Мой школьный период обучения –в одной –единственной школе –раньше «№ 66» Ворошиловского (позже –Хорошевского) района; а затем –гимназии «№ 1519» района «Строгино» северо –западного округа Москвы –продолжался ровно десять лет. Начал я его осенью 1985-ого года, завершил –летом 1995-ого года соответственно. Казалось бы, десять лет –всего ничего, но в этот промежуток уместилось очень много событий; и –увы –не всегда приятных воспоминаний. Но –обо всем по порядку…
Сначала, как обычно, все казалось просто -1-е сентября 85-ого –парадная форма, букет гладиолусов в руке, на спине –ранец коричневого цвета, торжественная линейка во внутреннем дворе –музыкальное сопровождение уже не помню, в день по три –четыре урока –и так далее. В тот год в первый класс народу поступало много, поэтому нумерация букв была аж до «М» -я оказался в «Д», за что его не раз многие воспринимали весьма иронично. Кабинет для класса был на первом этаже, в правом крыле здания –с окнами во внутренний двор. Оценок сначала не ставили, но «звездочки» в грамматической прописи я получал регулярно, с математикой же иногда возникали проблемы. Чуть позже я узнал, что в течение года бывают «осенние» (в начале ноября), «зимние» (в районе Нового года) и «весенние» (в конце марта) школьные каникулы, -но, честно говоря, я ими особо никогда и не пользовался так, как многие…
Поздней осенью того же 85-ого года всех первоклассников приняли в «Отряд Октябрят» (нынешние школьники, наверняка, вообще не знают, что это такое), коими мы были два с половиной последующих года. Уроков, обычно, было по четыре в день, учились в первую смену (с утра), в середине учебного дня –было шесть дней с понедельника по субботу и уроки шли по 45 минут чистого времени –водили в столовую. Я там отдавал предпочтение чаю в стеклянном стакане и котлетам с белым хлебом, сосиски же тамошнего «производства» терпеть не мог категорически…
Осенью того же года я короткое время посещал и школьную секцию танцев –в актовом зале –дважды в неделю –по средам и, как ни странно, воскресеньям –но все это продолжалось очень короткое время и толку было мало. Разумеется, примерно тогда же пришлось «испытать на себя» и все прочие «прелести» начальной школы середины 80-х годов ХХ века –сбор макулатуры (обычно носил из дома связку обувных коробок с газетами вперемешку), дежурства с уборкой в классе, уроки физкультуры в спортзале в соответствующей форме и т.д. К тому же, в том же самом актовом зале были регулярные концерты, фотографирование (по прошествии лет на групповом снимке «Школьные годы чудесные» последнее слово хочется поставить в больших кавычках) в актовом зале или классе (черно –белые снимки), просмотры кино и тому подобное. Из хорошего могу вспомнить разве что «общее» посещение музеев, цирка и прочее, чего, к сожалению, было намного меньше…
Насколько я помню, первый класс мне удалось завершить с более –менее достойными оценками, но и предметов –то было не так много. Во втором их количество, разумеется, прибавилось –теперь нам поменяли кабинет, «подняв» с первого этажа на второй, была новая учительница, также появилась и физкультура на улице –почти все месяцы, кроме ноября и декабря –в это время была «гимнастика в малом зале» -с акробатикой, эстафетами и так далее. Но –непонятно почему –каждый из подобных физкультурных уроков начинался, как на военном параде –с построения, отчета «главного» -«На урок построен!», строевой подготовки с речевками и песнями из советского военного репертуара –и тому подобное –честно говоря, по прошествии лет сейчас мне все это кажется не совсем целесообразным. Тогда же впервые появились и лыжные школьные забеги –правда, в тот год мы только «ползали» вдоль школьного забора, а крепления моих лыж были весьма специфическими –чтобы внутрь просунуть ногу в ботинке, на них надо было сверху палкой надавить –более странного крепления я ни до, ни после не видел в своей жизни вообще…
К концу второго класса у меня начались небольшие проблемы со здоровьем, и начало лета (это был 1987 –й год) я три дня лежал в больнице с отравлением –до этого, правда, два первых года периодически возникали проблемы с носом –часто начиналось кровотечение, с которым меня клали на два последних стула, и я по –тихому там слушал детские песни тех лет, которыми обычно сопровождались уроки музыки или рисования соответственно. Это, кстати, был последний год «первой смены» -со следующего –то есть, 3-ого класса –нас перевели на «вторую» -учиться приходилось во второй половине дня, и продолжалось это несколько последовавших лет…
Но и здесь прибавилось не только количество предметов, но и проблем –появилось так называемое «Природоведение», к тому же понадобился и так называемый «Дневник наблюдений». Последние уроки заканчивались –особенно осенью и зимой –в темное время суток, идти домой приходилось уже в кромешной тьме. К концу 87-ого года в школьной жизни я пережил две неприятных ситуации –вначале мне в коридорной драке разбили зуб (верхний передний), на него пришлось ставить в срочном порядке коронку, с которой я потом несколько лет пробегал по зубным поликлиникам соседнего района «Щукино» (о котором напишу позже), а затем –буквально накануне осенних каникул –ограбили нашу учительницу, вытащив поздно вечером из стола запертого кабинета всю зарплату –до сих пор помню сумму -250 рублей. Но были и приятные моменты –накануне Нового года я стал лучшим на каком –то «конкурсном диктанте» по русскому языку, а потом еще и выступал на новогоднем вечере –в костюме Зайца с белыми ушами –с соответствующими стихами –«Дело было в январе/ Стояла елка на горе/ А возле этой елки бродили злые волки…». Вначале же следующего -88-ого года –я проболел целый месяц сначала гриппом, затем –еще и ангиной, к тому же получил сотрясение мозга при падении со снегоката «Чук и Гек» на парковой горке –на трамплине меня перебросило через руль и я головой попал под переднюю лыжу. Потом болел почти весь январь, и столько же ходил в поликлинику –но уже новую для себя –на вышеупомянутой улице Твардовского –которую сразу же не полюбил за внешний вид –«стеклянную коробку» с холодными коридорами внутри. Самым «тяжелым» там был «грудничковый день» -отовсюду слышались крики младенцев, и очередь в каждый кабинет была довольно –таки долгой. Тем не менее, все это мне практически не помешало весной того же года «вступить в ряды Пионерской Организации» (принимали нас в Музее Калинина в центре Москвы), а к концу года даже получить грамоту «За успехи и примерное поведение». Так мне удалось завершить начальную школу, и перейти в среднюю, но там, конечно же, было уже намного сложнее…
В следующем –то есть, уже четвертом классе –и предметов стало больше, да еще и учителя отдельные по разным предметам появились –начался так называемый «период средней школы», битком набитый новыми проблемами. Учебный процесс продолжался во вторую смену, но уже шел, что называется, с переменным успехом –плохих оценок становилось все больше, даже «двойки» становились «привычными» явлениями. Занятия были и в субботу, домой возвращались –осенью и зимой –опять по темноте, да еще и зимой кто –нибудь норовил во мраке из –за угла «обстрелять» снежками. Физкультура уже была в «большом зале», на моем жизненном пути «попались» гимнастические снаряды –«козел», брусья и канат –через «козла» прыгал я кое –как, на брусьях и канате долго висеть не удавалось вообще; акробатические кувырки тоже получались «с переменным успехом». С лыжами же нас все чаще стали водить в вышеупомянутый Строгинский парк, но там поначалу вообще мало, что получалось –и ситуацию не спасали даже «семейные тренировки по выходным» -больше было падений, нежели успешных стартов. Начались и уроки иностранного языка –я выбрал английский –но там мало, что получалось, -да еще и дама –преподаватель попалась в возрасте и любившая «принять», так что хорошего было мало. Начался и «труд в мастерской» -там мальчиков одевали в синие халаты и беретки, заставляли учить технику безопасности в столярной и слесарной мастерских (наизусть!!!) соответственно –и, по-моему, я мало что сделал за все время, что там находился –исключение составила деревянная гардеробная вешалка –«плечики», впоследствии оказавшаяся на даче –там она и по сей день используется по прямому назначению. В программу тогда же включили историю и географию, преподаватель последней потом несколько лет была классным руководителем, но пользы для меня от нее было мало…Друзей у меня также по –прежнему не было, как таковых, -один было стал «привязываться» -мы даже друг у друга в гостях по очереди побывали –но потом разругались и часто дрались в коридорах школы. Все это, а также личная трагедия –внезапная смерть моего деда в марте 89-ого –буквально за три дня до весенних каникул –осложнило ситуацию с учебой, но год мне относительно успешно все же завершить удалось…
А потом так получилось –осенью того же года –что нас всех сразу перевели из четвертого класса в шестой, так что в пятом, как таковом, я не учился. Но и там нагрузка была больше, да и проблем, мягко говоря, не меньше. Я продолжал учиться во вторую смену, завершая занятия уже вечером –правда, дважды в неделю ходил тренироваться в физкультурном зале на секции гандбола –тренер –дама лет тридцати –производила хорошее впечатление, и тренироваться под ее руководством было весьма интересно, но, к сожалению, как и все хорошее, тренировки продолжались недолго. Кроме того, в целях «обучения плаванию» чуть ли ни каждое утро меня возили в бассейн «Октябрь» в районе «Щукино», но толку было мало –дальше «лягушатника» дело не пошло, правда, на «большую воду» пару раз выводили, но там было так страшно, что у меня вообще ничего не получилось –какая подо мной была глубина, я и по сей день не знаю, но я держался за учебную доску, поэтому, наверное, там и не потонул. В самой же школе –в шестом к тому времени классе –предметов прибавлялось, успеваемость моя продолжала ухудшаться, но и время –то было тяжелое –в свободное время вместо домашнего «учения» приходилось периодически стоять в магазинных талонных очередях –на дворе была концовка 80-х годов, и этим было все сказано…
Но потом наступило следующее десятилетие -90-х годов –но ситуация, мягко скажем, особо не улучшилась –по –прежнему приходилось все свободное время проводить в магазинах –в талонных очередях, ездить дважды в неделю по утрам в бассейн –сил лишь придавало в первой половине 90-ого года то, что я «неформально сблизился» со школьным преподавателем физкультуры –бывшим футболистом команды «ЦСКА» 60-х годов –мы обсуждали футбольные события –приближался чемпионат мира по футболу в Италии, иногда по вечерам –особенно весной, как было сказано выше, мне и самому удавалось поиграть в футбол на улице –но только одному –на хоккейной коробке в глубине улицы маршала Катукова, впоследствии, как также было выше написано, застроенной двумя 17-этажными домами панельного типа «П-44» -с щебенкой под ногами. Также весной 90-ого я наткнулся случайно на школьный «кружок мягкой игрушки» -дама –преподаватель живет в соседнем подъезде моего дома, до сих пор здороваемся на улице –но к себе она меня тогда не взяла по возрасту, хотя и потянуло меня со страшной силой…Той же весной, к счастью, завершилась и часть уроков труда в мастерских, которые вел очень грубый преподаватель –работяга лет пятидесяти, в физиономию которого сейчас бы я с удовольствием плюнул –полугодие моих «трудовых подвигов» тогда завершилось изготовлением сначала деревянной модели лодки, у которой потом треснуло дно; а затем –автокрана из механического конструктора –тот валялся потом долгие годы на даче, но недавно я его выбросил, желая забыть неприятные пережитки прошлого. Многое из этого мне в итоге помогло –и, хоть и не без проблем, -но 6-й класс –а, вместе с ним, -и весь период обучения во вторую смену –кроме того, тогда уже уроки шли по сорок минут, и в субботу занятий не было уже вообще, -благополучно завершился. Я перешел в 7-й класс, учебный год в котором для меня оказался весьма непростым…
Мое обучение в 7-м школьном классе было довольно –таки тяжелым, и первая учебная четверть даже завершилась тремя…неудовлетворительными оценками –ничего удивительного в этом не было. Ну как можно было рассчитывать на иной результат, когда после трехлетнего перерыва нас снова перевели на первую смену, количество предметов продолжало увеличиваться, все свободное время по –прежнему уходило на талонные очереди в магазинах, по вечерам я в школьном физкультурном зале тренировался в теннис (и даже в воскресенье), а на телевидении появился сильно отвлекавший от уроков «коммерческий телеканал 2х2»? К счастью, к тому времени почти ушел в прошлое процесс сбора макулатуры, зато на дежурство приходилось вставать еще раньше обычного. К тому же, в тот период времени я тренировался в школьном спортзале в секции большого тенниса, но там локальное достижение было только одно –второе место в парном турнире –с одним из учившихся в моем классе мы проиграли в финальной партии со счетом 9:10 (счет шел до десяти), отыгравшись с …0:9(!!!). Во втором полугодии лыжные гонки на физкультуре уже были только в парке, но дело с курсом истории дошло до анекдота –ее в тот год вел…вышеупомянутый трудовик –хам, так что в моей голове история Средневековья –основательный пробел. Сам же труд, как таковой, к концу того же года –то есть, весной 91-ого, -завершился –без особой для меня пользы. К тому же, в школе то и дело грозились учительскими забастовками, одновременно выдавая наборы «гуманитарной помощи» в консервных банках, что тоже сильно раздражало. Частично «разряжался» я в школьной библиотеке –когда увлекся чтением тамошних журналов «Физкультура и спорт», и познавая всю историю советских спортивных подвигов; частично же –в физкультурном зале, периодически индивидуально тренируясь после уроков в мастерстве владения мячами –футбольным, волейбольным, баскетбольным и так далее. Под конец же года –весной –я со стороны наблюдал за школьными футбольными матчами на физкультуре –на площадке около школы, которая тогда была в жутком виде –и тихо «комментировал» их, представляя себя на играх –как выяснилось позже, последнего в истории –советского футбольного чемпионата –причем, как в высшей, так и в 1-й лигах соответственно. Весной того же года я ездил на другой конец Москвы –в район «Ясенево» -на курс гипнотического лечения речевых проблем, но толку было мало –там требовалось, лежа на полу, войти в «другую реальность», а я просто засыпал от усталости, и больше ничего. К тому же, в классе той же весной было какое –то всеобщее увлечение –собирать на улице майских жуков, и загонять «разнополых» в одну коробку для «спаривания», но из этого ничего не вышло…Все шло к тому, что мне после всего грозило «оставление на 2-й год», и я уже был к этому морально готов, но каким –то чудом выкрутился в последний день, закрыв все математические «долги». В начале же лета того же года мне пришлось сначала съездить с некоторыми из тех, с кем я учился, в однодневную поездку в подмосковную Опалиху; а затем две недели –это называлось «практикой» -собирать мусор по школьным окрестностям. Но в 8-й класс меня все же перевели, правда, и там учиться было весьма непросто…
Уникальность моего обучения в 8-м школьном классе заключалась в том, что первую половину учебного года -1991/92-ого –я учился еще при советской системе; а вторую –весной –уже в «новой России». Снова увеличивалось количество предметов, снова в свободное от уроков время приходилось стоять в магазинах в талонных очередях, -к тому же, осенью я проходил во время лечения речевых проблем «Курс дыхательной гимнастики по методу Александры Стрельниковой», для чего приходилось ездить в центр в районе станции метро «Молодежная» -на автобусе 626-ого маршрута –метро тогда и в помине не было. Кроме того, каждая пятница завершалась прохождением «технологической практики» на «Заводе радиодеталей» в районе станции метро «Октябрьское поле», куда почти весь год приходилось ездить на двух автобусах –на обратном пути я домой уже не возвращался –ночевал в квартире у бабушки в районе метро «Щукинская». Успеваемость уже хромала на «все ноги» -«двойки» по итогам четвертей становились «неприятными закономерностями», а тут еще и наступил тот самый исторический момент –на исходе 1991-ого года –когда как раз прекратила свое существование вся советская система, и я толком не понимал, а что же будет дальше. Но дальше все пошло по непредсказуемому сценарию –по телевизионным новостям рассказывали только о локальных войнах в «горячих точках» теперь уже бывшего Союза, а на уличных газетных стендах появлялись статьи с фотографиями обнаженных красавиц, на некоторых из которых, честно говоря, я заглядывался долго. Третья учебная четверть была немного «морально позитивной» -даже в плане физкультуры на лыжной трассе в парке –вдохновляли наши подвиги на Зимней Олимпиаде в Альбервилле, а позже я с нетерпением ждал спортивного лета –ожидалась Летняя Олимпиада в Барселоне. Также во второй половине года мне приходилось посещать занятия по «коррекционной гимнастике» (борьба с проблемами в позвоночнике) в районной поликлинике, что тоже отнимало время от домашних заданий…В итоге, учебный год завершить удалось –не без проблем, конечно же, -в классе по –прежнему было больше врагов, чем нормальных людей, еще появлялись в школьной жизни какие –то «левые бандиты» -в том числе, и моложе –преподаватели на всю эту вакханалию…глаза закрывали, уже никого не наказывая –пионерская организация прекратила свое существование –галстук я доносил только до лета 92-ого года –тогда же и перешел –таки в следующий –уже 9-й класс –самый тяжелый в жизни. Восьмой же класс завершался очередной «летней практикой» в виде уборки территории и мытья окон, но на сей раз мне удалось ее избежать…
Учебный год 1992/1993 –то есть, 9-й школьный класс –до сих пор вспоминается кошмаром наяву. К тому времени труд и музыка уже завершились; второй год подряд была химия, в которой я мало, что понимал; математику разделили «пополам» -на алгебру и геометрию; а курс информатики на компьютерах был в том же кабинете, где за семь лет до этого нас учили во втором классе –правда, теперь там была железная дверь с сигнализацией. Проблемы в учебе были те же самые –и без «двоек» за четверти снова не обходилось –к тому же, начались проблемы и с физкультурой –«бывший армеец» меня лично предал –наша «интеллектуальная симпатия» завершилась по «доносу наверх», и тот стал надо мной просто издеваться –с гимнастических снарядов я не слезал вообще, однажды сильно растянув плечо на перекладине; а во время волейбола на лавочке отсиживаться больше не получалось. Кроме того, с начала уже 1993-ого календарного года в мой адрес вообще началась какая –то травля со стороны тех, с кем приходилось учиться –каждый день (а то и несколько раз в день) приходилось обороняться от коридорных драк –нападали и даже по нескольку на меня одного, я становился все агрессивнее, и уже, не надеясь на санкции со стороны преподавателей, которым на все это было уже плевать, стремился «наказывать самосудом и переходил к индивидуальной мести». Однажды я даже на равных вел «коридорный бой» с главарем всей этой «юной швали», но меня отвлекла дама –преподаватель информатики, живущая и по сей день в соседнем от меня подъезде дома –врагу удалось удрать –до сих пор ей не могу этого простить, и даже не здороваюсь на улице…Год завершался переходными экзаменами и тем, что за все свои «неравные бои» я оказался…пациентом детской психиатрической больницы, что не простил и не прощу никогда и никому –месяц там сидел ни за что абсолютно!!! Почти все второе полугодие по пятницам меня возили на дополнительные занятия математикой к даме –преподавателю, жившей в районе станции метро «Щукинская» на улице Габричевского –сама хозяйка внешне напоминала эстрадных «звезд» того периода времени –сестер Зайцевых, в квартире жила собака, на которую я часто отвлекался, занятия шли по «левому» для меня курсу –в общем, денег потратили много, а толку было мало…Экзамены же –а их было четыре –с трудом, но все же удалось сдать –но о своем переходе в 10-й класс я узнал только осенью того же года, и то в списке меня сначала не было. К счастью, почти все, с кем пришлось учиться перед этим, потом «отбыли» из школьного здания с глаз долой –особенно «зачинщики драк», и дальше учиться было уже немного легче…
В 10-м школьном классе мне «поменяли» букву –теперь вместо «Д» стало «Г», но разницы особой не было. Прибавилось гуманитарных предметов –эстетика, речевой этикет и т.д., зато английским был необязательным, но ходить все равно пришлось. В свободное от школьных занятий время я третий год подряд упорно отвлекался на латиноамериканские «мыльные оперы» -в 92-м году это была эпопея «Богатые тоже плачут», весной 93-ого –«Просто Мария», осенью –венесуэльский «Реванш» и «Санта –Барбара» вперемешку, до занятий руки доходили только в темное время суток. С математикой опять были проблемы –пришлось даже брать индивидуальные занятия у дамы –школьного преподавателя, на сей раз жившей в 6-м подъезде моего дома –толку от них было намного больше, чем за полгода до этого «на Габричевского», но «двойки» ставили все равно. Осенью 93-ого, учась в десятом уже классе, я пережил и трагичную историю в школе –внезапную смерть преподавателя истории, который не смог пережить события октября того же года –он прожил 63 года и в день прощания с ним –в школьном актовом зале –даже объявили выходной, перед этим некролог повесив в раздевалке –кстати, за всю школьную жизнь мне пришлось четыре раза видеть подобное зрелище –еще весной 88-ого я узнал о трагической гибели школьника, который был на год моложе меня, в парке под пластом снега –о чем было рассказано раньше; это был второй; еще о двух –чуть позже…Вторая же половина учебного года 1993/1994 была психологически уже полегче, но и здесь спокойной жизни практически не было –снова приходилось доказывать свою «спортивную состоятельность» на лыжной части физкультуры –благо, стимулом была проходившая в те дни Зимняя Олимпиада в Лиллехаммере, но толку было мало –бывший «армеец» на примирение упорно не шел; снова приходилось мучиться почти со всеми техническими предметами, хотя и учился я в «общеобразовательном» классе –его руководителем была преподаватель физики, которую и терпеть не могу и по сей день –однажды ее стараниями –во время уборки в ее кабинете мне был устроен «воспитательный допрос с пристрастием» о моих домашних «обязанностях», который я так и не простил и по сей день; снова приходилось ходить на математические консультации в 6-й подъезд; да, еще и ездить в район станции метро «Октябрьское поле» -по пятницам –на сей раз на прозападные курсы «Основ планирования семьи» в помещении 26-ого роддома на Сосновой улице –этого «маразма» мне хватило месяца на три, после чего ездить туда уже было элементарно некогда. Весной того же 94-ого года в школьной раздевалке появился еще один некролог –от тяжелой болезни умерла школьница на год моложе меня –после весенних каникул, я ее лично даже и не знал…Экзаменов в конце учебного года для перехода в выпускной класс было два –но, в отличие от географии, где все было более –менее нормально, математику мне удалось сдать только со второй попытки, после многочисленных ежедневных домашних мучительных занятий, дополнительных платных консультаций и тому подобного –путь в последний год был буквально пробит головой, как дырка в стенке, -именно тогда «школу № 66» переименовали в «гимназию № 1519», но по своей «внутренности» она в прежнем виде и осталась без изменений…
Обучение в 11-м классе (в 1994/1995 году) началось с еще одной трагичной истории в школьной жизни и четвертого для меня там некролога –о гибели в ДТП ученика из второго класса, которого я тоже практически не знал. В самой же учебной программе изменений было мало, прибавились «напоследок» еще два гуманитарных предмета –«этика» и «психология», на которые я тогда мало обращал внимание. Снова практически не было друзей, снова врагов было весьма много, и до коридорных стычек дело доходило часто –даже и с одним тезкой из класса, который меня жутко ненавидел. К тому же, надо было и выбирать свое «студенческое будущее» -и почти весь учебный год я ездил на подготовительные курсы в Автодорожный Институт на Ленинградском проспекте –в районе метро «Аэропорт» -там изучал физику и математику, но и там, кроме плохих оценок, почти ничего больше не получал, и поступить туда позже –уже весной 95-ого года –так и не смог, хотя экзамены сдавал три раза. К школьным же выпускным экзаменам нас морально готовили почти весь год, но вся математика мне по –прежнему давалась с большим трудом. К тому же, в тот период времени уже началась «первая настоящая симпатия» -сначала в классе я смотрел подряд на трех сверстниц, но толку было мало; затем начал общаться с девушкой из группы с подготовительных курсов –и даже делился впечатлениями от учебных дней, но и там потом ничего не вышло. Радовало и то, что в коридорных диалогах меня уже –как в 93-м –не «пытали» провокационными вопросами о «половой зрелости» и тому подобных явлениях…
В день «последнего звонка» в мае 95-ого года я выходил на построение под песенку из американского мультфильма «Король –Лев» -композицию Элтона Джона «Львенок родился…» -когда в последний раз шел по коридорам и этажам, то перемещался там с таким омерзением на лице, что казалось –иду по мусорной свалке…Все пять выпускных экзаменов мне сдать удалось –хотя и не без проблем –дважды ситуация была критической –на математике и физике, но мне помогли, так что спастись все же удалось…Выпускной вечер я практически все время от всех, с кем учился, был один –так и не сложилось, но не жалею –много выпил газированной воды за столом, на танцевальную часть не пошел, с «великим физкультурником» помириться не смог –что взять с «системного холуя» в армейских погонах; весь следующий день даже поспать не получилось –в общем, даже концовка оказалась смазанной…
С тех пор прошло почти два десятка лет –многое поменялось: на задворках появилась нормальная спортивная площадка, о которой мы даже не мечтали; уже нет в живых дамы –директора, вручавшей мне когда –то аттестат о завершении –теперь «командует» мой преподаватель биологии, недавно ставший «заслуженным работником образования России»; физкультурный «армеец» недавно «повис» на «Доске почета» жителей района –за что, непонятно –таким место на доске «Их разыскивает полиция»; в само же школьное здание я –с неприятным осадком внутри –хожу только на выборы. Мало кого вижу на улице, с преподавателями стараюсь не здороваться и не дипломатничать –нас же учили быть честными…
В этой истории я не называю конкретных имен –кто прочитает из тех, кто учился в этой же школе –и так поймет. Сейчас –уже в новом веке –я лишний раз стараюсь все это не вспоминать и желаю всем, кто прочитает –не дай Бог вам, вашим детям и внукам пережить все то же самое, через что в школьный период прошел я –до сих пор ужасные мысли меня не покидают. А сама школа для меня давно уже –пройденный этап, и мы, покидая ее территорию, движемся дальше по улице маршала Катукова –во двор дома № 25, о котором будет рассказано уже в дальнейшем…