Вверху братья Серафимы Кроленко: Иван и Сергей
Глава 22. 1914. Война
1914.Август. Война. Мобилизация. Берут всех молодых мужчин.
Брат Сергей только что отслужил действительную службу, пришёл из армии в феврале 1914 года, а в августе вновь мобилизован.
В Филипповке общие проводы, за мобилизованными на вокзал тянется толпа матерей, жён, девушек, сестёр. Посадка в вагоны. Плач женщин, последние объятия, в отчаянии ломают руки, обмороки. Поезд медленно отходит от перрона. Бегут за поездом, поезд набирает скорость.
Последние крики прощания, отчаяния. Тянутся детские ручонки: «Тятя, папа, тато!». А поезд увозит всё дальше в огненный смерч войны отцов, сыновей, любимых, братьев. Жандармы успокаивают толпу своим окриком: «Разойдись!» Вытираются слезы, прекращаются всхлипывания, постепенно тает толпа.
1915 год. В магазинах пусто, продуктов не хватает, если появляется в продаже сахар, выстраиваются 2-х километровые очереди.
Глава 23. Первая влюблённость
1916 год. Мне 15 лет. Отец поехал в волость попросить справку о том, что мне 16 лет. Это даст мне право устроиться на работу.
В мае 1916 года я поступаю работать на шерстомойку. Работаю, перебираю шерсть. Ощущение такое, что вся пропиталась едкой шерстяной пылью. Но шерстомойка работает только летом, и в сентябре поступаю на канатный завод (сейчас 1-й канатный завод имени Петровского).
В поле моего внимания попадает мальчик, Федя Павленко. Сколько восхищённых взглядов на его голубой китель, на голубую фуражку! Издали, незаметно для других и для него, любовалась им. Я всем существом ощущала ту непреодолимую дистанцию, которая отделяла меня от великолепия этого ученика коммерческого училища.
Сестра Феди, Шура, была влюблена в моего брата. Как мне хотелось, чтоб и брат её полюбил и женился на ней, тогда и Федя был бы мне поближе. Увы, мой брат не разделял увлечения Шуры.
Мне казалось, что никто не замечает моих влюблённых взглядов, но девушки постарше кое-что заметили. Одна из девушек, Фрося, решила подойти ко мне с Федей. Это было в «Липовой Роще», так называлась железнодорожная платформа и посёлок, примыкающий к ней.
Сидели мы с подругой на скамейке в липовой аллее. И вот Фрося об руку с Федей подходит к нам. Смущённая, я бросилась убегать, но при этом уронила гребень с головы. Федя бережно поднял гребень и, подавая его мне, сделал реверанс с глубоким поклоном, как галантный кавалер. Я вежливо поблагодарила, выполнив нечто похожее на книксен, а затем, схватив подругу за руку, побежала, что есть духу, увлекая за собой подругу.
Но всё-таки начало знакомству было положено.
Шла репетиция в нашем Филипповском клубе. Я сидела за партой, рядом со мной девочка 12 лет. Входит Федя, глазами кого-то ищет. Заметив меня, направился к нашей парте, берёт девочку за руку и просит перейти на другое место. Причём просьба своей категоричностью более походила на приказ.
Я делаю вид, что увлечена репетицией и ничего не замечаю, хотя боковым зрением наблюдаю происходящую рядом мизансцену. Девочка оказалась не робкого десятка и не собиралась так просто уступить место. Тогда Федя что-то сказал ей на ушко, и девочка всё же уступила место.
Мне не понравился и тон, которым он разговаривал с девочкой, и то, что приветствуя меня сразу перешёл на «ты». Хотя Федя и пытался оправдать такую манеру обращения тем, что «ровесники не обращаются друг к другу на Вы», но всё это показалось мне слишком самоуверенным и отталкивающим. В разговоре с ним я не нашла ничего интересного.
Восхищение кумиром несколько поблекло и со временем безвозвратно увяло.