Да и само свидание…
Нет, я не имела ничего против свидания.
Мы познакомились с Романом зимой, два года назад, когда я умудрилась сломать руку. Я выскочила буквально на пять минут с работы, чтобы забежать в сбербанк и заплатить за квартиру, как вдруг у меня зазвонил в сумочке телефон… И вот вместо того, чтобы смотреть под ноги, я, конечно же, начала смотреть в сумку, раскапывая среди кучи вещей, орущий телефон. Гололед, обычно не прощает такого неуважения к своей персоне и мне пришлось дорого заплатить за свою беспечность.
Когда я опомнилась, оказалось, что я сижу на попе, опираясь на левую руку… Самое интересное, что меня волновало только одно – порвались мои колготы или нет. Какие-то проходящие мимо школьники, подали мне отлетевшую в сторону сумку, а мужчина, который помог мне подняться, серьезно посмотрел на меня и сказал:
- Я видел, как вы упали… Мне кажется, что вам нужно в больницу на снимок.
- Да вы шутите!.. У меня ничего не болит! Кроме… ну, того места на котором я сидела… Там что? Тоже переломы бывают?! – попыталась пошутить я.
- Вы не поверите, но и там тоже переломы бывают. Я думаю, что на этот раз вам повезло, раз смогли встать! А вот так вам как? – спросил он, и как-то очень гадко взял меня за левое плечо.
Я только зашипела от боли.
- Ну, вот… Я так и думал! Идемте! – и, взяв меня под руку с правой стороны, повел к машине.
- И куда это мы?
- Глупый вопрос! Конечно в больницу!
- Я знаю, где у нас тут травмпункт, а вы точно знаете, что у меня перелом? У меня обед уже заканчивается на работе, - все еще не «въезжая» в ситуацию, несла полную чушь я.
- Значит так! Работа вам не грозит в ближайшие месяца два. Едем мы в больницу, потому что я врач, и терять время в каком-то там травмпункте не собираюсь! Вопросы есть? – выговаривал он мне не терпящим возражений тоном
Пытаясь достать телефон из сумки, чтобы позвонить на работу и предупредить о случившемся, я как-то так неловко шевельнула рукой, что слезы сами брызнули из глаз. М-да!.. Кажется, что этот самоуверенный тип может оказаться прав.
Машину он вел так, что мне уже стало казаться, что перелом руки – это самое невинное, что может приключиться со мной сегодня.
Но, как ни странно, через тридцать минут, я уже сидела в кабинете, и он говорил кому-то по телефону:
- Нет, ты только представь, падает прямо передо мной на руку, и я понимаю, что все! Перелом! А у нее одна беда – чтобы колготы целые остались! Да! Сейчас пришлю. Снимок дай ей на руки. Нет! Это было так красиво, что я сам хочу полюбоваться!
Когда я принесла снимок, он посмотрел на него и сказал:
- У меня для вас две новости – хорошая и плохая, с какой начать?
- С плохой! В хорошее я не верю.
- Нахалка! Она падает на улице перед врачом-хирургом, ломает руку и заявляет, что не верит в хорошее. У вас совесть есть? Вы знаете, что мне там быть вообще не нужно было?! Значит так… У вас, как я и сказал, перелом. Но это не перелом, а конфетка. Потому что на такой перелом даже гипс не накладывают. Вот только такой нахалке, как вы, могло так сильно повезти! Сейчас придет медсестра, заполнит карту, и вас поднимут на этаж.
Я стояла и плакала как обиженный ребенок.
- Господи! Сейчас-то что ты плачешь? Упала, не плакала, – улыбнулся он.
- Я не могу остаться в больнице… - рыдала я.
- Почему? А я не могу тебя отпустить! Останешься без разговоров! Ну, что?! Почему?! Ребенок дома?
- Нет! – помотала я головой – Кот… один…
- О, Господи, нет, ну это круто – кот один! Навязалась ты на мою шею! Шагом марш на этаж! Я постараюсь освободиться и поднимусь к тебе…
Медсестра с внешностью фотомодели, оформила на меня медкарту, привела в пустую палату и помогла раздеться:
- Выпейте лекарство и ложитесь… Врач скоро придет… Ваши документы будут на посту у дежурной медсестры…
И она вышла.
- Представляешь, наш-то, граф Орлов, влетает, за собой тащит какую-то деваху с переломом и орет, что все сам… Сам оформит ее, сам привезет, сам отвезет… Да какой там полис? На улице она ему под ноги свалилась… - слышала я голос фотомодельной медсестры в коридоре.
Кое-как пристроив руку, я легла и… заснула.
Проснулась я оттого, что меня кто-то тихо звал:
- Маруся! Ну, ты как? Проснулась? Как рука? Значит так…
- Простите, вы всегда так разговариваете? – спросила я.
- Как так?
- Ну, вы всегда говорите «значит так…»?
- А я действительно всегда так говорю? Нет, правда? Вот уж не замечал… - улыбался мой спаситель.
- Значит так… Блин! Действительно говорю… Ну, давай…те знакомиться - меня зовут Роман. Я думаю тебе, все-таки, надо бы остаться полежать в больничке…
- Нет! Пожалуйста… Пожалуйста! Ромочка! Миленький! Я не могу! Правда не могу! – запричитала я, пытаясь подняться.
- Ну, почему? Я не понимаю… Из-за кота? Ну, позвони кому-нибудь… Как ты будешь с одной рукой? Ну, сама подумай! Это просто несерьезно! – пытался он убедить меня.
Но меня убедить было невозможно! Я стояла насмерть!
- Значит так… Фу, ты! Теперь буду спотыкаться, об эту фразу. Я сейчас попытаюсь разобраться с делами и приду, а ты отдыхай. Кушать тебе сейчас принесут, - быстро сказал он и опять умчался.
Опять пришла его! медсестра.
- Значит так!.. – начала сурово она.
Я заулыбалась.
Она сдвинула брови и продолжала:
- Давайте я помогу вам одеться… Документы ваши будут у Романа Алексеевича. Что еще? Ах, да, покушать...
Я потихоньку натянула блузку и юбку. С пуговицами и молнией мне помогла медсестра, честное слово, я бы не справилась с ними сама. Есть я не хотела.
Но тут опять влетел Роман Алексеевич.
- Марусь, быстро за мной! Катюш, кушать принеси ко мне в кабинет. Только быстро!
Схватив меня за здоровую руку, он повел меня вниз, к себе в кабинет.
Вбежав в кабинет, включил чайник и спросил:
- Тебе чай? Кофе?
Метнулся к холодильнику, открыл и задумался, потом начал вытаскивать какие-то пластиковые коробки и открывать их одну за другой:
- Ну, и что ты стоишь? Быстро садись кушать! У нас мало времени!
Тут вбежала с тарелками Катя:
- Роман Алексеевич, все почти холодное… Погреть?
- Нет! Спасибо! Поставь быстро печати, пока мы едим, – сунул он ей мои документы и она умчалась.
- Роман… Алексеевич, вы всех больных так кормите? – улыбалась я.
Он подошел ко мне близко-близко и сказал:
- Нет! Только тех, кто падает мне под ноги и хамит весь день! Давай быстро садись, ешь, мне тебя еще довезти домой надо и успеть вернуться обратно на работу!
У меня пропал дар речи…
А он уже наливал чай и сыпал в стакан чуть ли не четвертую ложку сахара.
- Знаешь, Роман… Алексеевич, не надо меня возить… Я и сама прекрасно доеду! – начала было говорить я.
- Марусь, Ну, давай не будем говорить ерунду, ладно?! Там скользко, а у тебя перелом и потом… пальто ты толком надеть не сможешь… Пойдешь нараспашку? Еще и заболеть хочешь? Давай! Воспаление легких я тебе гарантирую, и уж тогда не обессудь, лежать тебе тут! А уколы я сам буду приходить делать! Если тебя все это устраивает, вперед! Слушай, как же я от тебя устал! Скорей бы тебя отвезти!
Тут уж я обиделась совсем! Устал он…
Хотя… если подумать… я сама не знаю, почему я так себя с ним веду.
Резко присмирев, я выпила сладкий чай и даже съела что-то похожее на котлету.
Влетела Катя, отдала документы и помогла мне на одну руку надеть пальто.
Опять тридцать минут страха и его голос:
- Марусь, какой твой подъезд?
- Второй… Этаж второй...
Роман помог мне выйти из машины, и, забрав ключи, ловко справился со всеми дверьми.
- Ты домушником не работал? – не смогла не съехидничать я.
- Нет! Я на «скорой» работал. Так что много чего умею. И двери открывать, и выламывать их тоже, – засмеялся Роман.
- Маамм! Я знал, что с тобой все плохо! – бросился мне под ноги Максимка.
Но увидев Романа, кот отскочил в сторону и выгнул горбом спину:
- Кто это к нам приперся?! – возмущенно и страшно завопил он.
- Да! Ну, у тебя и защитник! Прям страшно! – отпрянул назад бесстрашный врач-хирург.
- Мальчики, перестаньте пугать друг друга! – засмеялась я.
- Ладно! Я готов на мирные переговоры, - проговорил Роман.
- Да ни за что! – надулся как шар Максюша, и пошел на врага.
Но мне удалось здоровой рукой подхватить бесстрашного вояку под брюшко и прижать к себе. Все, что мог сделать мой любимец, так это только плюнуть во врага.
Да-да! Уверяю Вас коты-бриты плюются!
- Обалдеть! Он у тебя еще и плюется!!! Слушай, Марусь, а зачем тебе с таким сторожем замки на двери?!
- А это чтобы в сумке ключи носить и искать их там каждый раз, – улыбалась я.
Роман помог мне снять сапоги и пальто
- Маш, у тебя тапки теплые… Здорово! Но не пойму как…
- А ты себе заведи такого же кота и у тебя тоже будут теплые!
- М-да! Поневоле вспомнишь фразу из мультика про «Простоквашино» - « Был бы у меня такой кот – я бы и не женился!» – сказал мой спаситель и откланялся.
Надо мной было взято настолько плотное шефство, что постепенно даже кот сменил гнев на милость.
- Как ты дорогая? Сегодня все остается "в силе"?
- Привет! Да.. Во сколько встречаемся и где?
- Знаешь… Давай быстренько приезжай ко мне, а потом уже куда-нибудь поедем, посидим… Марусь, ну, что ты молчишь?
- Опять к тебе? Ну, ты же знаешь, что это значит… Опять ты будешь бегать в белом халате по этажам, а я буду изнывая от безделья, сидеть в твоем кабинете и ждать тебя.
- Нет, сегодня я уже освободился… почти… Так что как только ты приедешь, я тут же собираюсь и мы свободны аки птицы небесные! Честно-честно!
- Ну, да! Ну, да! Так я тебе и поверила…
Такой или примерно такой диалог каждый раз был у нас с Романом перед встречей. И каждый раз, после того как я приезжала к нему, он еще несколько часов бегал по больнице. Его сил, самое большое, могло хватить, чтобы куда-нибудь доехать и пообедать. Все! после этого он мог уснуть сидя, стоя или на ходу! Я, конечно, все понимала, что он врач от Бога, что у него сумасшедшая работа, что он после тридцати часов дежурства, как минимум, но раздражало это все безумно. У меня «тикали биологические часы», я хотела замуж и детей, а он хотел только одного – СПАТЬ!
Но это не все, что меня раздражало и мне не нравилось…
Дело в том, что Роман Алексеевич был, как он говорил, несчастливо женат. После того, как от него ушла первая жена, забрав сына, Роман решил жениться по уму, а не по любви. Его вторая жена была старше его на шесть лет, и выглядела как жена Н.С.Хрущева во время визита в США и категорически не хотела иметь детей. Да ей было и не до этого - у нее были почти девяностолетние родители и психически нездоровая сестра, так что три человека, требующие сил и внимания и от него и от нее постоянно, занимали все и его, и ее свободное время.
На мой вопрос, любит ли он свою жену и почему он на ней женился, он задумался и сказал, что они любили читать одни и те же книжки.
М-да… Такого оригинально ответа я даже предположить себе не могла.
Нам было хорошо вместе, но это было так редко! Да и не устраивало меня быть просто любимой женщиной, хоть и замечательного, но чужого мужа. А Роман мне старательно объяснял, что ее мама очень больна, а ее папа, вообще сейчас у него в больнице, а сама - его жена, почти бросила работу, так как ее сестра, в таком состоянии, что ей постоянно нужно находиться под чьим-нибудь постоянным наблюдением.
Я все понимала, но мне каждый раз хотелось сказать, что, дорогой, ну, и причем же здесь Я? Я устала от отношений, у которых не было будущего, но и расстаться было выше моих сил!
- Ну, наконец-то это ты! – сгреб меня в охапку Роман, - Маруська, Как же по тебе соскучился! - говорил он, целуя меня.
- Роман Алексеевич! Ой! Простите… - пятилась, прикрывая дверь кабинета Катюша.
- Кать… Что там?
- Да, ладно! Это не срочно! Потом, потом… - услышали мы ее удаляющийся голос.
- Ты, как всегда, забываешь закрыть дверь на ключ!
- Да не могу я дверь закрывать! Бесполезно! Если ее закрыть, то ее просто вынесут на плечах!
- Ну, ты готов? Мы уходим?
- Ну, да… Почти… Сейчас на секунду отойду и все! Уходим! – и Роман вылетел из кабинета.
Зная его «почти», я включила чайник. Если он уходит из кабинета в белом халате, то обратно быстро его можно не ждать.
Как ни странно, но через сорок минут, мы все-таки покинули больницу.
А еще через тридцать минут мы уже приземлились на одну из диванных, кожзамовых подков в нашей любимой «Пражечке» на Воронцовской улице. Наша любимая грушовица и салат с морскими гребешками сняли напряжение и настроили нас на романтический лад.
- Ты сегодня такая красивая! Бирюзовый – это, безусловно, твой цвет! – Роман смотрел на меня влюбленными глазами.
- Спасибо! Мне тоже так кажется!
- А я уверен! Эта шаль, или как там это называется, и эти серьги с бирюзой… Ты знаешь, что твои глаза такого же цвета? Маш, ну, нельзя же быть красивой такой!
Я слушала его и просто таяла. Так приятно чувствовать себя самой желанной и самой красивой!
Но вдруг у него зазвонил телефон.
- Прости… - сказал он, быстро встал и пошел в фойе.
- "Все ясно!" – тоскливо подумала я – "или работа, или жена…
М-да… И тут зазвонил телефон… Кто говорит? Слон! Откуда? От верблюда! Что вам надо? Шо-ко-ла-да!" – крутился детский стишок в моей голове. Настроение быстро портилось.
- Понимаешь, Марусь… - Роман старался на меня не смотреть.
- Понимаю… Что на этот раз - работа или жена?
- Да, и то и другое… Позвонили из больницы… Тестю стало плохо и мне надо бы вернуться, но я сказал, что стою в пробке, так что время у нас с тобой еще есть…
- На что? На что у нас с тобой еще есть время? – начинала закипать я.
- Ну, хотя бы покушать. Не сердись! Я же не виноват!
- Роман! Знаешь, а я не голодна! И вот на что у нас с тобой действительно хватит времени, так это поговорить… Давай поговорим, дорогой!
- Нет! только не сейчас! Мы поругаемся, а я не хочу этого! – пытался уйти от разговора он.
"Господи! Как же я устал! От всего!" – совершенно отчетливо услышала я его мысли.
Мне его было жаль. Нет! я действительно понимала его! Мы сидели, смотрели друг на друга и молчали.
"Я не хочу тебя терять! Я люблю тебя и даже твоего кота люблю! Я люблю твой дом! Ты нужна мне! И я устал от неряхи-жены! От ее ненормальной сестрицы! Но я очень-очень устал! Я не хочу начинать все сначала! У меня двадцатилетний сын-охломон! Мне сорок пять лет! В таком возрасте начинать опять строить семью, рожать детей, а мне еще и докторскую как-то нужно… Но и отпустить я тебя не могу!" - тоскливо думал он.
- Знаешь, я сейчас быстро метнусь в больницу и оттуда сразу к тебе, хочешь? – предложил Роман.
Но я уже не хотела ничего!
Все его разговоры о нашем светлом будущем, о том, как же здорово нам будет вместе – были просто фантазиями… Даже не мечтами, нет! Мечты могут сбыться, их можно пытаться воплотить в жизнь, но фантазии останутся только фантазиями и ничем больше. И как бы мне не было горько и больно в этот момент, я все поняла.
Роман довез меня до дома, и мы простились. Ему казалось, что ненадолго, но я знала, что это навсегда!
- Ой! Ну, наконец-то! Как хорошо, что ты сегодня так рано-то! – ликовал мой кот.
- А я теперь вообще никуда больше ходить не буду… На работу и обратно, - я погладила кота по спинке.
- Молодец! Это правильно! Нельзя котов бросать дома одних! Они плакать начинают! А где этот Пилюлькин? Он что, сегодня не придет?
- А к нам больше никто не придет!
Я выключила телефоны и забралась в постель.
Меньше чем за месяц я потеряла двух близких мне людей…
Ничего себе, счастье!
А были ли эти люди близкими мне людьми?
Как часто мы врастаем в людей сердцем, прирастаем всей кожей и не замечаем, что нами просто пользуются. Мы не то, что не видим, а не хотим видеть, что нас ломают под себя. И мы теряем свое время, свою жизнь, свое здоровье на тех, кто нас просто использует.
Была ли я расстроена, что, наконец, услышала то, что НИКОГДА бы не сказал мне так откровенно Роман? Самое интересное, что нет, я не была расстроена! Я понимала, что если бы не эта шаль, которая помогла мне услышать то, что не хотел мне говорить он, я не смогла бы сама положить конец нашим отношениям.
"Надо понять одну важную вещь! У меня нет больше времени проживать чужую жизнь как свою!"- это была последняя мысль, перед тем как заснуть.
продолжение
http://proza.ru/2013/05/07/1480