Стояла тихая-тихая ночь. Довольно устойчиво стояла. Казалось, ничего не предвещало её падения и переворота вверх тормашками.
И прямо посреди этой тихой ночи вдруг зашелестело, засопело и с писком чихнуло. Ночь слегка дрогнула, но устояла.
А вот Шмакодявка - нет, не устояла... Рухнула. С треском лопнули десятка два насмерть раздавленных микроорганизмов. Ещё примерно с дюжину завыли и разбежались. Вскоре, однако, вой утих непроглядной тьме, и опять всё стихло. Но ненадолго. Это было затишье перед новым чихом.
Ачжхи!Ой! А....ПФХИ!
...Вот он какой, ночной кошмар... Ночь порвалась наискось и сыпанула горсть метеоритов. Один пролетел, задев шмакодявкино ухо.
Глубоко под землёю проснулись землеройки и заплакали. Старый пень от ужаса мгновенно покрылся ложными опятами. А Шмакодявка пришла в себя и рассвирепела.
Она решительно нюхнула свой с прошлого года нестиранный бантик и... АААААААААА... Вселенная в обмороке упала прямо к ногам Шмакодявки...
Шмакодявка пнула Вселенную носком сандалика, и из неё вылез сконфуженный чихатель и замахал хвостом, сдаваясь на милость.
- Шо ты теперь махаешь? - заворчала Шмакодявка - то чихал, а теперь махаешь...
Иди вишморкайся и дай людям спать, халамидник!
А тем временем занималась заря...
Шмакодявка задумчиво поковырялась в носу, грозно показала чихателю свой микроскопический кулачок и ушла смотреть, чем же это заря занимается.