Белякова Надежда
"Ругачёвские чудеса"
ЧИСТЫЙ ЧЕТВЕРГ
Утром Чистого Четверга на Страстной неделе в Ругачёво очередь в каждом продовольственном магазине. Людно, как в Советские времена за колбасой или за посиневшим мясом. Все старушки с утра платочки на голову посвежее и поцветастее повязывают. Принарядятся и в очередь за яйцами. Пообщаться после зимы, и яички для раскраски взять. Чтобы освятить их на Пасху, красиво разложив на блюде или просто на большой тарелке по краям вокруг кулича в церкви. Сам кулич украсят церковной свечой или искусственной розой. Но цвет розы каждый выбирает "по вкусу". У кого красная, а у кого - то и жёлтая. Но главное, чтоб пышная! Красота-это у нас в Ругачёво - святое!
Идут к открытию магазина. Большинство - женщины в годах, старушки-соседки. Дачники в это время редкость, конечно, если Пасха выпала «ранняя» - до Первомая. Все свои собираются, поздравляют друг дружку с тем, что перезимовали, с близкой Пасхой. И тут зашел в магазин новый сосед - племянник покойного пасечника Пахомыча – Леонид. Он переехал из Москвы на пасеку своего дядьки. И живет там вдвоем с женой - Анной.
Все в основном, покупают много яиц, чтобы раскрашивать их в Чистый четверг перед Пасхой. Чтобы хватило и есть, и яйца катать, когда придет время христосоваться. Поэтому продавщица Лариска с напарницей приветствовали собравшихся бабушек.
- Ну, что девицы-красавицы наши! Ну, нарядные все! Как на дискотеку! А, ну;не толпись, не толпись! Всем хватит! Запасли мы яиц! Всем хватит!
И, приступая к работе, Лариска, приветствовала старушек и сыпала своими смачными прибаутками:
- Ну, чисто, как на Красной площади раньше; под 7 ноября - очередь в Мавзолей!
Последней в очереди оказалась припознившаяся Машка-старушка лет за 80, соседка Леонида и Анны.
- О! Здрасьте, соседи дорогие! Да, уж к Чистому Четвергу Страсной недели, когда полагается красить яйца, вот народ и толпится.-поприветствовала она стоящих перед нею в очереди Леонида и Анну:
- За вами, значит буду!Ничего, постоим!
- Здравствуйте! Да! Очередь, как в былые времена. А? Ань, я в машине подожду, ты бери только яйца, остальное потом- сказал Леонид , выходя из магазина, чтобы дождаться Анну сидя в машине со свежим номером «АиФ».
Пока Анна стояла в очереди, завязался интересный для неё разговор. Потому что никто из бабулек не спешил расходиться по домам, а задержались тут же в магазине посудачить; как здоровье, как перезимовали, вспомнить о тех, кто и не дождался весны. Словом «за жисть».
Почти все брали яйца с темноватой, рыжей скорлупой, как принято считать более прочной. Ведь многие красить собирались шелухой от луковиц. Когда дошла очередь до Анны, попросившей у продавщицы яиц именно с белой скорлупой, это вызвало любопытство у всей очереди.
Анна, осторожно перекладывая упаковки с яйцами в сумку, пояснила, что ей удобнее расписывать и разрисовывать именно по белой скорлупе. И пояснила:
- Мне по ней разрисовывать приятнее, как по бумаге. Белая, пористая поверхность, как самая лучшая и дорогая акварельная бумага.
- Это как же? Может, научишь? Ты ж художница! С образованием. А мы не обучены – заинтересовалась баба Маня. Но её урезонила старая Тоня.
- Так их в институтах яйца что ль к Пасхе расписывать учат? Дано рисовать, вот и рисует!
- А вы приходите ко мне после обеда! Ведь Чистый четверг! Вместе и распишем. Вы меня поучите шелухой красить, чтобы ровненько получалось. А я вас своим способам поучу - оживилась Анна.
- А мы придем! Я запасла всякие штучки для яиц. Переводные картинки разные. Придем! - обрадовалась баба Тоня.
- Придем! Обязательно придем! – обрадовались и другие старушки.
Анна после обеда домыла посуду и убрала все со стола на кухне. Поставила посередине стола большую миску с вареными яйцами. Достала и крынку с кисточками и разноцветными фломастерами. Разложила баночки и тюбики с красками. Вспомнив, что будут нужны всякие тряпки, пошла в кладовку.
Из кладовки услышала, что Леонид, приветствуя гостей, кого-то впустил в дом. И ведет в кухню.
Это пришли соседки со своими запасами уже сваренных яиц в кастрюльках. Анна вышла к ним , пригласила заняться делом. Старушки - соседки рассматривали её кисти и баночки с красками. Охали и ахали над замеченными импортными тюбиками с этикетками «не по- нашему написанными», отметив, что в таких тюбиках наверное цвета поярче наших будут, раз это импортный товар.
И, наконец, расселись, расставляя на столе свои алюминиевые кастрюльки. Анна вышла к гостям с набранными тряпицами, чтобы краску с рук вытирать. Поздоровались и уселись вокруг кухонного стола. Разложили на обеденном столе наборы анилиновых красителей, с переводными картинками - для украшения пасхальных яиц.
День, когда полагается расписывать яйца - Чистый Четверг. Так и сложилось издавна в Чистый чЧтверг порядок в доме наводить и расписывать яйца к Пасхе.
Аня разложила свои краски. И стала показывать, как красила и разрисовывала яйца еще со времен художественной школы. Немного еще влажной акварельной краски положила и быстро размазала на середине левой ладони. Показала, как растереть краску по всей ладони. И катать, хаотично, то в одну, то в другую сторону, но - не сильно надавливая, так, чтобы поверхность яйца стала, как бы мраморной. Чтобы отпечатались белые прожилки от складок и морщинок на ладони. Этот природный узор и дает удивительную и завораживающую фактуру. Она показывала, а соседки за нею повторяли. Готовое яйцо, то есть уже раскрашенное – так же обкатывала в ладонях с подсолнечным маслом. И яичко становилось словно лакированное. В кастрюлях варилась еще партия яиц для раскраски. Все были оживлены и увлечены этой пестрой веселой работой.
Анна, рассказала и о других способах раскрашивания и украшения яиц:
- Другой способ сделать яйцо, ровно одноцветным
это дольше катать между обеих в краске ладонях. Но и краска должна быть раскатана, размазана по ладони равномерно. Третий способ - после того, как высохла одноцветная,ровная покраска. Тщательно вымыть руки и на сухую, тщательно вытертую левую ладонь, положить золотую или серебряную краску и прокатать только одну из вершинок яйца, сделав тональный переход от густо закрашенного кончика к растушеванному к середине - бочкам яйца. Вроде, как присыпанные золотом в одного конца яйца получались, или освещены золотым лучом. Эти яйца выглядели , особенно торжественно. Другой способ самый художественный - нужно просто разноцветными фломастерами разрисовать, как захочется все яйцо. Эти яйца получались веселыми и даже озорными. Вот для этого и были нужны с белой скорлупой. Белые,
как лист бумаги.
Соседки и Анна, засучив рукава, принялись за работу. И, как водится, когда женщины засиделись на кухне за столом; « слово за слово» и потек разговор; « о своём – о девичьем», о « житье-бытье». Поохали, поахали, что пасха в этом году «ранняя». Тут баба Тоня и вспомнила:
- Ой! А помните «раннюю Пасху» в семидесятых годах. Тогда ещё…
Но её перебила не менее словоохотливая баба Маня:
- Это ты про историю с отцом Василием? Ну, как же! Ты Аня в наших местах новенькая. Много чего такого про наши места не знаешь!
И Валентина тоже стала вспоминать былое:
- Да! Отец Василий тогда в нашем Никольском храме у нас служил. Ну, да - главный Храм в Ругачёве.
Голос - хорош, а из себя он был, ну, если б не ряса - вида, никакого! С виду,ну…Прям шалопут какой-то, прости, Господи!
Баба Тоня, ловко ворочая яйцо в сухоньких ручках, от краски радостно бирюзового цвета, тоже с удовольствием вспомнила отца Василия:
- Ага…Рыжий, вечно всклокоченный, глаза-зеленые….Зубы, как у хулигана – широко расставленные- «телега проедет», и всегда румяный, словно из бани. И веселый!
Баба Маня, как заметила Анна, совершенно не переносящая чужого лидерства, пришпорила разговор:
- Ну, ты описала , Тонька! Что он тебе – друг закадычный - сосед, что ли! Рыжий - это правда ! И глазки у него всегда с огоньком, с лукавинкой были. Но сам степенный и серьезный, хоть и зеленые глаза. Царство Небесное! Светлая память!
- И старушки быстро перекрестились, кто красными, кто желтыми от краски руками.
- Вот чудеса были с ним, так чудеса! -степенно продолжила баба Маня.
Тут вступила в разговор помалкивавшая до того её тихая соседка Валентина Никитична:
- Все началось с того , что перестали в нашей церкви свечки зажигаться.
Ну, или вернее трудно стали зажигаться. Не промокали, ничего такого. Нет и сырости никакой, а не горят и все тут. Воды рядом никакой нет. А зажечь свечу у иконы трудно.
И действительно, с этой напастью той весной 1975 года, намучились в Ругачёвском Никольском храме отец Василий и матушка его – Юлия. Не загорались свечи, и всё тут! Уж они распаковывали упаковки церковных свечей из новых запасов. Раскладывали их в свечные ящики. Но, как купят их прихожане, а как зажечь их в церкви, так не горят! Отец Василий и матушка жена его Юлия думали: « Может быть, воск балованный попался?»
Так нет же! Из разных поставок брали! А все одно и то же получалось: не загорались свечи! Брали и в других храмах, где все хорошо было, и такого безобразия не замечали. Но…Так та же беда со свечками, приключилась! Как только оказывались они у них в свечной лавке. Так однажды принесла матушка Юлия упаковку со свечами из сарая и, раскладывая их пожаловалась отцу Василию, что прихожане стали стороной обходить их храм. Слухи всякие поползли:
- Все судачат о том, что не загорают свечи в нашем храме! Стали наш храм стороной обходить. В Подмощье пешком ходят, на 5 километров дальше, а ходят. Вот принесла из сарая новые свечи. Только что не в сарае открыла , а здесь –в церкви! Глаз не свожу, чтобы опять фитили у наших свечек не промокли. И с чего они только намокают?
Озадаченный и опечаленный отец Василий рассматривал церковные свечи, пока Юлия раскладывала их по ячейкам. Юлия явно готовилась, что-то сказать мужу, набиралась сил. И вот вздохнула, и решилась произнести в полголоса:
- Знаешь, а есть…Есть способ один…
Но отец Василий бдительности никогда не терял, и подвох чуял за километр.
- Юлия!!!! Какой способ?!!!! Ты же университет с отличием окончила! Не позорь красный диплом МГУ!!!
ТЫ?!!! Ты же филолог! Что? Опять старушек наслушалась?! Опять чудеса? Бабки-ворожеи?…Мракобесие какое-то!!! Ты же знаешь , как я к этому всему отношусь. Тем более, что завела ты этот разговор на Страстной неделе! Скверно, матушка, суеверие какое-то разводишь!
Матушка Юлия в ответ только молча, с досадой покачала головой. Отец Василий ушел готовиться к вечерней службе.
Утром следующего дня на Ругачёвский открытый рынок на площади пришла Матушка Юлия. Тот, что на площади, прямо перед Храмом. Вежливо раскланиваясь с пожилыми прихожанками, рассматривала и присматривала, что нужно взять к обеду. Её окликнула подошедшая ней баба Маня:
- Ну, Слава Богу! Опять стали загораться свечи в нашем храме.
- Да! Наш храм такой прекрасный! Я сегодня новую упаковку свечей прямо в церкви вскрыла и разложила в свечной лавке! -радовалась в ответ матушка Юлия.
- Значит в сарае вашем, что-то не чисто! Освятить нужно! А то - мало ли, что? Лукавый везде местечко себе ищет! - моментально сообразила бабка Маня, делясь соображением.
Это маленькое замечание бабки Мани, рассказанное за обедом матушкой Юлией, запало в душу отца Василия. Ночь не спал, ворочался! Всё думал и думал отец Василий. А утром Отец Василий освятил недавно построенный , стоящий рядом с домом Притча сарай. Потом засучил рукава, взяв топор, зашел в сарай. В этот момент там раздался страшный визг и вопль, все летало и кружилось внутри сарая, взлетало вверх дном.
Отец Василий с криком «Держи его!» с кем-то дрался, сражался.
И, наконец, вышел из сарая с расцарапанным лицом. И с зажатыми в кулаках лапами самого черта. Который продолжал сопротивляться, отбиваясь от победителя и когтистыми лапами, и кожистыми крыльями. Народ от ужаса разбежался, кто куда. И рынок опустел в какое-то мгновение.
Остолбеневшая от ужаса, бледная , как снег, матушка Юлия , почувствовала, что не может от страха ни вдохнуть , ни выдохнуть. Из ступора её вывел окрик мужа:
- Юлия помогай! Веревки тащи, обматывай его! Вон веревки, на бочке лежат!
И чудо свершилось по молитвам отца Василия. Связали! Одолели они ворога! Одолели!
- Народ в ужасе врассыпную! Даже из окошек домов, что на центральной площади смотреть было страшно. Только Матушка Юлия схватила дворницкую лопату и ну, мужу помогать; колотить врага рода человеческого. Как быть дальше, оба супруга быстро сообразили. У них, как раз пса сторожевого не было.- рассказывала бабка Маня, не переставая катать яйца между ладонями в ярко малиновом акриле.
- Присматривали и спорили, какого брать: Отец Василий хотел «Кавказскую овчарку». И уже договорился в кинологической военной части в Орудьево, но ждать щенков нужно было. А там им и такого щенка давали, и такого. Какого хочешь- выбирай. Время хоть и советское было , все равно: «можно-нельзя» , а к священнику всегда уважение. Там, ну, все служебные породы есть. А Матушка Юлия хотела «Московскую сторожевую». Спорили и никак договориться не могли.
Хотя уже купили будку на строительном дворе в Сосенках. Но, так она и стояла у них пустая. А тут ; на тебе! Аккурат на Страстную неделю, свят, свят,…поймали ворога. Ну, чем не пес сторожевой?! Любого отпугнет!
Леонид, большой любитель газетных новостей, заслушался рассказом соседок. Он полеживал в соседней комнате на любимом диване. Но , обронил газету на пол, в изумлении прислушиваясь к этому повествованию.
А в кухне все продолжали красить яйца, и обсуждать эту удивительную историю.
-Так что же? …получается? - весьма озадаченная их рассказом Анна переспросила:
- ОН?
- Ну, так мы ж тебе и объясняем!!!ОН! Он, свечки там в сарае слюнявил! Пока его Отец Василий за этим делом и застукал! Вот отчего они и не горели-то! Да!!!
Больше Анна никаких советов , как красить яйца не давала. А только оторопело слушала.
А соседки рассказывали дальше, как тогда в 1975 году на Страстной неделе этот враг рода человеческого , усмиренный молитвой и силой духа и плоти отца Василия , на цепи сидел. Прямо перед Пасхой у Никольского храма, при всем честном народе , напротив колхозного открытого рынка! Даже смотреть-то в ту сторону было страшно! И посадили они его на цепь.
- Ох! Злющий был!!! Страшный! И вспоминать жутко! Так что – на Чистый четверг поймал Отец Василий ворога. И на цепь посадил! И на Пасху у нас в церкви после этого свечи загорались. И народ разный приезжал посмотреть, как он там - враг на цепи сидит. Ушлый народец к нам в Ругачёв заглядывал - автобусные экскурсии ; туда-сюда, к нам, сразу организовали. И тот долго «сторожил» его сарай, людям на потеху. Прям и будка у него та самая была, что припасли для Московской сторожевой или для Кавказской овчарки.
И, довольная своей работой Валентина, разложила на принесенной из дома праздничной фарфоровой тарелке с пышными Дулевского письма розами, раскрашенные ею разноцветные яйца. Любуясь ими, продолжила рассказ:
- Был у нас в Ругачёво мужик такой; шатун - Колька-ох, пьянь позорная! Трезвым сызмальства никто его не видал. Он не в курсе был и шел, как-то пьяным мимо.
На него, как выскакивает и зарычит и "враг рода человеческого". Тот так испугался. Креститься стал, а вроде, как и позабыл, как это делается, а тут сразу вспомнил! И..Ох! Как сразу протрезвел! И навсегда. Больше – ни капельки! Приличный человек стал. Остепенился. Женился. Потом он долго у нас дворником при церкви был.
Много чего чудесного твориться стало в Ругачево. Специальный народ в погонах, секретный стал приезжать, изучать, «нашего сторожевого».
- На экскурсию даже японцев сюда привозили! Чтоб посмотрели!!! И точно, до самой перестройки больше про Курилы не возникали!- разохотилась словоохотдивая баба Маня:
- Да…целый год так было! Но- ровно на Чистый четверг, через год Отец Василий представился. Да! Царство ему Небесное, светлый Рай! Скоропостижно скончался! Сердечный приступ …и всё. Светлая память!– сказала Тоня.
Старушки опять осенили себя Крестным знаменем. И произнесли все разом: «Светлая память!»
- Чистой души был человек!- вздохнули они. И сразу же в кухне повисла чугунная, мрачная тишина.
Которую не выдержала и нарушила Анна, неожиданно для себя самой шепотом:
- А как же ЭТОТ? Тот, что на цепи?
- Вот в этом-то и дело! Ясно-понятно! Кто к нему подойдет?!...Выл он так страшно, что весь Ругачёв по ночам не спал. Это у отца Василия на него укорот был…Крестное знамение! Ждали мы другого священника.
- Вот именно, что - другого! – вздохнула в сердцах баба Маня.
- И приехал к нам отец Анатолий. Так накануне его приезда, Он выл, так скулил и визжал, что все боялись не то, что на улицу выходить. Даже в окошко выглянуть побоялись, чтобы чего лишнего не увидеть. Страшно было! Да….
- И что же?- полюбопытствовал из соседней комнаты, отложив журнал, крикнул из комнаты Леонид: «И что же потом было?»
И баба Маня томить не стала. Крестясь, продолжила:
- Так ведь, как отца Василия не стало, некому стало укрощать ворога! Крестным знамением и кропить святой водой! У отца Василия особая сила в молитве была. А отец Анатолий молодой еще, жизнью не тертый! Не укротил! Вот ОН и озверел! Сила не укрощенная в Вороге укрепилась. Запалил собачью будку, да таким огнем диковинным, что вглубь прожег ОН землю! Глубокий ров, точно люк канализационный, образовался. Вот туда ОН сами и провалился. Так наше правление, Глава Администрации сразу же денег дали на три «Камаза» с камнями и щебенкой, чтобы засыпать от греха. Но трех оказалось мало! Из неё, из дыры этой, как из вулкана, огонь иногда вырывался! Вопли, рык вокруг неё раздавался! Снег вокруг не лежал- таял! Хотя снегопады были такие, аж - до крыши заметало!
А летом трава не расла! Сухой такыр вокруг той ямы даже в дождь! И та ямища только в ночь перед Рождеством сама, как рана затянулась! и следа от неё не осталось. Но…И тут самое досадное началось!
Немой вопрос застыл на лице Анны. В другой комнате, рядом с кухней Леонид отложил книгу и с любопытством прислушивается к удивительным беседам на кухне.
Тихим голосом Валентина продолжила:
- И вспоминать стыдно! Словом…Ну, мы к новому священнику с расспросами:
-« Что, как, почему??? От благости ли смог отец Василий усмирить и на цепь Врага рода человеческого посадить, ….или..?» Каюсь , и я грешная- такого человека подозревать стала!
Ну, не то, чтобы подозревать, а сомневаться начала. Да и не я одна!
- Ну, заладила - всё о себе любимой !– перебила её бабка Маня. Мы отца Анатолия, что заступил в наш храм после кончины отца Василия, спрашивали. Но он ответил нам не ясно, что это вопрос высших сил. Нужно ждать чуда или иных свидетельств,подтверждающих благость отца Василия.
- Да…И мы стали ждать знака какого-то, знамения! Чуда!
Анна в растерянности от всего услышанного, переспросила почти шопотом:
- И, как явилось чудо?
Старушки уже сложили всю покраску и принялись пить чай, который им подавала Анна. Воспоминания продолжились после первой чашки чая с конфетами.
- Не сразу чудо объявилось! Каждое утро мы друг у дружки спрашивали: «Не видал ли чуда, а сосед?»
Как, кто кого встретит – первым делом вопрос не про здоровье, не «как живете-можете, а-«Чудо не видали, а?»
А дни так и летели ! И все без чудес! Ну, сама , Ань, понимаешь , что всякое нехорошее в голову лезло. Нет чуда! Ну, хоть ты лопни! Уже и Страстная накатила. И Пасха вот-вот! А чуда-то нет!
Анна почувствовала от напряжения , что у неё начинается головокружение и села, так и не поставив себе чашку с чаем. Но, когда Валентина продолжила, Анна почувствовала, что ей стало легче:
- Но всё же явилось!!! Под Пасху это было! В субботу утром. Первыми чудо увидали детки в детском садике. Пасха-то в тот год была поздняя. Птицы уже гнезда свили.
И нашли детишки во дворе детского сада гнездо. А в нём три яйца. Два – обычные.
А третье - крашенное и расписное! Тонёхонько, красиво расписано. А буковки ХВ точно наросты на скорлупе – так аккуратненько, словно выточенные, на боку яичка красуются. Отнесли нянечке. Та побежала с этим яичком к подружке. Той, что за кассой сидит в ХОЗМАГЕ, что рядом с почтой.
Вышла она за ворота детского сада…, а там-то , что делается!
Как демонстрация на 1-ое мая! И все бегут, друг дружке показывают такие же найденные в гнездах яички.
Допив свою чашку чая, припомнила и баба Маня:
-У старушки учительницы, пенсионерки, даже старенькие канарейки , они уж и не пели, а яички снесли в тот день! Три яичка и одно - красненькое, расписное!
И на птицефабрике в Доршево - тоже самое приключилось! В тот день расписные яйца куры каждое третье несли,! И с таким же рельефчиком на боку-буквы Х.В.
Так стыдно стало , что сомневались в том , что Отец Василий от чистоты своей силу получил тогда, чтобы ВОРОГА укротить. Очень каялись. Да! Сколько времени прошло с того дня! Может, у кого и сохранилось то яичко…Да…
Сколько же мы яиц расписали! Красотища-то какая! Ну, всё пора хозяевам отдыхать!- чинно, но лукаво произнесла баба Маня.
А то, как говорится: «Дорогие гости, а не надоели ли вам хозяева?» Ну, всё! Девушки, давайте яйца раскладывать!
Соседки, явно довольные тем, как прошли посиделки, разложили по корзинам готовые яйца, яркие, красивые. А у Анны остались , как полагается , покрашенные луковой шелухой, которую принесли ей соседки. Анна проводила соседок до двери. Попрощались в коридоре. В кухню вошел Леонид. Его очень развеселило всё услышанное:
- Да! Какая фантазия!
Убирая со стола Анна ответила, подражая старушкам:
- Сие нам не ведомо.Чудо! Поди, проверь. Слушай, Лёнь, что-то голова заболела.
- И я хотел тебе предложить прогуляться. - обрадовался Леонид.
- Сейчас резиновые сапоги натяну и вперед!
Они вышли и прогулялись по старой пасеке, обсуждая впечатления от услышанного. Все вокруг; сад, кусты, остатки липовой аллей сросшиеся с темнеющим перелеском, утопали в туманных сиреневых сумерках. Тут вдруг Анна краем глаза заметила что-то. Резко обернулась. И, раздвинув колючие лапы елки, заглянула в густые ветви . Там было гнездо птички. И Анна с восторгом и изумлением увидела, что среди буровато-серых с пятнышками яиц птички, лежит и чудесно расписное яйцо. Анна взяла его. Это крупное, яркое яйцо, лежащее у Анны на ладони, потрясло и Леонида.
Утро Пасхального воскресенья, даже, если день в целом пасмурный, но всегда , непременно украшено сияющим, или, как это принято говорить В Ругачёво –«играющим» солнышком. Так было и в эту Пасху. Утром в церкви прихожане раскладывали перед освящением вокруг куличей расписные и крашенные яйца. Украшенные свечами и цветами куличи от соседства с яркими расписными яичками радовали всех своим видом.
Анна тоже была среди всех занята подготовкой всего принесенного ею для освящения. И между расписанных ею яиц, положила и то: загадочное, взятое из гнезда.
К ней подошли её недавние гостьи , с которыми она расписывала яйца в чистый четверг.
Баба Маня заметила сразу- то удивительное яйцо. Она крайне озадаченно и встревоженно посмотрела на Анну. Отошла в смятении к подружкам-соседкам. И шепотом стала обсуждать увиденное. Они с обеспокоенными лицами шептались между собой, поглядывая в сторону Анны. Потом подошли к Анне и, пристально рассматривая то яичко, сказали ей:
- Аня! Так ведь это точь в точь, как то яйцо! Помнишь, мы тебе рассказывали? Из тех что явились в гнездах после смерти отца Василия!-ахали и причитали соседки, покачивая головой и баба Маня. Повернулась к Анне, и с укором глядя в ее лицо, произнесла:
- Ох! Анна, Анна! Так , значит - не поверила ты нам! Значит и ты засомневалась, раз и тебе это чудо было послано!