«Просто, нужно всё решить для себя….просто…просто», - шептал он себе еле слышно. Ветер стих и туман уже отступили и подойдя к краю крыши, он, мог уже видеть необъятное пространство манящего свободой, местами «порванного» неба, лежащий, точно, на ладони город. Заступив на бордюр, он, оглянулся назад и на минуту сильное желание жить, и дышать овладело им, но кто-то позвал его и он шагнул вникуда, растворившись в небытие воздушных волн….
Очнулся он от того, что почувствовал пробирающийся под кожу, холод. Он открыл глаза – он узнал пейзаж, окружающий его сейчас – это был тот же самый город, с той же суетливой бесполезностью и буднями, не несущими смысла для него. Вдруг резко защемило где-то под лопатками и он поморщившись, стал прерывисто вдыхать воздух. Постепенно, болевой спазм уходил и вспыхивал в другом месте, заставляя его замереть. Наконец, боль достигла апогея, и голова помутнела, стало неясным очертания мыслей и сознания. Несмотря на это, память была отчётливой и, он прекрасно помнил всё, что произошло с ним - своё падение, секунду, когда вся жизнь пронеслась перед глазами и, он пожалел о фатальном решении своём; боль от столкновения с твёрдой поверхностью и темноту. «Значит, я, уже мёртв», спокойно проговорил, он и огляделся вокруг. Крови не было, как и ничего того, что свидетельствовало о произошедшем. К тому времени, стало легче и, он, ощущая силы, поднялся на ноги. Внезапно начавшийся дождь, заставил его двигаться вперёд, так как был холодный, будто, лёд. На улицах и проспектах, открывающихся ему, не было ни души. «Точно, мёртвый город», сравнил он звенящую тишину, мысленно и тут заметил человеческую фигуру, что двигалась неуклюже и, казалось, что сейчас надломится и упадёт, как травинка. Так и случилось. Несмело подбежал он застывшему силуэту и остановился над ним, вглядываясь – это была девочка, на вид ей было лет 10-12, волосы местами были спутаны, а местами собраны; незнакомка пыталась что-то нащупать, но все старания были безуспешными. Тогда он зашёл спереди и присев перед ней, спросил, что с ней и что она ищет. Она ответила, что она не знает почему здесь и помнит только тот момент, когда она скальпелем разрезала аорту себе на шее и всё. Далее, она, также рассказала, что здесь она уже находится давно и каждый раз не найдя чего-то, она, возвращается вновь и вновь сюда. «Знаешь», - было начал, он, но она перебила его и промолвила, что знает и, что это не живой город, а место потерянных душ. «Что, это значит?», - вырвалось у него, и он осмелился взглянуть незнакомке в лицо. Её глаза были сомкнуты, а черты лица имели заострённость и бледно синюшный оттенок, что он сразу же всё понял и, присев рядом с нею, зарылся в ладонях и слёзы покатились по щекам. Вскоре разразилась сильная буря, и ветер заглушил его глухие и отчаянные рыдания. Когда он мог говорить, дождь уже прекратился и рядом уже не было никого, только клочок одежды напоминал обо всём. Он встал на ноги и побрёл дальше, пытаясь расставить всё на свои места в спутанном рассудке. Сколь он шёл по времени, он, не знал, да и нужно ли это было вообще. Но неожиданно в поле его зрения попала аллея, где он смог увидеть скамьи с которыми рядом находились плиты с надписями. Гонимый любопытством, он. Бегом устремился туда и, оказавшись, там он опять не мог поверить в зримое им – скамьи были выцветшие и местами уже сгнившими от постоянных дождей и недостатка солнца, а плиты – на них были написаны имена. Он не знал, что это и в поисках того у кого бы мог спросить, озирался по сторонам. Ему повезло, неподалёку сидела на скамье беременная молодая женщина и отрешённо смотрела в одну точку, что-то бормоча. Он направился к ней, борясь с тревогой. «Как же меня зовут?», - донеслось до него. «Как?», - тёрла в исступлении она виски, покачиваясь в нервном волнении. Она вскочила на ноги и бросилась к плите. И тут он всё понял и ему стало жутко, ведь, он, тоже не помнил своего имени. "Так, вот что искала та девочка и, вот почему я здесь", неслось по нитям мыслей. Тем временем, женщина снова и снова проделывала то же самое, но всё было бессмысленным. Он стремглав бросился вперёд по длинной аллее, пока не наткнулся на скамью, на которой было написана сегодняшняя дата и время, а также указана дата его рождения, а в месте, где должно было стоять имя было пусто. Он опустился на влажные доски скамьи и уставился в одну точку, силясь вспомнить такое малое и такое обыденное, но одновременно далёкое и чужое теперь.