Поддавшись поучительной рекламе, приобрели тренажер. Вело.
В голову бы не пришло. Благоверная.
- Знаешь, иногда на улице дождь.
Тут-же согласился.
- Ну, - продолжила она.
После "ну" напрягся. Сапоги, не иначе.
- Расслабься.
Теперь взволновался всерьез. Раз не сапоги, значит, поездка. Точно. Хоть-бы недалеко.
- Ни слова больше.
Будущее окончательно утратило внятные очертания, а вокруг стало тихо и сумрачно-тоскливо.
- Тебе нужен велотренажер.
Долго благодарил, обещал оправдать, глупо смеялся и пританцовывал.
Короче, купили. Придя с работы загружался и крутил. Начал с пятнадцати, и постепенно довел до сорока пяти. Минут.
Чувство законной гордости. Через край. Во-первых, убедилась - рядом крепкий мужской мужик. Опора. Во-вторых, примотал комп - соединил приятное с полезным.
Каким образом соседка услышала шум колес, загадка. Однажды накинулась с воплем:
- Достал ваш спорт, не знаем куда деваться. Мать - инвалид первой группы. Что, прикажете из дома уходить...
Надо заметить, тренажер грохотал с шести до полседьмого. Максимум, до без пятнадцати.
... никакой мочи, крутите и крутите..., телевизор не посмотреть..., мать плачет..., пора в администрацию писать...
Далее последовало.
...по стенам трещины, пол прогнулся, потолок накренился, окна не закрываются, а прикованная к постели мать вынуждена была по-быстрому сбегать в церковь и поставить свечку.
- Ну, - пошла на решающий приступ потерпевшая, - что делать будем?
И когда бастион готов был пасть, а защитники молить о прощении, произошло невероятное. Слово. Вылезло. Само.
- Потерпеть.
Это надо видеть. Никогда еще внезапно выпавшее слово не производило столь сильного, а главное, зримо-оглушительного эффекта. Стало безмолвно, сыро и неуютно. Какое-то время она переваривала услышанное, вращала глазами, глотала воздух, и, наконец, сдулась. Что-то пробормотала, после чего принялась судорожно копошиться в замочной скважине.
Вскоре тренажер опостылел. Мы вернулись в лес, а соседка начала мило улыбаться, расспрашивать об успехах младшего в школе и сетовать на погоду.