Светлой памяти моих близких -
бабушки Екатерины и мамы Валентины.
На фото - спустя 2 года - Серёжа, Валя, Марк - старшие дети.
Бабушка осталась вдовой рано - в 1937 году - в 37 лет.
В самом начале войны она похоронила старшую дочь - Надежда была акушеркой и заразилась дифтеритом, была она двадцати одного года и оставила годовалого малыша Юрочку. Муж её был на фронте и бабушка боялась сообщить ему о трагедии.
Когда в кубанскую станицу вошли немцы, бабушка спрятала в подвале младшую шестнадцатилетнюю Валю, забила гвоздями и замазала краской пол. Открывалась одна половица у стены, по ночам бабушка спускала туда еду, книги и керосин для лампы - моя будущая мама мечтала поступить в мед.институт... Шёл 1942 год.
Однажды ночью тихонько поскреблись в дверь и вошли три соседских мальчика - их маму, жену партизана вчера расстреляли, а они успели убежать в лес.
Насельников подвала стало четверо. Бабушка велела Вале обучать их языку глухонемых по старой книге и спать днём.
Маленький Юрочка был очень тихим и оставался подолгу один. Молодая бабушка прибегала, кормила его - и снова на работу.
Чуть свет - на свой огород. Фруктовый сад был полон плодов, и оккупанты частенько наведывались, хрустели сочными яблочками.
И вот беда - красивая хозяйка приглянулась одному немцу. Он пришёл вечером, по хозяйски покурил на крыльце, и вдруг приметил бабушку с лопатой в огороде - она копала картошку для детей своего подземелья. Вздрогнула и замерла, увидев рядом тихо подошедшего фашиста. Что-то говорила, старалась улыбаться...
Почувствовав на своих плечах его липкие ладони - решила отвлечь - сняла венчальное колечко - единственную память о муже и протянула немцу. Тот засмеялся, а она, как бы нечаянно уронила кольцо на землю, присев, стала искать. Немец наклонился и взял кольцо.
В этот момент бабушка изо всех сил ударила его по затылку ребром лопаты...
Перед глазами всплыли пятеро детей... Она стала быстро копать яму тут же, в середине картофельного участка, свалила туда тело. Отнесла окровавленную пилотку к лесу, чтобы все решили - партизаны приходили. Утром посадила сверху сорняки, они быстро приживаются.
Надвинув почти на глаза заношенный вдовий платок, стала ещё более молчаливой, и всё молилась, молилась...
Навалившаяся на душу тяжесть потихоньку уходила. Хорошо, что фашисты поверили в месть партизан за расстрелянные семьи и никто не пострадал.
Бабушка поливала сорняки и плакала о колечке - оно так и затерялось в земле той тёмной августовской ночью.