Мы сели к немцам, кончился бензин,
И запах едкий над землёй стелился,
У двух обломанных, обугленных осин,
Наш самолёт на брюхо приземлился.
Вдвоём не так, как было б одному,
Вдвоём мы сила – боевая пара,
Кончался день в ту раннюю весну
Войны второго года от начала.
Мы шли к своим, в дождливый полумрак,
Туда откуда небо за светлеет,
Два пистолета, хлеб, ещё табак,
И то желанье, что всего согреет.
А если всё же худшее придёт,
Напишет писарь, но не так уж страшно,
И мать в слезах с надеждою прочтёт,
Что сын её там без вести пропавший.
И мы молчали каждый о своём,
И шли туда, откуда прилетели,
А всё вокруг дышало мерным сном,
Лишь только от дождя дрожали ели.
И вот шоссе, за ней полоской лес,
И дальше поле – немцев край последний,
И окрик: – Halt! Как будто гром с небес,
Нас приковал к земле сырой, весенней.
Прошила очередь пространства тишину,
И стук сапог, чужие разговоры,
И мы лежали где-то за версту
От тех своих покинутых просторов.
И мы дошли, но только умер друг,
Был ранен он в последнем переходе,
Я взял письмо из ослабевших рук,
И там где адрес, надпись: «От Володи».