Кошка Катька

Маленькое существо,  не весившее и двух килограммов,  ушло, оставив после себя пустоту, кровоточащую дыру, такую большую, каким большим было сердце этой маленькой сиамской кошечки, сердце, способное вместить в себя целый мир. И уже бесполезно искать её,  звать, манить, она не придёт, не придёт никогда, потому что она умерла. Катя ушла внезапно, просто быстро выбежала из дома в подвал, чтобы там, в темноте, на теплоте котла, провести свои последние часы. Там она уже больше ничего не хотела, не искала, кроме покоя и одиночества, так свойственного смерти. Возможно, она так спешила  потому, что смерть позвала, потребовала  её к себе. Когда мы принесли её обратно в дом, когда-то весёлая и требовательная, она уже не могла стоять на ногах  и уползала в тёмные углы, она уже была в том сумеречном коридоре между явью и навью, через которое   смерть пробирается в живое существо и убеждает его уйти навсегда из этого мира. До последней минуты, держа на руках её крошечное тельце, я надеялась, что всё образуется, хоть всё говорило об обратном. Она ушла в полночь, недолюбленая, недопонятая, возможно, чем-то недовольная и чего-то недополучившая, но простившая и любящая всех своих. И дом тотчас опустел, упала такая тишина, которую приносит только смерть. Коты, её сын и два внука, столпились возле мертвой кошки и всё нюхали, нюхали её личико, как будто пытались поймать последний флюид их атаманши, а потом разошлись по углам, притихшие. Ее муж, бывалый котяра,  с глазами, полными ужаса, убежал из дому и не являлся два дня.  В комнату, где жила она, коты перестали заходить. Катя, которая создавала нам всегда множество хлопот, ушла, и хлопотать стало не о ком.  Больше некому было требовать еду, командовать котами, мыть их и защищать от собак, проходящих мимо, бить  за малейшую провинность, например, за то, что они попытались раньше нее войти в дверь или разозлили хозяйку. Теперь каждый в доме сам по себе, и мы, и коты, и никто нас не опекает. Больше никто не катается на дверях, не залазит в шкаф или на самое высокое дерево, не спит, прижавшись к груди, как ребёнок, не лижет тебя в нос, не смотрит своими фиалковыми глазами в глаза, не  мурчит, как трактор, в самое ухо, не кричит, заставляя всех отправляться спать, не идёт, превозмогая усталость, собирать грибы с соседний лес, не встречает тебя на улице, едва услышав шум мотора твоей машины, не участвует в беседе, нагло забравшись тебе на колено. Тринадцать лет мы, как нам казалось, мучились с ней. Оставаясь одна, она громко кричала, наслаждаясь красотой своего голоса, выбрасывала из шкафов содержимое, совала свой длинный любопытный носик всюду, держа в страхе всех домашних животных, а нас в тонусе, вертела всеми нами так же легко, как своим маленьким крючковатым хвостиком. «Как там Катя?» - первым делом спрашивал каждый из нас, кто хоть на день покидал дом.   Это был ребёнок, воспитанный нами с пелёнок, немного повзрослевший, но не менее любимый и очаровательный. Это была личность, полноправный член семьи, который ушёл и оставил нас в одиночестве. Всё осталось, как прежде, а её больше нет, только пустота и память. Говорят, что животное, жившее с людьми, попадает в рай и уносит с собой частичку нашей души, меняя её на свою бескорыстную любовь. Конечно, ведь оно забирает с собой самую лучшую частичку, чтобы потом там, на небесах, вернуть её при встрече. Может быть, поэтому нам так больно?