Дембель уже не за горами, вернее не за сопками, которые окружали Владивосток со всех береговых сторон. Досрочно уехать домой нам не светило. Корабль недавно пришел из Дальнего похода и встал на ремонт во Владивосток. На корабле одни «годки» и дембеля. Молодежь постепенно подходила но, её надо было учить, тренировать и знакомить с кораблем. А сердце рвалось домой! Офицеры, имевшие жилье в городе, после пяти часов стремительно скрывались за проходной завода. На борту оставался один вахтенный офицер, у которого была только одна надежда на Ютового. Ютовый или точнее вахтенный на Юте, назначался из старшин, но не из БЧ-5. Он стоял у трапа и не пускал никого на берег или с берега на корабль. Это, конечно, теоретически. Практически же, дембеля и «Годки» свободно покидали борт и растворялись в ночной прохладе. А у нас, на корабле, почти весь экипаж были либо «Годки», либо дембеля.
Я только что отстоял свою вахту дежурного по БЧ-5 и маялся от безделья. Дежурный офицер сидел в кают-компании и смотрел телевизор. Ему уже тоже осточертела эта железяка, хотелось домой под теплый бочек своей жены, а может и не своей. Устал он бороться с дембелями и махнул на все рукой.
А не податься ли мне тоже в город? Только куда? Патруль загребет и неприятностей не оберешься. Хорошо тем, у кого знакомцы в городе. Они приносят гражданку и «гуляй Вася»! А у меня синие треники, маечка – тельняшка, да кеды. В маечках ходит пол Владика и треники тоже не редкость на окраинах города. И причесон сделаю «гражданский», из-за ушей волосы (специально отрощенные) положу на уши и самоходская прическа готова.
Ну, все, решение принято, вперед. Прошу ребят посмотреть, как там, на юте и предупредить вахтенного. На юте все спокойно, вахтенный отошел за РБУ и ничего не «замечает». Я сбегаю по трапу и, рука автоматически сгибается в локте, что бы отдать честь флагу. Вовремя вспоминаю, что «рука к пустой голове не прикладывается» и вообще, я гражданский, отдергиваю её и ступаю на бетон судоремонтного завода. Видуха у меня препотешная, только слепой не увидит самоходчика. Но я поверил, что одет так, как и подобает гражданскому человеку. Просто он на минутку выскочил из дома, где его ждут жена, дети, теща. Вот поверит ли патруль? Да ладно, где наша не пропадала.
Вот и секретный проход в бетонном заборе. Под плитой прорыт лаз и к этому лазу ведет утоптанная тропа. Над лазом склонились кусты полыни, они как бы маскируют не легальный проход. А чего его маскировать? Когда тропа, вьющаяся среди заброшенного оборудования, мятых контейнеров, каких-то древних брашпилей, гор ржавых якорных цепей и прочего хлама, ведет прямо к лазу и никуда больше. Прыгаю в яму, подныриваю под плиту и я на воле! Осторожно высовываю голову из своего «окопчика». Нет ли засады? Тишина. По эту сторону забора хиленький сквер. Между деревьями видно, как по дороге катят автомобили, ходят люди. Присел в тенечке на корточки, соображаю, куда бы податься. Да так, что бы ни вляпаться. Знаю, что через триста метров есть магазинчик, где бывает пиво, всегда есть «Буратино» и печенье. Я был баснословно богат, карман треников грела фиолетовая бумажка в 25 рублей. Мог закупить хоть пол «сельпо». Но, магазинчик часто был под пристальным вниманием патруля. И я отбросил этот вариант. Решил, буду молотить под спортсмена. Согнул руки в локтях и потрусил по тропинке , что вилась вдоль забора. Бегу не спеша и, после очередного поворота, вдруг с ужасом вижу, что впереди и левее, метрах в десяти, на лавочке, сидят патрульные. С лейтенантом воглаве. Тормозить поздно, увидели. Летеха приподнялся и машет ладошкой, швартуйся к нам, мол. У меня же в голове начала работать вычислительная машинка типа «Феликс». Скорость моя, плюс время развития реакции у патруля, минус обувь их, плюс обувь моя. Итого: должен проскочить. Делаю вид, что не замечаю призывных жестов и немного увеличиваю скорость. Вот они уже на траверзе, слышу, как летеха кричит: «Матрос, стоять, ко мне!». Это уже вообще борзость, меня, Советского старшину второй статьи и какой-то летеха, называет простым матросом! Щас! Тормознул, жди! Включаю форсаж и скрываюсь за ближайшими кустарниками. Слышу сзади топот тяжелых «хромачей». Но, пока они разгонялись, я уже был далеко. Скоро их топот прекратился, они или остановились, или я уже далеко убежал. Сбросил обороты и перешел на шаг. Ох, и тяжело дался мне этот рывок, сказалось отсутствие тренировки. Ведь больше года с корабля почти не сходили. Решил поменять свой маршрут. Хотя, до намеченного пункта прибытия оставалось не более двухсот метров, сворачиваю налево. И, продираясь через кустарник, выхожу на улицу. Здесь кипит жизнь. Гремят на стыках трамваи, ревут моторами грузовики и шуршат легковушки. По тротуарам идут не торопливые прохожие. Вижу, что мимо меня, погромыхивая, проезжает трамвай. И в окне этого трамвая вижу летеху с его «бойцами». Они меня тоже увидели и тычут пальцами в стекло. Хитрецы, меня решили обогнать и не потеть! Поняли, конечно, куда мой путь лежал. А я пошел на «запасной аэродром», но там у меня тоже случился облом. Увидели, сталбыть надо менять свой курс. Группа захвата на хвосте. Наверное, уже попрыгали из трамвайчика. Опять в голове закрутился арифмометр. До «Синих глаз» далековато, кафешка «Якорек» - ближе, но там могу влететь патрулю с сопредельной комендатуры. Надо поближе к своей «коробочке». Взял влево и пошел дворами. Зеленка сейчас опасна. В то, далекое и славное Советское время, ларьков с пивом и слабоалкогольной гадостью, еще не было и, мне предстоял, видимо, порожний пробег. Обидно. Как на меня кореша посмотрят? Потеряю свой имидж. Вдруг вижу, на задворках, вдали от центральной улицы, невзрачный магазинчик. «Овощи, фрукты». Для очистки совести решил зайти. Зашел, осмотрелся. Небольшое помещение заставлено стеллажами с овощами и фруктами. За прилавком сидит и что-то пишет в тетрадь пожилая женщина, лет сорока. Но, это для меня пацанчика, за 20 лет она пожилая, а себе она пожилой не казалась, иначе бы не накрасила так страшно свои глаза. И губы, ярко-красные она бы не надела. Не мой тип женщин, я больше на нее не взглянул. Что бы взять? Взгляд равнодушно заскользил по полкам.
Так, картошка, мятые помидоры, банки с березовым соком и ….. ВОТ ОНА! Противотанковая граната! Вся в пыли. Но это, то, что надо! Узбекистон виноси. Портвейн. Сколь стоит? Ах, рупь тридцать? Дайте десять! Хотя стоп, как допру? Парочку. Жадность фраера сгубила. Но, я не фраер. Прикупил у продавца авоську, винище завернул в газету и пристроил на дно сетки. Шальная мысль стрельнула в голове, и я еще прикупил десяток мятых помидорок. Все, на выход. Пора на любимую коробочку. Там, наверное, Коша с Казей меня хватились, суть уяснили и ждут. Осторожно открываю дверь и, шарахаюсь назад. Метрах в двадцати от магазина, я увидел тот самый патруль! Идут прямо на меня. Пипец! Приплыли! Сушите весла товаристч старшина. Я метнулся назад, к продавщице.
- Девушка, красавица, выручай. Патруль подходит, выпусти через заднюю дверь! Пожалуйста, дорогая.
- Так ты матрос? А ты знаешь, что у меня муж офицер?
- Так ты замужем? Такая молодая…Я хотел познакомиться. Да вот патруль.
-Давай быстрей сюда,- продавец подняла прилавок, и я оказался среди ящиков. Но, уйти я уже не успевал. Открылась дверь и в зал вошел патруль. Я схватил стопку ящиков и поднял их перед собой, так, что бы меня не было видно.
-Скажите, пожалуйста, не заходил ли сюда морячек. Он одет по гражданке, в синих трико и кедах. Да еще, в военной майке?- спросил командир патруля.
- Да, нет, не заходил. А в майке, вон и мой Володя, грузчик в майке, не он вам нужен?
-Извините, не он. Бойцы на выход,- и патруль, толкаясь в дверях, заспешил на улицу.
- Ну, что боец? Уссался? Все, не боись, ушли. Так ты с корабля или береговой?
-С корабля, в ремонте стоим. После БСки.
-Куда ходили?
- В Красное море, Берберу, Аден. Тебя как звать, красавица?
- Антонина, можно Тоня, а тебя Володя, как звать?
- Да ты угадала так и звать!
- Что и вправду угадала?
- Ну, да. А ты правда замужем? За офицером?
- Да, он тоже моряк. Капитан-лейтенант. Сейчас как раз на БСке. Только он в Индийском океане.
- Тоня, может, выпьем с тобой винца, за тех, кто в море?
- А почему бы и нет? - Тоня улыбнулась и ее лицо стало не таким страшным.
«Что я наделал, я погиб, ко мне, по доброй воле, свои раскинув луч шаги шагает Солнце в поле» , вспомнились мне стихи Маяковского. Что у меня за язык? Я хочу на пароход, не хочу эту старушку! Ладно, выпьем, и слиняю – уже смирился я. Спасение пришло из дверей. Дружной толпой в магазин вошло несколько старушек и, загалдели. Видать, они так же дружно забыли дома свои слуховые аппараты. Под этот гомон я и ретировался.
Обратный путь был не труден, только заминку сам себе сделал. Преодолев «секретный фарватер» и оказавшись на территории Дальзавода, я расположился на ящиках и, снял с себя стресс. Половинкой гранаты. На коробочку прибыл без приключений.
Далее:http://www.proza.ru/2013/05/10/251