В тихом зауральском городке, на границе лесов и степей я слушал джаз на рубеже холодных пятидесятых и оттепельных шестидесятых. Звуки струились из-за плетня, который служил также и стеной сарая крытого дерном.
Играл на кларнете Коля Суходубов, мой сосед. Его мягкий мелкий степ на толстой резиновой подошве и брюки-дудочки гармонично дополняли музыку. Как этот стиль жизни мог распространиться в самом центре строго охраняемого коммунистического континента, я не знаю, но в городе был радиозавод, и наш городской эфир был переполнен любительскими радиостанциями, естественно нелегальными. Они назывались шарманками, а их владельцы шарманщиками. Когда появились магнитофоны, в городке на Ишиме наступило время джаза.
Виноват ли в этом джаз, по известной пословице, но после половодья девяностых по понедельникам утреннюю тишину на одном из пыльных крымских рынков разрывают позывные «Времени джаза» из городка на Сене. Трудящиеся и отдыхающие, они же мои покупатели воспринимают происходящее на ура!
На мгновение гармония, которой Творец обнаруживает своё присутствие в мире, погружает растрёпанные души спешащих прохожих в купель наполненную благодатными вибрациями распрямляющими согбенных и возвышающими падших.
Наверное, это можно было бы назвать воскресеньем, ну, или, по крайней мере, это вселяет надежду!