Глава 39. Очень красивым вырос человек, прямо на загляденье, вот только понять бы еще человеку, что внешняя красота это чёртов продукт.
Видение: Картошку посадил в сарае, на сцене, под настилом, и в зрительном зале, где уровень посадки на метр поднят над обычным уровнем. Приходит брат и начинает копать. Поднимаю с правой стороны в зрительном зале куст. Очень хороший куст: много крупных красного цвета картофелин, хотя вот две маленькие, одна из них мягкая. Выбрасываю их. Брат говорит, полить надо ту, которая под настилом на сцене. Смотрю, там действительно земля совсем сухая.
Копать картошку я не собирался. Если бы брат не пришел, не стал бы копать. На втором кусте картофелины бело-желтые (вторым планом).
17.04.13: Цитата из словаря Брокгауза и Ефрона: «Значение Вольтера не в творческой силе, не в открытии новых путей или провозглашении новых истин, но в изумительной популяризации и упрочении того, о чём люди должны бы знать и о чём они беспечно забывают. Всё, до чего ни касался он, оживало и перерождалось, трезвый и ясный критический дух распространялся повсюду, освобождая умы».
Проясняет что-то для людей мощный заряд энергии, который исходит от ума проводника. Очевидно, что энергетически сильным должен быть ум, дело которого прояснить для людей что-то. Такой ум специально взращивается и отправляется к людям, когда время прояснения наступает. Все во времена Вольтера говорят о необходимости революции, но, поскольку говорят все об этом без должной энергетической насыщенности, не доходит до ума людей новая идея. Слова Вольтера делают ясным то, что было в тумане. Вот что говорит Игорь Абросимов в своем комментарии к моей рецензии на произведение Олега Бубноффа «Самое главное в жизни… это смерть» как раз на эту тему:
"Все сказано на свете,
Несказанного нет,
Но вечно людям светит
Несказанного свет..."
«На самом деле, все уже сказано, но мы все же пытаемся еще что-то сказать. Потому, вероятно, что выразив свои мысли по-своему, думаем, что лучше поймем известное давно».
Этими словами Игорь отвечает на комментарий доктора биологических наук Ольги Безугловой:
Пожалуй, да, так оно и есть: самое главное в жизни - это смерть. Но "Повседневность полуграмотного большинства: люди забыли о смерти, о вечности, обо всем великом, том великом, что и есть близкое и родное человеку. Эта память должна покоиться угольком в уголке души, чтобы повседневность не была рутиной. Иначе нет равновесия и связи между повседневностью и целью. В этом – одна из основ социальной философии, – соотношение между конечностью индивида, уходящего в вечность, и вечностью человечества, остающегося в конечном".
Вольтер прояснял для людей идею освобождения от теистического рабства, я стараюсь прояснить идею освобождения от материалистического рабства чувств, которые гонят человека к смерти. Безуглова согласна с тем, что самое главное в жизни это смерть. Но, согласившись, она тут же, сама того не осознавая, сбивается в колею старой идеи, которая использует смерть в качестве пугала: пусть, мол, «память о смерти покоится угольком в уголке души», дабы «повседневность не была рутиной». Ради повседневности всё это о смерти говорится Безугловой. Не замечает, вроде бы, всё понимающий человек, что он ничего не понимает, в плане настоящего смысла жизни.
Труды Вольтера первостепенное значение имели для своего времени на переходном этапе развития от теизма к деизму. И тут же, в его трудах, что отмечали мы ранее на предыдущем этапе развития, когда приходил Иисус Христос, Творец готовит почву для следующего этапа развития. Следующий этап после Вольтера это освобождение от свободы Вольтера, которая, с материалистической точки зрения, точно была свободой, и несвободой выглядит, с точки зрения духовной, потому что материалистическая свобода порабощает человека невидимой зависимостью от чувств. Повторю, только ограничение чувств (свыше) позволило человечеству не обрушить материалистический так называемый свободный мир в полное небытие, в которое он неизбежно обрушивается через чувства, поскольку чувства ненасытны. На ТВ есть передача «Давай поженимся», куда приходят, как правило, разведенные женихи и невесты. Мало им одного раза, они жаждут во второй раз пройти то же самое. Я говорю «то же самое» условно, они же надеются на лучшее во второй раз. И в третий раз они пойдут по тому же самому кругу, опять надеясь на лучшее. Однако чисто теоретически я могу сказать, что каждый следующий раз лишь усугубляет положение, во всяком случае, на то настроена программа развития, чтобы уроки не повторялись. И чувства настраиваются так, что усиливаются на каждом следующем круге. В результате, вразнос они идут. И это гибельно как для отдельно взятого человека, так и для человечества.
Картофель в моем видении сажается на сцене в скрытом виде и картофель сажается в зрительном зале, что значит, чертов продукт взращивается в человеке, о чем скрытно показывается человеку на сцене. Не знает человек, что в Душе своей он чёрт, дьявол, зверь, но догадаться об этом должен, если есть у него объективный ум. Между тем догадываться никому не хочется: приятно людям думать о себе как о пушистых котятках. Чтобы человек всё-таки догадался, журналисты, начиная с девяностых, друг за другом дружно стали повторять в своих статьях выражение «себя любимого». К любому человеку это определение применимо, но любой думает в это время, когда читает, о ком-то. А надо бы подумать о себе. Думать о ком-то это следствие воздействия старой инволюционной энергии, настраивающей на вражду. Вражда нужна, как мы выяснили, пока нужны уроки. Но если уроки кончились, есть смысл человеку думать о себе, в плане греховности своей. Взрослый человек должен заметить свои коготки, когда они выпускаются наружу. Когти такая штука, которая, как незаряженное ружье, всё равно хотя бы один раз стреляет. Красный картофель вырастает в зрительном зале, что значит, вырастили Высшие хороший центрированный в своих чувствах материальный продукт из человека. Смотрел раньше человек на сцену достаточно продуктивно, чтобы использовать с пользой для дома, для семьи все показанные Высшими уроки. Однако вторым планом в каждой полезной для земного плана сцене показывалось и полезное для взращивания объективного ума, о чём мы только что говорили выше в предыдущей главе. Читаем дальше Вольтера именно в этом плане понимания ранних уроков на будущее.
Философская повесть «Микромегас», глава 2-я. Беседа обитателя Сириуса с обитателем Сатурна.
«Сатурнианец вздохнул:
– Увы! Наша жизнь длится не более пятиста полных оборотов солнца (15т. лет). Видите сами, мы умираем чуть ли не в момент рождения; срок, отпущенный нам, мгновения; наша жизнь – краткий миг; наша планета – крохотный атом. Едва начинаешь приобщаться к знанию, как тут же, прежде чем придет опыт, наступает смерть.
Микромегас (сириусианец) отвечает:
«… что для всех приходит пора возвратить свое тело силам природы и возродиться в ней в иной форме и что когда наступает миг этого преображения, то есть смерть, безразлично, вечность ты прожил или день».
В полной мере понять этот диалог может только современник, осознавший необходимость изучения эзотерики. Эзотерика (рисунок 8) предоставляет нам исчерпывающие данные о трех предыдущих периодах развития человека, первым из которых является период Сатурна. Современному человеку напрасными могут показаться вздохи сатурнианца, поскольку не атом Сатурн, а самая большая планета в Солнечной системе. Однако, с точки зрения сатурнианца периода развития Сатурна, вздохи-ахи справедливы, потому что это самое начало отделения частицы от Единого, когда каждая частица сама себе планета и понять ничего не может, потому что ума у неё еще нет, как нет и времени на понимание: время в самом начале такое, что наши 15т. лет подобны мгновению.
Сириусианец это уже развивший свои чувства человек, понимающий тоже только своё. То есть это современный земного периода развития человек, живущий в микромире. Наш земной мир это микромир, где время почти что максимально уплотнено (мгновения превращаются в вечность). Успевает сириусианец и чувства развить, и ум, способствующий удовлетворению чувств, нажить, и понять этим умом, что смерть для него неизбежна. Объективно смерть неизбежна для центрированного в чувствах человека. И в этом случае люди с переразвитыми чувствами правильно чувствуют, что преобразуются они в растения, в камни, в животных.
Всего этого, что я сейчас сказал, Вольтер не мог знать, потому что до эзотерики в восемнадцатом веке далеко было. Ему просто пришло в голову назвать одного героя Сатурнианцем, другого – Микромегасом (сириусианцем). Однако говорят эти люди о себе так, словно Вольтер имеет мои эзотерические знания о периодах развития. А Панглос в «Кандиде» доказывает, что не бывает следствия без причин, что совершенно точно, с точки зрения эзотерической, «…что всё таково, каким должно быть; так как всё создано сообразности цели, то всё необходимо и создано для наилучшей цели».
Вот так Вольтер, работая, в целом, на идею материализма, в частности – отстаивал, во-первых, деистическую идею, во-вторых – на будущие времена делал духовные закладки в головах зрителей.