В одном селе жили - были добро и зло. Жили они на одной улице и дома их стояли практически рядом – друг против друга, через дорогу. С первого взгляда сразу было и не разобрать, где живет зло, а где дом добра, но, это только с первого взгляда, если же хорошенько присмотреться, то, все станет на свои места и уже, без всякого сомнения ясно, где дом зла, а где добра…
Добро и зло работали в одном колхозе: только добро действительно работало, как говорится на совесть, без всяких там лени и больничных листов, душой болело за свою работу; зло же наоборот только числилось на работе, отлынивало, по любому, даже самому малейшему поводу брало больничные, а если все же приходилось работать, то работало с ленцой и неохотой - для галочки.
Вот так они и работали, добро с утра и до поздней ночи пропадало на работе, бралось за самую тяжелую, черновую, низкооплачиваемую работу, домой возвращалось только за полночь, усталое и полностью вымотанное. Зло частенько «сидело» дома по больничному листу и занималось своими домашними делами, ходило в лес по грибы, да по ягоды…
В свободное время – в свои выходные, добро старалось всем помогать, и если у односельчан случалась, какая - то, для них одних непосильная работа, то за помощью все шли к добру, и добро старалось изо всех сил – помогало односельчанам.
Надо выкопать картошку – пожалуйста, добро копает картошку, понимает, что урожай это святое и его надо спасать, поэтому копает картофель ни один и ни два дня, а неделю и две, пока всем односельчанам не поможет.
Зло в это время тоже копает картофель, но только у себя дома и не торопясь: с чувством, с тактом, с расстановкой. Весь картофель у него отсортированный - картофелина к картофелине, каждая тряпочкой обтертая и ровными рядами – в отдельных мешках в погребе составлена. А сам погреб глубокий, стены кирпичом выложены, вдоль стен огромные стеллажи сооружены из сосновых струганных досок, а на стеллажах только чего нет – всяких солений, да варений видимо невидимо.
У добра для сбора своего картофеля времени мало остается, обычно уже по слякоти картофель убирает, когда белые мухи пролетают (снежинки первые), так сырой картофель в погребок и сваливает, где он лежит горкой на земляном полу, сыростью да плесенью поедаемый. Сам погребок неглубокий – с метр не больше, обычная земляная яма, только - что под полом в доме. И полок со стеллажами в нем нет, и солений с вареньями отродясь не водилось…
Надо кому – то из односельчан в ремонте по дому помочь: крышу подлатать или пригон, какой поставить, забор починить, кто поможет? Естественно добро и оно не отказывает никому, с утра до ночи на стройке трудится: крышу кроет, пригон строит, забор чинит.
Зло в это время тоже ремонтом занимается, только у себя дома: крышу перекрыло – вместо старого шифера новую черепицу положило, черепица красного цвета и формы затейливой, красивой; пригон зло новый на днях строить закончило, не пригон, а дворец для домашней живности получился; забор у зла из дорогого резного штакетника, которым палисадник загорожен, а в палисаднике различные цветы в клумбах камнем выложенных, все остальное пространство вокруг дома высоким дощатым забором (метра два высотой) обнесено, так сказать, скрыто от глаз людских, видимо есть что скрывать. А из – за забора - собака грозно рычит, на всех прохожих лает. По грозному рычанию и лаю можно определить, что собака эта больших размеров, породистая. Просто так в ограду и не попадешь, огромная дверь в заборе изнутри на железный кованый засов закрыта…
У добра на доме вместо шифера рубероид, был шифер, да добро его по односельчанам раздало, когда в ремонте помогало и пригона для домашних животных у добра нет, жалко ему животных в пищу употреблять, вот и не держит, поэтому и пригона нет. Палисадник, огород и ограда обрезками от досок (горбылем) загорожено, дорогие струганные доски и тем более резной штакетник добру не по карману. И в ограде нет злой большой собаки, как у зла, а только маленькая дворняжка по кличке «Шарик», которая ластится ко всем людям. И невысокая маленькая калитка у ограды не закрыта изнутри на большой засов – ЛЮБОМУ ЧЕЛОВЕКУ всегда есть свободный доступ в ограду и дом добра.
Если в селе у кого – то случается беда, допустим, умер кто – то, да еще зимой, когда лютый мороз, а надо копать могилу, то все обращаются к добру и добро никому не отказывает (не принято отказывать в рытье могил), идет и роет могилу, долбит стылую землю, мерзнет на лютом холоде…
А зло в это время дома на печи греется, чай с медом, да с малиновым вареньем пьет, по телевизору различные многочисленные сериалы про милиционеров смотрит – удовольствие получает.
Добро после похорон домой поздно усталое возвращается, кашляет, да чихает простужено и нет у него ни варенья малинового, ни меда, одно средство народное - водка, которую на похоронах выдали…
Стоят два дома на одной улице друг против друга, разделенные дорогой: один дом крестовой из красного леса рубленный, с крышей высокой красной черепицей покрытой; другой домик маленький – избушка с крышей рубероидом покрытой. В одном из домов живет зло, а в другом добро, на первый взгляд сразу и не понять, где добро, а где зло проживает, но если хорошенько присмотреться, то все станет ясно…