Существуют дурные продукты природы: птица, но не летает, мышь, но летает, – где линия развития природы искривляется. И у духа есть дурные произведения; они существуют, но неразумны. В искусстве это бывает нередко, когда вместо симфонии нам преподносят какофонию. Изуверские отношения родителей к детям в семье; изуверские отношения политических правителей к гражданам; где-то в глубине Африки существует, возможно, и людоедский режим. Дух переносит эти свои порождения, терпит их как негатив. А потом выбрасывает из себя и заменяет более соответствующими своей природе. В духе есть глубинные течения, тенденции, направления, а есть поверхностные. На поверхности появляется многое, что долго не существует. Все действительное должно быть разумным, то есть обоснованным из глубины.
«Всемирная история не есть арена счастья. Периоды счастья являются в ней пустыми листами, потому что они являются периодами гармонии, отсутствия противоположности» (Гегель, «Философия истории»). Но всемирная история не есть и арена для несчастья. Это, во-первых. А во-вторых, периоды удачи, счастья, восторга, которые нередко случаются как у отдельных персон, так и отдельных народов, я бы не назвал «пустыми листами». Например, победу над опаснейшим врагом. Миром правит разум, и в нем есть и добрая воля и злая (воля, по Гегелю, – продукт активного мышления). Если добрая воля не способна остановить волю злую, то она способна поставить ей на лоб позорное клеймо: пусть все ее видят и знают. Предупрежден – вооружен! Кроме того, мы часто можем выбрать из двух зол наименьшее. Да, смерть никто не остановит, однако и здесь налицо выбор: кто-то умирает на коленях, умоляя о пощаде, кто-то умирает стоя; кто-то погибает от руки палача, а кто-то сам убивает палача. Выбор невелик, но и жизнь наша не тянется тысячу лет.
Всеобщий дух всесилен, и он позволяет себе некоторую игру с индивидуальными носителями духа – своевольными персонами, а также их коллективами, даже государствами; он преподносит им уроки. Называется это хитростью разума. Летом 1917 года Россия получила свободу – выстраданную. Но охмелевший от власти и открывшихся перспектив недалекий правитель решил поиграть в свободу с политическими бесами – большевиками. Чем все кончилось, сегодня мы хорошо знаем. Урок был впрок лишь отчасти, потому что разносчики бесовской болезни, по-прежнему, не удалены от власти. К сожалению, жертвы, положенные на алтарь утопии, были напрасными, потому что мы сегодня возвратились к тому, от чего ушли – к буржуазно-демократической республике. Похожий урок получили немцы в 1933 году, когда сторонники антинационалистических позиций – либералы, социалисты – не смогли договориться о формировании единого блока на выборах. Мировой дух наказал правителей невежественных, но на месте невежественных могли оказаться и разумные.
Я не могу согласиться с тем, что марксизм – продолжение работы мирового духа. Марксизм – не продолжение, а дурное порождение мирового духа, как дурное порождение природы. Основным движителем всемирной истории у Маркся является отнюдь не мысль, а производство во имя насыщения брюха; способ производства материальных благ определяет образ жизни людей – и их политическое устройство, и их мышление, их идеологию, веру, взгляд на красоту. Пришел в мир классик, создал учение, единственно истинное и потому последнее. Оно публикуется и консервируется. Помещается в спиртовой раствор и отдается в Институт философии на хранение. Читайте, люди и боготворите главного нашего спасителя. И не поумнели марксисты со времени консервации своей «Библии». В XX веке русская философия развивалась только за границей.
Марксово историческое снятие имеет очень отдаленное отношение к снятию гегелевскому. У Гегеля дух, продвигаясь в своем развитии в сторону освобождения, самопознания, осуществляет духовные акты, осуществляет прогресс прежде всего путем работы мысли. И частная собственность, и религия, и государство у Гегеля остаются незыблемыми элементами общественной жизни. В отличие от Маркса, который «снимает» насильственным способом то, что в муках приобретено человечеством в течение тысячелетий («неуклюжие и кривые игрушки», по мнению моего оппонента) и ставит общество с ног на голову, чтобы брюхо оказалось сверху. Да, истинная свобода мирового духа наступает в абсолютном духе, в чистом знании – в искусстве, религии, философии. Но абсолютный дух – не разрушитель своих творений: все разумное, что он объективировал, сохраняется и питает жизнь человечества. Четверг, 9 мая 2013 года.
P.S. Уважаемый Женя! В «Критике Готской программы» Маркс говорит о распределении. Каждый работник предъявляет в распределительный центр квитанцию, в которой указано количество труда (в индивидуальных рабочих часах), которое он отдал производству, а взамен получает соответствующее количество предметов потребления. На первый взгляд здесь нет уравниловки, но только на первый взгляд. В действительности при полном бесправии граждан перед единственным работодателем – государством, все вознаграждения будут отличаться друг от друга мизерной величиной: подметала, токарь, мастер, инженер, сельхозработник, изобретатель, ученый получат лишь минимальный паек. К нему же подгонят и оплату труда учителя, врача, чиновника и т.д. Несколько больше получат генерал, работник тайной полиции, – известно, по какой причине. Так и было у нас при Советах. Частная собственность уничтожена, разделение труда, противоположность умственного и физического труда ждет та же участь – это усугубляет уравнивание в распределении. А что есть «Каждому по потребностям»? Это принцип уравниловки, потому что потребности всех работников коммуны равны: здесь никто не имеет права выделяться уровнем потребления. Различие возможно разве что в том, что одному в столовой на второе принесут порцию овсяной каши, а другому перловой. Уважаемый Женя, к сожалению, Вы плохо разобрались в марксизме. Успехов!