***
ЛИЦА:
ДЕ САД – маркиз, коварный соблазнитель
ЖЮСТИНА – невинная молодая девушка
МАРИЯ, ЛУИЗА – служанки маркиза
ОБСТАНОВКА:
Будуар Де Сада. Окно в сад с кустами пионов.
Маркиз принимает пенную ванну.
Девушки прислуживают ему, приносят чай, коньяк, расчесывают роскошный парик маркиза.
***
ДЕЙСТВИЕ
Проходя под окнами спальни Де Сада, красавица Жюстина обронила надушенный конверт на подоконник. Сама Жюстина делает вид, что гуляет в саду, на самом деле она подглядывает, подслушивает и прячется от бесстыдных глаз маркиза. Де Сад задремал в пенной ванной, как всегда не один - в окружении своих служанок, первых красавиц в городе.
ЛУИЗА. (передает маркизу конверт) Вам письмо, дорогой Маркиз! В бледно-розовом конверте, оно жутко надушено, все пропахло розой.
ДЕ САД. Это прелестно, просто прелестно, вы же знаете, как я люблю стойкие запахи. А что в письме? (нюхает конверт, отдает Луизе)
МАРИЯ. (перехватывает конверт) Ах, драгоценный маркиз, наша Луиза, дурочка, она же читать не умеет. Она и говорить-то толком не может - с детства косноязычна.
ДЕ САД. Зато какие кудри! Что вы графиня, как вы только могли о таком помыслить, чтобы наша милая Луиза не умела читать?.. Ха! Быть такого не может, я просто не верю. (вырывает конверт у Луизы, отдает Марии)
МАРИЯ. (громко читает письмо, чтобы Жюстина в саду могла расслышать) «Мой самый нежный, драгоценный мсье Де Сад! Молю вас, заклинаю всеми ангелами небесными и герцогами преисподней, прочтите это письмо. Простите, что так и не смогла прийти к вам и сказать всё как есть – в лицо вам сказать. Простите мою глупость, но я так крепко вас полюбила... Я не могла отвести глаз от ваших алых губ, от ваших снежно-белых рук, я не могла вымолвить ни слова. Со мной такого еще не приключалось. На минуту-другую я стала русалкой, мне хотелось выплюнуть свой язык со скалы прямо в море. Мне вдруг стало так сложно говорить, особенно с вами, особенно... о Любви. Вы сводите меня с ума! Мои томные глаза наливаются кровью, когда смотрю на вас. Мне так сложно объяснить свои поступки... вчера ночью во время вашей пылкой речи, я бежала с бала, а на утро узнала, что вы страшно больны: у вас дифтерия или какая-то ушная инфекция, вас забрали в больницу и, наверное, никогда уже не выпустят. Я так страдала, так плакала, ночами не спала, все думала о вашей смерти. Я не сплю с тех самых пор, как увидела вас. Вы всколыхнули темные воды в бездне моей души. Теперь я понимаю, что никогда прежде не любила. Нет, вы только не думайте, что я, нежная дочь цветов, прежде не влюблялась и в потьмах не говорила глупостей мужчинам и женщинам. О нет, ничего подобного! Я столько раз совершала глупости, но то были маленькие детские шалости, развратные игры в клозете: честное слово, мне было все равно с кем играть. Чего только не происходило в жизни! Любой самый неправедный горожанин, который хоть изредка захаживает в церковь на службу и читает библию хотя бы два раза на дню, назовет меня потаскухой. Но нет, только не вы! Смотрю на вас, и грудь мою пронзает судорога от тысячи стрел, вы сияете словно ангел из серебра, вы источаете терпкий аромат маков и дурман-травы. Прелестный маркиз, мне нравится как вы румяните брови и завиваете волосы, как томно вы глядите на своих местами-обнаженных спутниц. Я не видела никого краше вас, честное слово. А эти ваши глаза, сколько в них света! Я бы ослепла от ваших глаз. В ваших руках столько тепла: я чувствую его каждый раз, когда вы касаетесь белых плеч проституток на балу, за чаем и коньяком. А как вы умны! Вы остроумны во всем, что касается разврата. У вас прямо талант, поразительные способности к таким вещам. Вы можете перетрогать сотню женщин - я не ревную! Но я, единственная и неповторимая, самая нежная, - только я не приму ваших ласк. Пусть эти слова вас утешат, я так полюбила вас, прекрасный маркиз. Вы доставили мне истинное удовольствие страданием и этой своей холодностью. Мне не нужно ваших ласк. Чем больше я страдаю, тем крепче люблю вас. Шелест слов из вашего рта напоминает пение маковых цветков в полях под синим небом, а сладковатый запах опиума в вашем будуаре наводит страшную сонливость - так и хочется упасть в ваши объятия. Мне нравится, как томно вы смотрите на меня, сидя в своей ванной с рюмкой бренди в руке, пока я собираю пионы... Заканчиваю писать это письмо, слезы застилают мне глаза, они капают прямо на письменный стол, они замочили мне платье. Мои слезы горькие на вкус как сок маковых стеблей. Но я уже полюбила вас – так и знайте. Я не могу без вас жить, я добьюсь вашего расположения любой ценой: ценой жизни или смерти – не важно. Пусть я сойду с ума, но я не оставлю вас, мой драгоценный маркиз, я так вас полюбила - полюбила больше жизни. Я люблю вас даже больше, чем эти пионы! Я писала это письмо слезами и кровью, прошу, сожгите его, а пепел развейте над рекой, в которую я сейчас прыгну». (передает Луизе)
ЛУИЗА. Вон она, эта шпионка, которая подбросила письмо. Ходит под окнами, пионы собирает, а в реку так и не прыгнула. Все цветы нюхает, лучше б юбки повыше задирала.
ДЕ САД. Вы к ней слишком строги. Она же еще совсем дитя, так свежа, так молода, она ничего не смыслит в разврате. Зовите её сюда: налейте ей чаю, нарежьте зефиру. Она так печальна - слишком печальна. Хочу ее развеселить.
МАРИЯ. Да уж, в ней печаль, скорбь и страдание всех проституток мира... Вы сами об этом писали, помните? Про святую потаскушку Марию.
ДЕ САД. Я ничего не помню, помолчите. Потаскушки - они кругом. Пишу всё, что вижу.
МАРИЯ. А я ничего такого не вижу: я хожу в церковь и смотрю только на господа Бога. Я смотрю и смотрю, пока меня не наполнит благодать.
ДЕ САД. О, это очаровательно, моя милая Луиза... (дергает ее за платье) Я бы никогда про вас такого не подумал, про благодать - это чудно. Возьмите меня с собой как-нибудь в церковь к вашему Богу. Я тоже хочу, чтобы меня переполнила благодать.
МАРИЯ. Я Мария, не Луиза.
ЛУИЗА. Конечно, не Магдалина, но наша Мария также усердно молится по утрам и вечерам. А иногда в полдень, сразу после завтрака.
ДЕ САД. Браво девушки, браво! Зовите меня с собой, вместе пойдем - только панталоны поглажу.
Через окно входит Жюстина.
ДЕ САД. А, мадам! Только Вас не хватало... Честное слово! Я давным давно велел девушкам позвать Вас на обед, моя прелестная, но вы все не шли и не шли... Стеснялись, да? Я так расстроился.
ЖЮСТИНА. Видите ли, любезный маркиз, меня никто не звал.
ДЕ САД. Просто поразительно – как они могли? Ушам своим не верю, я их высеку сухой осиновой палкой!
ЖЮСТИНА. (в сторону) Лучше б меня высек.
ДЕ САД. Что вы говорите, дорогая Жюстина? Не расслышал. На то ухо, что ближе к Вам, я глуховат. Скажите еще разок, мне нравится, как сегодня звучит Ваш голос.
ЖЮСТИНА. А что с моим голосом?
ДЕ САД. (в сторону) Как у собаки, которая сорвалась с цепи. (Жюстине) Вы ласкаете мне слух.
Вылезает из ванны, подходит к девушке.
ДЕ САД. Что же Вы молчите, дорогая Жюстина? Вы так внезапно замолчали. Я чуть в ванной не утонул.
ЖЮСТИНА. Не роняйте костылей. У меня проблемы с дыханием, с легкими проблемы, я не могу говорить... не дыша! (смотрит на маркиза - не дышит) Вы понимаете, о чём я?
ДЕ САД. Я всё понял, дорогая моя, ненаглядная Жюстина. Ваша душа она тоньше крылышек мотылька.
МАРИЯ. (Луизе) Как это он догадался?
ЛУИЗА. (Марие) По мне, она больше похожа на корову.
ЖЮСТИНА. Ох, дорогой любезный маркиз, вы как всегда слишком добры. (робко целует его руку)
ДЕ САД. Ну что Вы такое говорите. Оставьте комплименты для манерных девочек. Я прочел Ваше надушенное письмо. К слову, пахло оно замечательно. Я занюхался! Очень люблю лаванду.
ЖЮСТИНА. То были розы...
ДЕ САД. (не слушает ее) Как вы догадались?
ЖЮСТИНА. (не дышит, замерла у окна)
ДЕ САД. Я не дочитал до конца - но я всё понял. Остроумное начало.
ЖЮСТИНА. Ах... (в сторону) А как остроумно я кончаю - обхохочетесь!
Де Сад выталкивает служанок из комнаты.
Жюстина спешит к окну. Маркиз ловит ее за руку.
ЖЮСТИНА. Пустите, маркиз. Я очень тороплюсь.
ДЕ САД. Вы так торопливы, моя дорогая, обхохочешься. Присядьте, чаю выпьем. Я сегодня еще ничего не пил, кроме коньяка. Во рту пересохло - такая жажда.
ЖЮСТИНА. Утро еще не кончилось, любезный маркиз. Но... присядем, раз Вы так настаиваете.
ДЕ САД. Да, дорогая Жюстина, присядем!
Возвращаются служанки разливают чай в крохотные чашечки, выходят из спальни, перешептываясь и оглядываясь на маркиза и его гостью.
ДЕ САД. Итак... Что Вы обо мне думаете, прелестная Жюстина?
ЖЮСТИНА. Я нахожу, что глаза у Вас слишком томные, маркиз.
ДЕ САД. Сам знаю. Но я рад, очень рад, что Вы заметили. Так любезно с Вашей стороны. (целует ей ручки слишком страстно)
ЖЮСТИНА. Ах, маркиз, не надо так - вы меня с ума сведете. У вас зубы слишком красивые.
ДЕ САД. Приятно слышать, дорогая Жюстина, очень приятно. А Ваши зубки точно маленькие жемчужины. Мне нравятся как они светятся в полутьме террасы, такие крохотные, такие острые, как у пираньи. Вы очень смешная, когда пытаетесь быть серьезной. Повторите, моя дорогая, повторите, свою женскую глупость и чай свой допейте.
ЖЮСТИНА. Маркиз вы играете со мной, вы опять играете! Зачем вы издеваетесь надо мной, маркиз? Иногда я вас ненавижу, честное слово. Смотрю на вас и ненавижу. Вы просто изверг.
ДЕ САД. А Вы чего ждали, милая? - Ангел не придет. Я же де Сад!
ЖЮСТИНА. Я бы вас хотела, прекрасный маркиз.
ДЕ САД. (залезает в ванну не снимая ни туфлей, ни пиджака) Чтобы бы Вы от меня хотели?
ЖЮСТИНА. Для начала... расцеловать ваши ручки. Они прекрасны. Они нежнее лилии.
ДЕ САД. Это я и сам знаю. Что еще?
ЖЮСТИНА. Я бы хотела Вас обнять.
ДЕ САД. Не надо! Только не при девочках, это может их разозлить, они начнут сплетничать. Будут злиться целую неделю, а может и две. Они перестанут мне прислуживать, чаю не нальют, украдут последние туфли...
ЖЮСТИНА. А можно поцеловать ваш рот?
ДЕ САД. Это всегда пожалуйста. (переплывает в другой край ванной, поближе к Жюстине)
ЖЮСТИНА. Но...
ДЕ САД. Что такое, моя девочка? Вы засомневались?
ЖЮСТИНА. Право, маркиз, вы оказались так доступны, я и подумать не смела...
ДЕ САД. Я чрезвычайно доступен, милая Жюстина. Я всегда открыт - как дверь в роскошный будуар.
ЖЮСТИНА. (отворачивается, пьет коньяк) Вы расстраиваете меня, дорогой маркиз.
ДЕ САД. Я и не думал! Простите, деточка, а что Вы хотели?
ЖЮСТИНА. Я просто, просто... честное слово, я даже не знаю! Я шла сюда и прекрасно знала, чего хочу, но вот, пока я гуляла в саду, нюхала пионы – поверьте, пахнут они прекрасно - я все перенюхала, я... забыла зачем пришла.
ДЕ САД. Ну что с Вами делать?!
ЖЮСТИНА. Ваша красота смутила меня, от вашей красоты у меня звезды в глазах... (начинает рыдать) Заприте меня в клозете, молю!
ДЕ САД. Это Вы хорошо придумали. (вылезает из ванной, проливая воду на пол) Идемте!
ЖЮСТИНА. Вы издеваетесь надо мной? Перестаньте играть, маркиз! Мне не до шуток, в самом деле. Я страдаю, а вы не перестаете меня смущать этими своими глазами, своими словами и руки ваши тоже не на месте.
ДЕ САД. Ну, будет Вам, дурочка. Остыньте! Что я такого сделал? Сижу себе молча, жду Вашей любезности, жду, когда Вы придете, умоляю сатану, чтобы он толкнул Вас в мои объятия - навстречу своему счастью. А от Вас ничего кроме нежных вздохов, томных взглядов, которые Вы украдкой бросаете на меня, не получаю. Ах... еще эти нежные надушенные письма. Я чуть не задохнулся, честное слово.
ЖЮСТИНА. (плачет очень тихо – маркиз подает ей платочек)
ДЕ САД. К чему эти слезы, моя милая? Как глупо. О, лучше б Вы стонали... Я хочу, чтоб Вы стонали! Перестаньте думать о себе, в конце концов, подумайте о людях! К примеру, обо мне, и Вы увидите, как прекрасен мир, как он восхитителен. Откройте свои прелестные томные глазки и туман рассеется, вот увидите. Надо видеть только любовь, моя девочка, только любовь...
ЖЮСТИНА. (лезет на подоконник) Я вам не верю! Вы всем так говорите, только бы затащить в кровать очередную дурочку.
ДЕ САД. Вы страшно преувеличиваете мои способности. К тому же, Вы сами пришли, Вас сюда никто не тащил, а Вы рыдали и молили запереть Вас в клозете. Я все помню! (отбирает у нее платочек) Хватит плакать! Остыньте. Вы прекрасны! Снимайте свои платья, идемте в клозет... Вы рождены, чтобы блистать, Вы гораздо лучше этих манерных графинь. Делайте, что хотите, и никто не скажет нет.
ЖЮСТИНА. А как же вы?
ДЕ САД. Только не я! Разве я мог бы отказать Вам в такой маленькой любезности? Такой красоты я еще не встречал. Вы прелестней, чем пионы в моем саду. Знаете, я всегда думал, что нет никого красивей меня - такой красоты просто не бывает. (расчесывает ее гребнем) А потом я увидел, как Вы... нюхаете пионы. Ах. Я просто потерял голову. (роняет гребень) Обнимемся?
ЖЮСТИНА. Вы не откажете мне в любезности...
ДЕ САД. Это в какой же? Вам, моя милая, я ни в чем не откажу. Из-за Вас я третий день не сплю, а Вы все ходите под окнами и воруете мои цветы. И томно так смотрите, что у меня всё внутри переворачивается.
ЖЮСТИНА. Я думала, вы крепко спите.
ДЕ САД. Вы сводите меня с ума, честное слово.
ЖЮСТИНА. Прекратите, маркиз.
ДЕ САД. О, Вы будете во мне зверя своей неторопливостью. Я же могу передумать: уеду куда-нибудь подальше - на моря, в горы... а Вы будете страдать до конца жизни и не увидите меня никогда-никогда.
ЖЮСТИНА. А!..
ДЕ САД. Из-за Вас я совсем потерял сон. Я думал воры, убийцы, душители ходят под окнами...
ЖЮСТИНА. Воры?
ДА САД. Да, воры!
ЖЮСТИНА. Ужас!
ДЕ САД. Вот именно – моя первая мысль. Воры, кругом воры.
ЖЮСТИНА. С ворами-то невыносимо, должно быть...
ДЕ САД. Нет ничего более невыносимого, чем Ваше томительное молчание. Ваша показная неприступность. В Вас совсем нет духа революции.
ЖЮСТИНА. О, какая мука! (припадает к стене) Во мне бушевала буря революции, пока вас не увидела... И тут сразу какой-то штиль. Меня будто в море бросили - в теплое синее море.
ДЕ САД. Жюстина, не мучьте меня. Хватит!
ЖЮСТИНА. О, это вы мучите меня! Я скоро вас возненавижу...
ДЕ САД. В таком случае я Вас до смерти замучаю своими вопросами, своей любовью, своей любезностью. А что Вы хотели, дорогая Жюстина – я же Де Сад.
ЖЮСТИНА. Вы Де Сад, а я... (закрывает лицо руками) Всего лишь кроткая девушка из глухой деревни.
ДЕ САД. Хватит рыдать! Вы словно река. Хвала Всевышнему, река слишком мелкая, чтобы затопить мою спальню.
ЖЮСТИНА. Как вы жестоки!
ДЕ САД. Да, я кровожаден и жесток. Дайте Вашу ручку, моя милая, бежим под венец в дом Бога. И пусть нас наполнит благодать. (целует ее лицо, закрытое ручками) Вы сводите меня с ума, честное слово. С Вами есть, о чем поговорить. Вы так любите спорить о пустяках...
ЖЮСТИНА. Это о чем же?
ДЕ САД. Да хоть о пионах. Вы милая девушка. Я Вас сразу полюбил. Вы так томно смотрели на меня, что я сон потерял: все думал, как бы затянуть Вас в мою пенную ванну, обогреть Ваше каменное тело, растопить ледяное сердце. Вы кажетесь такой холодной, как женщина встающая из могилы. Иногда мне кажется, что Вы похожи на труп. Милая моя ледышка, хлебните чаю, это Вас согреет.
ЖЮСТИНА. Что вы такое говорите? Какая ледышка? Во мне столько огня, я пожар, ПОЖАР... Это я на вас долго смотрела, вы меня потушили и бросили в море.
ДЕ САД. Не льстите себе – все равно не умеете. Так, как умею льстить я, ни у кого не получится.
ЖЮСТИНА. О, всевышний ...
ДЕ САД. Помолчите. Мне от Вас дурно. Я сейчас умру.(ныряет в ванну)
Жюстина идет к окну.
ДЕ САД. Вернитесь! Не слушайте меня, иногда я говорю такие глупости, что самому стыдно. Вот как сейчас. А потом удивляюсь, как это у меня получается говорить столько глупостей. Постойте, моя милая! Это все из-за вас, эти бесконечные глупости. Я вас полюбил...
ЖЮСТИНА. Ах, за что?
ДЕ САД. Честное слово, как увидел в саду среди пионов – так и полюбил. Вы прекрасны, вы похожи на пион. Простите за мои слова. Это все ложь, я постоянно лгу, всех обманываю и от скуки бесконечно предаюсь разврату. Самому тошно. Но остановиться я не могу, потому приходится продолжать эту чудовищную лицемерную игру по имени "Жизнь несравненного маркиза".
ЖЮСТИНА. О, какой вы оказывается нежный... (обнимает его голову - с Де Сада падает парик)
ДЕ САД. О! Милая моя, я так долго этого ждал, думал, не дождусь....
ЖЮСТИНА. (держит парик в руке) Что это, любезный? Это... ваши волосы?
ДЕ САД. Что? Ах, нет? Это конь моего соседа. Ему стригли хвост и гриву, вот я и купил. Он был очень красив этот конь. Хвост, грива, зубы и даже копыта – отменный был конь.
ЖЮСТИНА. Ничего не понимаю...
Бросает парик, спешит к окну.
ДЕ САД. Дорогая моя, любезная, стойте! Вы забыли свою шляпку.
ЖЮСТИНА. Не было у меня никакой шляпки. Это вы забываетесь! Вы так потрепаны жизнью, умираете от скуки в своей пенной ванне, вам только юных девственниц подавай, чтобы вы их налысо остригли как соседского коня.
ДЕ САД. А что мне остается! Жюстина! Жюстина, постойте! Ненаглядная моя, молю Вас, вернитесь, я Вас полюбил... Женимся! (хватается за горло - сам не понял, что сказал)
ЖЮСТИНА. Ну что вы, прелестный маркиз – зачем вам это? Уж лучше повесьте удавку себе на шею. У вас дел по горло, коней надо стричь, выращивать пионы, вы отличный садовод - какое вам дело до женщин? Тем более до меня... На что я вам? (прыгает в окно)
ДЕ САД. Жюстина! Вернитесь. Как я буду жить без вас? Я же умру!
ЖЮСТИНА. Ну и ладно.
Захлопывает окно снаружи, убегает. Де Сад бьется в окно, но Жюстины и след простыл.
ДЕ САД. Письмо! А как же Ваше надушенное письмо? Заберите! Я вам верил! Вы клялись розами, слезами и кровью, что любите меня и только меня, любите больше жизни, утром Вы были готовы утопиться... (бьется в окно) Ах... эти женщины, как они коварны! (рвет письмо, поскальзывается в мыльной луже, падает в ванну, исчезает в пене с головой)
КОНЕЦ