Впервые я увидел этот город двадцать два года назад. Тогда он запомнился мне мрачностью и половодьем канализационных стоков дождливой зимой, грязным городским рынком, где по ночам жирные крысы чувствовали себя хозяевами, убогой архитектурой кварталов бедноты и, как оазис в безнадёжной провинциальной дыре, местным университетом. Таково было мое первое впечатление от встречи со столицей Негева Беер-Шевой.
Казалось бы, как можно полюбить это место? А сегодня я задаюсь совсем другим вопросом: а как можно не любить этот город, где – стоит сделать шаг за его пределы – перед тобой открываются просторы пустыни, где пьянеешь от аромата цветущих эвкалиптов в рукотворных рощах весной и от дурмана выжженных трав летом, а зимой любуешься полевыми цветами?..
Этот город сегодня уже совсем другой. Уже не мой. Потому что уже никого не осталось из нашей прежней жизни. Кто-то уехал, а кто-то нашел свою нишу в новой жизни. Наверное точно так же этот город стал другим когда сюда приехали мы. В то развеселое время одни из нас жили в караванах, другие-на съемных квартирах, третьи-в общежитиях.
Этот город был построен по проекту германского архитектора под руководством австрийского инженера и по инициативе властей Оттоманской империи для нужд местного бедуинского населения в начале прошлого века. В 1917 году германцы построили в городе железнодорожную станцию. В том же году город сменил своих хозяев – турецкую пехоту, оборонявшую город, выбил эскадрон лёгкой кавалерии австралийцев.
От той короткой эпохи остались здание мэрии, дворец губернатора, полуразрушенное здание железнодорожной станции и лучший по планировке центр старого города.
После образования государства Израиль этому городу не предназначалась та роль, которая принадлежит ему сегодня-столицы Южного округа. На эту роль предназначался Кирьят-Гат - бывшая арабская деревня с богатой древней историей.
Но, не судьба. Столицей Юга Израиля стала Беер-Шева. Сегодня это пятый по численности населения город страны. Во многом благодаря нам-"русским".
В начале девяностых годов прошлого века этот город был привлекателен для наших во-первых, более низкими ценами на жилье и вообще, стоимостью жизни.
Молодежь привлекал Университет, открытый в 1970, сюда же стремились ученые, получившие специальные стипендии и гранты от государства, инженеры, благодаря крупной промышленной зоне.
Судьба у всех сложилась по разному.
Помню как в течении нескольких лет "зажигали" наши русские в студенческом общежитии напротив британского кладбища. да и вне общаги нам тоже было весело. Есть, что вспомнить.
А первое и главное впечатление – это цветущее повсюду сиреневыми цветами иудино дерево весной, сиреневый ковёр из цветов под ногами.
А еще запомнилась оливковая метель. Oсыпающийся цвет маслин похож на снежинки. Ими усыпаны кирпичные дорожки возле автобусных остановок. Снежинки с деревьев ложатся на головы и одежду прохожих. Почему-то из всех чудес Святой Земли мне особенно запомнилась именно оливковая метель.
Город цветёт круглый год. Одни деревья отцветают, другие только начинают цвести. Кустарники завезенные из Южной Америки вообще цветут круглый год белыми красными, желтыми цветами. И сиреневыми, кстати, тоже.
Так почти в любом городе Израиля, но одно дело-цветение на Севере страны, где климат мягче и дождей больше. И совсем другое - в пустыне.
Летом здесь одни камни, там где еще господствует дикая природа. Но после первых же дождей камни покрываются зеленой травой и полевые цветы вырастают повсюду.
Больше всего маков-целые поляны, но если повезет, можно найти и ирисы. Там, где искусственный лес, а на юге и именно в пустыне -самый большой искусственный лес. Здесь и грибы собирать можно в сезон дождей.
Цветение эвкалиптов- вообще отдельная песня.
Там, где растут эвкалипты, раньше были болота. Эти деревья специально высаживали, чтобы побороть болота и их постоянную спутницу-малярию.
Двадцать лет назад город стал русским-наших приехало столько, что задав вопрос по-русски, можно было получить ответ на родном языке практически везде.
"Русских и сегодня много.
Беер-Шева стремительно превращается в мегаполис, уж по израильским точно. С населением в девяноста тысяч в начале девяностых годов, город насчитывает сейчас уже более двухсот тысяч жителей.
И если в начале девяностых, "русские" вытеснили коренных жителей этой страны-бедуинов, арендовавших квартиры преимущественно на окраинах, то в начале нового тысячелетия бедуины вернулись и уже не только арендуют, но и покупают или даже скупают здесь квартиры. Мусульманская община города составляет сегодня пять, а может и десять тысяч жителей.
В местном университете треть студентов-бедуины. Есть и преподаватели, но их пока не много, хотя среди них несколько профессоров. В самом городе есть немалое количество, адвокатов, врачей, учителей, подрядчиков, из числа бедуинов.
В родильном отделении местной больницы "Сорока"(она названа по имени ее первого административного директора)бедуинки - явное большинство.
Как-то раз навещая приятеля в местной больнице, в коридоре я встретил большую группу молоденьких девушек в халатах и хиджабах. Это были будущие медсестры, проходящие стажировку здесь же.
На меня повеяло ароматом дорогих духов, а краем глаза, (да простят мне эти милые особы непрошенный взгляд) косметику на лицах.
И при этом-хиджабы и национальная одежда. Интересное сочетание...
Судя по тому, что в городе сейчас представителей бедуинского сектора можно встретить повсюду: на общественном транспорте в качестве водителей, в качестве охранников в правительственных учреждениях, в качестве врачей, медсестер и фармацевтов- в больницах и аптеках, в магазинах- словом, повсюду, интеграция этой группы населения проходит весьма успешно и я этому очень рад.
Очень надеюсь, что постепенно мы привыкнем друг к другу, и придет время, когда бедуинские и еврейские дети будут ходить в одни детские сады и учиться в одних школах, как сейчас более старшие вместе учатся в университетах и коледжах.
А наше соперничество будет проходить исключительно в области науки, в профессиональном мастерстве, в искусстве и спорте.
Во всяком случае в доме, где живут мои друзья, "русских" семей только две. Остальные-бедуины и еще две семьи уроженцев страны - потомков выходцев из Северной Африки. И ничего, прекрасно уживаются.
Революция в бедуинском, да и вообще в арабском секторе, началась после того
как для девочек-бедуинок сделали обязательным двенадцатилетнее обучение в школе. Это произошло более двадцати лет назад.
С тех пор бедуинские женщины обнаружили неодолимую тягу к образованию.
А вместе с образованием изменились их требования к жизни и к семье.
И все стало радикально меняться в жизни этого самого древнего народа из ныне живущих на Святой Земле.
Можно еще встретить достаточно бедуинок в паранже, но процесс радикальных изменений уже не остановить.
Молодое поколение бедуинок бросило вызов патриархальному укладу и похоже, весьма успешно.
Хотя от вековых традиций отказываются очень немногие...
Продолжение следует.