Глава 3.
После визита Алевтины я загрустила ещё больше. Кажется, вот и всё. Была любовь и нет. Смириться с этим было невозможно. В минуту досуга я теребила подарок Славика, да всё думала о нас, о минутах сладостных, проведённых вместе. Кольцо это теперь как соломинка, как последняя оставшаяся тончайшая нить между нами.
– Эх, девонька! – вздохнула баба Нина как–то вечером, увидев меня сидящую на крыльце. – Тяжелы испытания первой любви. Верю. Знаю. Да только не конец это, уж поверь. Что твоё, то к тебе всенепременно вернётся, рано ли, поздно ли. А что не про тебя, то уж всяко не удержишь.
– Что ты хочешь сказать?
– Только то, что сказала. Вижу, что любовь тебя ещё не покинула, вокруг так витает. Только лик её меняется.
Я внимательно смотрела на бабу Нину, пытаясь понять её речь. Она только хохотнула.
– Да не смотри на меня так, – сказала знахарка. – Всё хорошо у тебя будет. Я говорила тебе уже, что ты круто поменяла свою жизнь в ночь побега. Но я не говорила, что к худшему.
И с лукавой улыбкой старушка ушла в дом.
А я осталась в ещё больших раздумьях, теребя колечко.
Да, верно говорит баба Нина, люблю я не меньше прежнего. И просто так отрекаться от любви своей не собираюсь. Даже представить не могу, чтобы выйти замуж за кого-то ещё, кроме Славика. Уверена, не займёт в моём сердце хоть каплю места кто-то иной, пусть даже Слава и не вернётся никогда в родное село.
В полной задумчивости я разглядывала узор на кольце. И в какой-то момент мой взгляд более осмысленно сосредоточился на нём. Я разглядела, что это был не просто узор, а какой-то оттиск. Приглядевшись, я поняла, что это махонький кораблик. Парусник.
И воспоминание нахлынуло сногсшибательной волной.
Зима была холодная. Но помеха ли это влюблённым? Мы прятались в коровнике, когда была возможность. А в тот вечер возможность была замечательная: всё село на масленичных гуляниях и людям было не до двух молодых особ. Вот под шумок я и выскользнула из дома на свидание. Хоть в коровнике и было тепло, но я крепко прижималась к милому, будто согреться пытаюсь.
– Ты чего, замёрзла что ль? – заботливо спросил он.
– Да так.
Я не могла признаться, что это лишь предлог, и только хитро улыбнулась.
– Ах ты, мерзлюшка моя! – И милый ещё плотней прижал меня к себе. – А представляешь, есть страны, где зимы вообще не бывает.
– Да? И далеко поди они?
– За морями.
– О! А ты откуда знаешь?
– Захарка рассказывал. У него книжка есть про корабли и путешествия. «Синдбад–мореход» называется. Он её уже всю прочитал, от корки до корки. Я вот грамоте выучусь и тоже её прочитаю. Тебе, вслух. Хочешь?
– Ага, ещё как! Интересно узнать про дальние берега, что есть на свете. Вот бы побывать там!
– И побываем.
– Да ну? И как же это? Пешком через моря не пройти. – Я засмеялась.
– Зачем же пешком? На то корабли есть. Мы поедем в Питер-град и там сядем на корабль и поплывём куда захочется.
– Так просто? Ах, чудно!
Он почувствовал мои сомнения.
– Не веришь мне? – с напускной строгостью возразил Слава. – Ну и зря! Вот увидишь, я стану моряком и увезу тебя в тёплые страны. И ты никогда не будешь больше мёрзнуть.
– Хм, фантазёр!
Я сделала вид, что поверила в его мечту. А почему бы и нет? Это прекрасная мечта, так пусть она будет.
Однако через некоторое время Слава опять заговорил о морях и кораблях. И тогда я поняла, что он и впрямь загорелся желанием быть моряком. И это уже становится не просто мечтой, а целью. А я не хотела этого. Потому что тогда он уйдёт в моря надолго, а как же я тут без него-то останусь? И решила про себя, что коли Славик в самом деле отправится в дальние края, то и я с ним напрошусь. Или вовсе не отпущу никуда.
Сейчас мне вдруг показалось, что здесь есть какая-то связь: мечта Славика и это колечко. Может, он и правда решил стать моряком и потом забрать меня отсюда? Но совсем не подумал обо мне, глупый. Как мне тут коротать время без него, тем более теперь, когда я осталась совсем одна?
И тут решение само пришло в мою голову. Шальное, безумное… но такое заманчивое! Всю ночь я думала об этом, и так, и эдак прикидывая. А на утро, аккурат после завтрака, я и огорошила баб Нину:
– Баб Нина, я собираюсь уйти от тебя.
– Никак вернуться в Саблино решила?
– Нет. Я в большой город ухожу. Вслед за Славой.
Старушка едва крынку молока не разбила, в последний момент на стол поставила.
– Батюшки! Да что же ты это задумала, девонька? – ахнула она. – Как это «вслед за Славой»?
– Ну, так вот, за Славой. Ну не могу я просто сидеть тут и ждать неизвестно чего! Я знаю, он в Питер-град подался, чтобы моряком стать. А я его найду там. Стану его женой, во всём ему подмогой буду. Да и ждать у берега всё легче будет, чем здесь, в глуши. А может, он и вовсе меня с собой увезёт…
– Постой, постой, не тарахти! Ну с чего ты взяла, что Слава в моряки–то подался?
И тогда я рассказала бабке Нине о мечте давней своего возлюбленного и о кольце, Алей принесённом.
– Он безумен, а ты и пуще него разум потеряла! – сказала бабка, после моей речи. – Виданное ли дело, чтобы девица одна в путь отправилась?! Ты понимаешь, что не одно и то же: бродить по свету мужчине или женщине? Как же ты одна до города–то пойдёшь? Ты девка молода да красива, а мужчины глазами всё подмечают, да руками хватают. Кто тебя защитит, кто от бандитов убережёт и честь твою сохранит? Нет и нет! Негоже так. Знай, что одобрить сей твой замысел я не могу.
Понурив голову, я ответила:
– Жаль, конечно, что так, но я всё одно не останусь. Кабы ты в сердце моё заглянула, так может поняла бы лучше и отговаривать не стала.
– Я вижу твою душу и всё понимаю, да только всё равно одобрить не могу. Опасно это, понимаешь?
Я секунду поразмышляла.
– Ну… а что если я… – И меня осенило. – А я мальчиком прикинусь!
– Опа! Час от часу не легче! – всплеснула руками старушка. – А косу куда спрячешь? А прелести свои? И думать забудь!
И как бы говоря, что разговор окончен, ушла бабка Нина в комнату и затаилась там.
Только решительность моя не угасала, а наоборот – разрасталась. Может, это характер мой таков: чем более невозможно, тем более всего и хочется? Однако чувствовала я, что права в своём замысле.
Ждать, когда ко мне снова придёт Аля, я не стала. Пошла к ней сама, как только сумерки сгущаться стали. Старалась держаться в тени и не попадаться людям на глаза. Подкравшись к окнам Алиного дома, я высмотрела её, и в подходящий момент постучала в окошко. Подруга удивилась так, будто призрака увидела. Открыла окно.
– Фёкла! Ты как тут?..
–Тс-с-с! – шикнула я. – Выйди-ка, дело есть.
Аля, нисколь не сконфузившись, прямо из окна и спрыгнула ко мне. Мы отошли в сторону.
– Аля, братья твои уже выросли. Может, осталась какая их одежда, что они в отрочестве носили? Ну, чтобы на меня подошло.
Аля долго хлопала глазами, мотала головой, не понимая к чему я клоню.
– Ну, в сундуках пошукать надобно, – промолвила она. – А тебе-то зачем?
– Аля, я решила до большого города идти, за Славиком. Найти его там хочу. А одёжа мне нужна, чтобы никто во мне девушку не узнал. Да и вообще, не узнал бы. Так надёжней будет.
Подруга задохнулась. Не то от восторга, не то от ещё большего изумления. Но потом произнесла:
– Ну ты, Фёкла, и даёшь! Авантюра чистой воды. Одна и в город? Ах!
Ещё по причитав и повосхищавшись, она согласилась помочь, чем сможет.
Через два дня Аля принесла мне штаны, рубаху и картуз своего братца Петьки. Рубаха со штанами оказались как по мне сшиты. Радости моей не было границ. Но потом я спохватилась.
– Ой, Алька, а коли хватятся вещей этих, не влетит ли тебе?
Та махнула рукой.
– Вряд ли хватятся. Они в сундуке на самом дне много лет валялись и ещё бы столько же лежали. Новых детёв у мамки уж поди не будет, а этим тряпкам чаво гнить даром. Ну, если что, сбрешу чего-нибудь. Не волнуйся. Меня больше другое беспокоит: как ты в город пойдёшь, не страшно ли? Ведь каждый обидеть сможет. Где и как ты там обоснуешься? Да и вообще.
Я заметила, что на глазах подруги заблестели росинки слёз.
– Аля, ты чего, плачешь? – взволновалась я.
– Да не. Ну, чуть-чуть если. – Она смахнула капельки.
– А чего плакать-то? Всё будет хорошо, вот увидишь. А с этой одеждой да никто и не догадается, что я – это не я.
– Дык, оно может и так. Только… мы ж с детства вместе, лучше подруги у меня никогда не было. А тут сначала ты так сбежала, а тепереча совсем уйти хочешь.
Печаль подруги передалась и мне. Теперь мы обе, обнявшись, ревели аки белуги.
– Ну что ты, Аля, ну будет уж! – не то её, не то себя пыталась я утешить и успокоить. – Вот, глядишь, в скорости и ты выйдешь замуж, и не до меня тебе совсем станет. Главное, помни обо мне. Авось когда-нибудь свидимся ещё.
Аля наконец немного улыбнулась.
– Только ты никому не говори о нашей встрече. Ладно? – попросила я о последнем одолжении.
Но можно было и без этих просьб быть уверенной, что Аля не сдаст меня никогда.
Это была моя последняя встреча с подругой. Больше мы не виделись. Никогда.