Марсианская вера

Пролог.

- Ты не выходил в город на Луне? - спросил первый пилот Якоб второго пилота Саверия. - Нет? Напрасно. Пропустил дивную картину: епископ залезает в свой собственный корабль и с комфортом летит к своим овцам. Ты бы видел его физиономию!

- Зачем ты мне это говоришь? - Саверий посмотрел на товарища ясными глазами. - Я более чем уверен, что это был протестантский епископ. Православных за пределами Земли нынче немного...

- А есть ли разница? - Черноволосый первый пилот прошелся по кают-компании и уселся в мягкое кресло. Размяв пальцы, он неодобрительно поцокал языком, наблюдая, как второй член их команды поглаживает светлую бороду и пытается в очередной раз уместить в промежутке между столом и креслом свои длинные ноги. - Сбрей ты, наконец, эту бороду. Смотреть тошно!.. Да, что за разница-то? Не одно ли у вас христианство? Живучая штука! Давно уж летаем в космос, давно уж заселили Луну и осваиваем Марс, у нас грандиозные планы по колонизации всей Солнечной системы, так нет же, находятся еще люди с предрассудками!.. Ну посуди сам: что, этот епископ едет разве, чтобы кому-то помочь? Да он в катер свой никого не посадит лишний раз! Да он разорется, если кто ему слово противное скажет! Что, не так я говорю?

- Всё так ты говоришь, - спокойно отреагировал на его слова второй пилот. - Но, во-первых, это твоя правда, твоя логика и твое мнение, а во-вторых, епископы бывают разные, как и люди все разные. И христианство, увы, тоже разное... Хотя должно быть одно.

- Еще больше оно разделяется! - позлорадствовал Якоб. - Уму непостижимо, какие только религии не выдумали в наше время! Звездам поклоняются, нашли какую-то чертову Эвтерпию, астероид, на котором, дескать, энергетика не такая, как везде, и ездят поклоняться ему. Только что не целуют его - скафандр мешает!.. Тьфу! Противно слушать даже их восторженные вопли!

- Я согласен с тобой...

- Еще б не согласен!.. Ты погляди, что творится в мирах. На Луне двадцать колоний и под тысячу сектантов. Нет, чтоб на Земле остаться - расплодились и на Луне, и на станциях у Юпитера... Вон, на Фобосе, переметнулись с Марса... Начнешь спрашивать: куда ставить груз, а он тебе: а что вы знаете о Небесном Владыке? Я ему: Знаю только то, что его нет. А он: нет, вот вы возьмите, - и подает мне чип - и прочтите, там всё написано. Хотел я ему сказать, чтоб он этот чип себе... Но сдержался. В космос выкинул, пущай читает кто-то другой... Я его просил что ли мне задавать религиозные вопросы? Что он полез ко мне со своим владыкой?

- Видимо, хотел просветить тебя, - Саверий осторожно пил из трубочки кофе с Земли. - Открыть тебе свою правду...

- Пусть ему самому мозг просветят: есть он у него или нет. Открыть правду? Я и так знаю правду! Ни черта, то есть тьфу... ничего нет вообще, никаких владык и богов, и всяких энергетических вампиров. Понавыдумывали ерунды! Будто наука и техника на месте стоят, будто и не открывали Солнечную систему! Материя вечна и точка! Вот и вся правда. Циклические большие взрывы. Мы сейчас все скатываемся снова в один маленький шарик...

- Вселенная же расширяется?

- Чтобы свернуться! - твердо заявил первый пилот. - Да и в конце концов, что мы знаем о размерах? Может быть, наша расширяющаяся Вселенная - микроскопическая точка для последующих поколений живых существ. Может быть, в одной капле воды мог уместиться целый мир, бывший до нас!..

- А еще обвиняешь людей в сочинительстве, - не преминул заметить Саверий. - Сам сочиняешь не хуже!

- Да что ты... - накинулся было на него Якоб, но товарищ жестом остановил его:

- У тебя есть доказательства твоей теории? Нет?.. Если нет, чего же чушь городить? Что было и как было, какая наша Вселенная и какой был шарик... Ты обвиняешь других в том, что у них своя правда, и говоришь, что владеешь истиной. Но твоя истина - это то же сборище выдумок и предположений. Вся наука - это сборник гипотез и теорий. Что было и как было, что будет и как будет. Если же все это теории, без основательных доказательств (а если и с доказательствами, то на одно поколение, потому что следующее поколение ученых опровергнет «истины» предшественников), то чем отличны они от выдумок о Небесном Владыке? Ты можешь доказать, что его нет?

- А ты? - Якоб все еще кипятился.

- Нет... Равно как и домовых, русалок и прочих леших... Может быть, они существуют, ты знаешь? Может быть, в созвездии Лебедь на одной из звезд плавают лебеди?

- Что за ерунда!..

- Так докажи, что ерунда! Ты оперируешь данными науки и практики - вот тебе и карты в руки. Ты говоришь, что истинно только то, что можно пощупать. Ну так Вселенная велика, на ней может быть много чего... В конце концов Большой взрыв ты тоже не можешь пощупать и увидеть... Опровергни мои утверждения, а пока же... не говори, что они неистинны.

- Нелепости нельзя опровергнуть, потому что они абсурдны!

- Вот и я верю, ибо абсурдно!.. В конце концов можно заявить: Небесный Владыка существует для тех, для кого существует, и попробуй опровергни!

- Ты выступаешь за плюрализм что ли? Я думал, ты христианин...

- Я говорю о том, что религий и сект может быть множество, и нужно быть осмотрительным - разбираться не только в учении, потому что в учение могут напихать чего угодно, но смотреть и по делам, и по тому, куда это учение ведет свою паству, что основатели этого учения хотят от людей. Христос хочет сделать людей лучше, добрее и чище, хочет, чтобы они обратились к Нему, источнику благ, чтобы жили духовным и не прилеплялись к тленным вещам века сего. А чего хотят сектанты? Отказа от мира? Полного и беспрекословного подчинения такому же человеку, пусть и считающего себя богом?

- Да и сектанты тоже не против, чтобы ты стал добрее, - Якоб вызвал на стену приборную панель и сверился с данными компьютера. Через бортовой час они должны были прибыть на Марс. Доставив груз по назначению, они могли себе позволить день отдыха, а потом... Якоб мечтательно подумал о том, как он, наконец, осядет на Луне. Пусть там тысячи сектантов, но зато там людей больше, чем на Марсе, они интереснее и приятнее в общении. На Земле же... кого только нет, а на Луне общество поизбранней будет.

- Не против? - Саверий чуть не рассмеялся, но вовремя сдержался. - Для них гораздо важнее подчинение «вождю», верховному жрецу, их божку, чем самосовершенствование. Дисциплина превыше всего!

- А у вас не так разве? - съязвил Якоб. - Послушание превыше поста и молитвы, так вроде ты говорил, а?

- Выше, - не стал спорить второй пилот. - Но послушание, во-первых, воле Божией, которая подается через богомудрых наставников, коих нынче мало, во-вторых, никто не отменял стяжание Духа Святого, любви и всех добрых качеств. То есть помимо послушания нужно и любовь иметь, и кротость, и внутренний душевный мир. Кроме того, слова духовника ты проверяешь Священным Писанием. И духовник, приказывающий тебе, может ошибаться... Я не беру сейчас монашеский подвиг, но говорю о людях в миру. Мы живем по совету, а не по приказанию. Нам важно стяжать дух мирный, а сектантам важно, чтобы дух был скорее запуган, чем радостен и мирен. У них одна страшилка «круче» другой, и везде враги и коварные интриганы. Всюду зло, и только в секте некий островок добра. Как бы не так!

- Мне надоел этот разговор! - Якоб зевнул и вышел прочь из кают-компании. Саверий, несколько разгоряченный, продолжил пить кофе и, вызвав перед собой экран, выбрал среди электронных книг, имеющихся в памяти корабля, Новый Завет...

1

Якоб Рубер, расталкивая промоутеров, наперебой предлагающих какие-то товары, наконец, залез в поезд, идущий из Иконии на Марс-1. Прибыв в самый центр разгульной жизни, пилот влез в такси-скутер и приказал роботу лететь к Храму.

Огромное здание Храма атеизма и науки, трижды перестроенное и расширенное, занимало всю северную часть Марса-1. «Гора на краю Севера» - так его окрестили местные христиане. Храм, действительно напоминающий гору или скорее пирамиду, включал в себя естественнонаучный музей, планетарий, Инкубатор и множество всяких институтов, академий и лабораторий.

Подлетая, Якоб набрал на видеофоне номер своего наставника - Афобия Эльпида. На экране появилось улыбающееся, гладко выбритое лицо марсианина.

- Якоб! Наконец-то ты прибыл!.. - однако его тут же отвлекли, и лицо исчезло, но пилот мог слышать его голос: Нет, эту партию тащите в Приемник на переработку... И что?.. Посмотрите, какие у них болезни... И зачем нам такие особи?.. На переработку!.. Там знают, что из них сделать - лекарства или мази... Всё, я сказал!.. - Улыбающееся лицо вернулось на экран. - Эти идиоты опять загубили очередную партию эмбрионов... Пустяки!.. Как твои дела?

- Отлично! - Такси уже пристыковалось к Храму. - Я уже выхожу.

- Я в Инкубаторе. Буквально через минуту приду к Главному залу. Жди меня там!..

Якоб в третий раз входил в этот Храм. Построенное по особенному настоянию Фостера Бреге, миллиардера и одного из главных космолетостроителей Марса, здание поначалу ограничивалось собственно помещением храма, которое сейчас называется Главным залом. В нем были установлены бюсты великих ученых, на стенах были начертаны величайшие научные открытия всех времен, а на постаментах выставлялись скелеты современного человека и его предков, по которым можно было проследить эволюцию Homo sapiens.
Позднее Савил Ролл - небогатый, но весьма влиятельный политик, ратовавший за независимость Марса и Луны от Земли, - убедил мэра Марса-1 перестроить Храм и сделать его не только идеологическим, но и научным центром всего Марса, как бы являющим самим собою величие науки и научный потенциал марсиан. Здание было расширено за счет присоединения лабораторий и научных институтов, а через некоторое время к нему пристроили и планетарий, и естественнонаучный музей.

Последней пристройкой и почти что перестройкой было воздвижение Инкубатора - огромного восьмиэтажного сооружения, где следили за зарождением и развитием человеческих эмбрионов, проводились генетические опыты и некие тайные манипуляции, известные очень узкому кругу лиц. По особой просьбе нынешней/-его Главы Храма - Амелии-Александра Бронс/-а, не определившейся/-егося в своей половой принадлежности, при Инкубаторе построили воспитательный дом для бесполых питомцев до 5 лет. По достижении 5-летнего возраста «оно» должно было определиться кем быть: мужчиной или женщиной, или оставаться не определившимся до своего решения. Разумеется, любое решение не было окончательным: пол всегда можно было сменить, и этим опять же занимались ученые при Инкубаторе.

Такую сложную систему учреждений заключал в себе Храм атеизма и науки, в который сейчас заходил Якоб Рубер...

Проехав по движущейся ленте через замысловатый лабиринт коридоров, пилот, наконец, добрался до Главного зала. Афобия еще не было, и Якоб не без любопытства заглянул в зал. Там все осталось по-прежнему - бюсты, надписи... Разве что прибавилось ученых и формул. На экранах мелькали живые клетки, как символ вечно текущей жизни. Где-то показывались «сражения» клеток - борьба за жизнь даже на уровне микромира...

- Я сам люблю сюда заглядывать, - раздался голос Афобия позади Якоба. Пилот, обернувшись, увидел мужчину в строгом деловом костюме. Пальцы марсианина были унизаны перстнями, на шее висела цепь то ли из платины, то ли из родия. Как и все марсиане, и тем более атеисты, Афобий обожал  дорогие вещи. «Ради чего еще жить?» - говорил он. – «Цель жизни - гедонизм. Удовольствие и наслаждение любой ценой. Живем ведь один раз. Наука пока не придумала способ жить и получать удовольствие вечно, поэтому каждую минуту следует расходовать только на личные удовольствия!». - Здесь понимаешь, что все божки, все религии - это полная чушь. Только наука спасет мир...

- Я часто думаю, зачем заниматься наукой? - Якоб пожал плечами и обвел рукой все пространство Храма. - Это же бессмысленно. Человек живет для удовольствий тела. Зачем ему наука? Ведь она сама превращается для него в бога. Наука - и этот храм это подтверждает - становится богом для атеистов! Так быть не должно!

- Мой дорогой Якоб, - сладко заговорил Афобий, - человек, конечно же, живет для себя и для своих удовольствий. Но, - он поднял вверх палец, на котором блестел рубин, - за удовольствия надо платить. А откуда взять деньги? Можно помахать кадилом и получить свой куш, можно поваляться на коленях и вырвать у вдовы последнее... А можно заняться прибыльным бизнесом - наукой! Сегодня ничто не ценится дороже, ничто так не уважается, ничто не доставляет столько удовольствия, как наука. Ведь мы двигаем вперед человечество, а человечество за это нам дает деньги. Возможны ли были бы полеты на Марс без науки? Нет. Возможно ли было бы без науки лишать эмбрионы пола и позднее вставлять им нужные органы? Нет. Возможно ли было бы без науки безболезненно лишать всяких инвалидов и стариков жизни во благо всего человечества? Нет. Наука не бог атеизма, но его средство. Средство познания мира, средство исследования и изучения мира, средство покорения мира... Мы не поклоняемся ей, а создаем ее сами. Это она - если б была одушевлена - покорялась бы нам. Мы творим с наукой, что хотим, вертим ее и так, и сяк. У нас взаимная любовь, эдакое взаимное проникновение. Она изменяет нас, а мы - ее.

- И все равно...- Якоб с сомнением качал головой. - В который раз я здесь и... вижу, что что-то тут не так...

- Да что не так-то? - усмехнулся марсианин. - Это с миром все не так. Женщины недовольны краткосрочными браками, мужчины негодуют, что женщины требуют от них каких-то денег за более-менее постоянный секс... И все устраивают пикеты против обобществления детей. А что плохого в этой системе? Родившая естественным способом женщина обязана отдать ребенка на воспитание мэрии и ее институтам. Мэрия воспитывает детей до совершеннолетия и выпускает их в мир, чтобы уже дети этих детей вернулись на воспитание мэрии... Что тут дурного - не понимаю... Вот это настоящее сумасшествие - борьба за неясно осознаваемые семейные ценности и за устаревшие нормы морали. А этот бывший храм... Воспринимай его как музей. Музей жизни или как часть естественнонаучного музея. Бреге хотел, чтобы этот храм был Храмом науки, памятником научной деятельности человечества. И уж никак не богом...

- Ладно... Я пришел затем, чтобы попрощаться, - Якоб заметил, как изумился Афобий. - Это мой последний рейс... Я собираюсь осесть на Луне...

- Что ж, - с некоторым сожалением в голосе сказал марсианин, - жизнь полна встреч и расставаний... Не скажу, что я разочарован или расстроен. Я отношусь к этому спокойно - всё должно приносить нам только удовольствие: как встречи, так и разлуки... Удачи тебе на Луне!

- Благодарю, - Якоб еще раз огляделся и добавил: Нет, я никак не могу отделаться от мысли, что все эти ученые - это боги, что все эти формулы - это молитвы, а лаборатории - это мини-храмы, где творится святое святых - рождение жизни!.. Как-то не вылезает у меня это из головы!

Афобий сочувственно улыбнулся.

- У человека почему-то всё должно дойти до крайности. Если увлеченность, то до фанатизма. Если фантазия, то до абсурда. Не уподобляйся тем людям, которые встраивают в себя компьютеры только за тем и потому, что это модно, что так они выглядят привлекательнее и умнее. Сейчас наука и техника шагнули так далеко, что все теории о богах кажутся не просто сказками и мифами, но просто бредом! Как можно верить в богов, когда ты сам, встроившись в неживую материю, становишься богом! Как можно верить в богов, когда остаются считанные часы до того момента, когда наука откроет тайну жизни, оживит неживое. Да и в конце концов разве человек не оживил роботов? Разве он - человек - не стал творцом такой техники, которую Моисей и пророки явно сочли бы богом?.. Повторю тебе, науку можно назвать богом лишь в переносном смысле. Да, мы служим ей, да, мы используем ее в своих целях, но мы не проносим ей жертвы, кроме нашего времени и интереса. Мы с наукой ровно настолько, насколько нам по пути, насколько нам интересно. А с богом? Куда ты от него денешься? Всюду он следит за тобой и не дает покоя...

- А от науки теперь куда деться? - с какой-то отрешенностью спросил пилот.

- Мой дорогой Якоб! Наука - везде!..

- Как и бог?

- Атеисты, - терпеливо продолжал Афобий, - верят в отсутствие бога и в вечность материи. От материи никуда не спрятаться, верно? А наука исследует материю и подчиняет ее себе. Люди используют науку, как инструмент, чтобы править миром! Если хочешь, то люди - это боги, а наука и материя - их инструменты, средства.

- Значит пантеон богов атеизма - это сонм ученых, гуманистов, писателей и первооткрывателей?

- Это великие люди, но не боги в собственном смысле этого слова. Они не вечны так же, как и мы. Но вечны их имена и их открытия. Их наследие, так сказать.

- Мне кто-то сказал, что атеизм - это вера в то, что можно пощупать, а религия - в то, что пощупать нельзя... Куда же деть любовь, дружбу, милосердие? Этот вопрос постоянно задают мне так называемые верующие.

- Отвечай им, что кому что удобно, тот так и поступает. Если человеку удобно в этическом мире, он и строит его вокруг себя. Если обществу удобно и комфортно, целесообразно и привычно жить в мире рамок, границ, условностей, то это его выбор. Никто не смеет принуждать человека к определенному образу жизни. Благо сейчас полно места - не то, что на Земле, - где каждый может создать свое общество по своему вкусу. Гомосексуалисты - свое, христиане - свое и так далее... В конце концов мир разнообразен, об этом говорит и множество видов животных и растений. А если так, то почему человек должен зацикливаться на заданном ему кем-то варианте поведения? Нет, человек сам выбирает - с кем и как ему быть. Наука дает ему возможности, окружающий мир дает ему средства - пожалуйста, действуй, как хочешь, выбирай...

Якоб кивнул и обратил внимание на кольцо на безымянном пальце левой руки Афобия:

- Ты... вступил в брак?

- О, - марсианин несколько смутился, но ответил: Да, на пару лет. Надо провернуть кое-какие сделки... Он хороший парень... Правда, моя мать... ортодоксальная дура... нашла меня и пичкает своими проповедями насчет гомосексуализма. Мол, благой бог создал у мужчины это отверстие не для того, чтобы туда другие мужчины пихали свои половые органы. Мол, даже природа, если уж я не верю в бога, сама природа устроила так, что половые органы мужчины и женщины предназначены друг для друга, а не иначе... Ну я ей высказался, что люди свободны и что хотят, то и делают. И во-вторых, уже сейчас мы, лишив человека пола, можем не только дать ему один пол потом, но и сделать его гермафродитом. В перспективе брак будет трехсторонним - чтобы треугольник половых органов замыкался...

- Поздравляю! - Якоб относился к числу тех, кто мог выслушивать информацию о том, что его приятель гомосексуалист, но не мог позволить самому себе переступить через... свои принципы, наверное. - Мне пора!

- Как? - поразился Афобий. - Даже не выпьешь настойки с Земли? У меня одна из лучших коллекций. Плюс еще выращенные в нашем Инкубаторе девушки. Со специальными функциями и дополнительными возможностями, - лукаво подмигнул он.

- Нет, я... - Якоб пытался искусственно создать себе то настроение, с которым он говорил ранее с Саверием. Однако тот ехидный и насмешливый тон куда-то пропал. - Я сейчас не в форме... Перелет...

- Так у нас есть и средства, чтобы поднять и улучшить... - Афобий мановением руки создал в воздухе экран и набрал несколько команд. - Ты будешь, как мусульманин в раю - ровно столько сил, сколько будет гурий... Кроме этого, массаж, расслабление тела... Все блага цивилизации! Живем один раз, а значит нужно оторваться на полную катушку. Богов нет, некому тебя там наказывать и укорять - мол, ай-ай-ай, ты переспал с мужчиной или с гермафродитом! Какая ерунда!.. Вспомни, о чем я тебе говорил много раз - в письмах, по видео и лично.

Он внимательно посмотрел на Якоба и поднял вверх палец.

- Человек - существо случайное. Игра природы, результат ее ненамеренного, самопроизвольного эксперимента. Я не верю в целенаправленную эволюцию, ведь тогда мы одушевляем природу, будто она намеренно, желая создать разумное существо, сотворила человека. Нет! Человек случаен... И если так, значит с его генами, с его существом можно делать всё, что заблагорассудится - генетические опыты, например. Мы - люди настоящего века - можем изменять человека, делать из него гладиатора, делать из него девушку для наслаждений... Это нормально, ведь человек это вовсе и не ценность, и вовсе не конечная точка эволюции. Разве может быть ценностью случайность? Разве может быть ценностью то, что появилось вдруг, ненамеренно, без цели сотворить? Разве человек - это звучит гордо? Мы всего лишь эволюционировавшие обезьяноподобные, чем гордиться-то?.. И человек в его нынешнем состоянии есть только версия 1.0 будущего человека. Природа постаралась, ей честь и хвала, но дальше действовать будем мы!
Дальше будет действовать сам человек. Мы возьмем из природы то, что она не может привнести в человека, возьмем из своего разума идеи, с помощью различных инструментов преобразуем само существо Homo sapiens! И тогда появится человек версии 2.0. Улучшенная модель человека, усовершенствованная модель человека. Скажу ли я, что это последняя модель? Нет, я не столь наивен. Через десятки, сотни лет появится модель 3.0 и так далее... Процесс бесконечен!

Главное, что уже сейчас мы избавляемся от религиозных предрассудков, мы вычищаем гены, мы воспитываем новых людей в новой, если хочешь, марсианской вере! Мы можем и должны жить так, как хотим, мы можем делать друг с другом всё, что захотим. Это относится и к сексу, и к управлению обществом, и к досугу, и к смыслу жизни... Смысл жизни в том, чтобы как можно больше получить наслаждения от нее!.. Каждому - свое наслаждение, Якоб.

Если наслаждений нет и не предвидится, зачем жить? Зачем тянуть эту волынку? Зачем продлевать существование? Только за тем, чтобы жить?.. Так ведь, Якоб? Задачи жизни - в постановке целей наслаждений, в поиске объектов наслаждений, средств к наслаждению. Только чувственные удовольствия придают жизни смысл. Духовные озарения - фикция и ложь. Они существуют ровно настолько, насколько дают чувственное наслаждение. Какое удовольствие испытывает автор, написав поэму или роман! В какой экстаз приводит исполнителя музыка!.. Разве это духовные наслаждения? Это игра нейронов мозга, это буйство рецепторов, волнение крови! Вот приступить к ним я и призываю тебя. Отдаться чувствам, отдаться тому, что единственно истинно! Всё можно измерить и изучить. Разве не отражается любовь в теле? Разве не поднимается давление при виде объекта обожания?.. Всё это доказано, измерено и изучено. Психология тонкая штука, но с помощью биологии она объяснима... Итак?

- Не сегодня, Афобий, - твердо сказал Якоб. Ему действительно хотелось отдохнуть от этого обилия информации. Он прибыл в Храм только, чтобы известить своего наставника о расставании. «Пожали бы руки и расстались... Чего я завел этот разговор о богах?» - Якоб укорил себя и поклонился Афобию.

- Что ж, - Эльпид поджал губы и пожал плечами. - Дело твое... Не прощаюсь, надеюсь, мы еще увидимся!

Они пожали друг другу руки, и Якоб поспешно вышел из Главного зала.

Лента понесла его к выходу, а он в это время напряженно думал: «Нет, все-таки неспроста я заикнулся о богах. Боги, боги... Всюду боги... Науку превратили в религию, ученых - в богов или жрецов, а их труды и открытия - в чудеса и священные тексты... Где же чистый атеизм, в котором нет обожествления авторитетов, нет вечных истин, кроме одной - мир существовал всегда? Где нет придумываний и фантазии?.. Да и сам я - во что отчетливо верю?.. А это предложение - специально устроенные девочки?»

Он сел в такси и приказал везти себя в апартаменты.

«Чего я испугался? Сам же был не против... на Луне. Правда, там были обычные... Может, я из-за его брака так занервничал? Взревновал что ли? Захотел сам им обладать?.. Какая чушь! Я люблю женщин, а не мужчин... В конце концов что такое любовь, а? Половой инстинкт, влечение, желание зачать детей... Игра нейронов и движения крови, как сказал бы Афобий. Взыграли гормоны, учуял запах, произошли соответствующие изменения в организме - вот и вся любовь. А какая любовь мужчины к мужчине?.. Что препятствует вообще этому? Природа? А не свободны ли мы?.. Если убрать религиозные табу, то ничем не опровергнешь гомосексуальные связи, даже «природной» установкой органов мужчины и женщины друг для друга!.. Подумаешь,  половые органы созданы друг под друга! Так вон, Афобий создает бесполых существ, вон, создают пол по заказу или оба пола в одном человеке сразу. Мы свободные люди. Как захотели, так и поступаем. Человек захотел - с мужчиной, с женщиной, с роботом, с животным... И сделал! Кто ему помеха? Кто его упрекнет?.. С двумя мужчинами, с двумя женщинами, с чужими женами и мужьями... Почему нет? Где запрет? Я захотел, я сделал... А что я хотел от Афобия? Наставничества, руководства по жизни. Если б он сказал - оставайся на Марсе, я бы остался... Я верил ему».

Якоб стиснул зубы. Уже все равно... Он найдет себе другого наставника. На Луне наверняка тоже есть свой храм атеизма и науки. Туда-то он и пойдет.

2

Быстро оформив разгрузку на орбитальном космопорте, Саверий сделал несколько почтовых отправлений, после чего сел на пассажирский лайнер до Иконии. Здесь пассажиры, прибывавшие с орбиты Марса, пересаживались на поезда или автолеты и добирались до своего места назначения.

Саверий, чуть потолкавшись в вокзальной суете, купил билет на скоростной поезд до Марса-3, а точнее до его пригорода  со звучным названием Палимпсест.

Именно там, в маленьком православном храме, служил знакомый ему отец Илиодор, сухонький старичок с лысой головой и тоненькими руками. Кто-то пришел бы в умиление, едва взглянув на него, кто-то удивился бы, как такой человечек еще живет в суровых условиях чужой планеты.

Выйдя из такси, Саверий не сразу узнал среди скучившихся построек и разрисованных стен привычное ему место расположения храма. Скромное здание церкви мученика Иоанна Лунного было зажато между двумя обветшавшими и пустыми жилыми домами. Дверь была изуродована богохульными надписями, а вместо окон слепо глядели на прохожих заделанные кирпичом прямоугольники.

Пилот осторожно постучал и для верности после этого еще отошел от двери, чтобы его могли разглядеть в какую-нибудь щелочку.

Дверь открылась буквально через несколько мгновений. На пороге стоял Нит - марсианин, один из помощников отца Илиодора в его служении. Вторым помощником был брат Нита - Вил. Близнецы уверовали во Христа в возрасте 20 местных лет и, узнав, что на Марсе есть немногочисленные действующие христианские храмы, стали посещать поочередно каждую из церквей разных конфессий. Как объяснял Саверию Вил, им очень понравилось пребывать в католическом храме, но после общения с отцом Илиодором они решили остаться у него. Здесь же на хорах были оборудованы своеобразные кельи, где жили сам священник и братья-марсиане.

Православная миссия едва сводила концы с концами на Марсе-2 и Марсе-3, а Марс-1, под управлением эксцентричного мэра Сабвея (это странное имя дали ему родители-марсиане) Куртье, был объявлен территорией «без религии».

- Брат! - широко улыбнулся Нит. - Слава Господу, ты прибыл!.. Молитвами святого мученика Иоанна Лунного ты теперь с нами. Проходи!

Саверий прошел в маленькую прихожую, одновременно служившую и притвором для храма. Справа лестница вела вверх, в кельи, на кухню и хоры. Слева была дверь в крошечный баптистерий. А прямо перед вошедшим пилотом были распахнуты тяжелые врата в святое.

- Отец Илиодор здесь? - спросил Саверий. Он поставил принесенную с собой сумку. Нит осторожно принял груз и пока отставил его в сторону. «Не спешит», - сказал Саверий. – «Это подарки... Потом разберете».

- Батюшка отдыхает и просил не беспокоить, - шепотом отвечал Нит. – Готовит проповедь к празднику – Преображению Господню...

- Но ведь... - пилот осекся, вспомнив о том, что на Марсе по решению всех конфессий церковные праздники отмечались по местному календарю, который по дням, как известно, был почти в два раза больше земного. При этом для того, чтобы заполнить «пустующие» дни, некоторые церкви решились на перестановку праздников: так, были перенесены дни памяти святых, даты смерти которых точно неизвестны, а также были чуть передвинуты отдельные великие праздники. Кроме того, Соборам пришлось давать указания насчет длительности постов и особенностей богослужения.

Нит молча наблюдал за Саверием, пока тот снимет с себя верхнюю одежду. Вил, заслышав шум в притворе, спустился вниз и, обнявшись с гостем и другом, не обращая внимания на знаки брата, громко принялся расспрашивать космолетчика о его путешествиях.

- Да что путешествия? - пожал плечами Саверий. - Всё то же самое. Единственное, что смущает, так это напарник - ярый атеист. Искренний человек, но увлекающийся и, я бы даже сказал, фанатичный. Он сторонник чистого атеизма без всяких фантазий и поклонений. Поэтому путешествия у меня в основном проходят в спорах и обмене тем или иным духовным опытом. Он мне рассказывает, как его в очередной раз пытались подцепить какие-нибудь сектанты, я ему рассказываю о нашей вере, он со мной дискутирует - вот так и летаем. А в пунктах назначения мы разделяемся: я иду осматривать местные церкви, а он ищет своих единомышленников.

На лестнице послышались шаги спускающегося вниз человека.

- Ну вот, - пробормотал Нит. – Побеспокоили отца Илиодора...

- Такое беспокойство только в радость, - священник тепло приветствовал Саверия и, благословив его, сразу же спросил:

- Как поживает Якоб?

- Отлично, - смутился Саверий. - В своем роде, конечно... Он собирался поехать в храм науки, чтобы поговорить со своим приятелем Афобием.

- Знаю, знаю Афобия... - отец Илиодор тяжело вздохнул. - Много неприятностей от него терпим. Не только мы, христиане, но и все верующие... Его культ науки, его пренебрежительное отношение к религии, ко всякой вере в сверхъестественное давно стали у нас притчей во языцех... И делом он наглядно являет свое отношение к нам: не так давно, по инициативе Храма атеизма и науки, провели через парламент закон о запрете религиозной пропаганды и распространения религиозной литературы, закрытии всех религиозных сайтов и снятии всякой религиозной символики со зданий... Бедный Якоб! Если он подпал под влияние этого человека, то он пропал. Смотри, Саверий: если он будет притеснять тебя, терпи, пока есть силы, моли Бога, чтобы Он укрепил тебя...

- Якоб собирается осесть на Луне, - нехотя поведал пилот. - Я же собираюсь продолжать рейсы, и мне подыщут нового напарника. Кого дадут, тот и будет летать... С Якобом мы, опять же в некотором роде, сдружились, по крайней мере я предполагаю, что от него можно ожидать. Кто придет на его место? Дай Бог, чтоб это был не воинствующий атеист, коих сейчас пруд пруди...

- Это верно, верно, - покивал головой священник и провел Саверия в храм, где они уселись на одной из лавок у иконы Трех святителей. - Святой Иоанн Лунный, как ты знаешь, тоже был пилотом, космолетчиком. С ним летали безбожники... И в один из рейсов, когда они выгружались на Луне, помнишь, что спросили у него приемщики, заметив крест на его груди? «Веруешь ли во Христа?» А он ответил им: «Верую», и как они разъярились...

- Его убивали медленно и долго... - Саверий помнил эту ужасную историю, случившуюся в самом начале покорения Луны, когда на спутнике Земли были всего три станции. Иоанн Лунный стал первым христианским мучеником. Тогда провели расследование и установили, что члены экипажа его судна давно уже хотели расправиться с ним. И наконец, им удалось сговориться с лунянами, и вдоволь поиздеваться над несчастным Иоанном. Первого «внеземного» мученика канонизировали через сорок земных лет после его гибели. - А сколько было после него...

- Я тоже жду, когда за мной придут... - отец Илиодор перекрестился. - Слава Богу за всё... Несколько месяцев назад объявили о том, что все храмы, кроме культовых сооружений в Деусе, должны быть закрыты... И постепенно закрывают храм за храмом, церковь за церковью, а настоятелей арестовывают и обвиняют в религиозной пропаганде... Вот и я по своей воле, сам ни за что не закрою этот храм, но... придут ведь, рано или поздно придут за мной... Но что я? Кто я такой в масштабах Вселенной? Главное, чтобы православная вера сохранялась на всех планетах и космических станциях, и на Марсе чтоб жила вера во Христа. Много здесь борющихся с нами, много здесь ратующих за свободу человека... А что человеческая свобода? В человеке душа - христианка, а кто-то пытается эту душу вынуть и сделать совершенного, но бездушного человека. Несчастный Афобий и Бронс, до сих пор не могу понять кто это – мужчина или женщина, хотят вытравить из человека веру в Бога, создают какие-то новые особи... Ужасно, ужасно... К чему мы придем в итоге? К людям-роботам? Бесполым существам, живущим для наслаждений? Не вычистят ли они само существо человеческое? Кто же мы тогда будем? Чем отличны будем от животных?

- Много ли прихожан, отец Илиодор? - Саверий спрашивал не только для того, чтобы сменить тему беседы. Он сам долго размышлял: покончить ли ему, наконец, с космосом, уйти ли в отставку и приземлиться (прилуниться, примарсианиться) где-нибудь, где есть церковь. На Марсе верующему будет трудно - разве что в Деусе, районе Марса-2, еще теплится религиозная жизнь, на Луне чуть легче, на Земле - полная свобода и равноправие всех религий. А на станциях кого и чего только не найдешь!.. Есть даже христианский монастырь на одном из астероидов.

- Как сказать... На праздники (на сайтах марсианского интернета мы вывесили расписание богослужений, правда, без указания точного места, и календарь. Сайты периодически закрывают, а мы снова открываем их) приходит человек сорок, на последней воскресной литургии было два десятка, тех, кто знает, куда идти. Со всех концов Марса приезжают... Впрочем, не один же храм на Марсе, не только один я остался... Есть еще епископ Марсианский Иаков в Деусе, три иеромонаха - вне Деуса, в еще пока не закрытых храмах... Как-то потихоньку, может, и выправим к лучшему ситуацию...

- Как прошла Пасха?

- Светло, - и сам священник весь просиял. - Десять причастников... Я, когда ехал сюда, думал: когда праздновать Пасху? Или Рождество Христово? Здесь не Земля и даже не Луна... Я и теперь с ужасом думаю о том, как мы будем отмечать праздники где-нибудь на Плутоне или за пределами Солнечной системы... Здесь, слава Богу, всё разрешилось. Но что будет дальше? Время не привяжешь к Земле, а ведь Рождество Христово и Пасха имеют вселенское значение!.. Но я вижу, что ты спрашиваешь, о чем-то раздумывая про себя. И кажется, я знаю, что у тебя на сердце. С такой тоскою ты говорил о том, как Якоб собирается осесть на Луне... Ты ведь тоже хочешь выйти в отставку, разорвать контракт с этой ужасной фирмой?.. В конце концов ты не женат, не привязан к какому-то конкретному месту, ты свободен в выборе своего места жительства... Что же ты сам хочешь? Чего?

- Я жду знака, - просто ответил Саверий. - Я не могу решиться... Если бы Господь указал мне мой путь, я бы бесповоротно пошел им...

- Так ли это?.. Часто Господь указывает путь, но человек или не решается идти, или боится, что не хватит сил, или думает, что это не тот знак, что это обман чувств... И позже только выясняется всё величие замысла Божия об этом человеке, но тот поворот уже пройден, и Господь вынужден (да, Он же не неволит никого) предлагать тебе другой путь... Взгляни на свою жизнь, взвесь всё, посмотри, как складываются обстоятельства, к чему тебя ведет Господь, и тогда, когда в голове все сложится, решайся...

В этот момент в дверь решительно постучали. Вил и Нит одновременно оказались у двери. Вил посмотрел в окошко слева, а Нит - в окошко справа.

- Полиция, - коротко сообщил Вил. - Шестеро. Надо уходить, отец Илиодор...

- Я останусь, - тихо, но твердо сказал священник, но Саверию он только кивнул на алтарь. - В шкафу надо дернуть за крючок с кадилом. Аккуратно... Нит, проведи... Вил, повремени немного и открывай...

Космолетчик хотел было сказать священнику, что это скорее всего из-за него, по его «пилотову» душу пришла полиция, что это он, по указанию земных церковных властей, кое-что привез с собой на Марс и уже отправил почтой в места назначения, но взгляд отца Илиодора был суров и не допускал никаких возражений. Да и сам Саверий успел сообразить, что дела не только его будут плохи, если его здесь обнаружат.

Подчинившись священнику, он последовал за Нитом, который уверенно пройдя в алтарь, раскрыл шкафчик...

3

Якоб остановился в апартаментах, неподалеку от величественного здания администрации Иконии. Здесь, в отличие от других отелей и постоялых дворов, не предлагали «любое живое существо для развлечений», ограничиваясь лишь рекламой алкогольных напитков, курительных, наркотических и психотропных веществ. Впрочем, стоило только мигнуть менеджеру, и каприз самого взыскательного клиента удовлетворялся буквально через пару мгновений.

Якоб долетел на такси до здания апартаментов и, сойдя на крыше, с помощью лифта-каталки переместился в свой номер. Отперев дверь с помощью удостоверения личности, он уверенно шагнул внутрь и замер.

В комнате его уже ждали двое. Один - андроид - молча стоял у окна, запахнутый в легкий плащ. Второй - марсианин с мрачным лицом, облаченный в полицейский мундир, - деловито изучал на голограмме какие-то документы. При появлении Рубера андроид не пошевелился, зато полицейский тут же подскочил и, жестом послав магнитный импульс двери, захлопнул ее за вошедшим.

- Нам не должны помешать! - объяснил он и представился: Жарк Ролз, офицер полиции Палимпсеста, - кивнув на андроида, назвал и его, - Куб 102, местный полицейский... Я к вам, гражданин Рубер, вот по какому делу: вы работаете и летаете вместе с неким Саверием Никомосом. Вы знаете, что он христианин?

- Да, мне об этом известно, - Якоб успел прийти в себя и сконцентрироваться. Что им нужно от Саверия? Или он совершил какое-то преступление? - А в чем дело?

- Видите ли, - Жарк рассмеялся, - с недавних пор только на Марсе-2, а именно в Деусе, можно эксплуатировать религиозные сооружения и здания, во всех остальных районах и городах на это наложен запрет. Кроме того, иностранцам, негражданам Марса то есть, запрещено посещать религиозные здания. Сегодня в Палимпсесте мы закрыли один храм, куда наведывался ваш... коллега. Мы видели, как он вошел туда, но не нашли его внутри. Обыскав позднее (дураки, не могли сразу всё прощупать!) всё здание, мы обнаружили тайный выход на соседнюю улицу. Несомненно, что он бежал и теперь где-то скрывается... На судне он не появлялся, Деус мы держим под наблюдением, равно как и оставшиеся - немногочисленные - христианские церкви... Мой вопрос достаточно прост: не могли бы вы оказать содействие нам в поисках? Где он может быть? Есть ли у него знакомые на Марсе?

Якоб покачал головой:

- Только я... и христиане. Возможно, он решил переночевать у одного из прихожан храма... Да вы это и без меня знаете...

- Когда вы отправляетесь с Марса? В документах значится завтрашний день. Но я... из своих источников... знаю, что вы собираетесь увольняться и обосноваться на Луне. Значит ли это, что вы не летите завтра?

- Мы собирались завтра вылететь как раз на Луну, - взвешивая слова, ответил Якоб. - В журнале на этот счет ничего не сказано, мы - почти вольные птицы... На Луне я собирался зайти в представительство фирмы и подать в отставку. Насколько я знаю, Саверий раздумывал над этим же... И если он решился, то быть может, уже здесь - через филиал на Марсе - он подал заявление и остается тут.

Лицо полицейского стало еще мрачнее.

- Тем не менее, если он с вами свяжется...

- Я непременно извещу полицию, - глядя в глаза Жарку, уверил его Якоб.

Андроид вызвал лифт-каталку, и, погрузившись в его отсек, полицейские отбыли.

Космолетчик слукавил. У него была на примете пара мест, где мог бы остановиться Саверий. Впрочем, скорее всего, полиция знала о них: они все были расположены в Деусе. Саверий рассказывал о том, что он знаком с епископом Марсианским Иаковом, и что он навещал последнего в Деусе, в храме. Полиция в Деусе была своя, и отделу нравов Палимпсеста или Марса-2 туда был путь заказан. А пока пошлешь запрос, пока выпишешь ордер... птичка может и упорхнуть. Они, конечно, быстро спохватились: перекрыли пути к Деусу; при желании можно все камеры внутреннего наблюдения в городах и со спутников (ими была покрыта вся территория Марса) направить на дороги к этому району. Другое дело, как подозревал Якоб, полиция пока не обладала такими полномочиями. Не такой уж и значительной птицей был Саверий. И за что его собираются судить, полицейский так и не ответил. За посещение культового здания? Смешно. За эксплуатацию религиозного здания? Действительно, если есть запрет на службы (а как еще понимать «эксплуатацию религиозного здания»?), кроме как в Деусе, то так можно позакрывать все храмы. Ах да, Якоб спохватился, ведь Саверий мог просто зайти в храм и ни на какую службу не оставаться, да и службы как таковой вообще могло не быть. В конце концов почему культовое сооружение не может простаивать? Вот зашел прихожанин, посидел, пообщался со святым отцом и... вышел. Тогда всё точно, Якоб потер подбородок, Саверия можно было арестовать уже за то, что он, негражданин Марса, посетил культовое здание... И если его найдут...

Якоб вызвал компьютер и набрал на голограмме запрос. Так и есть! Негражданин Марса за первое посещение здания религиозного назначения приговаривается к крупному штрафу, второе посещение грозит уже высылкой с лишением всех прав и всего имущества на Марсе. Если Саверию припишут второе посещение, то его без всяких разговоров вышлют с Марса. А кто поведет судно на Луну? Одному в принципе справиться можно, сложновато будет, но можно. Да что там говорить! Он привязался к Саверию. Вместе прилетели, вместе и улетать собирались. Каждому свое, конечно, но что ж, атеист бросит верующего в беде?

«Не по-товарищески это», - Якоб раздумывал над тем, пойти ли ему искать Саверия или плюнуть на всё и с удобством расположиться в номере. – «Куда ехать? В Деус? Так он перекрыт... Правда, если Саверий успел проникнуть туда, то его нужно предупредить, чтобы он не высовывался. Или во всяком случае поехать к этому его знакомому епископу и сообщить, что за Саверием следят и собираются арестовать».

Возможно, что и за ним будет установлена слежка: побежит сейчас один пилот к другому, или выведет один на убежище другого, тут-то и появится полиция и схватит обоих... Да за что же?..

На личный оповеститель пришло сообщение, что с грузом возникли проблемы, и что срочно требуется прибыть в космопорт для уточнения кое-каких деталей. Грузом занимался Саверий, какая-то часть поставки даже была оформлена на него лично. Якоб значился только как перевозчик - в его обязанности входила только доставка груза до места назначения.

«Я даже не знаю, что там», - Рубер помрачнел. – «А не из-за груза ли разгорелся костер? Может, Саверий что-то привез, а они под предлогом посещения им культового здания хотят привлечь его к более серьезной ответственности... Гм... Как бы не убили его. Здесь всё возможно... Нет, надо предупредить Саверия. Груз пока подождет...»

Космолетчик вызвал лифт-каталку и в смешанных чувствах покинул апартаменты.

4

Саверий вышел на соседней улице. Почти весь квартал был оцеплен, и ему пришлось некоторое время подождать, пока отца Илиодора и двух братьев не выведут из дома и не посадят в арестантскую машину.

Оцепление сняли в момент отлета арестованных. Усмехнувшись, Саверий не стал вызывать такси, а перебежав к остановке общественного транспорта, дождался автолета, идущего до Деуса. Именно в Деус и надеялся попасть Саверий и, разыскав там епископа Иакова, предложить ему свою помощь.

«Интересно, успели ли они обнаружить, что груз, который мы везли на Марс, почти сплошь состоит из богослужебной утвари...» - автолет был полон, и никто не обращал внимания на свернувшегося калачиком в кресле человека. – «Если да, то меня уже должны разыскивать... Может быть, полиция пришла вовсе не за отцом Илиодором... Да, скорее всего именно за мной и пришли... Запрещенные товары... Территория, свободная от религиозных предрассудков, но зато всецело поклоняющаяся богам науки... Амелия, эта верховная жрица, или черт знает что такое, всем мэрам промыла мозги насчет религии... А уж как сильны сепаратистские настроения на Марсе. Под этим соусом недурно и подать отделение религии от государственных властей (все религии-то - с Земли, а мы, марсиане, не хотим иметь ничего общего с Землей; наверняка все церковные «боссы», все лидеры мировых религий хотят распространить свое влияние и на Марс, чтобы Марс был зависим от Земли. Нет, все связи нужно оборвать. Своя наука, своя марсианская вера - атеизм!), и уж совсем просто поднять атеизм в качестве государственной идеологии. Религия отделена от государства? Стало быть, мы проповедуем государственный атеизм. Всё просто... И Марс потихоньку превращается (если уже не превратился) в самостоятельное государство. Луна уже пережила этот период, уже прошла Лунная война (не дай Бог, первая Лунная!), Земля распределила сферы влияния на Луне между своими государствами. А Марс... у Марса автономия, но мэры городов назначаются в ООН, но парламенты подотчетны ООН, но бюджет зависит от вливаний с Земли... Правда, Земля прикусила язык, когда дело коснулось права на свободу совести и вероисповедания. Земля смолчала, когда всю религиозную жизнь ограничили Деусом... Но ничего, скоро я буду там... Скоро я зайду в Воскресенский храм, скоро я - если всё сложится благополучно, и хотя бы часть груза не попадет в руки полиции нравов, - передам книги и утварь нуждающимся христианам...».

После обычного для общественного транспорта «просвечивания» на предмет запрещенных вещей автолет должен был двинуться вглубь Деуса. Однако остановка на этот раз затянулась дольше, чем всегда. Взволнованные пассажиры спрашивали друг у друга, в чем дело, водитель-робот не мог дать вразумительного ответа: ему приказали ждать инструкций, и он подчинялся полиции.

В автолет вошли трое полицейских, которые, рассредоточившись, принялись проверять документы у пассажиров. Саверий сидел почти в самом конце, один на двух креслах, и чем ближе подбирались проверяющие, тем острее он чувствовал, что этот рейд проводится «по его душу».

Разбить окно и вырваться наружу? Бессмысленно, ибо наверняка там его уже «ждут». Захватить автолет? Но робот не двинется с места без приказа извне. «Что ж», - Саверий всмотрелся в черты лица молодого марсианина-полицейского, который уже протягивал руку со считывателем, чтобы просканировать его удостоверение, - «пропадать, так пропадать».

Их глаза встретились прежде, чем информация могла считаться. Было заметно, что полицейский узнал того, кого нужно было узнать. Однако его рука нажала несколько голографических клавиш, и устройство послушно отрапортовало, что документы Саверия в полном порядке. Чуть кивнув, юноша прошел мимо.

Саверий облизнул пересохшие губы. Что это? Милость Бога? Ангел?.. Полицейские уже ушли, автолет воспарил ввысь, а космолетчик все не мог прийти в себя...

Выйдя у вокзала, Саверий почти бегом пересек площадь, и только за деревянными дверями Воскресенского храма он смог вздохнуть спокойно.

Был день, в храме немногочисленные прихожане ставили свечи, а проходивший мимо иеродиакон на вопрос Саверия о том, где он может найти епископа Иакова, только указал на лестницу, ведущую наверх, на хоры.

Епископ был там, в своей келье. Келейник куда-то ушел, и владыка был один. Дверь была распахнута, и было видно, как преосвященный читает Новый Завет. Густая черная борода, ясные глаза и сухощавое тело - таким помнил Саверий иеромонаха Иакова, таким он остался и после архиерейской хиротонии.

- Благословите, владыка! - сказал космолетчик, сходя с лестницы на дощатый пол хоров.
Епископ повернулся к нему и, чуть улыбнувшись, благословил, добавив:

- А как же «Молитвами святых отец наших...»?.. Ну ладно, ладно... Вижу, что с дороги, но не торопишься. Уж не решил ли остаться?

- Похоже на то, - Саверий сел на табуретку. Небольшое пространство хоров было почти полностью отведено для певчих, и только маленькая каморка (келья) в углу была отгорожена тонкой перегородкой с дверью для проживания там епископа. Правда, Церкви в свое время передали довольно большое здание под епископию, но владыка благословил создать там жилой дом для священнослужителей и гостиницу для приезжих христиан. Сам же перебрался в Воскресенский храм и поочередно служил то в нем, то в храме Всех святых в Епископском доме. Еще две часовни в Деусе были в распоряжении епископии - вот и все епархиальные здания в Деусе. - Меня объявили в розыск. Отца Илиодора арестовали. Я бежал... Похоже они добрались до груза... К вам ничего не приходило?

- Да вот только что, - преосвященный взмахнул рукой, - я отправил Серафима, келейника своего, на вокзал встречать поезд с Иконии. Что-то да прибыло...

- Слава Господу, - выдохнул Саверий. - Не всё забрали...

- Надеюсь, это не ловушка, - озабоченно коснулся бороды архиерей. - Подошлют груз, приставят соглядатаев: кто придет, куда отвезет...

- Я думал, в Деусе...

- О, - Иаков грустно усмехнулся и поднялся. - Здесь полно шпионов... Руки-то коротки свои законы нарушать, так они приглядывают. И стоит только оказаться за периметром - под белы рученьки ведут в участок: кто такой, не прибыл ли пропагандировать религию... В лучшем случае отошлют обратно, в худшем - административный арест и в перспективе тюрьма или высылка с Марса...

- Что ж они так взъелись на религию?..

- Давняя это история... Еще с первых поселенцев на Марсе она длится. Те были известные атеисты, видные ученые. Вот они, пока им доверяли с Земли, решили основать на Марсе первое поселение, свободное от религиозных предрассудков. И пускали на Марс только со своего «благословения». Так - неестественным отбором - они и существовали долгое время, пока их аферу не обнаружили на Земле. Разумеется, был скандал, об этом много писали, рассуждали... Но у этих «товарищей» было серьезное лобби. Они продавили инициативу: отвести под религиозный «уголок» отдельный район, назвать его Божественным, или по-простому - Деус), предоставив остальным поселениям на Марсе самоопределяться: нужны ли те или иные культовые сооружения в конкретном поселении. Христианам удалось построить почти в каждом районе хотя бы по одному храму... С началом притеснений, которые приобрели широкий размах при нынешнем мэре Марса-1 Сабвее Куртье, сумевшего привлечь на свою сторону мэра Марса-3 Кона Джонсона и почти уговорившего мэра Марса-2 Мильтона Саймонена начать кампанию против религии, прихожан стали отслеживать, лишать работы, привлекать к ответственности за разные мелкие правонарушения и так далее. Священников не регистрировали, а с деусской регистрацией отсылали обратно, то есть сюда... Я лично пытался поговорить и с Куртье, и с другими мэрами... Лишь Саймонен встретился со мной и в приватной беседе признался, что хоть и является атеистом, но стоит за свободу совести. На Марсе-2 поэтому христианам живется более-менее сносно, а в остальных частях Марса... увы, - владыка вздохнул. - И что самое ужасное, я ничего не могу с этим поделать. Только молитва и утешает, только молитва и живит меня... Что противопоставить, кроме нее, безбожным властям? Истории у Марса нет, исторических зданий Церковь не занимает, работать на двух работах трудно, а священническую «работу» власти не признают. Мол, мы дармоедством занимаемся и с трудовых людей только деньги берем, ничего не давая им взамен. Храм атеизма и науки они построили, заявив, будто это не культовое сооружение, сами же, похоже, поклоняются этой науке и своему безбожию... Там еще живут христиане, но... священники - а я их всех знаю по именам, наших-то - тайно несут свое служение. Не угасла еще совсем там церковная жизнь, еще жива на Марсе вера, и мы надеемся, что со временем к власти придут другие, благосклонные к христианской вере люди...

- Меня сегодня спас полицейский, - внимательно слушавший епископа Саверий воспользовался паузой в его речи. - Он мог меня выдать, но... сделал так, что меня пропустили.

Космолетчик вкратце поведал преосвященному о своем путешествии, и Иаков, перекрестившись и сотворив молитву, сказал:

- Отслужим благодарственный молебен!.. У нас тут... эх, за что меня обвиняют в экуменизме и предательстве христианства!.. У нас тут создан Союз верующих за свободу совести. Там мусульмане, христиане, иудеи, буддисты... Мы объединяем всех в борьбе с безбожными властями. Мусульмане, если есть возможность, передают христианам книги и утварь, мы, если можем, то же самое делаем для других религий... Нас многое разделяет, но сейчас у нас одна цель - сбросить безбожное иго!.. Вот и во все структуры мы пытаемся ставить своих людей. Муфтии, имамы, раввины, иеромонахи - все, кто может нести свое служение там, за периметром, не будучи обнаруженными властями, живут и действуют там.

- У вас есть какой-то план?

- Мы пока ждем... Салем - один из исламских лидеров - выступает за революционный путь. Он говорит, что на Марсе-3 у него уже есть вооруженная группировка, которую, после низложения мэра, можно легко перебросить на Марс-2... Я категорически против этого метода... Но на всё воля Божия. Если Салем не выдержит и начнет военные действия, поддерживаемые, как он уверяет, Землей, то боюсь, и нам придется тоже сказать свое веское слово, ведь поражение его скажется на всех нас...

Снизу раздался голос:

- Владыка! Груз прибыл!..

- Серафим! - Иаков направился к лестнице, Саверий, поддержав старца, спустился следом. Внизу их уже ждал улыбающийся Серафим - молодой марсианин в подряснике. «В таком виде он ходил по району», - решил про себя пилот. – «Значит тут свобода...». - Ну как, где груз?

- Вот, - юноша указал на небольшой пакет у своих ног. Епископ глянул на Саверия, тот тихо сказал: «И это всё... Там было почти полтонны...». Он лично сортировал свертки, и это был один из многих, которые он откладывал для отправки преосвященному Иакову.

- Что ж, ничего, - владыка, благословив, велел Серафиму разобрать ношу. Там оказались свечи, несколько книг, крестики и маленькие иконы. - И это тоже все во славу Божию... Отнеси наверх и спускайся на молебен!.. Где Дион?

Уже знакомый Саверию иеродиакон мгновенно вырос перед епископом.

- Молебен отслужим... - Дион исчез, а Иаков обратился к Саверию: После молебна Дион отведет тебя в Епископский дом. Там тебе дадут комнату, ужин... Там сейчас почти как в монастыре, только что живут и мужчины, и женщины. У нас тут спокойно, но на всякий случай смотри по сторонам: вдруг заметишь «хвост». И не дай Бог, тебя выкрадут... Был такой случай недавно: шел разыскиваемый внешними властями человек, его стукнули по голове, кинули в скутер и вывезли за периметр, а там присудили: выслать прочь с Марса, приговор привести в исполнение немедленно. Так что... - владыка, не закончив фразу, развернулся и прошествовал отнюдь не старческой походкой в центр храма.

5

Якоб Рубер заглянул в несколько питейных заведений, прежде чем направиться в Деус. Он предполагал, что за ним будут следить, хотя визуально он никого не видел. Техника слежения шагает вперед семимильными шагами, и разумеется, на параноидальном Марсе уже давно установлены и функционируют средства наблюдения, не заметные глазу человека. Маленькие мушки, налепленные на зеркала кусочки, фонари и прочие предметы - все это могло заключать «глаз» Большого брата.

И особенно пристально «глаз» следил за Деусом. Людям, правда, удалось добиться того, что в общественном транспорте демонтировали камеры наблюдения. Это вызвало скачок карманных краж, который, впрочем, скоро сошел на нет. Преступников на Марсе не уважают. Здесь цивилизованное, избранное общество, где нет места не только религиозным предрассудкам, но и девиантному поведению.

Проституция, конечно же, была легализована. Алкоголь продавался без ограничений. Но всякий пьяный должен был пить в своем доме, а всякие любовные дела должны были делаться не в публичных местах. «То, что происходит за дверями помещения, находящегося в частной собственности, не должно никого интересовать», - заявил как-то Куртье. – «Но то, что выносится вовне - будь то религиозная атрибутика, колокольный звон, голос с минарета, последствия алкогольного опьянения или публичные совокупления - это всё подлежит осуждению!.. Этому нет и не будет места на Марсе. У нас есть свои традиции, свои ясно и четко обозначенные цели и приоритеты. Мы - передовая в научном плане планета, мы - энтузиасты и элита ученого мира! Мы не можем позволить, чтобы наше элитарное общество позорили какие-то недалекие или легкомысленные люди!». Это, и не только это, заявление мэра вызвало бурю на Земле. Отголоски дошли до Марса, но никаких санкций не последовало. Марс был слишком важен для Земли, чтобы принимать жесткие меры в отношении него. На красную планету стремилось большинство ученого мира Земли: здесь хорошо платили, давали прекрасное оборудование и создавали идеальные условия для научной работы.

Якоб, отказавшись от очередного приглашения местной красавицы «получить удовольствие, которое бывает один раз в жизни» ответом «Я еще пожить хочу», покинул питейное заведение и сел на автолет до Деуса.

Как ни странно, но уже на подлете к границе района транспорт был остановлен, и по громкой связи водитель-робот сообщил о том, что они разворачиваются.

«В чем дело?» - зашелестели пассажиры. – «Что случилось?»

«В связи с угрозой террористического акта район Деус временно объявлен зоной чрезвычайного положения», - пояснил робот, следуя точным инструкциям полиции. – «Весь общественный транспорт выведен из района. Полиция и военные силы Марса готовятся к проникновению в зону... Сохраняйте спокойствие и не пытайтесь попасть на Деус».

«Что-то случилось», - решил Рубер и, выглянув в окно, увидел, как все пространство затянуто Вооруженными Силами Марса. Где-то виднелись лазерные танки, а небо бороздили легкие юркие истребители. – «Как будто война...».

- Я так и знал, - пробормотал кто-то рядом с Якобом. Он повернулся. Чернокожий марсианин в одной рубашке и легких брюках тоже прилип к окну и бормотал: Они все же начали атаку... Я же говорил...

Космолетчик одним движением закрыл рот пассажира. Тот испуганно воззрился на Якоба.

- Молчи! - одними губами прошептал пилот. - Еще одно слово, и тебе не сносить головы...

Пассажиры, казалось, увлеченные развертывающейся вокруг них картиной, не заметили действий Рубера.

Автолет развернулся и направился обратно. Пассажиры ехали молча, изредка бросая друг другу пару фраз. Все вдруг стали озабоченными и погрустнели.

Выйдя на той же остановке, на которой сел, Якоб кивнул чернокожему пассажиру на такси. Марсианин, недолго думая, поплелся за пилотом.

Рубер знал одно место, которое почти наверняка не прослушивалось. В одном из самых «девиантных мест» Иконии - клубе «Хорз» - можно было усесться за столик в темном углу, и под жуткие вопли пьяной молодежи, которую потом грузили в такси или скутеры роботы-дворецкие, под оглушающую музыку, можно было поговорить. Прослушивающая аппаратура в принципе могла выдержать те ритмы, что раздавались в клубе, но, во-первых, на взгляд Якоба, полицию там мало что могло заинтересовать, а во-вторых, сквозь звуки музыки и пьяный ор трудно было различить тихие крамольные речи. Веселящиеся там люди были почти сплошь известны полиции, что ожидать от них было вполне ясно, а новички сюда заглядывали редко и быстро уходили, устав от грохота музыки и опустошив свои карманы на дорогущие напитки и не менее дорогих девушек.

Якоб, пару раз побывав здесь, сообразил, что в этом месте лучше всего устраивать заговоры и переговоры. Устроившись в углу и приблизив к себе марсианина, который не сводил глаз с танцующих полуобнаженных девушек, пилот приступил к расспросам:

- Что ты говорил и кому?

Пришлось говорить эти слова прямо в ухо, и, вздрогнув, его собеседник смущенно ответил:

- Я... ничего никому не говорил.

Якоб стиснул его руку и угрожающе прошипел:

- Мне терять нечего, я в их картотеках не числюсь... А вот ты, похоже, можешь проходить по парочке-другой дел... Скажем, по религиозным статьям.

Марсианин снова вздрогнул и, тяжело вздохнув, промямлил:

- Кто вы такой, и что вам нужно?

- Информация... Ты знаешь, что происходит, а мне нужно это знать, так как там мой приятель...

- Верующий?

- Верующий... Так что ты знаешь?

- Скорее всего, - подбирая слова и перестав коситься на девушек, забормотал марсианин, - это предупреждающий шаг властей на возможные действия Салема.

- Кто такой Салем?

- Лидер исламистов... У него под началом была... группировка... на Марсе-3... Он хотел начать действовать... Нас предали, группировку на Марсе-3 выдали властям... И теперь, видимо, они решили добраться до самого Салема, а он живет в Деусе...

- Ты ехал в Деус, чтобы спрятаться, так?

- Да, - чернокожий парень затрясся. - Вы ведь не из полиции, нет?.. Я вам сказал только то...

- Только то, что уже известно, - усмехнулся Якоб. - Нет, я не из полиции...

Он задумался. «Видимо, они стали шерстить все грузы, направляющиеся на Марс... и в Деус в частности... Поэтому и нас накрыли. Обычно нас не проверяли, или не особо смотрели... А сейчас накрыли, обнаружили что-то... Эх, Саверий, Саверий... Плюнуть бы на тебя, не лезть бы... Что дружба? Только привязанность человеческая... Мимолетность в глазах вечной материи... Ан нет! Как вот тебя бросить и самоустраниться... А как тебя вызволить? Ты ж наверняка у епископа уже, да и сам все знаешь... И если сейчас полиция и войска пойдут «чесать» Деус, вам же не устоять... Они и Салема найдут, и тебя заодно арестуют... Храмы, может, и не тронут, но зато после всех событий можно отменить законы о свободе совести в Деусе и окончательно прихлопнуть религии на Марсе. Все храмы на Марсе закрыть, священнослужителей выслать... Какой шанс! Какой идеальный повод!.. Этот Салем сам дал все карты в руки Куртье... Не засланный ли он шпион, этот Салем? Уж больно топорная работа... А если его арестуют, то может, и медаль дадут, а по головидео объявят, что казнили».

- Ты сам-то верующий? - спросил Якоб марсианина. - Как зовут тебя?

- Я - Тлодт... Верующий... Я буддист.

- Ну... - космолетчик не мог скрыть удивления. - И такие тут есть?.. Что ж... вы все там заодно что ли?

Красноречивое молчание было ему ответом.

«Против атеизма все религии едины... Горькая ирония», - Якоб продолжал усиленно соображать. – «Скоординировались... Захотели единым фронтом выступить... Что ж... Ничего не попишешь... Как полезть против рожна?.. Тьфу ты... Что делать с атакой на Деус? Куда бежать, кого просить?»

В это время Тлодт вновь перевел взгляд на творящееся на сцене и уже не мог отвлечься. Якоб поднялся и тихо отошел от столика. Буддист, кажется, и не заметил его отсутствия. Тем лучше. Все равно он не собирался расспрашивать этого верующего о сопротивлении, о Салеме, явках и паролях. Если тот что-то и знал, то вряд ли рассказал бы: место не то, обстановка не та, и доверия к Якобу у него нет. Да и сам Якоб разве следователь, разве умеет он раскалывать допрашиваемых и с помощью психологических приемов выуживать информацию?

Рубер успел только тронуть панель открытия дверей внутри здания, чтоб попасть к лифтам, как во входную дверь вломилась полиция. Несколько андроидов мгновенно распределились по клубу. Девушки, как водится, завизжали, а кто-то из посетителей не преминул разбить бутылку о голову ненавистного полицейского.

- Никому не двигаться! - послышался властный голос. - Всем оставаться на местах и предъявлять документы по первому требованию!

Якоб успел сделать шаг и закрыть за собою дверь. Помещение клуба занимало три этажа, и если на втором этаже, где они находились, отдавалось должное женщинам, то этажом выше предпочитали проводить время в наркотических комнатах и винных отделениях. Там же раскуривались различные смеси, а также клиенты ложились в специальные саркофаги, где наслаждению подвергались все органы чувств: можно было заказать либо кино 5D с личным участием, либо определенную гамму запахов, чувственных ощущений, либо что-то еще по вкусу и желанию заказчика и, разумеется, по «мощностям» клуба.

Этаж ниже был отдан под салоны красоты: косметические процедуры, операции и прочее. Миновав его, Якоб не решился тронуть панель открытия дверей: полиция наверняка заняла и эти помещения. Оставалась единственная возможность - выйти через подвал.

В самом низу он был всего один раз, и больше появляться там не хотелось. Там делались ставки, и проводились гладиаторские бои. Причем гладиаторами были специально созданные для этой цели и выращенные в Инкубаторе люди. Там они рождались в пробирках, там им ускоряли рост, там им наращивали мышцы и придавали нужную форму тела. Там они становились гладиаторами под требования клиента. Эти люди, по мнению Якоба, уже и не были людьми - это были человекоподобные создания, только и способные, только и рожденные затем, чтобы развлечь зрителей и умереть. Они жили, как коровы или свиньи на ферме: за ними ухаживали, их кормили ровно столько, сколько необходимо, приводили женщин для их нужд, тренировали. А затем выпускали, делая ставки... Вся жизнь этих гладиаторов была запрограммирована. Редко кто выживал целый сезон. А если и выживал, то он все равно погибал сам: так было заложено в его природе, и таковы были условия Игр - чемпионом каждый раз должен был стать новый гладиатор. Зрителям наскучивали одни и те же лица из сезона в сезон, посему уже в пробирках закладывали срок жизни гладиатора...

Его оглушили вопли толпы. Собравшиеся кругом болельщики кричали и вопили на разные голоса и языки. Официальным языком Марса был марсианский - смесь английского и французского, созданный в свое время отцами-основателями. Каждый прилетавший обязан был выучить марсианский, и только после этого ему давали гражданство. Якоб сносно говорил по-марсиански, однако многие местные выражения, диалекты не понимал.
И сейчас он тоже мало что понял из речи подскочившего к нему низенького марсианина в полосатой рубашке. Тот, жестикулируя, видимо, пытался вовлечь Рубера в Игры: сделать ставку или хотя бы просто поболеть. Якоб покачал головой и указал на выход: мол, мне бы туда. Низенький сделал знак рукой и подозвал к себе крепкого вышибалу.

- Это за ним, наверно, - отчетливо расслышал Якоб сквозь шум. Эти слова он понял мгновенно. Вышибала показал глазами кому-то еще и стал угрожающе приближаться к Руберу.

Деваться было некуда. Затевать драку бессмысленно: он один против как минимум двух хорошо обученных молодцев. С другой стороны просто так сдаваться было негоже. Прижавшись к стене, Якоб заметил неподалеку от себя пожарную сигнализацию...

Кто-то успел крикнуть, что тревога ложная, но пена, повинуясь приказаниям техники, под аккомпанемент завываний сирены, вызванной к жизни ударом Якоба по кнопке, хлынула с потолка на головы обезумевших зрителей.

Увернувшись от кулака вышибалы, Рубер проскользнул между двух посетителей и нырнул в гущу орущих болельщиков. Низенький вопил: «Вон он! Держи его!», но мало кто соображал, кого именно нужно ловить.

В суматохе распахнулись двери, и полицейские, дежурившие на улице, попытались войти в подвал. Но не тут-то было. Толпа зрителей разорвала стройные ряды полиции и вырвалась наружу. Влекомый активными болельщиками Якоб только на остановке автолетов смог отбиться от их круга и, прижавшись к тонкой стенке, спрятать лицо.

Полиция явно кого-то искала. По небу сновали беспилотники, а по улицам разъезжали андроиды с объемной камерой вместо головы.

«Обложили», - с горечью подумал космолетчик. – «Ни в отель не вернуться, ни по улице пройтись... Да и что я такого сделал?.. К коллеге захотел поехать?.. А, значит знаю, где он находится... Что могу сказать о грузе? Ничего. Знал, что там находится? Нет. А чем докажу?.. Зря я вообще сунулся в Деус. Сидел бы в номере... Хотя так и так бы привлекли. Если они начали военные действия, нанося превентивный удар по Деусу, то за мной бы все равно зашли. Я ж груз привез... А что там было? Оружие?.. Вряд ли, его бы не пропустили сразу же... Что-то религиозное? Возможно, но я-то тут при чем? Вон и Афобий подтвердит, что я атеист и к религиям не имею никакого отношения... Может быть, поехать к Афобию? Он меня примет... Возможно, укроет, или во всяком случае сможет объяснить властям, что я ни при чем... Что же до Саверия? Ну скажу им, будто думал найти его в Деусе, в православной церкви. Все логично - он православный, Деус - свободный район. А если спросят, знаю ли я, к кому он пошел? Скажу, что знаю, что там есть епископ. Есть же? Есть. Им это и без меня известно, да и всем это известно!»..

Подошел автолет. Ехать на такси было небезопасно: все таксомоторы просматривались. Правда, этот маршрут автолета прямо к храму не шел - приходилось ехать с пересадкой, но Якоб уже все для себя решил. «Вернусь в Храм и попрошу помощи... Своим не отказывают».

Автолет не проверяли, а другой, шедший к Храму, был переполнен, так что Рубер стоял, почти не скрываясь. Выйдя около Храма, он облегченно вздохнул. Полиции не было видно, и он уверенно зашагал ко главному входу.

6

После молебна владыка Иаков наказал Диону проводить Саверия в Епископский дом и устроить его там. Иеродиакон молча кивнул и только подставил руки под благословение.

- Вечером приходите на службу, - прощаясь с Саверием, пригласил преосвященный. - У нас также намечено заседания президиума Союза. Салем должен представить свой план действий... Надеюсь, обойдется без...

Он не успел договорить. В дверь буквально ворвался послушник, марсианин с тонкой бородкой и плоским лицом.

- Владыка!.. Полиция! Она оцепила Деус, они... говорят, что мы скрываем террористов, и грозятся ввести войска, если мы не выдадим им Салема и еще с десяток человек по списку.

Иаков переменился в лице.

- Салем атаковал, Трифон?

- Нет, - мотнул головой послушник. - Я спрашивал дорогой у Али - он побежал к своим, - и Али говорит, что их кто-то выдал... Салем хотел сегодня объявить о начале военных действий с завтрашнего утра. Власти нанесли упреждающий удар: арестованы люди Салема на Марсе-3 и Марсе-2. Али утверждает, что они сопротивлялись... Сегодня страшный день, сказал он и побежал к имаму...

- Беда... - епископ перекрестился и прошептал молитву. - В Дом идти нельзя... И тебя тоже, наверно, ищут, - он грустно улыбнулся Саверию. - Есть список, Трифон?.. Дай взглянуть...

Трифон вынул из кармана маленький излучатель и, нажав на кнопку, вывел перед владыкой голограмму.

- Так-так... Ну конечно, - Иаков указал на одно имя ближе к концу списка. - Вот Саверий Никомос. Обвиняется в незаконной торговле, контрабанде, неповиновении властям, религиозной пропаганде, посещении зданий религиозного назначения... За это, мой мальчик, полагается минимум высылка с конфискацией всего марсианского имущества, а то и вселенского, если им удастся договориться с Землей... Да, на Марсе тебе делать нечего...

- Они и на Луне могут его достать, - вставил слово Дион.

- А смысл им доставать его там? - повернулся к нему епископ. - На Луне на эти «преступления» смотрят сквозь пальцы. Не выдадут... Да и какой резон выдавать им Саверия Марсу? Чтобы его выслали им обратно?.. И преследовать за пределами Марса наши власти тоже не будут, невелика птица, ты уж прости, Саверий... Что ж, на всё воля Божия... Серафим!.. – он крикнул келейнику. - Свяжись с Салемом и с Махмудом. Если есть возможность, дай знать Улугбеку... Мы должны срочно собраться... – и владыка обратился к послушнику. - Сколько у нас времени, Трифон?

- Очень мало, владыка, - послушник вывел часы на головидео, - не более часа...

- Управимся, - Иаков велел «закладывать» легкий скутер на три места. - Полетишь со мной, - положил он руку на плечо Саверию. Тот и помыслить об этом боялся.

Скутер вел Трифон. Пролетев несколько кварталов, они свернули на площадь Героев, где их застал звонок от Серафима, сообщившего, что владыку уже все ждут в Зале советов в здании Союза.

Союзное здание, или Дом Союза, располагался через две улицы от площади Героев. Четырехэтажное здание было поделено на сектора, по числу религий в Деусе, а всю центральную часть - от первого этажа и до последнего - занимал величественный Зал советов, служивший если не символом объединения всех религий, то зримым символом их единства в борьбе против антирелигиозных сил.

Епископ Иаков вышел из скутера и, сопровождаемый Саверием и Трифоном, дистанционно припарковавшим транспортное средство в подземном гараже, решительно направился внутрь здания.

Миновав холл и пройдя мимо сновавших туда-сюда людей, владыка прошествовал прямо до дверей Зала советов, куда его пустили без каких бы то ни было вопросов два андроида. На Саверия и Трифона они перестали обращать внимания после жеста Иакова, означающего «Эти люди - со мной».

За массивными дверями перед взором Саверия выросло сферическое пространство Зала. За круглым столом уже сидели несколько человек. Пространство вокруг них было увешано голограммами со сменяющимися изображениями. Саверий увидел, как Деус окружили войска, как медленно, но верно пересекают границу вооруженные отряды полиции, как полицейские Деуса рапортуют прибывшему начальству, как опускаются на площадях машины для арестантов...

- Вот, Иаков, полюбуйся, - завидев епископа, обратился к нему один из сидевших за столом мусульман. На его голове красовался зеленый тюрбан, а смуглая кожа была изрезана морщинами. - Им осталось только объявить Деус отныне зоной, свободной от религиозной пропаганды, и наша песенка спета!.. Идеальный повод для отмены всех благ и всех преференций для района... Это ты, Салем, - гневно бросил он сидящему рядом с ним высокому мужчине в изящном костюме, - во всем виноват!.. Твоей головы требуют.

- А я и не отказываюсь свою голову класть, - отчеканил Салем. Тонкая борода не могла скрыть его возраста - он был еще очень молод. - Но вину свою не признаю! Кто-то в моем окружении сдал наши позиции. Я догадываюсь, кто это мог быть, и надеюсь, что он уже ликвидирован... Две сотни воинов арестованы или погибли! Вот о них я жалею и скорблю, а не о себе. Если бы можно было обойтись одной жертвой, пусть это был бы я.

- Сейчас не время для самобичевания, - подал голос кардинал. Иаков сел на свое место, а Саверию и Трифону подали стулья в стороне от членов президиума Союза. - У всех у нас есть списки. Этих лиц требуют доставить на площади к арестантским машинам. Если все эти лица - а они говорят, будто все «списочники» находятся в Деусе, - не будут выданы, то в район войдут войска, начнутся поголовные обыски и аресты подозрительных лиц. Боюсь, что в этом случае у марсианских властей будет законный повод лишить Деус всех привилегий.

- А в случае выдачи «списочников» отмены привилегий не будет? - спросил кто-то из мусульман.

- Власти уверяют, что нет, - ответил за кардинала пастор Фридрих Грог (его имя и сан Саверий прочитал на табличке перед ним). - Они заверили нас, что им нужны только эти лица. Получив их, они уберут войска, и всё вернется в обычное свое русло...

- Что им грозит? - спросил Иаков. - Что грозит «списочникам»?

- Разное, - нехотя ответил Фридрих. - Салему, - он не взглянул в сторону мусульманина, - смертная казнь через аннигиляцию за попытку вооруженного мятежа. Еще двум мусульманам наверняка то же самое. Остальным... кому пожизненное, кому сроки, а кто-то может «отделаться» штрафом или высылкой...

- Так а что мы заседаем-то тогда? - Саверий сумел прочесть имя воскликнувшего седовласого пастора - Эрих Роммер. - Надо выдать властям этих людей, и делу конец. В конце концов у нас нет сил сопротивляться. Если мы устроим войну здесь и сейчас, когда мы к ней не готовы, то это будет бессмысленное кровопролитие и напрасная жертва. Мы что, можем отбиться от войск? Или мы можем наслать на них гром и молнию?.. Чем мы можем ответить, кроме как выдачей «списочников»?

Все молчали.

- Если мы их выдадим, - медленно произнес раввин, - то мы... распишемся в собственном бессилии. Чего мы стоим, если мы вот так просто - по первому требованию властей - выдаем этих людей? К тому же... с чего вдруг мы - президиум или вообще все люди Деуса - знаем, где находятся те или иные люди? Нам-то откуда знать, где они? Может быть, они и в Деусе, но где конкретно? Мало ли где они скрываются...

- Что вы предлагаете, Соломон? - бросил ему Роммер. - Не выдавать? Закрыться в молчании?

- Я предлагаю ответить, - жестко сказал Соломон, - что мы не знаем, где находятся указанные лица. А любые силовые попытки - обыски и прочее - будут освещаться нашими СМИ и транслироваться на Землю. С каких это пор терроризм появился на Марсе? Чем они докажут, что нам известно, где находятся «списочники»? Если мы их выдадим, значит признаем, что мы владеем информацией обо всех... преступниках в нашем районе. А то и обвинят нас в укрывательстве их.

- И обвинят! - воскликнул Роммер. - Так и сделают, едва мы заикнемся о своем незнании. Ага, скажут, вы не знаете? А не укрываете ли вы их? Вас надо самих выслать с Марса!..

- Может быть, ничего страшного не будет, если они войдут в Деус? - Кто-то из католиков откашлялся. - Мы не следим за передвижениями граждан в районе. Если хотят - пусть сами ищут...

- Они потребуют данные камер, - сказал Фридрих. - Впрочем, они уже расспрашивают наших полицейских... Их беспилотники вряд ли обнаружили «списочников», хотя с самого утра они кружили над Деусом... Если мы откажемся предоставить им информацию, они потребуют от нас сотрудничества...

- Послушайте! - вдруг ударил по столу и поднялся Салем. - Я долго слушал вас, и мне это надоело! Вы все знаете, где находятся «списочники». Если нет, то так и ответьте, что не знаете. А если знаете, то сообщите самим людям, что их разыскивают. И всё!.. Каждый принимает решение самостоятельно: выходить навстречу властям или нет. Что бы вы ни решили сейчас, я точно пойду отсюда прямо на площадь к арестантской машине. Пусть на смерть, это мой выбор!.. Другие пусть решают каждый сам за себя: хотят, выйдут, не захотят - вы им не указ и тащить их за руку на площади не имеете права!.. Ответьте властям, что вы провозгласили по улицам, что вы известили каждый дом о «списочниках». Если те выйдут - то вот они, берите их. Если не выйдут, то - и тут вы должны пожать плечами - вы можете только оказывать всемерную помощь в поисках, но указать точное место вы не можете!.. Итак, - он решительно вышел из-за стола и направился к дверям, ведущим к «черному ходу». Почти на пороге он обернулся и сказал: Я иду на смерть, это мое решение. Пусть каждый человек из «списка» подумает: готов ли он до смерти исповедовать свою веру.

Когда за ним закрылись двери, сидевший с ним смуглый человек в тюрбане произнес:

- Так и поступим!.. Объявим - если еще кто-то не знает, все уж в курсе, - что власти ищут таких-то и таких-то лиц. Не будем ни на что намекать и предрешать их выбор. Властям же дадим ответ, что такое объявление мы дали, а конкретное местонахождение «списочников» в Деусе нам неизвестно.

Все согласно закивали. Саверий поднялся и, не обращая внимания на удивленные взгляды, подошел к владыке Иакову:

- Благословите, владыка, я пойду сдаваться!

- Вы есть в «списке»? - вмешался кардинал.

- Да, я Саверий...

Иаков благословил и тихо сказал космолетчику:

- Всегда помни о Христе. Молись. Я надеюсь, что ты найдешь себе духовного отца... Как видишь, и отец Илиодор под арестом, и я здесь остаюсь... Молись о нас, помни нас! С Богом!

Саверий, поклонившись членам президиума, молча прошел к «черному ходу». За раздвижными дверями скрывался длинный коридор, который вывел его к закоулку близ площади Героев. Площадь уже была полна полицейскими и окружена народом. Растворившись в толпе, Саверий прошел к другому концу площади.

Несколько андроидов, заломив руки Салему, заталкивали его в арестантскую машину.

- И меня не забудьте, - крикнул Саверий, растолкав зевак и направляясь к полицейским.

7

Якоба в Храме никто не останавливал. Он благополучно прошел к пункту информации, где задал свой вопрос безликой системе. «Афобий Эльпид сейчас в Инкубаторе», - ответил Якобу приятный женский голос. – «Я сообщу ему о вашем прибытии. Подождите его в гостевой комнате номер 5».

Движущаяся лента доставила гостя в названную комнату. Персональные лифты-каталки выделялись только сотрудникам Храма, гостей же по всем зданиям развозила лента.

Якоб отказался от напитков и погрузился в чтение марсианского журнала. Афобий не заставил себя долго ждать. Пилот успел перелистнуть всего пару страниц, когда улыбающийся марсианин легкой походкой вошел в комнату.

- Я уж и не надеялся увидеть тебя вновь, Якоб, - Афобий жестом «подозвал» кресло и опустился в него. - Я, правда, сейчас немного занят. Последние генетические разработки отнимают столько сил.

- Ты, наверно, знаешь, что меня разыскивает полиция, - без обиняков начал Якоб, - но я ни в чем не виноват!

- Вот как?.. - Афобий задумчиво потер подбородок. - А в чем тебя обвиняют?

- Как ни смешно, но судя по всему, в помощи Саверию, второму пилоту. Он под свою ответственность провез на Марс груз с религиозными вещами. Мы попали в неудачное время: сейчас в Деусе проходит спецоперация, выкуривают оттуда фанатиков. И видимо, стали проверять все грузы, вот и наш попал под проверку... И полиция теперь думает, будто я сотрудничаю с верующими, будто я помогаю контрабандистам...

- Разумеется, ты был не в курсе? - Лицо марсианина стало жестким.

- Ну конечно! Я только пилот. Моя задача - доставить груз. А что там - этим занимается фирма... Мое дело маленькое...

- Зачем ты пришел ко мне? Хочешь, чтоб я тебя укрыл?

- Мне некуда больше идти... И не к кому. Я думал, что ты поймешь меня. Мне нет смысла помогать церковникам...

- Возможно, - Афобий поднялся и прошелся по комнате. - Почему я должен укрывать тебя от полиции?

- Не должен, - Рубера ошарашила такая постановка вопроса. - Я... прошу у тебя совета.

- Что тебе грозит? Разве у полиции есть доказательства? Чего ты боишься?

- Я... - Якоб усмехнулся. - С них станется обвинить меня в контрабанде. Документы о приемке я подписывал? Подписывал. Ответственность несу за содержимое? Выходит, что несу. Уж не фирма ли наша на Луне отвечать будет? Особенно в связи с разворачивающимися событиями... Я вез, я и отвечаю... Да вот только почему я должен отвечать за то, что я не знаю? Мало ли чего там перевозил Саверий!..

- С ним-то всё ясно, - недобро отозвался Афобий. - Он фанатик... А ты-то чего беспокоишься? Зачем ты бегаешь от полиции?

- Я поначалу хотел предупредить Саверия, - Якоб задумался. - А потом... потом я понял, что они за мной охотятся тоже...

- Ты хотел его выручить? Предупредить? - Афобий не мог скрыть своего удивления. Он оперся руками о спинку кресла. - Что же ты сразу не сказал? Ты же оказывал помощь... точнее, хотел оказать помощь фанатику!

- Я думал, - оправдывался пилот, - что Саверий ни при чем! Ко мне в номер ввалился полицейский, стал говорить о том, что на Палимпсесте запрещена эксплуатация религиозных домов... Мол, Саверий пошел туда... Я так и не понял, в чем его обвиняют... Я подумал - вот, моего коллегу разыскивают за его веру. Это же неподсудное дело!..

- Раз государство в лице своих органов разыскивает человека, значит так нужно, - жестко прервал его Афобий. - Здесь не может быть никакой ошибки! Если искали за соучастие в отправлении религиозного культа, стало быть, человек в нем участвовал.

- Так что же это - незаконно? Я всегда считал, что Деус свободная территория, а другие районы... ну... терпят что ли. Кто запретил служить в храмах? Это же не пропаганда?

- Якоб, Якоб! - вздохнул марсианин. - Твой Саверий - гражданин Марса?

- Нет.

- А по закону неграждане Марса не имеют права участвовать в отправлении религиозных культов помимо Деуса!.. («Я читал это, читал» - промелькнула мысль в голове Якоба.) Прилетел и хочешь постоять на коленях - пожалуйста, в Деусе. В других районах - нельзя...

- Полицейский говорил о запрете эксплуатации...

- Верно!.. Религиозные здания, кроме находящихся в Деусе, должны быть закрыты. Ты видел храм на Палимпсесте?

- Нет.

- Я тоже, но более чем уверен, что, во-первых, оно имеет явные признаки культового здания, а значит подлежит закрытию. Во-вторых, местный священник наверняка служил, а значит осуществлял религиозную пропаганду. И в-третьих, ты что-то там говорил о грузе… Достаточно причин для розыска преступника?

- Но зачем ко мне было идти?.. Они и без меня могли его выследить…

- А что если полиция проверяла тебя на благонадежность? Можно тебе доверять или нет?.. И что ты сделал? Сбежал предупреждать преступника. Достойный поступок… Кому ты помогать вздумал? У нас развитое цивилизованное общество. Наука шагает вперед семимильными шагами, исследован Марс, впереди еще десятки планет, опыты в биологии... А что на деле? Дремучее мракобесие! Бога придумали! Невидимке поклоняются... Не смешно ли? Все такие граждане стоят у нас на учете.

- Да знаю я... - Якоб опустил голову. - Пусть всякие сектанты и прочие чудики стоят на учете... Что им от Саверия-то нужно?

- Видимо, у него уже были проблемы с марсианскими законами, - Афобий участливо посмотрел на космолетчика. - Тебе его жалко?

- Мне жаль его как человека, - бросил Якоб. - Он человек хороший... Вряд ли он мог совершить какую-нибудь пакость. Я его три года знаю, вместе столько налетали... Он безобиден. А что верует - так это его проблемы... Зря на Марсе затеяли эти гонения... Вот сектантов бы разогнать, а не всех подряд верующих...

- Религия это зло, - прошептал, едва сдерживаясь, Эльпид.

- Зло-то зло, но... Они же жить не мешают. Вот те, кто про Небесного Владыку толкуют и подсовывают свои чипы, вот этих пропагандистов и нужно отлавливать и высылать. Я понимаю, что Саверий оказался в плену иллюзий, что бога нет и всё это ложь, но... это не мешает ему быть нормальным, адекватным человеком.

- Неужели? - усомнился Афобий. - И что он говорит о смерти? Что он говорит об атеистах? Осуждает их?.. Знаю я этих верующих. Чуть что завидят противоречащее их убеждениям, норовят вытоптать, разорвать и уничтожить. С ними невозможно нормально говорить. Они навязывают свою нравственность и мораль другим людям. Почему я должен их слушать, почему я должен подчиняться их требованиям? Почему я не могу любить того, кого хочу, и работать так, как мне нравится?

- Они вроде бы за свободу, - неуверенно произнес Якоб. - Они говорят, как надо, но не заставляют жить по их указке. Так и мы тоже: говорим, предлагаем, но никого не заставляем.

- Нет! - рубанул воздух марсианин. - Мы провозглашаем свободу  - свободу ума, свободу морали, свободу нравственности. Есть государственные законы - им мы должны подчиняться. Государство пишет те законы, которые являются благом для всего общества. А между собой, внутри своих домов и внутри себя люди могут вести себя так, как захотят. Кто заглядывает ко мне в спальню? Кто решает, пью я сегодня или сплю с очередным человеком или роботом? Почему я должен слушать разглагольствования о христианской, мусульманской, буддистской морали? Я отсылаю их вопли им назад и делаю так, как считаю нужным делать. Они мне не указ! Я живу по государственным законам и своим, своим личным законам!

Афобий перешел на крик, но вовремя опомнившись, взял себя в руки.

- Посему отцы-основатели приняли правильное решение. Они провозгласили Марс планетой, свободной от религиозных догм! Только чистая наука, только лаборатории, только научные опыты - вот что должно составлять основу нашего общества. Вот чем ценен Марс, вот чем мы живем. Но чистота эксперимента была подорвана: религиозные фанатики и тут сумели просочиться, надавили на землян, и те согласились отдать Деус под их колонию, а на остальных территориях самостоятельно решать вопросы... Но ничего!..

Марсианин подошел к столу и несколькими движениями пальцев вывел головидео. Полиция в это время покидала Деус.

- Вот и всё, - сказал Афобий. - Завтра будет принято решение о запрете отправлений всех религиозных культов. Все храмы передаются мэриям... Хотя я ошибся, - он рассмеялся. - Мэрий завтра уже не будет...

- То есть? - Якоб почувствовал что-то недоброе в его словах.

- А ты не знал? - Марсианин горделиво распрямился. - Марс объявляет о своей независимости и высылает прочь всех религиозных и прочих интервентов.

- Значит завтра начнется война, - ахнул космолетчик.

- Земля не посмеет атаковать нас, - Афобий вновь сделал движение пальцами, и головидео исчезло, зато открылись двери, и трое полицейских, сопровождаемые пятью андроидами, вошли в комнату. - Это за тобой... - он сделал приглашающий жест, и роботы подняли Якоба. – Тебя не убьют, нет... Просто вышлют прочь. И Марс очистится от фанатиков и глупцов, от преступной нечисти и толстолобых безумцев. Мы долгое время создавали здесь не просто людей, но сверхспособных существ. В других лабораториях делали оружие, в третьих - космолеты. У нас достаточно сил, чтобы отбить любую атаку Земли... Мы не завоеватели. Мы хотим лишь свободы. Атеистический Марс - вот наш идеал!..

Якоб ничего не сказал своему бывшему наставнику. Его увели с собой полицейские и, посадив в арестантскую машину, направились к Иконии.

8

Машина остановилась у иконийской тюрьмы - серого двухэтажного здания, огороженного невысоким забором. Над острыми зубцами посверкивало в лучах солнца силовое поле.
Дежурный отметил в журнале появление нового арестанта. Якоба вначале обыскали, затем отвели в комнату, где он должен был переодеться в спецодежду, а свою оставить на хранение в тюрьме.

Облачившись в арестантскую робу, он подошел к указателю и, перешагнув через порог в крошечное пространство, оказался в лифте-каталке. Захлопнулись металлические двери, и лифт понесся по коридорам в заданном направлении.

Три тюремных этажа располагались ниже уровня земли - это были два этажа арестантских камер и этаж, отведенный под энергетическую установку. Стенами камер служили силовые поля, и таким образом, извне можно было видеть всех арестантов как на ладони. Между тем, сами арестованные не могли видеть друг друга из-за особенностей поля. Тюрьму охраняли роботы, поэтому считалось, что туалеты в камерах не должны иметь «затемнения» (кого стесняться?).

Лифт доставил Якоба в камеру. Двери раскрылись, арестант вышел на черный пол. Лифт бесшумно удалился сквозь силовое поле.

Человек мог проникнуть внутрь камеры только по заданным параметрам, а уж выйти оттуда он мог только по решению суда или указанию следователя. Еда доставлялась индивидуально в каждую камеру, и так же дистанционно приказывали вернуться назад подносу с пустыми тарелками и тюбиками.

Якоб только успел осмотреться – кровать, умывальник, унитаз, тумбочка, - как в камеру влетел еще один лифт, и из него вышел моложавый марсианин в униформе полиции. Из-под каски пробивались светлые волосы.

- Я – Жак Даум, ваш следователь, - он чуть наклонил голову и предложил Якобу сесть. – Вы обвиняетесь в контрабанде и укрывательстве разыскиваемого властями преступника. Кроме того, вы вызвали ложную тревогу в клубе «Хорз» и испортили имущество клуба… Все материалы уже направлены в суд. Адвокат вам не потребуется, всё достаточно очевидно.

- Очевидно? – Космолетчик хотел присесть на край постели, но услышав последние слова следователя, подскочил на месте. – Что у вас за порядки? Я требую адвоката!

- В условиях чрезвычайного положения, - чуть улыбаясь, заговорил Даум, - ваши требования невыполнимы. Судьи единолично рассматривают дела по документам, представленным следствием, и, руководствуясь совестью и законом, выносят приговоры. Мы ждем решения судьи с минуты на минуту. В случае одобрения судьей моего проекта вы будете подвергнуты штрафу в размере миллиона марсианских талеров и высланы из Марса первым же рейсом… Вас доставят на Фобос. Оттуда вас должен будет забрать космолет с Луны…

- Война уже началась? – Якоб пристально всматривался в бесстрастное лицо марсианина.

- Войны не будет, - безапелляционно заявил следователь. – В наших руках такое оружие (кстати, его возможности были продемонстрированы Земле непосредственно перед объявлением о независимости Марса), что любое нападение бессмысленно…

- И кто возглавил революцию?

- Куртье, конечно, - Даум посмотрел на Якоба, как на идиота. – Марс провозглашен республикой, а выборы президента состоятся через три месяца…

- Почему вы отказываете мне в адвокате? Может быть, я могу найти аргументы, доказательства вашей неправды и своей невиновности?

- Да? – Казалось, следователь был удивлен. – Всё достаточно очевидно: вы подписали документы о доставке товара через границу Марса. В документах сказано, что вы везете разные продукты питания, а в действительности там оказались религиозные предметы… Причем отсортированные для поставок во все концы Марса. Кое-чему удалось просочиться, но большая часть все же оказалась в наших руках. Укрывательство преступника – тоже очевидная вещь: вы поехали в Деус, с чего вдруг? Развеяться? А почему до этого петляли по барам?.. Ну и наконец, порча имущества, ложная тревога. Всё снято на видео, и если хотите, конечно, мы вам его представим, только толку от этого вам не будет никакого. Вы изобличены по всем пунктам… Уже одной «разборки» в «Хорз» достаточно для вашей высылки с Марса. Мы, знаете ли, не терпим у себя преступников. Тем более на новом Марсе.

Раздался звуковой сигнал, и на стене возник приговор.

- В конец! – приказал Даум, и система послушно пролистала несколько страниц вперед. – Так… Ну вот… Штраф уменьшили на полмиллиона, но остальное всё в силе. Приговор привести в исполнение немедленно… Ха!.. Могли бы не утруждаться, доставляя вас в тюрьму.

Лифт-каталка прибыл по первому же слову следователя. Внутри уже лежала старая одежда Якоба.

- Робу оставишь в лифте, - небрежно сказал Даум. – Он доставит тебя до машины. Вас всех соберут и отправят на вокзал, оттуда вышлют в космопорт и далее… Твои карманы опустошены нами – все деньги ушли в счет погашения штрафа… и, - следователь ознакомился на стене с выкладкой, - осталось тебе заплатить всего четыреста девяносто тысяч…

- Если вы меня вышлете с Марса, то как я заплачу вам штраф? – Якоб запрыгнул в лифт. Двери захлопнулись.

- Увидишь, - прочел по губам ответ Даума космолетчик.

Лифт-каталка, вырвавшись из камеры, понесся по тюремным коридорам. За это время Якоб успел переодеться и приготовиться к высадке.

Лифт выехал во внутренний двор, где его поджидала арестантская машина. Пристыковавшись к ней, механизм открыл двери и выпустил «пленника» внутрь машины, где уже сидели пятеро ссыльных. Якоб, кряхтя, пролез в отсек для арестантов. Лифт, захлопнув двери, отстыковался и унесся прочь.

Поздоровавшись с сидящими, Якоб заметил среди них человека в подряснике и подсел к нему.

- Простите, а вы... - он зашептал, - не знаете Саверия Никомоса?

- Как же, как же! - заулыбался его собеседник. - Знаю, видел его буквально сегодня... Думаю, он тоже сдался, как и я...

Якоб не знал, радоваться ему или огорчаться. Участь Саверия могла быть незавидной. Впрочем, они теоретически могли встретиться в космопорте - второго пилота наверняка тоже приговорили к высылке.

 - А вас за что арестовали? - спросил космолетчик.

- Известно за что, - человек в подряснике горько усмехнулся. - До владыки им не добраться - руки коротки. Так меня вместо него, можно сказать, арестовали. Я же... посылки все получал, документы свои показывал... Вот меня, как пособника контрабандистов, и привлекли. Я сам сдался... Меня Серафим зовут, - он подал руку Якобу, тот, представившись, крепко пожал ее.

- Нас теперь просто вышлют? - осторожно спросил кто-то из ссыльных, юноша с красными от слез глазами.

- Просто, просто, - успокаивающе похлопал его по плечу седовласый, морщинистый сосед. - Не аннигилируют... Бедный Салем! Его-то точно казнят...

- Аннигиляция? - ухватился за слова осужденного Якоб. - Она же была отменена...

- На Земле, - закончил седовласый. - А на Марсе это весьма эффективное средство от бунтов. Чуть что - пшик, и привет!.. Собирай потом молекулы в пространстве... Но страшнее всего - попасть в казематы этой тюрьмы, - он сделал круговое движение рукой. - Изощреннее пыток я не видывал... Попал я сюда полгода назад. Мелкая статья, не стоит и внимания полиции. И повели меня на пытки, информацию хотели выведать, думали, я что-то знаю... Ко мне применили только пару простых, начальных «процедур», как я им... да что греха таить - всё выложил, что знал, но их другое интересовало, о чем я и понятия не имел!.. Там, мало того, что над телом, над душой измываются... Любые фантазии могут вбить в голову, играют с мозгом, как с погремушкой... Люди выходят оттуда с прочищенными мозгами, с разорванными в клочья душами... А всё отчего? Нет, физическими пытками никого не удивишь. Но... что они вытворяют с мозгом, со снами... Нет, это непередаваемо! Мне потом рассказывали, как они заставили одного прожить всю жизнь заново, только по их сценарию. За секунду реального времени в его мозгу пронеслась вся его фантастическая (в смысле придуманная ими) жизнь. А они придумали мучительную и страшную судьбу... Он пережил... Ох, я не могу передать, что там было. Сожжение жены и детей, неоднократные пытки, убийства, ужасная смерть... Когда его вернули к реальной жизни и показали, что прошла всего секунда, и пообещали, что «прокатят» его еще несколько раз, благо сценариев у них куча, он расписался везде, где было нужно, он... в их руках был, как глина... Но к каждому, разумеется, свой подход...

- Да как они смеют! - подал голос ссыльный с голубыми глазами и черной кожей. - Мы же люди! Они же сами провозглашают здесь гуманистическое общество!

- Ха! - Седовласый издал смешок и покачал указательным пальцем. - Нет, нет!.. Что есть человек для них? Воля случая, природная случайность, если не ошибка природы. Скажу больше - человек и есть ошибка природы с их точки зрения. Природа создала какое-то разумное существо - полуобезьяну и не удосужилась сделать эту обезьяну совершенной... Человек сам развился из неандертальца, сам прошел путь эволюции и стал тем человеком, которого мы видим сейчас. Но разве это конец? Разве это венец творения природы? Природа только дала толчок, первый импульс... А человек, современный человек, используя все научные знания, должен улучшить свою сущность, доработать себя, убрать лишнее и преобразовать свое тело. Человек получил разум за тем, чтобы вырваться из природных явлений, стать богом, наконец... Этого-то они и хотят! Вечности не только этого мира, но и человека! Сделать человека не зависимым от природы. Он отпочковался от нее и сам вершит отныне свою судьбу. А для достижения цели ничего не жаль. Ни экспериментов над себе подобными, ни аннигиляции человека... Что человек? Его можно возобновить. Он, как лес, вырастет снова. В пробирке, в Инкубаторе. Вот и у нас...

Машина тронулась с места.

- У нас возьмут клетки... Им цена, может быть, грош... А они из нас вынут то, что им нужно, и заменят на подобное... Вот и штраф наш... А кто скажет, что мы банкроты?

- Но это же наши тела! - запротестовал голубоглазый. - Они не имеют права!

- А какое у тебя еще есть имущество, помимо твоего тела? - возразил ему седовласый. - Что есть у тебя, чтобы заплатить огромный штраф? Тебя высылают с Марса, здесь ты не заработаешь денег. А с Луны разве пришлешь? Зато у тебя есть тело, которым ты владеешь, и стало быть, на него можно наложить взыскание. Какой орган у тебя здоровый?..

- Ты что! - замахал руками еще один арестант - мужчина среднего возраста с прилизанными волосами. - Прям вырежут? По живому?

- Ну усыпят уж, наверное, - предположил Серафим. - Я слышал о такой практике...

- И слава Богу... Главное, чтоб вернули на Землю... - Седовласый вздохнул. - И чтоб сердце с мозгом не вырезали, а без остального... Может, и проживу спокойно...

- А какой им резон вырезать наши органы? - спросил прилизанный. - Ведь они сами выращивают не хуже...

- Наши органы, мой дорогой друг, в отличие от «пробирочных» происходят с Земли... - Седой ссыльный грустно вздохнул. - С Земли... Вот, пожалуй, единственное наше сокровище... Мы... живые люди, в отличие от этих... «пробирочных» искусственных марсиан...

- Я прошу вас! - Серафим успокаивающе поднял руки. - Они тоже люди...

- Да? - Грозный голос был ему ответом. - Люди? Родившиеся неестественным путем, с привитыми генами, с прочищенными мозгами при воспитании... Эти, - он указал за пределы машины, - марсиане выращивают особую расу, чистую расу... А из нас делают живых рабов! Из землян делают рабов. Мало им андроидов. Нет, им нужны наши гены, им нужна наша кровь, чтобы рабы не могли сказать, будто они выращены из пробирки и произошли неестественным путем... Они заставляют мужчин совокупляться с женщинами, чтобы те рождали рабов!

- Ну это сказки! - вставил голубоглазый.

- Да? - обернулся к нему седой. - Был бы жив Салем, он бы показал тебе... видеозаписи этих мерзостей... Ты не знаешь, что творят эти «чистенькие». Им всё сходит с рук, потому что Земля глуха и слепа, а у них своя мораль и нравственность. Свои боги, своя марсианская вера. Наука - вот их бог...

Эти слова эхом отозвались в сердце Якоба, но он молчал. Ему нечего было возразить, он не владел фактами, но одно было ясно: на Марсе творилось что-то неладное, и его увлечение талантами Афобия теперь разбивалось на сотни кусочков.

Их высадили на вокзале и под надзором андроидов провели в тесную комнатушку.

- Что-то будет, - пробормотал седой, когда за ними захлопнулась дверь.

- Газ! - выкрикнул прилизанный, первым почувствовавший запах.

Двое упали. Якоб еще секунду держался на ногах, но и он повалился на пол. Последней его мыслью было: «Только не сердце!».

Эпилог.

- Что с нами было? – спросил голубоглазый. Он сидел рядом с Якобом, у иллюминатора. Космолетчик очнулся несколькими секундами раньше и пытался прийти в себя. Тело болело, но осмотреть себя пока было невозможно - костюм закрывал все тело. «Главное жив», - подумал Якоб.

Космолет уже тормозил. За иллюминаторами исчезал Марс.

- Мы на Фобосе, - прошептал кто-то за Якобом.

- Кто здесь? - раздался голос где-то еще дальше сзади. - Назовите ваши имена. Нас здесь десять человек. Я позади всех и вижу головы…

Все стали называть себя. Голубоглазого звали Джон Хартнем, а слева от Якоба оказались седой и прилизанный: Роберт Лоу и Дерек Фишгроу.

Якоб с замиранием сердца услышал позади себя имя Саверия. Не убили! Его тоже только выслали. Вот они снова встретились. И при каких обстоятельствах! Могли ли они помыслить о том, чем закончится их рутинный полет на Марс?

- Якоб Рубер, - громко выкрикнул он, когда дошла его очередь. - Привет, Саверий!

- Якоб, - ахнул Саверий, накрепко пристегнутый к креслу. - Живой!.. Слава Господу!..

Из космолета их высаживал экипаж андроидов. Поочередно отстегивались кресла, и ссыльных выводили по узкой «кишке» в зал ожидания космопорта Фобоса. Здесь уже дежурили земляне и луняне.

Первым вывели Саверия. Андроиды, вытолкнув его из «кишки», сразу же поворотились назад, за следующим осужденным. К Саверию подбежало несколько человек. Врач озабоченно ощупал его и дал команду посторониться:

- Им всем требуется полное обследование. Неизвестно, что у них вырезали марсиане и чем заменили...

- Они могут не прожить и дня, - услышал шепот позади себя Саверий. Заботливые руки провели его к движущейся полосе, и в сопровождении охраны они двинулись куда-то по коридорам космопорта.

- Вас погрузят в наш космолет, - говорил ему по ходу движения врач. - Мы обследуем вас всех за время полета до Земли. Выдача только началась...

- Войны, войны не будет? – взволнованно спрашивал Саверий. Врач отвел взгляд, а моложавый капитан, подтянутый и быстрый в словах, ехавший вместе с ними, ответил пилоту:

- Не будет, - капитан тут же отдал приказ, и их пропустили на тяжелый военный крейсер. - Мы сможем договориться...

- Марс хочет независимости и... свободы, - проговорил космолетчик. - Они хотят сделать совершенных людей...

- Знаем... - капитан криво усмехнулся. Они сели в лифт-каталку и медленно поехали по коридорам корабля. - Марсиане думают, что с помощью генетики смогут изменить человеческую природу. Чтобы человек жил долго и не думал о богах, чтобы человек жил без болезней и страданий... Забавно слышать это!.. Они считают, что природа не в силах создать совершенное творение, зато сам человек может!.. Это утопия. Они хотят вырастить свободного человека, ограничив его уже на генетическом уровне. Они хотят лишить человека свободы воли, указав ему точный ориентир, осудив веру в сверхъестественное, запретив естественные чувства, семьи, брачные узы... Они хотят разрушить все человеческое общество только потому, что оно будто бы мешает человеку быть свободным. По их словам, без религии, без ее догм, без воспитания человека в семье, без навязывания ему идеалов общества можно создать по-настоящему свободного человека... Что ж, посмотрим, что у них получится...

Саверия поместили в удобную двухместную каюту, выдав ему новое белье и наказав не выходить до того момента, как его позовут. Тело пилота было все в «заплатах», но, проведя беглый осмотр, врач заявил, что все органы функционируют нормально и лететь Саверий может.

Космолетчик только попросил, чтобы соседом его по каюте был Якоб. Его пожелание было исполнено (разумеется, врач уточнил у Рубера, хочет ли он того же: поселиться вместе с Саверием, на что Якоб ответил горячим «да»).

До отлета с Фобоса оставалось совсем немного времени. Якоб и Саверий обнялись при встрече и, усевшись на постелях, принялись делиться друг с другом новостями. Вначале Якоб поведал свою историю, а потом выслушал рассказ второго пилота.

- Интересно, что стало с оставшимися в Деусе, - произнес Саверий. - Дай Бог, чтобы они были живы... Их теперь, наверно, вообще возьмут в блокаду.

- Дурак я, дурак, - сетовал Якоб. - Этот Афобий мне пудрил мозги все это время: давай с нами, мы атеисты, мы построим атеистический рай, у нас, на Марсе, будет процветание... А я верил! Я думал, они хотят помочь всем людям - занимаются наукой, исследуют гены; хотят помочь всем нам избавиться от несовершенств нашего тела...

Космолет приготовился ко взлету, и приятелям пришлось лечь в постели...

Через некоторое время, уже в полете, когда ремни были отстегнуты и пилоты сидели, непринужденно разговаривая, к ним зашел врач в сопровождении военного чина - майора фон Штрауса, приятного мужчины средних лет с выразительными глазами и волевым подбородком, и пригласил на процедуры. Остальные ссыльные уже либо прошли осмотр, либо готовились к нему. Космолетчиков поместили в специальные камеры, где со всех сторон осмотрели, осветили и, удовлетворенные, разрешили одеваться.

Когда Якоб и Саверий вышли из процедурной и подошли к доктору Краузе, возглавлявшему группу экспертов, занимающихся осмотром ссыльных, майор фон Штраус как раз заканчивал оформлять их документы. На голограммах мелькали цифры и буквы, военный что-то листал, вставлял, изменял и редактировал.

- Всё в порядке, - сообщил он приятелям, оторвавшись от своего занятия. - По прибытии на Землю вам выдадут новые удостоверения личности... Штрафы Марса мы не признаем, так что ваше имущество в целости и сохранности, что не скажешь о деньгах на ваших марсианских счетах... Ну ладно... Доктор, расскажите, как обстоят дела.

- Легко отделались, - сказал им Краузе. Погладив себя по лысине, доктор одернул белый халат и постучал пальцем по монитору. - Хотя они изрядно «поскребли» вас... Вот, полюбуйтесь. Красное - это то, что у вас отсутствует или заменено. Радуйтесь, что глаз не лишили, или половых органов... Они поставили вам довольно качественные аналоги. На год их хватит, а там... - Краузе задумался. – Ну, почти всё мы можем воссоздать... У нас те же лаборатории...

- А есть то, что вы не можете воссоздать? - спросил Саверий.

- Не у вас... - доктор понизил голос. - Одному как-то «подселили» в голову кошмары. Он, бедный, не может спать: так его терзают во сне... С этим бороться трудно, но мы стараемся... С душевными болезнями всегда сложнее.

- Но зачем так делать? - задал вопрос Якоб.

- А кто их знает? Может поиздеваться решили, а может, чтоб меньше болтал и думал, - Краузе пожевал губами. - Когда у тебя в голове такой «буравчик», тебе не до рассказов о Марсе... Боюсь, как бы он не покончил с собой...

- Как мы можем узнать новости с Марса? - перевел разговор на другую тему Саверий.
Доктор кивнул на фон Штрауса, и приятели подсели к майору.

- Мы, - начал Саверий, когда военный поднял на них глаза, - хотим узнать, как обстоят дела на Марсе. Мы беспокоимся... Особенно за тех, кто остался в Деусе...

- Дела... - майор наморщил лоб и выключил голограммы. - Дела там не ахти. Мы ведем переговоры о вывозе двух тысяч человек... На Земле идут дебаты: соглашаться ли с условиями Марса или нет. Луна выступила категорически против независимости Марса. Это-то понятно: у них уже была война, они знают, что такое борьба за отделение от Земли... От Деуса войска отошли, полиция была выведена... Но исполняющий обязанности президента Марса Сабвей Куртье издал указ о запрещении любой религиозной деятельности на Марсе. Все, кто будет уличен в этом, подлежат высылке... Боюсь, что нас ждет массовая депортация... К Марсу уже посланы все имеющиеся грузовые и пассажирские суда.

- Значит мы всё так и оставим? - сжал кулаки Якоб. - Позволим им плодить «чистых»?..
Фон Штраус внимательно посмотрел на него.

- Нам демонстрировали возможности так называемых новых людей. Не человек, а машина, компьютер. Есть боевые особи, есть ученые... У них там как-то... по кастам всё распределено, я не изучал подробно еще отчеты и предварительные данные, но похоже их эксперименты с генетикой можно считать удавшимися. Они сделали из людей функциональных биороботов. Внешне это обычный человек, а внутри... полная бездуховная личность. Зато каждый занят своим делом, говорит Куртье... Возможно.

Доктор Краузе давно делал знаки майору, и тот, заметив их, не сразу понял, чего хочет врач.

- Ах да, вам пора отдохнуть... Идите поспите. Мы скоро прибудем на Землю...

- А можем мы, - напоследок спросил Якоб, - чем-то помочь? Мы пилоты...

- Знаю, но это не в моей компетенции, - развел руками майор. - Отдыхайте. На Земле решат, как и чем вы можете помочь.

Приятели, попрощавшись с врачами, отправились к себе в каюту. Зайдя внутрь, Якоб и Саверий одновременно легли на постели.

- Ты знаешь, - вдруг сказал Рубер, - я мечтал о том, что я буду спокойно жить на Луне или Марсе, общаться с такими же, как я, материалистами, что жизнь будет мирно течь, и я тихо умру, окруженный внуками... Но вот я, выпотрошенный и нищий, лечу на Землю не для того, чтобы жить спокойно, но скорее для того, чтобы воевать... Ты веришь в то, что не будет войны?

- Пока будет перемирие, но война непременно будет. Рано или поздно. Марсианам будет тесно на красной планете, и они наверняка захотят распространить свою идеологию и на другие населенные пункты. Начнут со станций, а потом... В общем, столкновение неизбежно.

- Думаешь, мы выстоим?

- Посмотрим... Может быть, Куртье это антихрист, и мы живем в последние времена... А если нет, значит еще поборемся... Я беспокоюсь за владыку Иакова, за отца Илиодора... Посплю и пойду навещу Серафима... Мы не можем так просто оставить наши храмы на Марсе.

- Храм атеизма и науки тоже оставите?

- Да, пусть стоит... Как памятник человеческой глупости...

Якоб повернулся на бок. Он не был согласен с утверждением Саверия, но почему-то ему очень не хотелось, чтобы Афобий торжествовал победу. «Храм пусть останется... А что делать с людьми? С марсианами? Да люди ли они, эти новые марсиане?.. Что делает человека человеком? Воспитание? Природа?.. Можно ли родиться человеком, или им можно только стать?.. Где граница между нечеловеком и человеком?.. Какими науками, знаниями, умениями должен овладеть человек, чтобы стать человеком?.. Раньше было проще – родился от женщины, значит человек. А сейчас рождаются из пробирки, в Инкубаторе, с заданными генами и функциями. Они – люди или нет? Есть ли у них душа? Или человек – это вид животного, всего лишь одно из звеньев Царства животных, вид Homo sapiens, у которого должна быть преемственность от предыдущего поколения, чего не скажешь об искусственно выращенном создании. Что оно есть, откуда взялось, каков его путь?.. Или и вправду человек - это только глина, из которой можно слепить что угодно в Храме атеизма и науки?.. Человек – это только начало пути к Человеку... Человек, человек, для чего ты получил… нет, точнее, обрел разум? Для чего ты обрел разум? Зачем он тебе сдался, если тебе было так комфортно в обезьяньем облике?.. Взгляни, первобытный человек, до чего дошли твои потомки! Думал ли ты, в кого они превратятся, кем они станут?.. А если б представил, захотел бы прогрессировать дальше?.. Что же будет дальше с человеком?»

Так и не решив для себя этот вопрос, Якоб закрыл глаза и заснул.