последний раз. В реальной жизни я больше никогда не смог проснуться. Мой Мир – это Мир Забвения, который скрывается за белой дверью моей души.
Конец.