5. Успокойте духов, а с чудовищами мы разберемся.
Нохо, путаясь в складках длинной одежды, со всех ног бежал через огромный зал.
Ребята, появились неожиданно и вели себя странно: Катя, закрыв лицо ладонями, тряслась, как осиновый лист, Гошка ее утешал, как мог, крепко обнимая. Юра с Ирой наоборот – отскочили в разные стороны и смотрели друг от друга с раздражением.
– Все знаю, все… не надо ничего объяснять, – торопливо бормотал дедушка. – Молодцы, что вернулись. Главное, вы живые…
– Это все Ирка! – махал руками Юрка. – Уперлась, не буду воровать, и все!
– Да, уперлась! Нохо, вы бы видели эту девушку! Она так хочет быть счастливой. Сегодня ее день, она имеет право быть самой красивой. И вы хотите, чтобы я прямо из-под носа унесла украшения?
– Можно подумать, они сделают ее красивой? Уж, какая родилась такой и будет, хоть вся побрякушками завесься…
Ирка от возмущения топнула ногой. Нохо двумя руками сжал ее ладонь и с укором посмотрел на Юрку.
– Ой, как ты не прав. Украшения меняют не внешний, а внутренний мир девушки, когда настоящая красота светится изнутри. А простые медные безделушки просто помогают обрести уверенность. Но вы забыли самое главное: амулеты Айны нельзя брать никому. Ты чуть не погибла, девочка. Хорошо, что ты такая добрая. Пусть невеста хоть недолго, но будет самой счастливой…
Нохо печально сгорбился.
– Я была в чуме… подумала… я видела, амулеты можно подменить! Дайте мне похожие украшения. Я закрою платком волшебные, а сверху положу другие, безвредные.
Ирка перевела дух и умоляюще заглянула в вертикальные зрачки Нохо.
– Пожалуйста.
– Да, девочка, да. Сейчас найдут похожие, принесут. Хоть одну жизнь спасем, и то хорошо.
– Почему одну? – не понял Юрка.
Нохо тяжело вздохнул.
– Потому что Катя видела Нялыбука и…
Ребята резко повернулись к Кате.
– Ты его видела?
Катя заметно вздрогнула. На ребят смотрели серые, ничего не видящие глаза.
– Простите меня, Нохо…
– Нет-нет, что ты, не извиняйся. Я понимаю. Мы все понимаем, это больше чем ты можешь вынести, – запричитал Нохо.
– Простите меня, - упрямо повторила Катя.
В ее голосе было столько горького отчаяния и обиды, что Ирка растерялась. А Катя, не обращая внимания на Гошку, который пытался ее обнять, на оторопевших, полных дурных предчувствий Юрку с Ирой и вмиг постаревшего еще на тысячу лет маленького дедушку Сихиртя, продолжала:
– Я испугалась от неожиданности. Помните, дух уродства Мэдна? Он же тоже был страшный. И ничего, мы с ним справились. Я не думала, что Нялыбук… такой. Не знаю как, но нам надо его расколдовать. Это мне надо. Поможете?
Гошка с готовностью встал рядом, Юрка обнял Иру за плечи.
– Нам пора? – деловито спросил он.
– Да, времени мало. Идите прямо к чуму, подбросите украшения и сразу к нам. Гоша, ты со мной.
В руках у Иры оказалась маленькая замшевая, украшенная узором из кусочков меха ненецкая сумочка. Тучейка.
Дедушка Нохо во все глаза с недоумением смотрел на Катю.
И никто не заметил, что высоко под потолком странной пещеры маленькие шарики планет замерли на секунду и медленно закружили в обратную сторону….
Шаман Антон угрожающе занес над головой бубен. Харна, хлопая крыльями в облаке снежной пыли каркал хриплым голосом:
– Чур, меня! Сгинь-пропади, нечистая…
У Катерины сердце в пятки ушло. Вот это не повезло! Мало того, что по самую макушку провалилась в сугроб, на поляне оказались посторонние люди.
– Ну, что, Харна? Удалось нам тебя напугать? – вдруг засмеялся рядом Гошка. – Здравствуйте, Антон. Достаньте, пожалуйста, зайчиху из сугроба. Только не за уши, это же Катя!
– Ох, Гоша, Катенька, – покаянно улыбнулся Антон и напустился на ворона. – Ты мог мне сказать, что ребята научились перемещаться?
– Я думал, шаман все знает, – важно ответил ворон и подмигнул сове-Гоше. – Ладно, братишка, один-один! Но, это только начало…
– Антон, как хорошо, что вы пришли! – обрадовалась Катя. – Знаете, тут есть такой заяц…
– Приставал? – с непонятным энтузиазмом подскочил к ней ворон. – А я говорил, ты всех зайцев с ума сведешь, такая красотка, правда, Антон?
Катерина возмущенно замахала лапами, Гошка угрожающе поднял крылья, Антон посмотрел на Харна с укоризной.
– Все понял! – каркнул тот в ответ. – Веселье отменяется. Так что там этот заяц?
– Он на собаку похож, знаете?
Антон кивнул.
– Этот заяц у Нялыбука на побегушках. Сама видела! Сейчас он караулит на дороге. Когда увидит, что едет жених, он разбудит Нялыбука.
– А сам Нялыбук где?
– Вот эта горка, – зайчиха махнула лапкой. – Это его логово. Он там, Спит.
– Ой, что делается! Он там, а я тут ору, – шепотом стал укорять Харна Катю. – Предупреждать надо! Я же его разбудить мог!
– А ты не ори попусту. Я понимаю, тебе скучно, но так тоже нельзя, – Антон ласково погладил ворона и обернулся к зайчихе. – Катя, ты хочешь, чтобы я нейтрализовал зайца?
Катерина удивленно подняла уши, со страхом уставилась на Антона.
– Не переживай, я сделаю так, что зайчик будет спать и видеть сладкие сны. К вечеру проснется. Согласна?
Не дожидаясь ответа, Антон с Харна бесшумно исчезли.
Катя, молча, тряхнула ушами и придвинулась поближе к Гошке. Как оказалось, вовремя. На том месте, где она только что сидела, появились ворон-Юрка и белка Ира.
– Что так долго? – заухал совой Гоша. – Я уже волноваться начал.
Белка хвостом смахнула с себя снег и радостно заулыбалась. Ворон гордо вышагивал вокруг.
– Все просто отлично! Мы подождали, убедились, что на девушку надели безвредные украшения. Правда, здорово? А вы что делали?
– А мы с Харна воевали. Он сейчас с Антоном на дорогу отправился, зайца усыплять, – ответила Катя. Видя, как заволновался ворон, быстро добавила:
– Усыплять, в смысле – сладко спать. А мы с вами должны…
В это время снежный наст задвигался, затрещал, стал осыпаться с груды грязного меха, очертаниями напоминающего лежащего на боку медведя.
– Сарми-ик, – послышался ржавый вздох. – Сармик, ты где?
Юрка вмиг растопырил крылья, закрыл собой белку. Гошка рванулся к Кате, но провалился в сугроб, а Катя в два прыжка оказалась на вершине холма.
– Я з-здесь, Нялыбушенька, с-спи, рано еще…– непритворно заикаясь, докладывала она. – Я на-на дорогу по-побегу, а ты спи. Х-х-хочешь, я тебя снегом ук-крою?
– Я сам, – проскрипела груда меха. Из нее вытянулась огромная когтистая лапа и одним гребком засыпала себя толстым слоем снега.
Катерина тихонько поскакала к ребятам.
– Ты что, с ума сошла? В самоубийцы записалась? – напустились на нее перепуганные Юрка с Ирой, правда, шепотом.
Гошка, как замороженный, сидел, растопырив крылья. Большие желтые глаза смотрели не мигая. Зато глаза зайчихи наполнились слезами. Поминутно утирая их лапой, она тихонько сопела. На Гошу Катины слезы подействовали, как обычно, то есть, как холодный душ: он тут же пришел в себя, обнял Катю крылом и улыбнулся ободряюще, как только может улыбнуться сова.
– Знаете, там, на горке я поняла про себя… Я не Нялыбука боюсь. Я боюсь себя, своей слабости и глупости. Вы поймите, ни мне, ни вам ничего не угрожает.
– Ага! – сердито согласился ворон. – Сожрет и глазом не моргнет.
– Не успеет, – уверенно заявила Катя. – Я исчезну, перенесусь в другое место быстрее, чем он лапой шевельнет. Проверено.
– А он тебе что, угрожал? – сквозь клюв процедил Гоша.
– Нет, что ты? Я когда его первый раз увидела, так испугалась, что сразу оказалась возле чума, а ты меня за пазуху спрятал. Помнишь?
Катя улыбнулась и ласково потерлась мордочкой о Гошкино крыло.
– А чего ты ревела сейчас? – недоумевал Юрка.
– Вот от того, что глупая. Правильно Нохо говорил: «Ты или знаешь, или нет», а если знаешь, то почему сомневаешься? Я поняла, что сомнениями можно угробить абсолютно все.
Гоша, глядя на Катю с восхищением, одобрительно мигнул желтыми глазами. Ира мелкими прыжками подошла, обняла подружку и замерла. Юрка в ту же секунду гордо расправил крылья, заслоняя Гошку, Катю и Иру от всех мнимых и явных врагов.
Сова, зайчиха, белка и ворон, сидели обнявшись посреди тундры и с удивлением прислушивались, как рождается необъяснимое словами, особое понимание. Это было похоже на то, как сихиртя, здороваясь с ними, обменивались цветами радости. Чувства друг друга перестали быть тайной, стали поддержкой, обернулись уверенностью. Гошка тихонько восторженно ухнул:
– Ух, у меня такое чувство, что раньше я просто спал, или плохо видел. Хорошо быть сихиртя.
Над головами ребят светило неяркое полярное солнце, в воздухе сверкали редкие снежинки. Слышно было, как в стойбище радостно тявкают собаки и смеются люди. Недалеко от них кто-то деликатно покашлял.
Юра не спеша повернул голову, увидел Харна и кивнул ему.
– У меня плохие новости, – свистящим шепотом сказал Харна. – Слушайте, хватит обниматься, я с вами разговариваю.
– Мы тебя слышим, – за всех ответил Юра. – Ну, что там еще случилось?
– Случилось, – ответил подходя к ребятам Антон. – Зайца мы изолировали, спит в сугробе. Но появилась парочка духов, тоже служат Нялыбуку. Или кому-то еще, я не разобрался.
– Они сюда идут? – деловито спросил Гоша.
– Нет, они направляются в стойбище, на свадьбу. Я понял, что их задача – стеречь волшебные украшения. А вот смогут ли они их украсть, не знаю. Так что кому-то придется быть гостем на свадьбе, присматривать за женихом и невестой, за амулетами, ну и за духами, тоже.
Катя ласково посмотрела на Иру.
– Вы с Юрой начали это дело, вам и заканчивать. Не боишься?
– Страшновато вас тут оставлять, а духов, нет, не боюсь. У нас свои волшебные амулеты есть.
Антон удивленно поднял бровь, но спрашивать не стал, только улыбнулся загадочно. Потом выдал ребятам ценные указания:
– К людям надо идти в образе людей. Вон за теми елками моя упряжка стоит, скажите, я дал покататься, а вы заблудились. Вас обязательно пригласят на свадьбу, ненцы очень гостеприимные. Да, и когда превратитесь, переоденьтесь. На нарте есть совик и паница.
– Я никогда упряжкой не управлял, – смутился Юра.
– А и не надо, мои олени сами знают, что им делать. Ну, поспешите.
Катерина терпеливо ждала, когда Ира с Юрой уйдут. Наконец она посмотрела в глаза Антону и задала главный вопрос:
– Есть еще что-то? Вы тоже должны уйти, а мы остаться?
– Я не думал, что ты так хорошо читаешь мою душу, – смутился Антон.
– Мы этого и сами не знали, до недавних пор, – пояснил Гоша.
Антон вздохнул, покачал головой, дескать, «бывает, все бывает …», смахнул снежную пыль с бубна и с болью в голосе стал рассказывать.
– У шаманов есть преданье, что все духи среднего мира, в котором мы с вами живем, раньше были нейтральными. Добрыми или злыми они становились в ответ на поступки людей. Люди это знали и относились к духам уважительно. Они и сейчас в основном, такие же, нейтральные судьи. Но некоторые стали… нервными, что ли. И главное, появилось много духов нижнего мира. Они и раньше забредали к нам, но ненадолго и вреда не наносили. Так было, пока не появился Нялыбук. Он не только дух, он что-то другое. Была версия, что это результат нарушения экологии на Новой Земле. Но тогда он бы уже давно погиб, а он живет…
Гоша внимательно посмотрел на Катя и кивнул, словно что-то посоветовал ей.
– Я уверена, Нялыбук это дух, который вселился в Моро. Сихиртя нам рассказали…
– Сихиртя? – Антон радостно улыбался каждой морщинкой. – Вы познакомились с сихиртя? Ну, тогда понятно, откуда у вас такая уверенность. Ой, ребята, какой вы мне подарок сделали! Я был уверен, что они давно покинули наши земли.
– Они не могут уйти, пока Моро тут. И подвески…
– Да, подвески всех с толку сбили. Они красивые, поэтому люди их хранят.
– Конечно, – согласилась Катя. – Это же обереги. Попросту – аккумуляторы: впитывают в себя избыток счастливых эмоций, а когда нужно – отдают их хозяину обратно. Они словно живые существа.
Антон с удивлением и тревогой уставился на Катю.
– Это тайное знание шаманов, кто тебе рассказал? Откуда ты знаешь? Ты всего лишь девочка…
Зайчиха возмущенно махнула лапкой.
– Никто не рассказывал, просто я так чувствую, так понимаю.
– Между прочим, я тоже так чувствую, – поддержал Катю Гошка. – Девушки умирают, не потому что амулет силу забирает. Он ее отдает, но они не хозяйки, поэтому взять не могут. Амулеты тоже страдают, что не могут спасти несчастных…
Антон с изумлением смотрел на сову.
– Мир, с точки зрения амулетов? Так я не думал… А кто это, Моро?
– Жених Айны, девушки, у которой украли тучейку с амулетами, – пояснила Катя. – Моро сразу отправился за ними, но тут его поймал дух. Мы так думаем. Ладно, Антон, идите, успокаивайте духов, они, небось, сюда рвутся?
– Да… и если они сюда придут, Нялыбук станет таким сильным, что с ним никто не справится.
– А им-то, какой резон? – спросила Катя. – А-а, поняла. Демонстрация силы.
– Я извиняюсь, – прокаркал Харна. – Но группа поддержки Нялыбука уже близко.
– Не волнуйтесь, все у вас получится. – Антон бережно погладил Катю по спинке, потрепал Гошку по крылу.
***