Глава 12.
Действительно, всё пошло как прежде. Отлежавшись два дня, я снова начала готовить на камбузе. Никто из команды ничего не подозревал. А Ян, как и обещал, хранил молчание и при всех так же величал меня Федькой. Мне, казалось, волноваться было не о чём. Однако, когда мы оставались с Яном в своей каюте, я невольно ощущала неловкость. Если раньше я просто соблюдала осторожность, то теперь дело было не в этом. А в том что я знаю, что он всё знает. И этого я никак не могла не замечать.
За обедом, как часто случается, завёлся разговор, более похожий на спор.
– Да я сразу раскусил эту шельму! – травил байку Яков. – Тузы точно вышли, не должны они были остаться, если их не было по пять в колоде. Ну, я не стал с ним чаи распивать, а прямо над столом схватил и на морде выразил своё несогласие с такой игрой.
Прошёлся одобрительный гомон.
– Правильно! – поддержал Санёк. – Меня самого мутит от таких пройдох. Руки так и чешутся.
– Но, почему бы просто не сказать сопернику, что его обман раскрыт? И больше не садиться с ним играть, – высказалась я.
По тому как все замолкли, я поняла, что слова оказались не к месту. Однако в следующий момент все так же разом заржали.
– Ну ты даёшь, малец! – воскликнул Мартын. – Объяснить катале, что он плохой мальчик? А-ха-ха-ха-ха!
– Такие типы понимают только один язык: силу соперника, – добавил Санёк. – Зато в следующий раз зассыт мухлевать.
– Обман за карточным столом – это плевок в тебя и на твою честь, сынок, – пояснил Яков. – И если ты не защитишь свою честь, то ты тюфяк, мямля, маменькин сыночек и размазня. Ясно? Надо уметь давать отпор негодяям.
– Кстати, верно говорит, – подтвердил Ян, и для значительности воздев перст кверху. – Как сила духа, так и сила кулака даёт уважение своих и страх врагов. Что бывает очень полезно в жизни.
– Но если противник явно сильнее, что тогда? – не сдавалась я.
– Это лишь видимость, – продолжил Ян. – Если твоя физическая сила слабее, то ты всегда сможешь одолеть врага хитростью, ловкостью, быстротой реакции. Дело не в том какая мощь в твоём кулаке, а в том, как ты её применяешь.
– Вот тебе, Федька, часто доставалось от дворовых мальчишек? – прямо спросил Мартын.
Я замялась. Как им сказать, что я никогда ни с кем не дралась? Ещё сочтут за труса.
– Ну, так… – неопределённо пожала я плечами.
– Во-от! А если бы ты хоть раз расквасил нос хулигану, то к тебе больше и не лезли бы, – завершил поучительную тираду Мартын.
– Так это как же, уважают только того, кто может начистить харю? – недоумевала я.
– А то как же ещё?! – воскликнул штурман.
– Не только, – возразил Ян. – Нельзя добиться уважения лишь раздавая тумаки. Скорее, умение вдарить – это полезное дополнительное качество к прочему. Мерзавец не будет пользоваться уважением даже среди своих.
Более-менее их философия была мне понятна. Мне повезло, что я до сих пор не ввязывалась в драку при них. Вот бы позору огребла тогда!
Как обычно, в час досуга я прогуливалась по палубе. Подошла к борту и стала смотреть в море. Иногда я видела там дельфинов, а один раз даже кита. Вот это было зрелище! Он был вдалеке, но когда шлёпнул хвостом по морским волнам, то брызги поднялись выше нашей шхуны. Санёк тогда сказал, что этой громадине перевернуть наше судно – как нечего делать. Представив себе это, мне стало жутко. Но это был какой-то благоговейный, завораживающий страх. Я восхищалась красотой и мощью этого существа – кита.
– Федька! – окликнули меня. Это был Ян. – Айда-ка, подержи снасть.
Это я могу, и пошла на помощь. Ян передал мне один из канатов, а сам взялся за другой, поправляя такелаж.
– Подтяни-ка! – велел он.
Я натянула свою часть каната. Вроде получилось как надо. Закончив крепление, Ян подошёл ко мне, ближе. Чем было необходимо для разговора.
– Слышала, что говорили Мартын с Яковом? – сказал он.
– Э… за обедом-то? Конечно слышала, я ж не глухая.
Ещё подумав, Ян добавил:
– Они правы, тебе надо научится махать кулаками.
– В каком смысле?
– В самом прямом. Даже на море может случится всякое и ты должна уметь постоять за себя. Я вспомнил как напал на тебя… ну, тогда в каюте. Ты явно этого не ожидала и даже не попыталась сопротивляться. Это плохо. Для тебя плохо.
До меня стал доходить смысл его слов. Да, справиться со мной плёвое дело, я могу оказаться беззащитной даже со скалкой в руках. Удивительно, что Яну есть до этого дело.
– И как быть? – спросила я.
Он помялся секунду и предложил:
– Могу преподать тебе пару уроков. Советую не отказываться.
Чуть прищурившись, я наблюдала за ним. Что он задумал и говорит ли серьёзно?
– Это любезно с твоей стороны, – сказала я. – Но с чего вдруг ты решил мне помочь? Ещё пару дней назад ты едва не прибил меня. Я думала, мы теперь враги.
– Глупости. Я чуть не прибил тебя, потому что ты умеешь достать до печёнок, – признался Ян. – Да и потом, тогда… короче, не важно всё это. Можешь быть уверен…на, я тебе не враг.
Что ж, сейчас я видела, что Ян и правда был искренен со мной. Было что-то и прошло, быльём поросло.
– Ну, допустим, мне не помешает умение дать в челюсть, – задумчиво произнесла я. – Но как это будет, обучение, и где? И что скажут ребята, не покажется ли им это странным?
– Не покажется. Нет ничего зазорного, что я мальца учу приёмам ведения рукопашного боя. А тренироваться можно… да хоть прямо здесь.
– Здесь, на палубе?
– Ну да, если шторма не будет. – Ян оценивающе взглянул в небо и на горизонт, заключив: – А его не будет. В ближайшие сутки-двое.
– Постой, ты что хочешь приступить прямо сейчас?
– А чего ждать? В Испанию мы прибудем уже скоро и тебе надо к тому времени хорошо потренироваться. Потом учить будет некому.
Решение я приняла сразу, но сделала вид, что ещё секунду раздумываю.
– Ладно, я согласна. И с чего начнём?
– С теории, – и он улыбнулся во все зубы.
Честно говоря, я трусила, начиная занятия. Понятно, что это лишь учения, но я полагала, что наверняка без ссадин и синяков не обойдётся. Однако я зря так фантазировала: Ян знал своё дело и увечья ученика не входили в его намерения. Тем более, он теперь знал, что я не парень, а хрупкая девушка и мог соизмерять свои силы. Одна лишь была трудность для него: не запутаться в словах, когда обращается ко мне как к Фёдору или как к Фёкле. Надо было соблюдать осторожность на виду у всех.
– Ты можешь ждать удара или нападения, а можешь и не ожидать его вовсе, – говорил Ян на первом нашем уроке. – Твоя задача: в любом случае дать отпор. Сейчас я схвачу тебя вот так, – и он захватил рукой мою шею, зайдя сзади. Будь у него хватка покрепче, то я бы задохнулась. – В таком положении трудно сопротивляться, не так ли? Но если у тебя свободна хоть одна рука, то ты должна пихнуть локтем мне в бок. Пихай!
– Что, прям так по-настоящему и пихать?
– Естественно. Какой толк-то от шуточного? Толкай же!
Приноровившись половчее, я толкнула Яна в бок, где могла достать.
– Фу ты! Ну разве это удар? – остался недоволен «противник». – Сильней надо, чтобы враг прочувствовал. Давай ещё разок.
Ах, ему мало? Ну я и саданула локтем по его рёбрам. Ян ойкнул.
– Что, больно, да? – заволновалась я.
– Забудь! – держась за бок, сказал он. – Не будешь же ты каждый раз вот так хлопотать над напавшим хулиганом.
– Но ты-то, вроде как, не хулиган.
– Резонно, – Ян усмехнулся. – Зато у тебя наконец кое-что получилось. Теперь всё тоже самое, только быстрее…
С третьей попытки у меня уже хорошо получалось быстро ставить синяки Яну.
– Вовремя сбитый с ног противник – это практически победа над ним, – втолковывал мне Ян на третьем уроке. – Есть два способа уронить врага: поставить подножку или броситься ему под ноги. Давай попробуем с первого варианта. Делается это так…
Ян на мне показал как закинуть свою ногу за ногу противника и потом рвануть на себя. Затем он позволил мне проделать то же самое над ним. Не сразу, но у меня вышло сделать подсечку, заставив Яна покачнуться. Однако Ян на этом не успокоился, он велел повторить приём ещё, и ещё раз, пока я таки его не уронила на палубу.
– Ладно, пора уже, думаю, заняться вторым вариантом, – сказал Ян, поднимаясь с палубы. – Суть примерно такая же. Только ты всем телом кидаешься под ноги противника, хватаешь его за лодыжки и дёргаешь. Можно на себя или от себя, как сподручней выйдет. Главное, чтобы противник пал. Ясно? Давай!
Я разбежалась и почти кубарем кинулась под ноги Яну. Он свалился сразу, но скорее всего из-за неожиданного моего наскока. Валяясь на полу, он хохотал.
– Да уж, – сказал Ян, – о таком приёме даже я не знал. Но сработало отменно!
Представив себе, как всё это выглядело со стороны, мне тоже стало смешно.
– Сегодня перейдём к более серьёзным угрозам, – сказал Ян на пятом занятии. И вытащил кинжал.
Брови мои поползли вверх. Это и правда уже было серьёзно.
– Запомни, враг с тобой церемониться не будет, – продолжал он. – Если ты не обезоружишь его, то твоя судьба будет печальной.
– Угу, – кивнула я, не сводя глаз с клинка.
– Сейчас я стою на расстоянии от тебя. Если я решу напасть, то непременно подойду ближе и занесу нож, вот так, – и Ян поднял руку вверх. – Ты должн… должен выбить нож из моих рук. Для этого бей ногой мне в запястье. Попробуй.
– Ага. А какой ногой бить-то?
– У меня нож в правой руке, значит лучше бить левой. Можно и правой, если тебе так удобней. Пробуй оба варианта.
Собравшись с духом, я махнула ногой. Конечно, промахнулась. Но хуже, что мой выпад был похож на пинок, что, само собой, не понравилось моему учителю. Он показал как нужно бить и снова встал в стойку. И я опять махнула ногой, но лишь скользнула по кинжалу. Если бы Ян вовремя не отвёл руку, а я была бы босиком, то травма у меня была бы неизбежна. Дав ещё пару советов, Ян в третий раз встал в стойку. Сосредоточившись на цели, я опять выкинула ногу вперёд – и наконец-то попала по запястью Яна. Кинжал выпал. Ура, победа!
– Уже неплохо. Попадать по цели получается, – не разделяя моего ликования, спокойно сказал Ян. – Но этого мало. Нужно отточить силу и быстроту. Особенно, когда противник может оказаться гораздо ближе, чем ты думаешь.
И едва закончив фразу, Ян в миг подскочил и завернул мне руку за спину. Лезвие кинжала оказалось у моего горла.
– Теперь тебе отступить некуда. – продолжал говорить Ян. – Как выйдешь из положения?
Дыханье у меня перехватило от всего сразу: от внезапности, от холодного металла у моей шеи и от неудобного, во всех смыслах, моего положения.
– Э-э, ну я… – забормотала я, – могу укусить тебя за руку и обезоружить.
– Интересная мысль, но опасная. Пытаясь меня укусить, ты можешь пораниться о нож. Это пригодиться только в самый крайний случай. Но направление у тебя верное. Даю подсказку: лучше воздействовать на болевые точки. У человека их предостаточно. Сейчас у тебя нет возможности для удара, но одна рука свободна. Ею ты и можешь воспользоваться.
Поняв намёк, я не стала ждать дальнейших советов. Свободной рукой я принялась щекотать Яну бок, отчего он странно хихикнул, выпустив из рук и меня, и кинжал.
– Да, я, кажется, понял: у тебя свои, оригинальные, способы защиты, – выдохнул Ян. – Что ж, тоже полезное качество. Но всё-таки запомни, что в ближней схватке можно давить на болевые точки: на глаза, уши, тянуть за ноздри, ударить пяткой по ступне… В конце концов, промеж ног. Поверь, это очень эффективно. И больно.
Сообразив, что Ян имел в виду, я зарделась ярче алого заката, что, похоже, только позабавило моего учителя.
За неделю тренировок, теоретических и практических занятий я поняла общий их смысл: в защите все средства хороши. Как твердил Ян, важно научиться не теряться в ситуации и действовать быстро. И я старалась освоить эти знания. Стать мастером за семь дней невозможно, но постоять за себя уже можно научиться. Ян безжалостно заставлял меня повторять все движения и приёмы по сто раз, чтобы в нужный момент они срабатывали сами по себе. Подбадривал и журил, хвалил и выражал неудовольствие в равной степени. Но всё это шло лишь на пользу дела.
– Всё, Ян, я устала, – после очередных тренировок измученно проговорила я, садясь кнехт. – Может, на сегодня хватит, а?
Ян присел прямо на палубу поблизости.
– Ладно, думаю, ты сегодня достаточно потрудилась, – согласился он. И вдруг добавил: – Надеюсь, он стоит того.
– Кто? – не поняла я.
– Ну, Стасик твой. Каким же надо быть, чтобы ради тебя кинулись на край света в буквальном смысле. Прям завидую.
– Славик, – поправила я. – Его зовут Слава, то есть Владислав. Да, он лучше всех, и он стоит всех моих треволнений… потому что я люблю его.
Против такого довода Яну и спорить не захотелось. Наверное, он сейчас подумал о своей Элизе. Пошла бы она за ним на край света? Не знаю, что на душе у той девахи, но, как мне показалось, и ради Яна кому-то стоило бы пойти на край света. Он действительно славный парень. Если закрыть глаза, что он бабник.
– Ян! Какого чёрта ты тут прохлаждаешься?! – вдруг услышали мы возмущённый ор Мартына. – Санёк уже четвёртый час бессменно у штурвала, а меж тем не его вахта сегодня. Сечёшь, к чему я? Если в тебе заговорила голубая кровь, то быстро её заткни и марш в «тронный» зал – в рубку! Как понял, князь ты мой прекрасный?
– Понял, – буркнул Ян. – Уже иду.
– Голубая кровь? – переспросила я Яна, когда Мартын отошёл подальше. – Кэп не первый раз тебя князем называет, а сейчас ещё и «голубая кровь». Что это значит?
– Да ничего особенного, – как-то отмахнулся он. – Когда-нибудь расскажу.
И поспешил к штурвалу.