-Я ни за что не стану открывать глаза! - Алиса сморщила носик, - Здесь отвратительно пахнет! Вам говорил кто-нибудь раньше, что у вас совершенно нет чувства такта? То в спичечном коробке с жуком-навозником в обнимку, то в курятнике на Марсе… Вы сами-то общались с марсианскими курицами? Они только и делают, что смотрят глупые телешоу и спорят у кого сосочки ярче, у кого они лучше к верху задранные… Жесть! Ну почему я не могу проснуться, например, в загородном доме, в объятьях красавца-итальянца… или хотя бы француза? И вдохнуть с утра сладкий запах свежевыпеченных круассанов?
Алиса, не открывая глаз, лениво потянулась, ее рука уперлась во что-то пушистое.
- Это котик? - нежно погладила по шерстке, - Хороший котик, если ты действительно котик, а не лисья шапка…
Кот поднял сонную мордашку и замурлыкал. Алиса улыбнулась.
- В самом деле. Неужели сегодня я сама рисую пространство? Тогда хочу кофе и круассанов! – Она осторожно похлопала по кровати возле себя. – Фиг тебе, Алисонька, а не кофе! Тогда спим котик, ты тоже глазки не открывай. Спим.
А он и не думал открывать глазки. Перевернувшись на спину, кот широко зевнул и то ли замурлыкал, то ли захрапел еще громче.
Кто-то зашел в комнату. Алиса услышала шаги. Тяжелое неторопливое -топ…-топ… Как будто шел очень грузный человек, шел буквально переваливаясь с ноги на ногу. Остановился рядом с кроватью. Алиса замерла. Во рту у нее пересохло, кровь ударила по вискам и пульс бешено застучал. Она чувствовала, как это большое существо, медленно наклоняясь, смотрит на нее в упор. Кислый запах пота становился все сильнее и сильнее. Пот медленно стекал по жирным щекам к круглому подбородку, на котором уже собралась и повисла первая сальная капля, готовая в любую минуту сорваться вниз, и упасть точно на красивые, пухленькие губки девочки.
Алиса из всех сил завизжала, закрывая лицо руками, отпрыгнула в сторону, уперлась спиной в стену и бешено заколотила ногами воздух в том месте, где казалось ей, кто-то стоит. Кот зло зашипел и спрыгнул с кровати. Страх неизвестности сильнее любого другого страха, он впитывается в кожу, в кровь, в мозг, захватывает человека, полностью съедая его. В бешенстве Алиса забыла все свои капризы и широко раскрыла глаза. В полумраке комнаты, перед кроватью, никого не было. «Но я точно слышала шаги!» - мелькали в голове тревожные мысли. – «И дыхание! Вот оно! В углу! Конечно, оно отпрыгнула туда!» Но приглядевшись, Алиса поняла, что это всего лишь ворох какого-то белья. Она почувствовала сильную боль в горле и перестала кричать. Тяжело дыша и дрожа всем телом, начала осматривать комнату. В стене напротив было отверстие, размером с монетку, через которое бил в пол луч солнечного света, а в нем кружились пылинки, поднятые взмахами ног. Они переливались и казались танцующими маленькими жучками в бриллиантовых панцирях.
Добрые мысли успокаивают и придают сил. Алиса знала это. Она закусила губу и даже попыталась криво улыбнуться:
-Вы видели, как умирают люди от страха? Вот так и умирают! Сами себе придумают, а потом сами и умирают…
Глаза привыкли к полумраку настолько, что можно уже было различать предметы в комнате. Алиса решила разговаривать, чтобы заглушить стоявшую в квартире угнетающую тишину.
-Я сижу на кровати… - начала она чуть дрогнувшим голосом. – На кро-ва-ти. Как вам слышно? Прием. Прием. Кровать большая, но очень жесткая, – собственная речь придавала девочке смелости – Такое ощущение, что это даже не матрац, а завернутый в тряпочку камень! Вот, вы видите? Даже не пружинит… Такс, слева стоит телевизор, на тумбочке стоит, телевизор старый, большой. О, Боже, скорее всего даже деревянный,- задумалась, вспоминая нужное слово,- Советский! А мне сейчас нужно встать и найти выключатель. Если это квартира, то должна быть люстра или хотя бы лампочка…
Алиса осторожно подобралась к краю кровати, теперь она не только не хотела закрывать глаза, но старалась даже не моргать.
- А еще я совсем голенькая… Но мне не хочется искать себе одежду вон в той куче…
Выключатель находился, как и положено, рядом с дверью. Комнату медленно заполнил тусклый желтый свет. Окно оказалось забито толстым листом фанеры, а отверстие, через которое проходил свет с улицы, было точно посередине. Алиса подошла и дотронулась до него пальчиком.
- Глазок. – Попыталась просунуть пальчик, но там было стекло. – Ну, точно глазок! – свет был настолько яркий, что когда Алиса заглянула в отверстие, глазу стало больно. Алиса зажмурилась и постояла так несколько секунд, приходя в себя. От мысли, что кто-то намеренно просверлил дырочку, что бы подглядывать за ней, девочке стало неловко. Она отскочила от окна, развернулась и точно встретилась глазами с котом.
-Ай! Отвернись, нахал! – Кот нагло смотрел, прищурив один глаз и Алиса, засмущавшись еще больше, пошла к вещам, сваленным кем-то в кучу в углу комнаты.
- Ничего себе у них тут котики, - ворчала Алиса, примеряя на себя какое-то бархатное платье. Платье было велико размера на три. Порывшись еще, она нашла пояс от халата и быстро завязала его вокруг талии. – Жалко тут зеркала нет. А, котик? Или есть в других комнатах?
Алиса повернулась к коту, элегантно выгибая спинку, одну руку положила на пояс, второй делая круговые движения по воздуху.
- Ну не хороша ли я? Котик, ты где? - кота в комнате уже не было. – Эй! А для кого я наряжалась?
В соседней комнате, упав, загремела кастрюля. Алиса вздрогнула от неожиданности. Недавний страх опять охватил ее сердце, и пульс застучал в висках. Девочка, злясь на себя из-за своей трусости, крепко сжала зубы и шумно выдохнула через них воздух.
-Держаться, - почти шепотом, а потом громко, - Ты кушать пошел, мой милый? Меня возьми! У вас тут найдется парочка круассанов?
Алиса вышла из комнаты, щелчок выключателя, и в коридоре загорелся такой же тускло-желтый свет.
-Какие, нафиг, круассаны? У них тут даже лампочек нормальных нет, – в пол голоса пробубнила девочка и, шлепая босыми ногами по грязному линолеуму, пошла искать кота.
Кухонная дверь была сорвана с петель и валялась прямо в проеме, проходя, Алисе пришлось наступить на нее. «Оооокх…» - раздалось из-под ноги девочки. Алиса наклонилась, что бы проверить не показалась ли ей, еще раз аккуратно наступила на серую облицовку. Дверь молчала, но Алиса почувствовала, как ее нога медленно приподымается и опускается, приподымается и опускается… Алиса присела на корточки и положила на дверь руку, тоже самое, - дверь пульсировала. Ровные монотонные движения вверх и вниз. И тут Алиса заметила, что дверь, по углам, была прибита к полу гвоздями. Она дотронулась до одного, дверь резко дернулась и снова застонала, а на пальцах у девочки осталось что-то черное и липкое.
- My lord? – раздался приглушенный женский голос с кухни.
- Are you fair? - ответил мужской, казалось, что у говорящих плотные марлевые повязки на лицах.
Но на кухне никого не было. Алиса видела странное круглое окно, с отверстиями, как в спальне, но здесь их было очень много. Завиваясь по спирали, они напоминали морскую ракушку. «Сколько же глаз могут одновременно смотреть сюда?» - подумала Алиса. Свет из отверстий хорошо освещал комнату, круглый белый стол посередине, на столе сидел кот и пристально смотрел на тарелку с двумя круассанами. В углу маленький холодильник, на дверце которого чем-то коричневым было написано пляшущими буквами, - «А В Б К О +» и длинная кривая полоса внизу, как будто какой-нибудь озорной ребенок от скуки просто нарисовал знакомые ему буквы.
- What means… ! – закричала женщина.
Алиса вбежала в комнату и буквально у нее над ухом мужчина произнес:
- That if you be honest and fair…
Алиса развернулась и увидела на стене вентиляционную решетку.
-Эй, соседи! – закричала девочка и захлопала ладошкой по решетке.- Хелп ми! Хелп ми, плиз, ай эм ин … стресс! Ай хев вери проблемс!
- Get thee to a nunnery … - ответ мужчины скорее всего предназначался его собеседнице, а не Алисе. Голоса стали звучать все тише, а потом и совсем пропали, видимо соседи перешли в другую комнату.
Алиса развернулась к столу и увидела, что кот аккуратно трогает круассаны, а они нервно дергаются и стараются сползти с тарелки. Кот ударил сильнее и один круассан перевернулся, показывая свою черную головку со щелкающими клешнями и маленькие шевелящиеся лапки. Загудел холодильник и завибрировал на месте. Буквы на нем стали сползать в низ и ссыпаться на пол, разбегаясь мелкими тараканами в разные стороны. В прибитую к полу дверь кто-то грубо постучался, потом стал пинать ногами так, что дверь подпрыгивала. А в вентиляционной решетке зашипело как в радиоприемнике, ищущем волну, потом щелкнуло, и монотонно загремели басы, барабаны, а вокалист выразительно запел: «Далекая Офелия смеялась во сне, пузатый дрозд, мохнатый олень…»
За окном заработали какие-то лопасти, мелькая за спиральной решеткой. Дверь слетела с одного гвоздя, и освобожденный угол сильно изогнулся вверх. Под дверью Алиса не заметила никого прохода, значит это стучала сама дверь, билась, пытаясь избавиться от вбитых в нее гвоздей. Солнечный свет за окном погас, и из решетки брызнули темно-красные струи, заливая комнату. Пол, стены и даже потолок были облиты этой жидкостью. Алиса, выбегая, успела прикрыть лицо рукой, что бы фонтан не попал в глаза. На пороге она больно ударилась об извивающуюся дверь и, растянувшись на полу, проскользила по линолеуму, перевернулась на спину и увидела, как из мелких отверстий кухонного окна червяками выползает бардовая жижа, и с чавканьем падает на пол. У двери остался только один гвоздь, она, как резиновая, выгнулась дугой и резко дернулась, гвоздь с мерзким скрипом выскочил и полетел вверх, а дверь, хлопнув по косякам, встала в проем. Моментом пропали все звуки.
Алиса лежала на спине, раскинув руки, и смотрела на серую штукатурку потолка. Произошло всего так много и так быстро, что она просто не знала, как себя вести. Ей хотелось завизжать и забиться в истерике, затопать ногами… «Но зачем?» - думала Алиса, - «Все прошло, а я осталась. Только вот сильно замаралась, липкое все…» - облизнула красные губы и улыбнулась, - «Это же вишня… Дверь спасла меня от… вишневого сока? И тараканов! Но они, наверное, утонут теперь… Я так устала…»
- Я очень устала, - сказала девочка шепотом. – Котик, ты успел убежать? Прием. Прием. Верните кота.
Алиса повернула голову и увидела прямо перед собой еще одну дверь. Она была в высоту не больше метра, нежно голубого цвета с нарисованными большими белыми ромашками.
- Ты тоже живая? – спросила она. Дверь дрогнула, и начала медленно открываться. Заиграли колокольчики веселую рождественскую мелодию. За дверью оказалась детская. Разбросанные кубики, помятая железная юла и … Алиса мгновенно вскочила на четвереньки. В середине комнаты сидело оно. То существо, которое недавно подходило к кровати. Точно такое же, каким Алиса, с закрытыми глазами, его представляла. Это была гора жира, с коротенькими ножками и ручками. С большой лысой вытянутой головой. Существо нагнулось над детским грузовичком и, пыхтя, пыталась оторвать у него колесо.
- Мама готовит вишневый пирог. – Звонким детским голосом сказало существо.
«Бриллиантовые жучки в полоске света, танцуют и перелетают с лучика на лучик» - успокаивала свое волнение Алиса.
- А я писал на холодильнике…- существо издало отвратительный смешок, больше напоминающий отрыжку.
«Бриллиантовые жучки в полоске света…»
- Мама будет ругать… - глухое рычание. Оно все-таки оторвало колесо и, отбросив его в сторону, начало отрывать второе.
«Это не может быть ребенком! Тут что-то перепутано. Тут все слишком перепутано!» - Алиса наконец-то настроилась, для того что бы заговорить с ним.
- А где твоя мама, малыш? – Она старалась держать ровный тон, но голос все равно сорвался на последнем слове.
Существо вздрогнуло и удивленно посмотрело на Алису, по-видимому, оно даже не подозревало, что кто-то обращает на него внимание. Алиса увидела пустоту впалых глазниц и оранжевый искривленный рот.
- Иди! – взвизгнул толстяк, оглушив девочку, и дверь резко захлопнулась, чуть не ударив ее по носу. – Вот моя мама! – дверь снова открылась, но колокольчики уже играли какую-то другую мелодию. К ногам Алисы упала безголовая кукла и механическим голосом из живота прокаркала: «ма-ма». У Алисы затряслись руки и колени, она села на пол, закрыла лицо руками и горячие слезы потекли по щекам, смывая с лица грязь и вишневый сок. Существо не отрывало глаз – черных дыр от девочки. Оно отодвинуло в сторону машинку, встало на четвереньки и, наклонив голову на бок, начало подползать к Алисе, оставляя за собой по полу мокрый след.
А Алиса плакала и не могла, и не хотела останавливаться. Всхлипывая, протирая глаза, она вдруг спросила:
- А папа тогда где твой? Малыш? Ты ведь малыш еще! Почему ты один? Где твой папа? – Последнюю фразу Алиса прокричала и со всей силы ударила пяткой в пол.
- Девочка моя, не плачь. Я папа, – голос был веселый и спокойный. Это был голос ее отца. Ее единственного близкого человека. Единственного друга и учителя. Но они не встречались очень-очень давно. Не разговаривали друг с другом уже целую вечность. Слезы хлынули еще сильнее и девочка, запрокинув голову назад, зарыдала навзрыд. Она вцепилась в его рубашку, прижалась к груди и почувствовала такой родной и уже почти забытый запах.
- Папочка, мой папочка…- бормотала Алиса, прижимаясь сильнее, - я так долго… так долго… папочка, я так устала… - А он гладил ее по голове большой теплой рукой и говорил своим мягким голосом:
- Устала, девочка моя, поспи. Я рядом.
На экране двухметрового монитора, по звездному небу, окруженная фиолетовой дымкой, проплывала спящая женщина. Длинные темные волосы медленно развивались в невесомости.
Щелкнула рация и три коротких звонка разрушили тишину комнаты. Профессор задумчиво почесал левую щеку. Высокий юноша, сидящий, напротив, в глубоком кресле, нажал на пульте черную клавишу связи.
- Да, дорогой, привет! – голос был мелодичный и чистый. Он не выговаривал фразы, а буквально пел их.
- Привет. Как у вас дела? – так же на распев, ответили из колонки.
- Все хорошо. Она умница. Справилась, как всегда, нестандартно. Старатель Одиночества успокоен и спит. Она тоже спит… Сегодня пыталась разговаривать с нами, но еще неосознанно. Я пересылаю вам копию записи.
- Он дал ей наше сердце… Ждем запись. До связи.
- Всего доброго. Принимайте. – Юноша быстро набрал что-то на клавиатуре.
«Какая необычная бледность лица» - думал профессор, смотря на юношу. – «Оно по цвету совпадает с его рубашкой, но в тоже время лицо живое и подвижное, и он так часто улыбается, а на лице нет, ни одной мимической морщинки…»
- Когда-нибудь вы привыкнете к архонам, Чарльз. – Пропел юноша. – Вот видите, с Алисой все в порядке, адаптация проходит успешно, еще чуть-чуть и вы будите вместе.
- В п-порядке? Но э-это же кошмарный сон!
- Нет, мой друг, сны ей сняться сейчас, - юноша кивнул в сторону монитора, - а то, что мы видели, была реальность. Самая настоящая…
Профессор опустил глаза. Хрустальный пол под ногами переливался миллионами розовых огоньков.
- А к-какие ей снятся сны?
Юноша снова добродушно улыбнулся.
- Полная противоположность ее реальности. Сон теперь для Алисы не просто отдых, но и правильный настой. Вот сейчас, например, она собирает ромашки в…
Щелканье рации не дало архону договорить, и голос в колонке тревожно запел:
- Возмущение. Триарий Похоти перегородил путь до Фиолетовой розы.
- Алису нельзя, - резко отозвался юноша, - она ассоциирует себя с четырнадцатилетней девочкой!
- Мы знаем. Больше никого нет?
-У меня нет пока. А мог предложить только Эммануэль, но она… серьезно у нее все, не потянет Триария. А Триарий бесится, потому что слышит голос Князя?
- Да, многие его теперь слышат, Князь почти набрал силу.
- Восьмой день идет, ему обещана эта сила…
Небольшая пауза и голос из колонки продолжил:
- Тут Бешенная Ведьма в комнате ожидания, не хочешь себе взять на поруки.
- О, Боже, чудны дела твои! Это, что за имя такое?
- Сама представилась, родители ее Анастасией называли, но … мир он-лайна диктует им свои правила.
Легкое движение ветра, комната наполнилась ароматом свежих яблок, пол и стены засияли нежно-голубым светом. Раздался мягкий мужской голос. Сама комната и все предметы в ней, завибрировали под этим голосом. Он не исходил из колонки. Голос был повсюду и в тоже время ниоткуда:
- Друзья, Анастасии еще рано. Она скоро вернется к родителям.
Юноша благоговейно закрыл глаза, приложив руки груди. Когда голос умолк и исчезло голубое сияние, он поцеловал кулончик золотой рыбки, висевшей на шее, поверх белой рубашки. Профессор заметил, как радостно заблестели глаза архона, да он и сам почувствовал прилив сил и легкой эйфории.
- До связи, дорогой, я сейчас с профессором Чарльзом общаюсь.
- Все. ОК, до связи, – рация опять щелкнула и затихла.
Они сидели молча. Поговорить нужно было много о чем, но в воздухе веял еще аромат яблок, и на душе была живая тишина, что так не хотелось ее нарушать. Профессор встал со стула, чуть кивнул головой и вышел в серебряную дверь. Архон на прощание поднял руку со скрещенными указательным и среднем пальцами.
- С нами Бог – мелодично прошептал он.
На экране монитора, отражая от себя солнечный свет, выплывала маленькая голубая планета в ореоле пушистых облаков. Архон поднялся из своего глубокого кресла и расправил небольшие позолоченные крылья. С наслаждением пошевелил плечами. Не спеша подошел к монитору и прикоснулся рукой к этой планете.
- С нами Бог, - так же шепотом повторил он и опять улыбнулся своей доброй, незабываемой улыбкой.