Женский взгляд на мужские победы.
Мужские победы… Мужские победы…. Конечно, победы – это дело, в общем-то, мужское. Хотя слово, если кто помнит школьную программу по русскому языку, женского рода. Но мы милостиво разрешаем мужчинам побеждать во всем: в войнах, в бизнесе, в кулинарии, в парикмахерском искусстве, в шахматах, в кино и в домино.
Вот пишу это, а самое всю ломает и корежит. И память ехидно-услужливо тут же задает риторический вопрос: а самое легендарное кино о войне, растасканное на пословицы и поговорки? Кино, о котором сложено бессчетное количество анекдотов, сняла женщина, режиссер Татьяна Лиознова. Да-да, то самое, про Штирлица, «Семнадцать мгновений весны». Бессмертное вот уже почти сорок лет. Как только наступает апрель, и приближается День победы, куда же мы без него?
Феминистка бродит во мне и никак не может успокоиться. И черт бы побрал великого русского поэта Николая Алексеевича Некрасова с его сакраментальным: «Коня на скаку остановит, в горящую избу войдет»! Это он, змей бородатый, одной только силой поэтической мысли искалечил жизнь русским бабам еще в середине девятнадцатого века.
И теперь считается, что если ты коня на скаку не останавливаешь, а, увидев горящую избу, звонишь в МЧС, а сама в нее не лезешь – маникюр бережешь, то и не русская женщина ты вовсе.
Ну, зачем все это? Ведь День Победы приближается, и это бесспорный всеобщий праздник, и надо отдать должное воинам нашим и освободителям…. И тут Марья Степановна с четвертого этажа, соседушка моя боевая приходит на ум. Совсем не Божий одуванчик девяноста четырех лет. Я представляю, как 9 мая выйдет из подъезда Марья Степановна, опираясь на клюку, и гордо понесет себя на улицу. В синем кителе и беретке. На беретке – красная звезда, а на кителе – такой иконостас орденов и медалей, что едва не перевешивает хрупкую Марью Степановну. Домой Марья Степановна вернется веселая-веселая, непременно выпив свои фронтовые сто грамм, и в пол моей квартиры этажом выше будут долго возноситься военные песни. А я, как всегда, привезу ей с дачи тюльпанов, а если не дозвонюсь и не достучусь, просто суну их в ручку двери. А назавтра услышу по телефону:
- Танька, твою дивизию! Это ты, что ли, опять мне веник в дверь сунула?
Как мы в России привыкли к тому, что где война – там обязательно и победа. А победили в войне – мужики. И еще - «у войны неженское лицо». А у меня вот, извините, женское! У меня – лицо Марьи Степановны! Которая сидит летом на лавочке у подъезда, обсуждая текущий политический момент двенадцатиэтажной и совсем ненормативной лексикой. И ничего не поделать, и эту песню никогда не задушишь и не пропьешь.
Конечно-конечно, я согласна: пусть мужчины побеждают. Но они – пробалтываются. Случаются с ними оговорочки. Одну такую довелось мне видеть лично.
Был теплый сентябрьский вечер. Мы возвращались с друзьями с рыбалки в Астрахани и проезжали город Волгоград. На мосту была пробка, продвигались мы по этой пробке ползком, над Волгой клубился вечерний туман. И тут из тумана выросло НЕЧТО! Серое, огромное, страшное, с мечом в руках. Я опознала сразу: скульптура Вучетича «Родина-мать», что стоит на Мамаевом кургане. Мы находились на середине моста. На одном берегу – Родина-мать, а на другом – девятиэтажки, которые в сравнении с Матерью казались всего-навсего спичечными коробками.
Вот ужас-то, подумалось мне. Как же люди в этих домах живут? Просыпаешься утром, шторы раздергиваешь, а на тебя такая дура, пардон, Мать с мечом в руках летит! Подсуропил, короче, скульптор Вучетич некоторым жителям Волгограда, но зато ясно дал понять всему просвещенному миру, кто именно победил в войне.
Родина.
Мать.
Эти войны, проклятые войны перевернули с ног на голову уклад жизни. Мы бесконечно воюем, мы бесконечно теряем наших мужчин. Однажды состоялся у меня дикий диалог с одной юной барышней лет семнадцати. Как завязался спор, я не помню, но барышня вдруг запальчиво сказала:
- Тебе легко рассуждать, потому что у тебя женихов в Чечню не посылали!
- Конечно, - согласилась я. – В Чечню – не посылали. Моих женихов еще в восьмидесятых годах в Афганистане положили.
- Где? – изумилась барышня.
- Есть такая маленькая горная страна, с которой мы воевали с восьмидесятого года. Почти десять лет. И откуда с позором ушли. А в восьмидесятом мне было пятнадцать. И скольких я женихов, любовников, поклонников и друзей не досчиталась в своей жизни, я даже представить не берусь. Ах, война, что ж ты, подлая, сделала, как пел когда-то Булат Окуджава.
- Я не знаю об этой войне, - сказала барышня.
- Да про это лучше, вообще, ничего не знать. И про Чечню тоже. И про гробы цинковые под названием «груз 200».
А громадная, необъявленная гражданская война, которую теперь пикантно окрестили «лихими девяностыми»? Ведь нет даже статистики потерь в результате этой войны….
Мы все время теряем наших мужчин. И потому привыкли думать, что мужиков мало, что они ценность и редкость.
Чем они мгновенно и воспользовались. И уже давным-давно делают нам большое одолжение фактом своего существования. Рядом с нами.
Вот так они выиграли самую главную войну в своей жизни.
Они победили – нас. Только в России девяносто процентов мужчин по классификации Фрейда относятся к психотипу «мужчина-сын». Это жесткая медицинская статистика, которая не меняется уже несколько десятков лет. Кто же этот мужчина? Он работает и даже зарабатывает деньги. Он может совершать подвиги и получать за них ордена и медали. Он – герой на войне. Он даже чудесный любовник. Он и мастер на все руки. Он и цистерну выпить может. Он даже выглядит, как настоящий мужик.
Но на самом деле мужиком он не является. Потому что в отношениях со своей женщиной – женой, любовницей, подругой, - он ведет себя, как маленький мальчик, как – сын. Он канючит и ноет. Он не знает, как открывается дверца холодильника. Впадает в ужас, когда впервые видит территорию собственной дачи после зимней спячки. Не может самостоятельно подобрать обои для квартиры.
А еще он постоянно задает один вопрос, который сводит вас с ума:
- Где мои носки?
И ему очень хочется дать подзатыльник. Раз пятнадцать-двадцать в течение дня. И сопроводить этот неженский жест воплем:
- Тупица!!!
И есть одна фишка, по которой можно опознать мужчину-сына. Его противоположность – «мужчина-отец» никогда не женится на женщине старше себя. Так что ситуация еще и ухудшается. Кто у нас пародист Галкин по отношению к Пугачевой? Правильно, муж. Еще лет тридцать тому назад о таком браке не могло быть и речи. За такую женитьбу родители бы поставили своего мальчугана в угол.
Мы подставились, девчонки, мы так подставились! Но мы их любим, а потому жалеем. И не даем подзатыльников, а молча вынимаем из шкафа носки. Потому что только в России девяносто процентов женщин относятся к психотипу «женщина-мать». Такого нет ни в одной другой стране мира.
Да и Родина у нас тоже – мать.