Любому из нас сначала родиной бывает дом, в котором ты родился. Неважно, какой он! Плохой дом или хороший, без наличников или с наличниками, окрашенных в голубой цвет с красными ромбиками? На угоре или в низине, у обрыва или у реки...Главное, он - родной дом.
С возрастом это понятие расширяется до - родная деревня, село, район, область, республика, и - советская родина. Какая она? Большая! Но Родина любой величины умещается в нашем сердце. Для нее особое место.
Временами, нет - нет, да и тянет нас связующая нить к изначальной Родине. К тому селу или тихой деревушке, затерянной за лесистыми увалами, где осталось розовое детство, где жили и живут удивительные люди.
Вот и мне этим летом захотелось встретиться с далекой деревенской улицей, где каждый бревенчатый дом увенчан шелестом листвы черемухи, где все по - давнишнему знакомо до боли в сердце.
Небольшой нашей деревушке прадеды дали название Мельничата. По рассказам пожилых людей сначала здесь была мельница, построенная в складчину, от окружающих это место, деревень.
Мельника нашли где - то в другом районе, у которого было пять сыновей, не в меру агрессивных. Почти каждого парнишку, приезжающего с родителями молоть, они лупсенили. Поэтому возглас: "Мельничата идут", наводил на сверстников страх.
Со временем Мельничата выросли, и родной дербень им стал тесен. Они поженились и стали по ту и другую сторону мельницы, с глубоким омутом ниже слани, ставить дома. Старшие - на угоре, младшие - в низине. Получилось две заложицы. Верхняя была короче нижней, так как упиралась в копань, где бралась земля для запруды и ремонта дамбы.
Постепенно за счет приезжих, деревня разрасталась, и стало сорок пять дворов. В середине - пруд с двумя рукавами, впадающих речек. Поэтому предки и облюбовали это место, более подходящее для постройки дамбы. Две речки давали достаточно воды, чтобы обеспечить три деревни.
Сверстники, прилегающих деревень, дразнили нас: "Мельничата - слепые котята". Но и мы не были в долгу, придумали: "Рожки - пирожки. Истомята - шанежки". Они на нас сильно злились и часто устраивали "битвы" камушками через мост, соединяющий нашу деревню с Истомином.
Дразниловки были не просто выдумкой. У нас, действительно, человек десять было то кривых, то косых, то одноглазых с черной повязкой, то совсем слепых. Поэтому нас дразнилка возмущала до предела.
Наша же дразниловка была менее обидна.
В военное время многим из нас пришлось собирать милостыню. Чаще всего по праздникам. Собираясь за деревней, с портяными котомками через плечо, мы распределялись кто куда. Кто за пирожками, значит, в Рожки, кто за шанежками - в Истомино. Это правило никогда не обманывало.
Прошло время и все это исчезло, но вспоминается зримо. Из прошлого остался только сердечный обычай ребят, обязательно приветствовать незнакомого человека. Когда я шел по деревне, десятка два ребятишек искренне приветствовали меня. Даже совсем маленькие карапузики, и те говорили: "Здрасте!"