Затеяв данное повествование, хотел было написать эпиграф, типа:
Не каждая птица каркнет,
Но каждая птица какнет.
Подумал-подумал и решил, что не стоит эпиграфировать таким постулатом..
Тем более сказ не о воронЫх вОронах и вОронах.
Речь-то пойдёт о цветастом попугайчике. Точнее, о двух разноцветных попугайчиках. А ещё точнее (точнее уже некуда) – о попугайчике и попугайчихе.
Да-да, именно в таком составе появилась взволнованная переездом волнистая парочка в маминой квартире.
Самодельная клетка не была для них тесной. Они часто сидели на жердочке.
Попугайчик, как и положено мужчине, приставал к своей соклеточнице, прижимаясь к ней бочком и нежно причмокивая.
Она же, как водится у большинства женщин, молча, отодвигалась, устраняясь от упорного приставаки, отрицательно поворачивая голову, пряча свой застенчивый взор, и делая вид, что она не понимает его откровенных намёков. Отодвигалась она до тех пор, пока не оказывалась зажатой между любвеобильным поклонником - с одной стороны - и тонкими металлическими прутками клетки - с другой. Продолжая не понимать или делать вид, что не понимает, к чему все эти настойчивые ухаживания на уровне приставания сгорающего от страсти пылкого поклонника, попугайчиха вылетела из клетки и, покружив над трёхлампочной люстрой, садилась на край платяного шкафа.
Попугайчик тотчас вослед за ней тоже покидал клетку и продолжал свои боковые движения на том же шкафу. Домогательства он проделывал везде, куда бы только не перелетала юная пернатая особа, не допуская интимных фривольностей, тем самым заставляя страдать насквозь влюблённого Ромео.
Будь моя воля, я бы именно такое имя пришпандорил попугаю. Но ему приклеили иной ярлык, сказав однажды: "Эх, Петруха! Что? Никак не хочет Гюльчатай показать своё личико?" Постепенно и незаметно имя из Петрухи трансформировалось в Петрушу.
Его объект поклонения весьма переусердствовала в своей неуступчивости, постоянно отодвигаясь от него.
То ли она желала завести семью по расчёту с каким-нибудь заграничным жако-олигархом.
То ли, купаясь в романтических грёзах, ждала флибустьера какаду – пирата морей.
То ли мечтала выйти замуж за новопопугаистого амбала, прозябающего в золочёной клетке, качаясь на жердочке из драгметалла, подвешенной на двух платиновых укрупнённых цепочках.
Может быть, она была просто дурой – пусть красивой и привлекательной, но дура дурой была.
Бывают же среди них такие персоналии, которые две трети жизни что-то желают, кого-то ждут, о чём-то мечтают, а в конце концов покупают себе синие чулочки с розовыми носочками, стеная у разбитого корытца, наполненного горькими слезами.
А может быть, что-то психическое в её голове произросло или произрастало? И такое бывает.
Одним словом, наблюдая за всей этой птичьей каруселью, люди приняли жёсткое, но, скорее всего, единственно верное решение. Они, спасая влюбленного Петрушу, опасаясь за его психику, полностью исключили из жизни попугая очаг постоянного стресса - вечного, безответного раздражителя, в смысле – раздражительницы.
Попугайчиху подарили девчушке на день рождения.
Петруша, как и все живые существа, некоторое время страдал по поводу неудавшейся семейной жизни. Нахохлившись, он тихонечко просиживал в уголочке клетки, внимательно разглядывал себя в зеркальце, довольно много пил воду, от еды напрочь отказывался и постоянно думал, думал и думал о чём-то своём сокровенном и потаённом.
Позже - видимо, когда накопилось слишком много мыслей и раздумий, которые уже не помещались в нескольких граммах его головного мозга, - он к радости хозяйки вдруг заговорил. Причём – очень активно.
К всеобщему удивлению он заговорил голосом пожилой женщины, имитируя его один к одному. Полагая, что он рассказывает о страданиях души и высказывает то самое своё наболевшее, сокровенное.
О, если бы кто знал, что скрывается в его лексиконе!
То, что скрывалось за словами и фразами: "Ну что-что?", "Ты где был?", "Пришёл", "Птичечка", "Красатулька", "Петруша хороший", "Давай поцелу", за теми вздохами и стонами, в которых сквозила горесть и томление истерзанной души, знал только сам Петруша. Начиная раз за разом прокручивать свою внутреннюю маленькую аудиокассетку, он рьяно призывал к диалогу собеседникам традиционным призывом "Скажи-скажи".
А слушатели лишь изумлённо ахали и удивлялись тому, что умеет произносить эта пигалица.
И не верьте тем, кто с пеной у рта утверждает, что якобы пребывая в семейном счастье, самцы-попугайчики, отдавая себя без остатка спутнице жизни, не обретают способность имитации человеческого голоса. Просто естествоиспытателям и наблюдателям за этим феноменом не хватало терпенья дождаться его. Разлучая сладкую парочку, они просто-напросто констатировали лишь ускорение данного процесса и не осознавали, что в моменты откровения попугайчик изливает монологи одиночества.
Однако незаметно, как это часто бывает, пришло то время, когда вопрос о переезде хозяйки из славного и любимого до слёз черноморского города встал ребром.
Оставлять Петрушу в Севастополе – это было форменное кощунство. Как можно было разлучить эти два одиночества – маленькую птичку и хлебнувшую горя пожилую женщину, которые в течение длительного совместного проживания сроднились друг с другом, которые делились своими и радостями, и переживаниями, и своими болячками!
Кстати о болячках, в смысле – о болезнях.
Бытует мнение - домашние животные настолько привыкают к людям, что перенимают их привычки и даже их заболевания. Оказывается, не только животные, но и птицы.
И вот вам яркий пример. Хозяйка издавна страдала хроническим заболеванием суставов нижних конечностей.
Случилось так, что однажды Петруша где-то сильно простыл. Да будет вам известно, что такие неприятности происходят и с нашими меньшими братьями. Причём заболевания у них протекают с аналогичными симптомами. Следует заметить, что скорость клинического течения болезни зависит от размеров организма животного или птицы.
Бог, которого хозяйка неутомимо умоляла сохранить жизнь страдальца, смилостивился.
У маленького попугайчика простуда развивалась стремительно и – что поразительно – дала осложнение в виде артрита, а затем и деформирующего артроза ножек. То есть он превратился в микрокопию живущей рядом с ним женщины. Надо хоть раз увидеть, как подобно утушке луговой, ковыляла хромающая хозяйка, а за ней, перестав летать после перенесенного заболевания, следом передвигался Петруша, точно также переставляя своим больные ножки и покачиваясь из стороны в сторону.
(Интересно – почему животным и птицам не дают инвалидность? Не потому ли, что нет Бюро ВСЭ – ветеринарно-социальной экспертизы? Вопросы есть, ответы надо искать…)
Пришло таки время, когда пришлось решать одну, но немалую проблему – проблему переезда Петруши на иное ПМЖ.
Дело осложнилось тем фактом, что вся живность, вывозимая из одной страны в другую, должна иметь документ (я бы сказал – загранпаспорт). Невзирая на рост и вес выезжающего на постоянное место жительства (вспомнили аббревиатуру – ПМЖ?).
Оформлением и выдачей упомянутого документа занималась и занимается местная ветеринарная лаборатория.
Обеспечение обязательной доставки персоны, остро нуждающейся в супер-серьёзной бумаге, - это не стало проблемой. Но возникли прочие неудобства.
Очередь… Вам ли объяснять – что такое очередь? В советские времена это была привычная человеческая затея. "Любимая" затея с целым набором замусоленных идиом: "Вас здесь не стояло!", "Я только спрошу…", "Сам такой!" и т.д., и т.п.
Таково обращение человека с человеком.
А очередь животных сопровождается писком, лаем, шипением, рычанием, чириканьем и даже попытками типнуть за ногу, или за брюки.
Степенное терпение у подобных пациентов равно 0,1 промилле, как и у людей. Время пребывания в очереди – утомляющая и непредсказуемая процедура, что и говорить…
Наконец закрывается дверь кабинета за тобой.
Соискателя указанного выше документа, а попросту свидетельствуемого тщательно осмотрели, обследовали в достаточно полном объёме.
Когда попугайчика пальпировали, возникла боязнь – как не раздавили пациента.
Далее по каким-то неведомым признакам подтверждили мужской пол, что-то куда-то аккуратно и не спеша записывают.
Затем самый главный ветеринар долго созванивался с Киевом и, добившись своего, торжественно (во всяком случае - так кажется) объявил, что столица Украины дала добро на выдачу "загранпаспорта" и благословила выезд клиента за границу на ПМЖ.
В конце концов, ровно через двадцать девять минут произошёл обязательный ритуал - обмен между двумя официальными сторонами: вручение чека, подтверждающего проплату выкупа, - с одной стороны, с передачей бумаги с водяными знаками и с оттисками трёх печатей, где были изложены какие-то неведомые признаки подтверждения мужского пола и отсутствие инфекционных заболеваний у пациента – с другой стороны.
За обменом последовала устная инструкция самого главного местного ветеринара о том, как должно относиться к выданному документу и как наблюдать за возможными загран-переживаниями пациента, вторично повторяя, что сие бумаги - не так себе бумаги, а всем бумагам бумаги.
Помню, как после этого в сопровождении Петруши (или Петруша в сопровождении меня) я вышел на вольный воздух с глубоким чувством исполненного долга перед хохлятской страной.
То ли от избытка чувств, то ли от непривычной жары, то ли от духоты в замкнутом пространстве специального контейнера, предназначенного для перевозки домашней фауны, попугайчику заметно поплохело. В его круглых глазах – бусинках угадывался страх, а может быть – даже ужас.
Добираться от Малахова кургана до Стрелецкой бухты – путь неблизкий. Учитывая состояние виновника торжества, решено было воспользоваться услугами такси.
Представ пред ясными очами хозяйки, подробно доложено о прошедших маневрах, вспомнилось о том, как пока стояли в очереди, приблизилась маленькая косматая, но ухоженная собачонка, на что Петруша, никогда до этого не видавший в такой близости такого пусть домашнего, но ведь зверя, весь испуганно исчирикался, глядя на лающую лохматую особь. Припомнился и тот момент, когда после водружения контейнера для перевозки пернатых на верх стоящего в коридоре сейфа полутораметровой высоты, бояка-вояка замолк.
Рапорт завершился, подсчитаны все денежные, а именно - гривнёвые затраты, сопровождающий птице-пигалицы подошёл к клетке и, глядя прямо в попугайские глаза, произнёс:
- Да будет Вам известно, синьор: если бы мы Вас выкупили из застенков магазинного плена, то заплатили в три раза меньше той суммы, которая затрачена на оформление Вашего паспорта и Вашего променада по городу в салоне такси. Таким образом, с Вас – милейший - причитается. Приплюсуйте к тому же дополнительные денежные расходы за услуги личного телохранителя. Так-то! Честь имею!
Ответа не последовало. Но речь Петруша выслушал внимательно, даже не моргая. По-видимому, он всё ещё находился под впечатлением событий, свершившихся с ним.
Если кому-нибудь из читателей интересно, могу сообщить, что полученный нами документ нигде не востребовался – ни при посадке в вагон поезда сообщением "Севастополь - Москва", ни при пересадке в Москве в фирменный поезд "Москва - Саранск". Не знаю, как Петруше, но мне было обидно – за что кровь проливали и сколько нервных клеток погубили зазря? Как поётся в песне: "Обидно мне, досадно мне, - ну, ладно"…
В завершении повествования о маленьком крылатом путешественнике просто обязан поведать уважаемым читателям следующий факт.
Укор, высказанный разноцветной пичуге после посещения главного черноморского ветеринара, не прошёл незаметно. Видимо, Петрушу рассказанное и сказанное мной задело за живое.
И он, спустя время, всё-таки нашёл способ отомстить обидчику.
По возвращению в родные пенаты осенними, а затем и зимними вечерами я после работы неизменно подходил к попугайчику-путешественнику и несколько раз произносил три слова: "Карамба!", "Коррида!" и "Пиастры!" В течение уже долгого вечера я повторял их неоднократно в надежде, что Петруша предлагаемую информацию запомнит или запишет на свою мозговую аудиокассету, а потом как бы невзначай воспроизведёт на радость всем окружающим, а особенно – дрессировщика, торжественно (или обыденно) произнесёт желаемое.
Но не тут-то было! Птичка даже ни разу не попробовала их сымитировать. Хотя бы, как говорится, для близира.
Я тоже не унимался, - был настойчив в достижении поставленной цели, верил в чудо.
Но – увы! Несмотря на то, что эти три словечка за столь продолжительное время прозвучали несколько тысяч раз, из Петруши так и не получалось услышать то, что украшает залихватского и дерзкого пирата морей.
Он не превратился в того самого Попугая, который пел куплеты Владимира Высоцкого в музыкальном дискоспектакле "Алиса в стране чудес".
Так все попытки обучить Петрушу произносить желаемые слова безуспешно провалились.
Вот и думай после этого – то ли действительно отомстил за нанесённую обиду, то ли попугай заартачился просто так…
В.К.Цыкалов, 2013