Диалог

Конкурс Копирайта -К2
 ДИАЛОГ – это литературная форма обмена высказываниями (репликами) в разговоре между двумя и более людьми.

 Мужчины курили возле автобуса. Женщины шумно рассаживались. Девушка-экскурсовод ела мороженое в тени. Я шагнул к ней:
 - Давайте познакомимся.
 - Аврора, - сказала она, протягивая липкую руку.
 - А я, - говорю, - танкер Дербент.
 Девушка не обиделась.
 - Над моим именем все смеются. Я привыкла... Что с вами? Вы красный!
 - Уверяю вас, это только снаружи. Внутри я - конституционный демократ.
 - Нет, правда, вам худо?
 - Пью много... Хотите пива?
 - Зачем вы пьете? - спросила она.
 Что я мог ответить?
 - Это секрет, - говорю, - маленькая тайна...
 - Решили поработать в заповеднике?
 - Вот именно.
 - Я сразу поняла.
 - Разве я похож на филолога?
 - Вас провожал Митрофанов. Чрезвычайно эрудированный пушкинист. Вы хорошо его знаете?
 - Хорошо, - говорю, - с плохой стороны...
 - Как это?
 - Не придавайте значения.
 - Прочтите Гордина, Щеголева, Цявловскую... Воспоминания Керн... И какую-нибудь популярную брошюру о вреде алкоголя.
 - Знаете, я столько читал о вреде алкоголя! Решил навсегда бросить... читать.
 - С вами невозможно разговаривать... (Довлатов. Заповедник)

 Главным критерием диалога является коммуникация и обратимость общения. В отличие от монолога = речи, не обращенной непосредственно к собеседнику и не требующей от него ответа, диалог выглядит как обмен между «Я говорящим» и «Ты слушающим», причем каждый слушающий в свою очередь становится говорящим. Всё высказанное приобретает смысл только в контексте этой связи.
 Диалог характеризуется тем, что он всегда требует завершения, ответа. Каждый из участников диалога заключает другого в рамки высказанного им, заставляя отвечать себе согласно предложенному контексту.



 ФУНКЦИИ ДИАЛОГА:

 1. Продвижение сюжета.
 2. Передача информации, которая помогает раскрыть характеры персонажей, прояснить их мотивацию, отобразить их желания и цели.
 3. Создание стиля и атмосферы художественного произведения.


 ДИАЛОГ ДВИГАЕТ СЮЖЕТ

 Главная задача автора – рассказать историю. Читатель должен понять, почему персонажи оказались именно в этой, а не другой ситуации; как они (персы) собираются из нее выкрутиться; каковы будут последствия их действий и т.д.
 Если автор будет все ОБЪЯСНЯТЬ, темп произведения замедлится, и читатель заскучает. Чтобы этого не произошло,  часть информации автор должен изложить устами персонажей.

 Внезапно словно луч света сверкнул в мозгу хозяина, который тщетно обыскивал все помещение.
 - Письмо вовсе не потеряно! - сказал он.
 - Что? - вскрикнул д'Артаньян.
 - Нет. Оно похищено у вас.
 - Но кем похищено?
 - Вчерашним неизвестным дворянином. Он спускался в кухню, где лежал ваш камзол. Он оставался там один. Бьюсь об заклад, что это дело его рук!
 - Вы думаете? - неуверенно произнес д'Артаньян. (Дюма. Три мушкетера)

 Как видите, нужная информация передана, темп сохранен, интрига начинает стремительно раскручиваться.



 ДИАЛОГ РАСКРЫВАЕТ ХАРАКТЕРЫ ПЕРСОНАЖЕЙ

 Речь персонажей является их ключевой характеристикой. Каждое слово, выходящее из уст литературного героя, показывает его типаж.
 Диалог дает возможности услышать голоса героев. А хорошо сделанный диалог показывает, умен персонаж или глуп, груб или вежлив, хитер или простодушен и т.д.
 Автору не надо постоянно напоминать читателю: вот этот герой туп, как валенок, а этот – продувная бестия. Лучше это показать.

 Толпа тесно сомкнулась вокруг играющих.
 – Только что на этом месте стояла моя ладья! – закричал одноглазый, осмотревшись. – А теперь ее уже нет.
 – Нет, значит, и не было! – грубовато сказал Остап.
 – Как же не было? Я ясно помню!
 – Конечно, не было.
 – Куда же она девалась? Вы ее выиграли?
 – Выиграл.
 – Когда? На каком ходу?
 – Что вы мне морочите голову с вашей ладьей? Если сдаетесь, то так и говорите!
 – Позвольте, товарищ, у меня все ходы записаны.
 – Контора пишет! – сказал Остап.
 – Это возмутительно! – заорал одноглазый. – Отдайте мою ладью!
 – Сдавайтесь, сдавайтесь, что это за кошки-мышки такие!
 – Отдайте ладью!
 – Дать вам ладью? Может быть, вам дать еще ключ от квартиры, где деньги лежат?
 С этими словами гроссмейстер, поняв, что промедление смерти подобно, зачерпнул в горсть несколько фигур и швырнул их в голову одноглазого противника.
 – Товарищи! – заверещал одноглазый. – Смотрите все! Любителя бьют.
  (Ильф и Петров. Двенадцать стульев)




 ДИАЛОГ СОЗДАЕТ ИЛЛЮЗИЮ ЖИВОЙ РЕЧИ


 Можете проделать такой эксперимент. Запишите на диктофон чей-либо разговор, а затем перепишите на бумагу слово в слово.  И вы убедитесь – результат плачевный, ибо живая речь хаотична, неконкретна, прерывиста, грамматически бедна и полна пауз.
 Диалог в художественном произведении является не буквальным воспроизведение  реплик, но их литературной обработкой. Автор отражает особенности речи, но не воссоздает их.

 — Постой… Пантелей помер?
 — Помер…— вздыхает старуха.
 — Так как же ты велишь о здравии записывать? — сердится дьячок, зачёркивая Пантелея и перенося его на другую бумажку.— Вот тоже ещё… Ты говори толком, а не путай. Кого ещё за упокой?
 — За упокой? Сейчас… постой… Ну, пиши… Ивана, Авдотью, ещё Дарью, Егора… Запиши… воина Захара… Как пошёл на службу в четвёртом годе, так с той поры и не слыхать…
 — Стало быть, он помер?
 — А кто ж его знает! Может, помер, а может, и жив… Ты пиши…
 — Куда же я его запишу? Ежели, скажем, помер, то за упокой, коли жив, то о здравии… Пойми вот вашего брата!
 — Гм!.. Ты, родименький, его на обе записочки запиши, а там видно будет. Да ему всё равно, как его ни записывай: непутящий человек… пропащий… Записал? Таперя за упокой Марка, Левонтия, Арину… ну, и Кузьму с Анной… болящую Федосью…
 — Болящую-то Федосью за упокой? Тю!
 — Это меня-то за упокой? Ошалел, что ли?
 — Тьфу! Ты, кочерыжка, меня запутала! Не померла ещё, так и говори, что не померла, а нечего в заупокой лезть! Путаешь тут! Изволь вот теперь Федосью херить и в другое место писать… всю бумагу изгадил! Ну, слушай, я тебе прочту… О здравии Андрея, Дарьи со чады, паки Андрея, Антипия, Марии, Кирилла, новопреставленного младенца Гер… Постой, как же сюда этот Герасим попал? Новопреставленный, и вдруг — о здравии! Нет, запутала ты меня, убогая! Бог с тобой, совсем запутала! (Чехов. Канитель)



 КАК СДЕЛАТЬ ХОРОШИЙ ДИАЛОГ

 Диалог – это искусство, которое лучше всего дается авторам с чутким ухом, которые умеют СЛЫШАТЬ = воспринимать ритм, акцент, диалект и сленг различных групп.

 Персонажи отличаются друг от друга, в том числе, и речью. Несовершеннолетний панк и интеллигентная старушка используют разные слова, чеченец и якут по-разному строят предложения, даже если говорят по-русски.
 И тут скажу парадоксальную вещь. Автор должен стремиться передать не столько разницу в лексике, сколько – разницу в характерах. Если автор хорошо – очень хорошо – представляет себе характер своего перса, затруднений с речью не возникнет.
 Танцевать надо все-таки от структуры литературного героя http://www.proza.ru/2013/01/03/586. Тогда читатель будет узнавать говорящего только на основе его собственных слов, без дополнительных подсказок автора – кто сейчас говорит.

 Фактически искусство диалога сводится к тому, чтобы ясно УСЛЫШАТЬ и с той же ясностью ОПИСАТЬ услышанное без использования избытка утомительно ненужных атрибуций.

      Мальчик остолбенел. Он хотел что-то сказать, но горло сжалось.
      А торговка уже кричала, не обращая на него ни малейшего внимания:
      - Камбала, камбала, камбала! Бычки, бычки, бычки!
      - Мадам Стороженко, - наконец с большим  трудом  выговорил  мальчик,  - мадам Стороженко...
      Она нетерпеливо обернулась:
      - Ты еще здесь? Ну?
      - Мадам Стороженко... сколько же вы даете за сотню?
      - Тридцать копеек  сотня,  итого  семьдесят  пять  копеек,  да  вы  мне
 остались один рубль пятьдесят пять, значит, еще с  вас  восемьдесят.  Так  и
 скажешь дедушке. До свиданья.
      - Тридцать копеек сотня!
      <…>
      - Мадам Стороженко, вы же всегда давали по сорок пять...
      - Скажите спасибо, что даю за такую рвань по тридцать. Иди с богом!
      - Мадам Стороженко... Вы ж сами торгуете по восемьдесят...
      - Иди, иди, не морочь голову! Мой товар. По сколько надо, по столько  и
 торгую, ты мне можешь не указывать... Камбала, камбала, камбала! (Катаев. Белеет парус одинокий)



 СТОИТ ЛИ НАЧИНАТЬ ПРОИЗВЕДЕНИЕ С ДИАЛОГА?

 Известно, что некоторые крупные литераторы давно забраковали диалог, поставленный в начало повествования, считая его невыгодным, поскольку он почти не действует на воображение читателя. «Всегда лучше начинать картиной — описанием места, времени, фигур, сразу ввести читателя в определенную обстановку» (с) М. Горький.
 А если все же начинать диалогом, то таким, который способен дать какую-то информацию, приковать внимание читателя необычностью, оригинальностью или мыслью.


 Существует и другая крайность: иногда, решительно отказавшись от «пустых» интриг, мы пытаемся первой же фразой полностью ввести читателя в «обстановку». И получается так:
 « — Привет! — громко воскликнул Мартын Иванович Коломеец, заместитель начальника отдела технического контроля управления газификации Н-ско-го горсовета, входя в кабинет Анатолия Георгиевича Спирина, своего бывшего однокурсника по институту, а ныне председателя горисполкома, и бросая шапку с документами в пустое кресло, предназначенное, вероятно, для значительных посетителей...»
 Хоть стой, как говорится, хоть падай в это самое пустое и «значительное» кресло! (В. Аграновский. Беседы о журналистике)



 ***

 Приходится признать, что для начинающих авторов диалоги являются одним из самых проблемных мест. Что же в них не так?



 ЗАТЯНУТОСТЬ  И  БЕССОДЕРЖАТЕЛЬНОСТЬ

 Диалог не должен быть слишком длинным, иначе он замедлит динамику произведения. Разговор героев подразумевает реальное течение времени, тогда как в целом сюжет развивается намного быстрее. Не нужно засорять диалог фразами, не несущими полезной информации.

 - Здравствуйте, дорогая Марья Павловна!
 - Здравствуйте, дорогая Вера Ивановна!
 - Как я рада вас видеть!
 - Я тоже рада вас видеть!
 - Мы с вами давно не виделись!
 - Да, очень давно!

 И таких реплик можно написать на много страниц, но для чего?
 Каждая реплика – это действие, которое должно приближать героя к цели. Реплика, которая не является действием –  шлак, который засоряет текст. Шлак нужно выбрасывать.

 Пустых, не относящихся к сюжету разговоров быть не должно, за исключением тех случаев, когда это работает на характеристику героев или связано с художественной стороной текста.

 Здесь хочу напомнить один анекдот, который мне очень нравится. Про Дюма-отца. Как известно, ему платили за количество строк в произведении. Поэтому писатель грешил затянутостью диалогов. Иногда получалось нечто вроде:
 - О!
 - Защищайтесь, сударь!
 - Черт побери!
 - О!
 - Что случилось?
 - Ничего!
 - Продолжаем?
 - Да!
 Кроме этого, в целях  увеличения гонорара Дюма придумал слугу Атоса по имени Гримо, который говорил и отвечал на все вопросы исключительно односложно, в большинстве случаев «да» или «нет». Писать не трудно, а денежки капают.
 Однако издатели оказались тоже не дураки  и со временем ввели в договор с автором условие,  согласно которому строки,  не доходящие до середины листа, не оплачивались.
 Диалоги  мастера стали гораздо более содержательными, и даже Гримо в «Двадцать лет спустя» разговорился.


 Диалог становится интересным только тогда, когда у его участников есть цель и между ними есть конфликт. Когда герои согласны друг с другом, им не о чем говорить. Слушать диалоги согласных между собой героев – невыносимая мука. Недаром в хороших детективах напарники даже ссорятся, когда сражаются вдвоем против целой армии противников – и все это для поддержания интереса читателей.


 Однако когда герои только и делают, что говорят, действие стоит, образное мышление читателя дремлет. Получается игра в пинг-понг: туда-сюда, туда-сюда, вопрос-ответ, вопрос-ответ. Этот монотонно повторяющийся сигнал тормозит, усыпляет. Сюжет не развивается, картинка-образ не возникает.
 Поэтому герои не могут просто балакать и остроумствовать, они, как и автор, имеют право говорить только то, что необходимо для понимания данной истории, что имеет отношение к сюжету, что работает на сюжет, что движет сюжет и приближает читателя к развязке.

 Если продолжительный диалог все же необходим, то его следует разбавлять описанием действий, эмоций героя и т.п. Блестящий пример хорошо выписанного диалога - сцена обеда профессора Преображенского и доктора Борменталя в «Собачьем сердце» Булгакова.

 Еще один способ скрасить длинный диалог - пересказать его отдельные части:

 Скуки ради думный дворянин Ендогуров рассказывал, о чем болтают бояре в государевой Думе, - руками разводят, бедные: царь со своими советчиками в Воронеже одно только и знает, - денег да денег. Подобрал советчиков, — наши да иноземные купцы, да людишки без роду-племени, да плотники, кузнецы, матросы, вьюноши такие - только что им ноздри не вырваны палачом. Царь их воровские советы слушает. (А. Толстой. Петр Первый)

 В одном абзаце уместилось то, что прямой речью было бы отображено на целой странице.


 НЕЕСТЕСТВЕННОСТЬ

 Фразы, произносимые персонажами, могут не соответствовать ситуации и характеру героев.
 Примерно как в анекдоте:

 В одном детском саду случилось ЧП - дети начали ругаться матом. А за день до этого двое солдат из соседней военной части паяли проводку. Вызывает одного из рядовых майор и начинает разбирательство.
 - Рядовой Петров, рассказывай, как дело было.
 - Паяли мы с рядовым Ивановым проводку.  Рядовой Иванов паял, а я держал стремянку. И тут мне на голову начало капать расплавленное олово.
 - Ну, а ты?
 - А я говорю: «Рядовой Иванов, разве ты не видишь, что твоему боевому товарищу на голову капает расплавленное олово?»


 Трюизм - диалог должен звучать естественно. Не следует употреблять в разговоре героев сложносочиненные предложения на пять строк или выражения, которые не используются в разговорной речи.
 Обратная сторона медали – не стоит увлекаться сленговыми и диалектными выражениями. Ровно как и матерными. Понятно, что если ваш герой – отсидевший рецидивист, то в его речи должны проскакивать определенные выражения. Но только проскакивать.
 Вообще, мат – очень коварная штука, и если природа не дала автору способность красиво материться, как например, Алешковскому или Довлатову, то лучше и не начинать.

 Также аккуратно надо обращаться с передачей акцента и диалекта. Всегда возникает соблазн показать (именно так – показать) речь картавого или заики, типа, «’eволюция — это п’ек’асно». Согласитесь, выглядит это не особо.
 Точно скопированный акцент\диалект, включая особенности произношения, может быть утомительным для читателя. Читатель абсолютно не нуждается в аутентичных разговорах, он жаждет обмена фразами, которые будут раскручивать фабулу. Чтобы напомнить о происхождении какого-то персонажа, достаточно обозначать разницу в произношении (т.н. языковая ретушь).  В диалоге идет речь о создании ИЛЛЮЗИИ живой речи, а не о ее воссоздании в полном объеме.


 ПРОБЛЕМЫ  С СОДЕРЖАНИЕМ  РЕПЛИК

 Распространенная ошибка – использование диалога в качестве авторской речи. Автор заставляет персонажей пересказывать друг другу то, что они и так знают. Выглядит это ужасно.
 Представим такой диалог:
 - Привет, дружище! А ты помнишь, как сто пять лет назад, в первый день летнего солнцеворота  на наше королевство напали орки?
 - Конечно, помню! Они пришли с севера, спустились с гор,  пятнадцать дивизий, и все, как один вооружены двуручными мечами и палицами, выкованными в глубоких подземельях злобных гномов.
 - А еще, дружище, у них были хорошо обученные боевые слоны. Помнишь?
 - Конечно, помню! А еще  они хотели отнять у нашего главного мага Альберта Бородатого Кристалл Представления, который помогал ему проникать в прошлое и узнавать будущее.
 - Да, да, именно так и было! Но им не удалось победить наше славное войско численностью в три тысячи лучников под командованием опытного князя Суворов-сан, и поэтому через двадцать два года и три месяца они повторили свою попытку, заслав двадцать дивизий уже с юга.
 Ну и так далее..
 Согласитесь, такого рода информацию надо передать читателю не в форме диалога, а как-то по-другому.


 Так же не стоит лепить «матрешек» - использовать прямую речь в прямой речи.
 Неудачный пример:
 - Я встретил Машу. Она сказала: «Петя, почему ты заходишь ко мне в гости?» - «Потому что мне некогда», - ответил я.
 Удачный пример:
 - Сегодня Машу встретил: она спрашивает, куда я пропал. Я соврал, что у меня нет времени.



 ПРОБЛЕМЫ С АТРИБУЦИЕЙ

 В психологии атрибуцией называется  приписывание социальным объектам (человеку, группе, социальной общности) характеристик, не представленных в поле восприятия.
 В художественном произведении эту роль играют авторские пояснения к репликам персонажей.

 Атрибуция диалога  - это некие слова-навески в теле диалога: глагол (сказал, прошептал, проговорил, крикнул и т.п.); глагол и наречие (зловеще прошептал, громко крикнул, восхищено воскликнул  и т.п., где наречие придает глаголу дополнительный оттенок).

 Атрибуция выполняет три задачи:
 1. Прерывает диалог,  что особенно важно, если тот растягивается на целую страницу;
 2. Показывает обстановку и действия героев;
 3. Дополняет характеристики персонажей.



 АТРИБУЦИЯ ДИАЛОГА ПОМОГАЕТ СОРИЕНТИРОВАТЬ ЧИТАТЕЛЯ

 Безусловно, автор отлично представляете себе, какой герой произнес ту или иную реплику. Но он должен еще донести свое понимание до читателя. То есть удачно расставить глаголы, предшествующие реплике или стоящие после нее, ибо ничто не отвращает читателя быстрее, чем диалоги с участием множества лиц, реплики которых смешаны в кучу, без пояснений.

 Умелый автор всегда следит за балансом. С одной стороны, избегает проблем, связанных с переизбытком информации (=не стремится пояснить каждый вздох перса. У Никитина это называется «вешать табличку «дерево» на каждое дерево»).
 С другой, умудряется через определенное количество «голых» реплик вставить глагол, который поможет читателю убедиться в том, что тот не запутался.


 Тут, как нарочно, обоим нам пить захотелось; кажется, сто рублей за кружку воды отдал бы! Мишка говорит:
 - Это всегда так бывает: когда нет воды, так еще больше пить хочется. Поэтому в пустыне всегда пить хочется, потому что там нет воды.
 Я говорю:
 - Ты не рассуждай, а ищи веревку.
 - Где же ее искать? Я везде смотрел. Давай леску от удочки привяжем к чайнику.
 - А леска выдержит?
 - Может быть, выдержит.
 - А если не выдержит?
 - Ну, если не выдержит, то... оборвется...
 - Это и без тебя известно.
 Размотали мы удочку, привязали к чайнику леску и пошли к колодцу. Я опустил чайник в колодец и набрал воды. Леска натянулась, как струна, вот-вот лопнет.
 - Не выдержит! - говорю. - Я чувствую.
 - Может быть, если поднимать осторожно, то выдержит, - говорит Мишка.
 Стал я поднимать потихоньку. Только приподнял над водой, плюх - и нет чайника.
 - Не выдержала?- спрашивает Мишка.
 -Конечно, не выдержала. Чем теперь доставать воду?
 - Самоваром.
 - Нет, уж лучше самовар просто бросить в колодец, по крайней мере, возиться не надо. Веревки-то нет.
 - Ну, кастрюлей.
 - Что у нас, - говорю, - по-твоему, кастрюльный магазин?
 - Тогда стаканом.
 - Это сколько придется возиться, пока стаканом воды наносишь!
 - Что же делать? Надо ведь кашу доваривать. И пить до зарезу хочется.
 - Давай, - говорю,- кружкой. Кружка все-таки больше стакана. (Носов. Мишкина каша).


 АТРИБУЦИЯ ДИАЛОГА  ПОМОГАЕТ  РАСКРЫТЬ ОБРАЗ ГОВОРЯЩЕГО

 «Величайшую дополняющую ценность имеет описание действия, которое что-то объясняет, не будучи исключительно целью самой в себе.
 Точно подобранное описание действия что-то говорит о героях, может, лучше всех остальных техник определяя их личность. Женщина стучит накрашенными ногтями по столешнице и ждет, чтобы кто-то поднял трубку; молодой человек не может посмотреть своему собеседнику прямо в глаза; старушка слушает врача, машинально пощипывая одеяло — это все образы.
 Один образ иногда стоит больше, чем тысяча слов. Диалог, соединенный с тщательно подобранным описанием действия, по моему мнению, есть самой простой и эффективной техникой, благодаря которой бесцветные сцены наполняются жизнью» (с)


 - А Владимир Семенович позволит вам  развестись с  ним? - спросил он,
 откинувшись на подушку, цвет которой напомнил ему слегка  протухшее мясо,  и нежно сжимая ее руку.
     - Владимир меня обожает, - ответила она. - Это разобьет ему сердце.
      -  Он приятный человек,  и мне бы не хотелось, чтобы он был несчастен.
 Но будем надеяться, что у него это пройдет.
      - У него это никогда не пройдет. Такова русская душа. Я знаю, когда  я
 его оставлю,  он почувствует,  что потерял все, ради чего стоило жить. Я еще
 не видела,  чтобы  мужчина так  всецело предавался  женщине, как он мне. Но, конечно,  он  не захочет  помешать  моему  счастью.  Для  этого  он  слишком благороден.  Он  поймет, что у меня нет права колебаться, когда речь  идет о моем саморазвитии. Владимир даст мне свободу, ни о чем не спрашивая.
      <…>
      -  Владимир  ни  за  что   не  захочет  обречь   меня  на  скандальную
 известность, неизбежную при бракоразводных процессах. Когда  я  объясню ему, что решила выйти за вас, он покончит с собой.
      - Это было бы ужасно, - сказал Эшенден.
      Он  растерялся,  но и  ощутил острое  волнение.  Так похоже на  русский
 роман! И он  словно увидел перед собой страшные  и трогательные страницы,  и еще  страницы, и еще страницы,  на  которых Достоевский описал  бы  подобный случай.  Он знал, какие терзания испытывали бы персонажи - разбитые бутылки шампанского,   поездки    к   цыганам,   водка,   обмороки,   каталепсия   и длинные-предлинные   монологи,  которые  произносили  бы  все  до   единого.
 Положение было таким жутким, таким упоительным, таким безвыходным!
      -  Мы  из-за  этого  будем ужасно  несчастными, -  сказала  Анастасия
 Александровна, - но не вижу,  что еще ему остается.  Умолять его,  чтобы он
 жил без меня,  я  не  могу.  Он будет  как корабль  без  руля, как  авто без
 карбюратора. Я так хорошо знаю Владимира! Он покончит с собой!
      - Каким образом? - спросил  Эшенден, которого, как реалиста, страстно
 интересовали подробности.
      - Размозжит себе пулей висок. (Моэм. Белье мистера Харрингтона)



 НАРЕЧИЯ   В  АТРИБУЦИИ:  ЗА  И  ПРОТИВ


 Противники постановки наречия утверждают:  данный прием дублирует смысл того, что сказано. Например:
 «- Убирайся вон! -  прокричала Сью злобно».
 Но мы и так понимаем, что слова, произнесенные героиней злы, поэтому добавление слова «злобно»  излишне, более того, можно сказать, что слово «прокричала» тоже излишне, так как данное выражение вряд ли можно произнести спокойным голосом.

 Наречие необходимо только тогда, когда оно добавляет нечто еще не выраженное всеми прочими словами.

 «Да, я действительно пытался убить тебя», - нежно сказал он.
 «Ответ на третий вопрос – 167», - азартно сказала Сью.
 «На самом деле я был женат не пять раз, - рассудительно заметил Гарри. - А четыре с половиной».

 Наречия в приведенных примерах не только придают репликам неожиданную окраску, но заставляют читателя задуматься над тем, как можно с нежностью говорить о покушении на убийство, почему Сью так взволновала задача по математике, и на что рассчитывает Гарри, говоря о четырех с половиной женитьбах.
 Вы, безусловно, можете использовать наречия в диалоге, если они обогатят его дополнительным смыслом и эмоциональной окраской. (Нэнси Кресс. Кто что сказал? Как передать прямую речь, не вводя читателя в заблуждение).




 «Я настаиваю, чтобы наречия в атрибуции диалогов использовались только в редчайших и самых особых случаях... и тогда чтобы не использовались, если сможете без них обойтись. Чтобы уточнить, о чем идет речь, вот три предложения:
 ***

 - Положи! - крикнула она.
 - Отдай, - взмолился он, - это мое!
 - Не будьте вы таким дураком, Джекил, - сказал Аттерсон.

 ***

 В этих трех предложениях глаголы крикнула, взмолился и сказал являются атрибуцией диалога. А теперь посмотрите на такие сомнительные варианты:

 ***

 - Положи! - крикнула она зловеще.
 - Отдай, - униженно взмолился он, - это мое!
 - Не будьте вы таким дураком, Джекил, - презрительно сказал Аттерсон.

 ***

 Три последних предложения слабее трех первых, и почти любой читатель сразу скажет почему. Не будьте вы таким дураком, Джекил, - презрительно сказал Аттерсон - это еще лучшее, потому что это всего лишь штамп, а остальные два активно смехотворны. Такие атрибуции диалогов когда-то назывались «свифтики» по имени Тома Свифта, храброго героя-изобретателя в серии приключенческих романов для мальчиков, написанных Виктором Апплетоном Вторым. Апплетон обожал предложения вроде «А ну, попробуй!» - храбро выкрикнул Том или «Папа мне помогал с расчетами», - скромно ответил Том.
 Мы в школьные годы играли в салонную игру, где надо было придумывать смешные (или хотя бы полусмешные) свифтики. Помню: «Вы прекрасно пукаете, леди», - сказал он, набравшись духу или «Я - пиротехник», - ответил он, вспыхнув. (Модификаторами глаголов здесь служат придаточные предложения «обстоятельства образа действия», играющие ту же роль, что и наречия.) Обдумывая, надо ли пускать губительные одуванчики наречий в атрибуцию диалога, подумайте и вот о чем: хотите ли вы писать прозу, которая превращается в основу для салонной игры?
 Есть писатели, которые пытаются обойти это правило исключения наречий, накачивая стероидами сами атрибутивные глаголы по самые уши. Результат знаком любому читателю криминального чтива в бумажных обложках.

 ***

 - Брось пушку, Аттерсон! - проскрежетал Джекил.
 - Целуй меня, целуй! - задохнулась Шайна.
 - Ты меня дразнишь! - отдернулся Билл.

 ***

 Пожалуйста, не делайте так. Умоляю вас, не надо. Лучшая форма атрибуции диалога - «сказал», вроде сказал он, сказала она, сказал Билл, сказала Моника. Если хотите видеть действие этого строгого правила, перечитайте любой роман Ларри Мак-Карта, гуру атрибуции диалога. На печатной странице это кажется чертовски фальшивым, но я говорю с полнейшей искренностью. Мак-Карти очень мало допускал на свой газон одуванчиков наречий. Он даже в описании эмоциональных кризисов надеется на «он сказал - она сказала» (а кризисов в романах Мак-Карти хватает). Да уподобься же и ты мужу сему». (Кинг. Как писать книги)



 НЕСКОЛЬКО СЛОВ В ЗАЩИТУ ГЛАГОЛА «СКАЗАЛ(-А)»


 Один мой знакомый, Настоящий Учитель (с большой буквы) русского языка и литературы, не уставал повторять: «В русском языке есть замечательный глагол, при помощи которого можно описать буквально все. Это глагол «сказать».

 Тем не менее, многие авторы исхитряются придумывать к нему массу синонимов (произнес, проговорил, изрек, сообщил, высказал, выразил), что выглядит даже хуже, чем его повтор. Читатель как бы включается в игру – а что же писатель придумает на этот раз? Происходит отвлечение внимания от сюжета, а это очень плохо.



 Разумеется, если использовать глаголы, передающие реплики умеренно и правильно, читатель не будет их замечать вообще, они растворятся в толще диалога. Некоторые слова, передающие тон фразы помогают читателю представить личность героя даже лучше, чем его подробный портрет.
 Например «прокричал», «прошептал», «промолвил, тяжело дыша», и «проворчал». Эти слова позволяют усилить эмоциональную окраску сказанного. Взгляните на следующий пример:
 «Я не нарушаю своих обещаний!» - сказал Гарри. - «Если дал слово – это навсегда!»
 «А сам пять раз был женат», - проворчала Джейн себе под нос.
 Глагол «проворчала» добавляет диалогу иронический оттенок, который не был бы так заметен при использовании слова более нейтрального. Причем вовлеченность читателя в эту сцену усиливается еще и тем, что возможно Гарри даже не расслышал реплики Джейн, читатель понимает, что Джейн очень хорошо знает Гарри.
 Особенно эффектно смотрится реплика, когда слово-заменитель глагола «сказал» несет почти противоположную эмоциональную окраску. ««Я люблю тебя», - выкрикнул он» - звучит гораздо интереснее чем: ««Я люблю тебя», -сказал он».

 Хороший способ применения глагола «сказал» - выровнять темп важного диалога, который не должен быть пропущен читателем. Глагол замедлит диалог в нужном месте.
 Герой книги Аниты Шрив «Жена пилота» Роберт только что сообщил Катрин о том, что самолет ее мужа разбился и никто не выжил:
 «Он неловко подал ей руки. Помог подняться.
 - Я жду… - сказала она.
 И вдруг оттолкнув его, привалилась к стене, закашлялась, подавляя позыв тошноты, хотя желудок был пуст.
 - Присядь, - сказал он. - Где у вас тут выключатель?»

 В этом отрывке встречается два слова «сказал(а)», и они здесь нужны не столько для того, чтобы понять, кто что говорит, сколько для того, чтобы сделать паузы в нужных и важных местах диалога. Первая пауза приходится на тот момент, когда Катрин испытывает приступ тошноты, и интуитивно пытается встать. Следующая пауза в реплике Роберта, который хочет зажечь свет, подчеркивает, что он не знает, где в доме находится выключатель. Обе паузы в отрывке задают необходимый темп, подчеркивая несущественные на первый взгляд детали. (Нэнси Кресс. Кто что сказал? Как передать прямую речь, не вводя читателя в заблуждение.)




 ПРАВИЛА ОФОРМЛЕНИЯ ДИАЛОГА

 В общем и целом правила оформления диалога следующие:

 Ответы каждого персонажа, даже если это отдельные слова, помещать в отдельных абзацах.
 Перед каждой новой фразой ставить тире.
 Атрибуция, завершающая речь персонажа, должна находиться в том же абзаце.

 Максимилиан Андреевич покашлял, потопал ногами, и когда дверь кабинета открылась, и в переднюю вышел Коровьев, Максимилиан Андреевич поклонился ему вежливо, но с достоинством, и сказал:
 – Моя фамилия Поплавский. Я являюсь дядей...
 Не успел он договорить, как Коровьев выхватил из кармана грязный платок, уткнулся в него носом и заплакал.
 – ... покойного Берлиоза...
 – Как же, как же, – перебил Коровьев, отнимая платок от лица. – Я как только глянул на вас, догадался, что это вы! – тут он затрясся от слез и начал вскрикивать: – Горе-то, а? Ведь это что ж такое делается? А?
 – Трамваем задавило? – шепотом спросил Поплавский.
 – Начисто, – крикнул Коровьев, и слезы побежали у него из-под пенсне потоками, – начисто! Я был свидетелем. Верите – раз! Голова –прочь! Правая нога – хрусть, пополам! Левая – хрусть, пополам! Вот до чего эти трамваи доводят! – и, будучи, видимо, не в силах сдержать себя, Коровьев клюнул носом в стену рядом с зеркалом и стал содрогаться в рыданиях. (Булгаков. Мастер и Маргарита)


 О пунктуации в прямой речи и диалогах читайте здесь http://www.proza.ru/2012/10/17/1184



 РЕЗЮМЕ


 Диалог в произведении необходим, так как без него невозможно развитие сюжета и раскрытие образов героев.

 Каждого персонажа следует наделить любимыми словечками, заранее продумать, как он будет строить фразы, каков у него лексический запас, какой уровень грамотности и т.п. То же самое касается излюбленных жестов и поз. Этот прием позволит не только проговорить нужную по сюжету информацию, но и создать достоверный образ.
 
 Атрибуция диалога служит для визуализации текста. Читатель должен понимать, как герой говорит то, что говорит – где находится в данный момент, как передвигается,  жестикулирует, гримасничает и т.д.
 Атрибуция не должна быть избыточной и мешать чтению. Пояснения необходимо давать только тогда, когда они действительно необходимы.

 Уточняющие глаголы и наречия (решительно произнес, с дрожью в голосе сказал, зловеще прошептал) отвлекают внимание от самого диалога. По возможности их надо убирать и оставлять только то, что реально показывает состояние персонажа.

 Реплики персонажей должны соответствовать месту, времени, настроению и их индивидуальным особенностям.

 Длина предложений в диалогах должна соотноситься со скоростью развития событий.

 В диалогах особенно важно соблюдать принцип: «Краткость — сестра таланта», — несколько лишних слов могут сделать разговор героев вялым или смехотворно вычурным.


 ***


 На сем теоретическую часть заканчиваем, а желающих повысить свое мастерство в написании диалогов приглашаем на практические занятия в Школу К2 (Школа любви)


© Copyright: Конкурс Копирайта -К2, 2013
 Свидетельство о публикации №213040802232
рецензии
http://www.proza.ru/comments.html?2013/04/08/2232