Глава 16.
Ещё с полчаса происходила схватка, в ходе которой половина врагов была убита, кто-то сброшен за борт раненым, а остальные пленены. Это невероятно, но с нашей стороны обошлось без потерь. Хотя ранений избежать мужчинам не удалось. Практически у всех были ножевые раны, ссадины, синяки и подтёки, разбитые губы и ушибленные рёбра. Всю эту прелесть я увидела потом, когда сражение было окончено и враг повержен.
Из камбуза сам собой образовался лазарет, где разместилась команда после того, как заточили оставшихся пленников в трюме. Я помогала им обрабатывать раны, смазывая их мазью бабки Нины и перевязывая всё, что поддавалось перевязке. Глубокие раны оказались только у Мартына и Яна: у первого на плече, а у второго в боку. Но судя по всему, не опасно для жизни, если хорошо ухаживать за ранами. Тем не менее, приятного от всего этого было мало.
Странно, я не раз видела обнажённый торс Яна, когда он в жаркий день прогуливался по палубе без майки. Впрочем как и остальные моряки. Но именно сейчас у меня задрожали руки, когда я обтирала чистой водой кровавый бок Яна и наносила мазь. Меня как огнём обжигало, и совсем ненужное волнение прокатывалось по мне.
– Теперь объясни мне, что это всё значило? – тихо спросил Ян, уловив момент, когда я смазывала его раненый бок. – Почему ты не дала мне расправиться с тем упырём?
– Потом, Ян, я всё объясню потом. Ладно?
Он не сводил с меня глаз. Наверное, пытался по моему лицу понять, не пытаюсь ли я увильнуть или придумать что-то. А я всего лишь пыталась сосредоточиться на обработке ранения. Что получалось с трудом.
– Ладно, – наконец согласился он. – Надеюсь, мне не придётся потом сожалеть о том, что тебя послушал.
– Уверяю, не придётся.
День ещё не был завершён, а усталость уже давала о себе знать. Но расслабляться было рано. Мужчины были заняты тем, что собирали убитых и отправляли их за борт, предварительно разоружив. Мне показалось это варварским, но в море других вариантов захоронения не существовало. Затем мы с Ивашкой драили палубу, смывая последние следы битвы. Завершив работу, я уже не чувствовала себя живой. Сев на кнехт, я просто стала вдыхать воздух, подставив лицо ветру и закрыв глаза. А впереди ещё ужин, который нужно было приготовить с расчётом и на пленников. Я даже не знала сколько их у нас.
Пленники. Я до сих пор не могла поверить, что Слава здесь, на шхуне. И прибыл сюда вместе с негодяями, пиратами. Пришёл на бриге, что покачивался сейчас борт о борт с «Альбатросом». Неужели Слава стал одним из них? В смысле, как такое возможно? Может, он тоже стал жертвой обстоятельств как и я? Мне очень хотелось с ним поговорить, увидеть, обнять, узнать, что с ним сталось после нашего расставания. Однако, что Слава подумает, как воспримет то, что я здесь? И мне было немного боязно встретиться с ним. Какие противоречия, опять противоречия терзают мою душу!
– Устала? – услышала я заботливый голос Ивашки.
Открыв глаза, я посмотрела на него. Впервые за то время, как Ивашка узнал обо мне, он обратился ко мне как к девушке. Хоть и робко. И это было приятно.
– Да, думаю как и ты, – отозвалась я.
– Верно, все мы сегодня выложились полностью. А ты была молодец! Не ожидал такой смелость от…
– От девчонки, да? – усмехнулась я. – Понимаю. Я сама от себя такого не ожидала. Что-то вело меня, что-то подспудное. Это не объяснить. Всё как наваждение было.
Ивашка присел рядом на палубу. Из всех ему сегодня досталось меньше всего побоев: пара синяков и рассечённая бровь. Я осмотрела рану.
– Болит? – побеспокоилась я.
– Так, не сильно. Только когда задевают.
– Ничего, до свадьбы заживёт, – улыбнулась я.
– До чьей? До вашей с Яном? – шутливо подмигнул Ивашка.
Смотри-ка ты! Молодой парнишка, а уже мастерски умеет смутить девушку.
– Не говори глупости, Ваня, – с безразличным видом отмахнулась я.
– Почему же глупости? Я же видел как Ян на тебя смотрит. Да и ты…
– Что я? – Это уже стало мне интересно.
– Ты тоже к нему не равнодушна.
– Откуда тебе знать, отрок? – Я пыталась свести всё к шутке.
– Хм, если бы ты видела себя со стороны, то и ты бы это знала.
Каков мальчишка!
– Ты заблуждаешься, – сбивчиво заговорила я. – Ничего между нами нет и не…
– О чём это вы тут? – послышалось рядом.
Эх, только помяни – он уж и тут! Ян высился над нами, держась за бок.
– Э-э, да всё о том же, – беззаботно сказал Ивашка. – О сегодняшнем сражении. Подустали очень, ага. Ладно, пойду-ка я в каюту на полчасика.
Резво поднявшись, Ивашка скрылся из вида. Даже как-то слишком поспешно скрылся, хитрец. Ну и я поднялась, чтобы пойти, но не в каюту, а на свой служебный пост – на камбуз.
– Постой-ка! – остановил меня Ян. – Ты обещала мне наконец объяснить кое-что. Сейчас я весь внимание.
Юлить и уходить от ответа я и не собиралась. Сама не знаю зачем откладывала разговор. Может, просто хотела найти момент поудачней? Видать, пришла пора довести до сведения Яна, кто сидит у него в трюме.
– Хорошо, я скажу всё, – собралась я с духом. – Тот, кого ты чуть не убил… Это мой Славик.
От неожиданного известия Ян аж отошёл на два шага назад.
– Повтори, – не поверил он своим ушам.
– Что тут неясного, Ян? Один из пиратов, вторгшихся на нашу шхуну – это мой жених, Слава.
Долгое молчание Яна меня озадачило. Наконец он уточнил:
– Ты уверена? Не обозналась?
– Нет. Славу я узнаю всегда. Я уверена, что это он. Потому и просила его не трогать. Что с ним теперь будет?
Ян облокотился о борт шхуны, глядя куда-то в сторону. Ему, видимо, никак не удавалось уложить в голове такую невероятную случайность. Может, он ещё о чём-то думал, но угадать о том мне не довелось.
– Есть несколько способов кары врагов, – наконец сказал Ян. – Например, связать мерзавцев, бросить их на свой бриг и отправить в свободное плавание. Повезёт – выживут, а нет – так им и надо. Так же можно затопить бриг вместе с пленными.
– Это люто.
– Да что ты?! А громить чужие корабли – добродетельная миссия? Что заслужили, то и получат. А бриг, скорее всего, Мартын всё равно велит затопить.
Я посмотрела на корабль, стоящий рядом с «Альбатросом».
– Жаль, красивое судно, – сказала я. Подумав чуток, я несмело обратилась к Яну: – Послушай, а нельзя ли помиловать пленных?
Выражение лица, с каким Ян на меня посмотрел, трудно передать словами. Это было изумление, усмешка и негодование одновременно.
– С чего вдруг помиловать? Или ты под «пленными» хотела сказать «Славика»?
Я потупила взор. Что тут скажешь? Да, он угадал. Меня больше заботила жизнь жениха, а не всех пленных скопом.
– Да, ты прав, Ян. Я хочу, чтобы Славу отпустили, и не причиняли вреда ему. Пойми меня…
– Фёкла, но как ты себе это представляешь? – тихо, но жёстко заговорил Ян, склонившись ко мне ближе, чтобы не услышали другие. – Всех накажут, а его отпустят? Да позор ляжет на твоего возлюбленного на всю оставшуюся жизнь после такого! Ты этого хочешь?
– Но… но должен же быть выход!.. Ну, тогда пусть хотя бы не трогают их, пока я не поговорю со Славиком, пожалуйста!
Мой страдальческий вид стрелой попал в цель. Ян уже не протестовал и не возражал, но нервничать стал ещё больше. Я поняла, что своей просьбой загнала его в угол, но идти на попятную не собиралась.
– Скажу честно, Фёкла, ничего обещать я тебе не могу. Морской закон незыблем, да и Мартын меня даже слушать не станет. И будет прав. Я и сам бы прибил этого мерзавца, если бы не… У тебя есть шанс поговорить со Славой, но только сегодня. Завтра я уже ничего гарантировать не смогу.
– Спасибо, Ян! Это уже не мало, – обрадовалась я… и едва не бросилась к нему с благодарными лобызаниями. Но вовремя одумалась. Вместо этого я широко улыбнулась и пошла на камбуз готовить ужин.
Потрёпанная команда собралась за столом, чтобы поужинать, однако сегодня шумной беседы не выходило. Да и какие тут могли быть беседы, если в трюме враги, а слева по борту пиратский корабль маячит. Удивляюсь ещё, что у них было желание есть. Впрочем, и ели-то ребята не с особым рвением. Сенёк вообще долго ковырял в своей миске ложкой, занятый какими-то мыслями.
Только я совсем иначе чувствовала себя. Терпения едва хватало, чтобы вести себя как обычно и не побежать сразу в трюм, к Славе. Думать теперь я могла только о нём. И даже не задумывалась, что совсем не разделяю нервное состояние команды в связи с нападением на шхуну. Хотя, как член команды, я должна была бы чувствовать солидарность со всеми. Но сердце моё перекрыло всё разумное во мне. Я даже незаметно одела на палец Славино кольцо. По нему он точно меня узнает.
Раздав всем еды, я стала собирать поёк для пленников.
– Что это у тебя там, Федька? – спросил Яков, заметив мои приготовленные миски.
– Так, это… пленных кормить.
– Не, это не твоя задача, – решил штурман. – Ты хоть сегодня и дрался как лев, но с тебя хватит геройств. Вон, Санёк пусть снесёт.
– А что тут такого, Яков, – вмешался Ян, – почему бы и не Федьке снести? На пару с Саньком, а? Веселее будет.
Яков чуток обдумал слова Яна и окончательно порешил:
– Ну коли так, то пущай. Вдвоём безопасней даже, тут я согласен. Тока, Федька, запомни: с пленными никаких лясов не точить! Ясно? И будь настороже. Хотя они и повязаны, но… оно, знаешь, не помешает.
Заверив, что всё так и сделаю, я с Саньком пошла к пленным. Лясов не точить? Мда, сложная будет задачка. Ну да на месте разберусь.
На входе в трюм я чуть замешкалась. Мне очень хотелось видеть Славика, но я не знала как это произойдёт в таких необычных условиях. Всего пленных в трюме оказалось пятеро. Кто-то привязан был к столбам, держащих потолок, а некоторые сидели прямо так, на полу. Мы с Саньком прошли внутрь, я поставила фонарь у двери и осмотрелась в поисках Славы. Он сидел один в левом углу. «Это удача!», подумала я, но не решилась сразу к нему подойти. По очереди мы стали с рук кормить связанных. Развязать их и дать ложки – даже и речи быть не могло. Поэтому кормёжка заняла некоторое время. Наконец, я перешла к Славику.
– Я жрать не буду! – вдруг заявил он. – Лучше сдохнуть тут с крысами, чем есть из ваших паршивых мисок!
Право сказать, я растерялась.
– Э-э, так это… – замямлила я.
– Чего ты там выёживаешься?! – пришёл мне на выручку Санёк, гаркнув на Славика. – Не станешь есть так, запихаем силком. Ясно? Тебе нужны проблемы?
– Хэ, а ты попробуй, заставь! – стал нарываться Слава.
– Пожалуйста, поешь…те, – попробовала я увещевать. – Ваше упрямство, сударь, ни к чему.
Слава внимательно взглянул на меня.
– А тебе-то какой резон, салага? – грубо сказал он, и вдруг добавил: – Чо-то ты мне напоминаешь кого-то. Не виделись ли мы где раньше?
Чуть заволновавшись, я бросила взгляд на Санька – не слышит ли он нас?
– Всё возможно, – уклончиво ответила я и сунула ложку с рагу Славе в рот, намеренно маяча кольцом перед его носом.
Тот жевал и не сводил с меня глаз. И я робко поглядывала на него. Слава почти не изменился, только волосы стали длиннее и загорел на морском солнце. Это был мой Слава, и в то же время будто другой. Что-то неуловимо изменилось в нём. Должно быть, влияние пиратского общества так сказалось. А Слава, сглотнув еду, вдруг удивлённо воскликнул:
– Фёкла?!
– Тс-с-с! – строго шикнула я, покосившись на Санька. – Не ори так!... Да, это я.
Слава выругался так, как я ещё не слышала, даже от Мартына за всё время плавания.
– Вот так встреча! – ухмыльнулся он. – А чего ты так вырядилась? И волосы, где они?
– Так надо было, Слава, – и я снова пихнула ему ложку в рот. – Как я счастлива, что наконец-то тебя нашла, и так неожиданно! Ведь я искала тебя, Слава. Не представляешь, как я скучала, ночами о тебе думала…
С набитым ртом он мычал и мотал головой.
– И потому ты теперь в мужицком наряде среди мужиков на волнах качаешься? Ну ты даёшь! – как-то зло сказал наконец Слава, снова ухмыльнувшись. – Оригинальный способ найти меня, ничего не скажешь! Не думал я, что скромница Фёкла станет женщиной целой команды.
Я так и замерла с поднесённой ложкой.
– Что ты сказал?
– А что такого я сказал? Баба на корабле, среди кучи мужиков – тут двух мнений быть не может.
Ушам своим я не поверила! Так и хотела дать ему затрещину, но сдержалась, дабы Саня не насторожился.
– То есть, ты намекаешь, что я… – от возмущения я даже не могла произнести вслух то, что подозревал Слава.
– Какие могут быть намёки, когда и так всё очевидно. Скажешь, что ты до сих пор невинна как дитя? Ха, да ладно заливать!
Я забыла про еду, и про Санька – обо всём забыла, вытаращившись на Славу.
– Да никто и не знает, что я девушка! Ну, почти… – возмущённо заоправдывалась я. – Как ты вообще мог такое подумать, Слава?! Я же ждала, что ты вернёшься за мной, потом искала тебя в городе… а потом случайно попала на эту шхуну…
– Слушай, что мне до твоих приключений? – перебил меня Слава. – Спишь ты с ними или нет – меня это уже не волнует.
– То есть как не волнует? Ты… больше не любишь меня? Слава, а как же твои заверения в любви? Ты так хотел на мне жениться.
– Именно, хотел. Пока всё мне не испортили. Думал, женюсь на тебе, освобожусь наконец от отцовского гнёта, переедем в твой дом, оставшийся от твоих родителей – и заживу краше некуда. Но твои родичи шум подняли, мой отец рассвирепел и прогнал меня вообще с глаз долой.
– Нет, я не верю в то, что ты говоришь... Ты что же, хотел жениться на мне… из-за моего дома?
По тому, как Слава отвёл глаза я всё окончательно поняла. Голова пошла кругом. Нет, это не может быть правдой, я просто сплю и вижу дурной сон! Вот, сейчас меня растолкают и кошмар рассеется. Но ни через минуту, ни через три никто меня не разбудил.
– Да, Слава, ты тоже меня удивил немало, – ещё тише забормотала я. – Ты был славным парнем, а стал пиратом. Зачем?
– Что значит «зачем»? Из-за драки с сынком Таисии мне пришлось бежать на край города. Видите ли, ему не понравилось, что у нас с его мамкой… интересы общие появились. Сказал, что прибьёт, если найдёт. Вот я неделю сидел в портовой таверне, пока деньги не кончились. Думал, каюк пришёл. А тут ребята работу предложили. Нелегальную, конечно. А был ли у меня выбор? Вот я и согласился. Так с Кашалотом и завертелось. И, знаешь, я не жалуюсь.
– Невероятно! Так ты ещё и изменял мне! А как же кольцо, что ты мне передал? – И я снова потрясла кольцом на пальце перед носом Славика.
– Ах, это! Просто, хотел тебе оставить что-то на память обо мне. В утешение, так сказать.
Мама родная! Всё ложь, оказалось, что всё ложь. И я так долго в этот обман верила. Где были мои глаза и уши? Неужели человек мог так сильно измениться за пару месяцев? Или он был всегда таким, с подводными рифами, которые я просто не замечала?
– Федь, пора уже! – позвал Санёк.
– Хм, Федя… Ну-ну! – криво улыбаясь хмыкнул Слава.
Я ничего не ответила – у меня просто не было ни слов, ни чувств, ни воли. Молча вышла за Саньком, молча вернулась на камбуз, молча прибрала со стола посуду. Я мыла тарелки в тазу, но едва ли осознавала это: мысли мои были совершенно не здесь. А где именно – я тоже не знала. То, что казалось гранитной цитаделью теперь стремительно обращалось в песок. Мои чувства и преданность были с усмешкой попраны. Я рисковала жизнью и своей честью – и ради чего? Ради кого?! В какой-то момент мой разум стал мутиться. От отчаяния и глубокого разочарования я не знала, куда деться. Хотелось смыть с себя этот морок, очистить душу и мысли от налипшей грязи.
Не сразу я поняла, что сижу и почти не моргая смотрю в окно-иллюминатор камбуза. Там, на просторе, плещется невозмутимое и такое равнодушное море. Подумать только! Оно невозмутимо даже тогда, когда обрываются жизни людей. Порой в его же водах. Я видела это не раз. Как хотелось и мне сейчас окунуться в прохладу этой воды!... Да, вот что мне нужно именно сейчас!
Я быстро встала и вышла с камбуза. Прошла до бушприта и забралась на леер, держась за вант. Ветер трепал мои короткие волосы, а волны внизу ласково лизали борт «Альбатроса». А справа ещё полыхал чудный закат. Давно я не видела заката, ведь в это время я обычно вожусь на кухне… Всегда вожусь на кухне, с детских лет практически. В то время, как мимо меня пролетают такие красоты! И сейчас мне хотелось насладиться этой красотой, вобрать в себя, соединиться с ней… Как было хорошо и свободно! Ещё шаг – и я взлечу. Только один шаг.